Голос в твоей голове

Знаете, как бывает, ты смотришь на мужика и думаешь – он охуенный и никогда не будет твоим, потому что, приятель, давай будем откровенными, он совершенно не в твоей лиге? Если да, то вам знакомо чувство, с которым Стайлз Стиллински взирал на внезапно возникшего перед ним Дерека Хейла. Внутренний голос Стайлза, маленький противный детектор неприятностей, вопил на всю катушку, сигнализируя об опасности, по масштабам сравнимой разве что с ураганом Катрина («Ураган 5 категории по шкале ураганов Саффира-Симпсона, а не какой-нибудь там ветерочек в заливе, нет, сэр», - сообщил он тоном штатного метеоролога). Впрочем, в кои-то веки Стайлзу лишние напоминания были не нужны – он и сам осознавал, что от Дерека ничего хорошего ждать не придется. Начнем с того, что он был даже не охуенным, а на все сто процентов охуительным (примерно пятнадцать баллов по шкале «о-господи-я-хочу-быть-матерью-его-детей-и-пофиг-что-я-парень» из десяти возможных). В принципе, на этом можно было бы и закончить, потому что такие парни должны катать на спортивных машинах девушек модельной внешности и пахнуть сигаретами и дорогим алкоголем. А такие парни, как Стайлз, должны смотреть на них издалека и мечтать. В мире должно быть равновесие. Но прямо сейчас этот образчик мужественности и сексапильности стоял перед ним. И Стайлз даже за все блага мира не смог бы перестать раздевать его глазами. В первые три минуты после обнаружения Дерека рядом с собой, предметом анатомических изысканий стала задница, ровно до тех пор, пока Дерек не развернулся к нему полностью лицом, а Стайлз, лицезрея прямо перед собой то, на что так откровенно пялиться все-таки не стоило, если не хочешь, чтобы тебе открутили голову и отправили ее папе по почте, спешно поднял глаза выше. Дальше шли руки. Если и есть в этом мире что-то, способное заткнуть монолог в голове Стайлза хотя бы на полчаса, то это потрясные мужские руки. Руки Дерека не были банально-потрясными, они были охуительными. Тут тоненький мерзкий голос в его голове захлебнулся от восторга и, похоже, пошел искать словарь синонимов. Стайлз же, почти не дыша, смотрел на костяшки пальцев, покрытые ссадинами, будто бы Дерек поддерживал свою («Охуительную», - вернулся на мгновение из небытия голос) форму, не качая железо в спортзале, а выбивая зубы маньякам; предплечья, которые открывали закатанные до локтей рукава дорогой рубашки; смуглую кожу, чье совершенство только подтверждалось каждым разглядываемым сантиметром, и думал, будет ли это очень странным, если он совершенно случайно оближет этому парню пару пальцев, поднимет глаза и всем своим видом намекнет, что он не против заняться грязным сексом прямо на полу. По шкале от одного до десяти, где один – это общепринятая мораль, а десять – обычное поведение Стиллински при посторонних, этот маневр, согласно внутреннему справочнику Стайлза по собственным извращениям, был бы оценен где-то на двенадцать. Ладно, двенадцать с половиной. Потом была улыбка. Нет, Дерек не улыбался, он вообще выглядел так, будто последний раз смех исторгался из глубин его сущности еще в раннем детстве, вызвав паралич, судороги и смерть присутствующих, после чего Дерек решил, что риск слишком велик и перестал улыбаться в принципе – настолько монолитным и непробиваемым выглядело его лицо. Но Стайлз был уверен, что улыбка у него должна быть просто охуит… Голос в голове был отправлен на повторное размышление о прилагательных, которыми можно описать Дерека. Глаза Дерека тоже были («Охуительными», - не смог удержаться голос) потрясающими, решил сам Стайлз. Прищуренные, загадочные, они смотрели куда-то вдаль, будто Дерек был капитаном корабля, плывущего в бесконечность океана на поиски сокровищ. - Мистер Стиллински, - губы божества пошевелились, а голос оказался («Охуительным», - обморочно прошептал голос) практически песней сирен, как посчитал Стайлз. - Мистер Стиллински, вы меня слышите? – божество продолжило звать Стайлза, а тот мог только таращиться, глупо улыбаться и размышлять о… Стоп, а что он, собственно, тут делает? Стайлз Стиллински вдруг вернулся с небес, где он занимался развратным сексом с самым красивым мужиком на свете, на грешную землю, где он был самым молодым стажером самой преуспевающей айти компании в городе, даже и не смевшим представлять себя рядом с кем-то уровня Дерека, и покраснел весь – от пальцев на ногах до кончиков ушей и попытался выдавить из себя вежливую полуулыбку, которая больше походила на болезненную гримасу умирающего. Потому что перед ним стоял долбаный Дерек Хейл, генеральный, мать его, директор, выпускник нескольких престижных университетов, человек, единственным недостатком которого было неземное совершенство, мечта всех сотрудниц в возрасте от шестнадцати (дочка одного из боссов, подрабатывающая на каникулах курьером) до шестидесяти (уборщица «мадам Гертруда», которая выглядела под стать своему имени настоящей хозяйкой борделя, а сохла по Дереку, как юная школьница, постоянно оставляя ему яблоки на рабочем столе в качестве подарка) и личный персональный мокрый сон Стайлза Стиллински, очень резко воплощенный в реальность. - Сэр? – прохрипел Стайлз, потом прокашлялся и продолжил уже нормальным голосом. – А вы что, вернулись в город? «И у нас победитель на конкурсе дурацких вопросов», - заключил внутренний судья. - Что вы делаете на полу, мистер Стиллински? – Дерек был заботлив, чудесен («Охуит…», - немедленно был заткнут голос). - Понимаете, сэр, некоторые ваши сотрудники считают, - Стайлз решил, что терять уже все равно нечего, вольготно раскинулся на полу и продолжил вещать, краем глаза заметив, что уже весь офис пялится исключительно на него, - что стажер – это раб на галерах, бесправный, униженный, которого можно заставлять выполнять всю черную работу, не спрашивая его мнения, предпочтений, ориентации, кстати, я бисексуален, и прочего. В связи с полной некомпетентностью большинства ваших работников, я был призван осуществить ликвидационные работы на том допотопном агрегате, что вы зовете… - Мы попросили его уничтожить пару документов, - устало вклинилась Лидия, персональный ассистент Дерека. - Герхардом, - закончил мысль Стайлз. - Почему Герхардом? – уточнил кто-то. - Потому что шредер, - пояснил Стайлз и, довольный собой, важно огляделся вокруг. «Нас уволят ко всем чертям», - печально сообщило неумолкающее радио в его голове. - В мой кабинет, мистер Стилински, - то ли попросил, то ли приказал Дерек. Впрочем, легкое движение бровей («Охуительных», - не сдавался голос) показало, что сопротивление бесполезно. Стайлз медленно собрал документы, вручил их оторопевшей от подобной наглости Лидии, потрепал ее по плечу, сообщил остальным, что заранее их перед казнью прощает, и поплелся вслед за Дереком, прокручивая в голове сцены пыток из всех фильмов, которые он когда-либо видел. Во всех этих сценах Дерек выглядел воплощением доминантности, вода струилась по его обнаженному торсу (над вопросом, откуда взялась льющаяся с потолка вода в камере для смертников, Стайлз решил не задумываться), очерчивала скульптурно вылепленные руки, сбегала капельками по груди, стекала с сосков, ласково наполняла пупок и падала вниз, прямо на… «Охуительно», - выдохнул голос, окончательно лишая Стайлза остатков самообладания. *** Кабинет Дерека был очень похож на своего хозяина, если такое сравнение было уместным. Обшитые темным деревом стены, мягкий приглушенный свет, плотные шторы, не пропускающие ярких лучей солнца, удобные кожаные кресла. Чучело медведя в дальнем углу. - Мистер Стиллински… - Стайлз. - Мистер… - Стайлз. - Да к черту, - Дерек запустил в волосы пятерню и взлохматил их еще больше. Стайлз запретил себе думать о прилагательных, характеризующих данное действие. Голос обиженно замолк. – Стайлз, ты новый человек в команде. Это естественно, что сначала тебе будут давать поручения, не связанные с твоим основным функционалом. Просто постарайся относиться к этому проще. Не нужно устраивать лежачих забастовок около кулера с водой, пожалуйста. - А какие еще поручения мне будут давать? - Как ты уже понял, это отксерить что-нибудь, уничтожить документы, помочь в серверной или, например…. - Я могу делать кофе. - Например, делать кофе, - вдохновился Дерек, - наши сотрудники… - Например, тебе в постель, - поддакнул Стайлз. - И туда… Что?! – Дерек подпрыгнул, словно ужаленный, и воззрился на Стайлза со смесью ярости, удивления и какой-то беспомощности, словно на ребенка, который притащил домой червяка и сообщил, что это Ганс, его домашний питомец. - Понимаешь, чувак, я же могу звать тебя так? Впрочем, неважно. Понимаешь, чувак, я тут подумал, - Стайлз расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, - что пора заняться карьерой. Лидия мне намекнула, что самый верный способ – сделать это через твою постель, - подумав, Стайлз застегнул обратно пуговицу и стянул левый ботинок. В голове стояла одобрительная тишина. – И я решил – почему бы и не попробовать. Ты выглядишь симпатичным, - «Оху…», - попытался было голос, но ему право высказываться не давали, - и не очень противным. Это важно, как ты понимаешь, - за левым ботинком последовал правый, и Стайлз остался стоять в ярко-розовых носках в зеленую клетку, - так что я подумал еще немного, и теперь хочу тебя соблазнить, - эротичного снятия носка не получилось, Стайлз запутался в ногах и чуть не упал, в голове все это время мерзко хихикали, - как в порно-фильмах, прикинь, чувак. Когда весь такой офигенный мужик трахает всего такого чуть менее офигенского парня. Итак, что думаешь? Стайлз стоял перед Дереком, поджав пальцы босых ног, закатав рукава клетчатой рубашки и выглядя до крайности довольным собой. Соблазнение явно шло по плану. - А если мне нравятся девушки? – весьма заинтригованный Дерек наблюдал за внезапно развернувшимся стриптизом и думал о чем-то своем, мужском и очень крутом. Может, даже о чучеле медведя. - Тогда мне не повезло, правда, чувак? И ты избавишь нас обоих от унизительной сцены, если скажешь об этом прямо сейчас. Но прежде, чем ты это сделаешь, - возникший перед самым носом указательный палец, перепачканный чем-то, подозрительно похожим на арахисовое масло, заставил Дерека проглотить начатую было фразу, - я считаю, ты просто обязан посмотреть на то, от чего отказываешься. И Стайлз расстегнул ремень брюк. Голос в голове восхищенно присвистнул, Дерек фыркнул. Похоже, трусы с эмблемой супермена должного впечатления произвести не смогли. - А если мне все еще нравятся девушки? – по мнению Стайлза, хищный блеск глаз, расширившиеся зрачки, постоянное облизывание губ говорили как раз о том, что во вкусе Дерека вполне себе Стайлзы обыкновенные, а не какие-то там девушки. - Тогда ты должен попросить меня немедленно одеться и покинуть твой кабинет, - Стайлз расстегнул несколько пуговиц на рубашке и стянул ее через голову. Сочтя, что настало время выглядеть максимально привлекательно, он втянул живот, выпрямил спину и попытался поиграть мускулами. Зашедшийся в гомерическом хохоте голос в голове подсказал, что его, похоже, этим заинтриговать не получилось. Дерек как-то по-волчьи ухмыльнулся, преодолел несколько шагов, отделяющие его от Стайлза, взял за подбородок и запрокинул ему голову, внимательно вглядываясь в глаза. - А если тебе не понравится? - Ты или карьера? - И то, и другое. - Не хочется тебе льстить, но прямо сейчас тебя мне хочется до обморока, а карьера волнует в последнюю очередь, чувак. - Дерек, - от жаркого шепота свело мышцы коленных суставов и сладко заныл живот, - я хочу слышать, как ты произносишь мое имя. - Дерек, - послушно повторил Стайлз пересохшими губами. - Я хочу услышать, как ты будешь кричать мое имя, - Дерек прикусил и оттянул нижнюю губу Стайлза, - а ты будешь кричать, поверь мне. Честно говоря, кадры из фильмов со сценами пыток замаячили где-то на краю сознания, но потом Дерек опустил свою горячую огромную ладонь прямо на член Стайлза, сжав его сквозь тонкую ткань трусов, и из головы вылетело все, включая даже никогда не умолкающий голос. - Еще, - выдохнул Стайлз, прежде, чем губы Дерека накрыли его поцелуем. *** Кожа Дерека была обжигающе-обнаженной, цвета топленого молока в свете единственной горящей лампочки во всем кабинете. Глаза Дерека блестели ярко и неестественно, будто у него в сородичах были совы, и он мог видеть в темноте, под водой и с завязанными глазами. Пальцы Дерека щипали, мяли, ласкали, царапали и творили совершенно неописуемые вещи с телом Стайлза. Он словно пытался дотронуться до Стайлза всеми нервными окончаниями сразу, одновременно вжимая его в твердую поверхность стола. Стайлз, впрочем, не возражал, тихо постанывая от удовольствия. Его улыбка и правда была чем-то особенным – когда Дерек шептал ему на ухо какие-то то ли обещания, то ли просьбы, то ли список покупок на неделю, Стайлз извернулся и заглянул в лучащиеся довольством глаза и растворился в улыбке, мерцающей на лице Дерека, будто подарок от Чеширского кота. Внезапно стало наплевать на глупый спор по соблазнению босса, заключенный со вторым интерном, Скоттом, наплевать на то, что он всегда считал Дерека самовлюбленной скотиной. Важным стало каждое прикосновение, каждый всхлип, каждое резкое движение бедрами. Стайлз вцепился в прохладное дерево стола, из всех сил стараясь не упасть, когда Дерек начал ласкать его языком. Сама мысль о том, что охуительный, не побоялся этого слова Стайлз, Дерек стоит сейчас на коленях перед ним, заставила его зажмуриться и запустить пальцы во взъерошенные жесткие волосы, только так убедившись в реальности происходящего. Впрочем, последовавший за ласками шлепок по заднице тоже добавил некоторого реализма. Дерек действительно оказался ласковым, нежным, неторопливым, хотя Стайлз видел, чего ему это стоило, как ходят желваки на его скулах, как быстро движется язык, смачивая пересохшие губы. И тогда Стайлз решил взять инициативу в свои руки, потерся задницей о стоящий член Дерека и простонал его имя. Тому другого приглашения не потребовалось. Мир Стайлза взорвался яркими всполохами, разлетелся разноцветными вспышками, а потом выстроился обратно обновленный и прекрасный – как улыбка Дерека. И Стайлз понял, что он, кажется, и вправду влюбился в эту несносную бесчувственную машину, которую он еще месяц назад сам себе поклялся обходить за километр. Видимо, как чувствовал, что ничем хорошим для бедного сердца Стайлза Стилински это не закончится. - Кажется, я влюбился в тебя с первого взгляда, - тихо шептал ему Дерек на следующую ночь (а у них и вправду была следующая ночь, на этот раз в квартире Дерека, на шелковых алых простынях, о пошлости и неуместности которых внутренний голос Стайлза вопил первые три минуты пребывания на этих самых простынях). - Это когда я валялся у кулера? - Это когда ты вошел в мой офис, уселся верхом на стул и сказал, что, хочу я или нет, ты будешь работать у нас интерном. - А почему ничего не предпринял? - Мне показалось, что ты запал на Лидию. - И ты робко вздыхал, украдкой меня разглядывая? - Почти. Я подкупил Скотта, чтобы он заключил с тобой пари. - И что я в тебе нашел, злобный ты манипулятор? - Я охуительно трахаюсь? - Разве что это, - признал, вздохнув, Стайлз. *** - Значит, ты теперь новый персональный помощник, ответственный за кофе? – губы Лидии кривились, демонстрируя крайнюю степень презрения. - Да, - беззаботно отозвался Стайлз и насыпал еще одну ложку какао, - моя карьера пошла в гору. - Готова спорить на сто баксов, что даже в такой должности тебе никогда не удастся с ним переспать, - прошипела та и с мстительным удовольствием заметила, как Стайлз, подумав, насыпал еще одну ложку какао – Дерек никогда не любил сладкое, и она это прекрасно знала. - Ты проиграла, - сосредоточенное размышление, и еще одна доверху наполненная ложка отправилась в чашку. - Тебе потребуются доказательства, дорогой, - рявкнула Лидия. - Эй, - раздался грозный окрик Дерека из дверей кабинета, - сколько можно возиться со своим какао? Помоги завязать галстук, у меня скоро встреча. И захвати печенья, жрать хочется ужасно, когда у тебя дома уже заведется что-то еще, кроме шоколадных батончиков? - И кстати, если тебе интересно,- залив кипяток в чашку, тщательно размешав, безмятежно сказал Стайлз, - секс с Дереком просто охуительный. «Да-а-а-а-а», - мечтательно произнес голос в глубинах его черепной коробки.