Я не мертв

Кея молчал, ожидая ответа, которого Мукуро давать не спешил. - Ну, мне все ясно, – кивнул Хибари, отворачиваясь, и поднимаясь выше по лестнице. Мукуро молчал, отчаянно желая оправдаться, чтобы Кея остановился, выслушал, понял… Но в голову не лезло абсолютно ничего, кроме каких-то жалких, ничего не значащих фраз, которые хранитель облака даже слушать не захочет. - Знаешь, – внезапно остановился Хибари, не поворачиваясь к соседу лицом, – а я было подумал, что ты не такой урод, каким пытаешься казаться. Ха, оказывается ошибся. Ты не гиена, Рокудо, ты тварь и ничтожество. Даже ненавидеть тебя позорно. Слова больно резали по сердцу, оставляя после себя кровоточащие раны. - Кея! – в один миг догнав японца, Мукуро мертвой хваткой вцепился в его локоть, заставляя того посмотреть на себя. - Руки убрал, – зло прошипел брюнет, пытаясь вырвать руку из цепких пальцев. - Нет, – твердо ответил Рокудо, резко подаваясь вперед. Они с грохотом упали на ступеньки. Мукуро уселся сверху, с трудом удерживая руки Хибари. - Совсем из ума выжил, ублюдок? – сквозь зубы процедил парень, опасно прищурив глаза. Мукуро хмуро смотрел на него, ни о чем не думая. Совсем ни о чем. Пульсирующая боль в голове, не покидавшая уже неделю, распространялась по всему телу. Больно. Кея, это очень больно. Иллюзионист уткнулся носом в шею соседа, все еще не отпуская чужие запястья из рук. - Пожалуйста, Кея, просто поверь мне, – жарко зашептал он, опаляя дыханием бледную кожу, – просто поверь, прошу тебя. От близости с желанным телом кружило голову, еле заметный запах мускуса опьянял разум, отдаваясь бешеным сердцебиением в груди. - Кея… - выдохнул Мукуро, отпуская руки и обнимая напряженное тело за талию, – Кея… Хибари пораженно замер, забыв не только о том, чтобы забить до смерти обнаглевшего засранца, но даже не пытаясь отбиться от жадных рук, беспорядочно блуждающих по его телу. Рокудо уже не понимал, что творил. Усталость, боль душевная и физическая, ревность, страх - все смешалось, превращаясь в настоящее безумие. Перед глазами все расплывалось, легким не хватало воздуха, все тело била мелкая дрожь, руки предательски дрожали, выдавая сводящее с ума желание. - Ублюдок, я убью тебя, – наконец пришел в себя Хибари, за волосы отдирая от себя хранителя тумана. Кея вздрогнул, увидев горящие безумием глаза. Чужие пальцы впивались в тело, чуть ли не проникая под кожу, острые края ступеней сдирали кожу на обнаженной спине, а близость неприятного ему человека отвращала. И откуда взялась в таком хрупком теле столь огромная сила? - Кея, не уходи. Не смей… - прерывистая речь иллюзиониста была еле различима, да и Хибари она совсем не интересовала, – я так хочу тебя, Ке… А вот это уже бесит. - Отцепись от меня, чертово травоядное. Рокудо залился смехом и вдруг вцепился зубами в шею, туда, где бешено бился пульс. Чуть ли не сорвав с парня скальп, Хибари приложил его головой о перила, и они оба скатились вниз по лестнице, отчаянно борясь. Мукуро совсем ошалел, раздирая короткими ногтями гладкую кожу на спине, впиваясь зубами в тело, оставляя после себя покрасневшие укусы. - Да что с тобой такое?! Рокудо! Для Мукуро время словно остановилось. Вонгола, Бьякуран, Каваллоне, все отошло на задний план. Дикое, почти животное желание отключало все чувства, кроме вожделения. Хотелось, хотелось, хотелось до безумия. Треснула рубашка, рассыпая в разные стороны мелкие пуговицы. Мукуро обхватил ладонями покрасневшее от злости лицо и впился жадным поцелуем в тонкие губы, кусая губы и врываясь языком в чужой рот. Кея уперся тому в грудь, задыхаясь от недостатка воздуха. Но из цепкой хватки вырваться было практически невозможно. В темноте явственно виднелся ярко-красный глаз с застывшей в нем цифрой пять – самой ненавистной Мукуро силой. - Кея, ты мой, принадлежишь мне, понял? – Хибари не очень-то прислушивался к полубезумной речи иллюзиониста, но эти слова неприятно резанули слух, – нет, пока не мой, но я сделаю тебя своим. Здесь, сейчас… Всегда язвительный приятный голос сейчас противно бил по ушам, заставляя морщиться от отвращения. Противно, мерзко, унизительно. Хибари был готов разорвать на части ненавистного ему человека, но не мог. Бился в железных объятиях, пытаясь вырваться или хотя бы побольнее врезать. Рокудо рванул на себе свитер, освобождаясь от стеснявшей движения одежды и поспешно расстегивая ремень. - Только посмей… - угрожающе произнес японец, отдышавшись от насильно вырванного поцелуя. Мукуро белозубо усмехнулся, не давая подняться своему без пяти минут любовнику, и склонился к перекошенному от гнева лицу, щекоча кожу кончиками синих волос. Зачарованно проведя пальцем по плотно сжатым губам, он спускался ниже, к шее, провел линию ключиц и нагнувшись ниже облизнул бледную кожу у виска. Коленом раздвигая ноги, устроился между них, не отрывая губ от содрогавшегося от неприятных ощущений тела и… И в доме раздался громкий звонок, мгновенно отрезвивший больной рассудок. Хибари был готов расцеловать того, кто помешал вакханалии, впрочем, как и сам Мукуро, быстро вникший в суть происходящего. Вскочив на ноги, он обхватил руками свой обнаженный торс, ошалело таращась на трясущегося от злости соседа. - Камикорос, – железным тоном предупредил Хибари, прежде чем исчезнуть на втором этаже. Рокудо провел ладонью по вспотевшему лбу, и медленно побрел к двери, постепенно воссоздавая в голове отключившийся на время рассудок. - Рокудо Мукуро, соседи жалуются на шум! – за дверью стоял Кусакабе, нервно притоптывающий ногой по крыльцу. - Тецу-кун! – радостно воскликнул тот, бросаясь на шею обалдевшему от неожиданного проявления чувств и внешнего вида иллюзиониста, – спасибо, что зашел. Слова парня звучали настолько искренне, что Кусакабе ясно почувствовал, что в доме происходит что-то, что Кея-сан точно бы не одобрил. Если б он знал, насколько был прав в этот момент! Желая войти внутрь, заместитель наткнулся на преграду в виде самого хранителя тумана. - У меня не прибрано, – нервно улыбнулся Рокудо, заставляя парня увериться в своей правоте. - Что за шум, на который жалуются соседи? – недовольно нахмурился Кусакабе, не оставляя бесплодных попыток пройти в дом. - Оя, они и раньше жаловались на шум? – усмехнулся синеволосый, приходя более или менее в себя, – как же Ке-кун их до смерти не забил? - Он и не шумел! – резонно возразил Тецуя, заглядывая через плечо Мукуро и не видя там ничего, кроме темноты. - Тецу-кун, уже поздно, я хотел бы лечь спать… - вкрадчиво сказал иллюзионист, – поэтому позволь откланяться. - Ага, – кивнул тот, разочарованно поняв, что причину шума он не выявит, – только больше не шуми, – грозно добавил он. Белый, как полотно, Мукуро кивнул в ответ и весьма невежливо захлопнул дверь прямо перед носом Кусакабе. Очутившись в одиночестве, наедине с самим собой, Рокудо медленно оценивал масштабы бедствия. Определенно, это заставляло беспокоиться о своем психическом здоровье. Но куда больше его заботило физическое здоровье, которое вмиг могло существенно пошатнуться из-за близкого соседства с источником угрозы. Робко постучав в дверь, Мукуро был отшвырнут с лестницы пинком в живот. Следом на него градом посыпались удары, от особо опасных для жизни Рокудо пытался уклониться. Тонфа удваивали и так недюжинную силу японца, чуть ли не ломали кости, оставляли после себя темные синяки и кровоподтеки. - Каюсь, виновен, не знал, что творил, – примирительно поднял руки Мукуро, выдавливая улыбку. - Я сейчас тоже не ведаю, что творю, – рявкнул Хибари, не прекращая своего черного дела. - Оставь в покое сумасшедшего, – хихикнул Мукуро, совершенно не веселясь. - Я тебе мозги все вышибу, – бросил Хибари, замахиваясь. - У меня не все в порядке с головой, Кея! – возмутился парень, кувыркнувшись в сторону и поскользнувшись на ошметках своего свитера. Хибари не собирался останавливаться, и Рокудо с горечью понял, что тот решил его убить взаправду. - Кто тебя прикрывать будет, если ты убьешь меня? – не надеясь на успех, спросил он. К его удивлению, успех все же был. Кея остановил удар на полпути к голове иллюзиониста и грозно засопел, раздираемый противоречивыми желаниями: желанием оставаться инкогнито и желанием забить обнаглевшего хранителя тумана до смерти. Мукуро, быстро смекнув загвоздку, начал трещать без остановки. - Меня похоронят, а жить тебе негде будет: Каваллоне мигом сдаст тебя по случайности, Тсуна скрывать тебя и не будет, Ямамото вообще с варийцами живет, Гокудера… - Заглохни, – буркнул Хибари, убирая оружие, – мерзкий ублюдок, не смей ко мне приближаться ближе, чем на три метра. Иначе… - Камикорос, я понял, – кисло закончил фразу Мукуро. Кея кивнул и удалился в свои апартаменты. Рокудо упал в плетеное кресло, стоящее в коридоре, и предался мрачным мыслям. Уже во второй раз помутненный рассудок заставлял беспокоиться, а пуще прежнего возненавидевший его Кея заставлял беспокоиться вдвойне. Не хотелось терять их начавшие налаживаться отношения. Хотя что там не хотелось, он уже их потерял. А все из-за подросткового легкомысленного поведения, когда Мукуро согласился сотрудничать с боссом Мельфиоре. Зазвенел телефон, и синеволосый потянулся к нему, слегка удивившись позднему звонку. Плохое предчувствие немного грызло душу. И когда в трубке раздался веселый голос Джессо, Мукуро тяжело вздохнул, понимая, что его жизнь полная ж…а. *** Свежие цветы нещадно заливал проливной дождь, сминая нежные лепестки и пачкая грязью тонкие стебли. На забрызганную водой фотографию бывшего хранителя облака смотрели в упор два янтарных глаза. - Хибари Кея, я знаю, что ты жив, – бесстрастный голос нарушил шум дождя, – и я найду тебя. Обязательно. Под дождем, сидя на корточках у могилы, находился лучший друг Хибари Кеи, человек, которого мрачное облако подпустило к себе ближе всех. Призрачный Рыцарь и бывший последователь Бьякурана – Генкиши.