Разговор

Лили удобно устроилась в пухлых подушках на мягком диване, расположенном почти в центре гостиной. В руках она сжимала солидного объема книгу и, кажется, была настолько погружена в чтение, что не замечала происходящего вокруг. Скорпиус ступал глухо, будто подкрадывался, сохраняя дыхание тихим и размеренным. Но виной мягких шагов было не желание остаться незамеченным, а пушистый ковер, длиный ворс которого отлично скрывал звук движений. С долей небрежности Скорпиус уселся на диван, отчего пружина несильно прогнулась и, тем не менее, это привлекло внимание Лили. Она резко вскинула голову, испуганно уставившись на Скорпиуса. Он сам казался чуть смутившимся, когда в виноватом жесте приподнял ладони, показывая, что не опасен. Не как загнанный в угол преступник, за голову которого назначена награда, а как человек, вторгнувшийся на чужую территорию. Губы Скорпиуса тронула легкая улыбка, когда он чопорно сложил руки на коленях. – Ты напугал меня, – выдохнула Лили, мотая головой, словно отгоняя какую-то непрошенную мысль. – Разве ты не должен быть сейчас с Альбусом и Джеймсом? – она перевела взгляд на дверь, ища там подтверждение, что братьев сейчас дома нет. – Я посчитал, что стоит дать им время побыть без меня, – неуверенно начал Скорпиус. – Тем более этот квиддичный матч не имеет особо большого значения… И с ними будет твой отец. – Не охотно добавил он, сморщив нос в притворном ужасе. – Это все меняет, – засмеялась Лили, но как-то хрипло и неправильно. – Что читаешь? – лениво поинтересовался Скорпиус, подаваясь к ней ближе, чтобы заглянуть в книгу. – Это школьное, – пробормотала Лили, заливаясь краской, и осторожно повернула книгу в его сторону. По лицу Скорпиуса скользнула понимающая улыбка, легкая и неуверенная. А Лили наблюдала за тем, как Скорпиус склонился над учебником и пробежался быстрым взглядом по мелким строчкам. – Давай, я сам расскажу тебе, – он самодовольно улыбался, распрямившись, но не предпринимал попыток отодвинутся обратно. – Уверен, у меня получится куда как интересней, чем описано здесь. – Тебе скучно, – с сожалением протянула Лили, наконец, осознав, что Скорпиус сидел без дела уже около часа. Он озадаченно приподнял брови и будто обижено чуть выдвинул вперед нижнюю губу. Так выглядят избалованные дети, которым вдруг отказали в исполнении их требования. На мгновение Лили показалось, что ее слова каким-то образом могли задеть Скорпиуса. Но тот настолько безразлично пожал плечами, что Лили поняла: просто показалось. – Ну, так как? – облокотившись рукой об спинку дивана, медленно произнес Скорпиус. – Я вся во внимании, – улыбнулась Лили, развернувшись к нему лицом. Скорпиус удовлетворенно кивнул и, придав лицу серьезное выражение, принялся рассказывать что-то о восстании гоблинов. Он не останавливался глазами на чем-то конкретном, постаяно меняя направление своего взгляда. Скорпиус использовал и руки и пальцы, чтобы изобразить все наглядно. Помогал сменой интонации понять, в каком месте глупое хихиканье стоит прекратить. А Лили слушала внимательно, устремив взгляд то на лицо, то на руки Скорпиуса. Она впервые так близко сидела рядом с ним, что могла разглядеть мельчайшую проскальзывающую на лице эмоцию. Малфой будто выступал на семинаре, и это выражалось не столько в его полуофициальном тоне, сколько в одежде. Выглаженная рубашка, которая имела пару складочек на рукавах, и то из-за того, что Скорпиус небрежно закатал их и гостил у Поттеров уже пару дней. Педантично уложенные светлые волосы, и даже его кисти рук и ногти казались холеными. – Ты прирожденный оратор, – шутливо произнесла Лили, когда голос Скорпиуса стих. Малфой закончил свой полуправдивый доклад по истории магии и теперь явно ожидал от Лили какой-то реакции. Его взгляд казался почти проницаемым в самую душу, и Лили тревожно начала теребить зубами нижнюю губу. Повисшее молчание не было приятным, оно давило на сознание и просто кричало о том, что что-то идет неправильно. Лили захотелось сбежать от тягостной тишины или разрушить ее, но последнее она не знала, как воплотить в жизнь. В горле будто встал ком, мешающий вымолвить хоть слово. И Лили сомневалась, что откашлявшись, сможет заговорить. Скорпиус не разрывал зрительного контакта, но и не нарушал тишину, возможно, считая ее вполне комфортной. Он поместил левую руку на край дивана возле Лили и придвинулся корпусом еще ближе к ней. Скорпиус начал медленно склоняться, наполовину прикрыв глаза. Лили заметно напряглась, почему-то испугавшись поцелуя. Лили со Скорпиусом, наверно, даже не друзья. Лили ему скорее просто сестра друга, так хорошая знакомая. Она отклонилась назад и опустила голову вниз и вбок, увернувшись от его губ. Руки чуть подрагивали, крепко сжимая пресловутый учебник. Скорпиус громко выдохнул так, что прохладный воздух долетел до ее лица, и уселся на прежнее место, склонив голову на вытянутую вдоль спинки дивана руку. Малфой почти не изменился в лице, его взгляд не стал обиженным или недовольным, нет. Но Лили почувствовала, что ситуация слишком неловкая. Уже нельзя было продолжать беззаботно сидеть, вслушиваясь в тишину, или болтать. Лили решила, что сбежать в свою комнату не такая уж и плохая идея, поэтому довольно резко соскочив с места, она двинулась к лестнице. – Ну, постой же! – неожиданно воскликнул Скорпиус. От его фразы Лили вздрогнула и, медленно развернувшись, заметила, что он оказался практически на ее месте, потянувшись рукой за ней. Он хотел остановить ее, удержав за запястье, но Лили молниеносно начала ретироваться. Ей показалось, что на лице Скорпиуса проступили красные пятна. Лили сдалась и вернулась на прежнее место, отмечая, что Малфой сам был не рад своей поспешной реакции. Не в состоянии выдерживать его взгляд, Лили уставилась на обивку дивана. Скорпиус начал разговор из разряда таких, что ведутся в кругу старых друзей по каким-то причинам разлученных временем. Позабытые забавные истории, которые непременно вызывали теплую улыбку на лицах беседующих. Лили, кажется, не заметила, в какой момент прониклась интересом к истории Скорпиуса, как не заметила и того, что забралась на диван с ногами, прижав подушку к груди, а колени подтянув к подбородку. Зимний день клонился к вечеру, и комната стала погружаться в вечерний полумрак. От окна тянулась яркая полоса заходящего солнца – единственное освещение. Но никто не желал включать свет, сохраняя приятную полутьму. Один тонкий несмелый лучик солнца заиграл на лице Лили, и она прикрыла глаза и позволила скупому заходящему зимнему солнцу обогревать ее кожу. Лили выглядела милой в поношенных джинсах и чуть мешковатом свитере с высоким горлом, которые ежегодно вязала всем многочисленным членам семьи Молли Уизли. Да, Лили была милой, и это было так же ясно, как и тот непреложный факт, что без должного уважения к гиппогрифам лучше не соваться. Глаза Лили приобрели блеск, когда Скорпиус втянул ее в разговор, передав инициативу ей, а сам замолчал. Лили рассказывала всякие глупости, которые вряд ли бы когда-то решилась произнести в присутствии Малфоя. Сейчас же все слова произносились с полной уверенностью и без капли сомнения, будто так быть и должно. – А в пять лет я серьезно обожгла тыльную сторону ладони, – со вздохом произнесла Лили, поморщившись, вспоминая те ощущения. Скорпиус удивленно приподнял брови и указал пальцем на ее правую руку, словно безмолвно спрашивая: «эту?». Лили кивнула, и он мягко коснулся и взял ее ладонь в свою руку. Тусклое освещение заставило Малфоя поднести ладонь почти к самому лицу, он желал разглядеть остался ли у Лили шрамы на коже, но, кажется, таковых не было. – Мама залечила все в тот же день, – объяснила Лили, стремительно краснея. Скорпиус все еще очень осторожно сжимал ее пальцы, а Лили не могла себе позволить вырвать свою руку из его ласкового плена. Она вдруг подалась навстречу и замерла, едва ни касаясь его лица. Они, несомненно, чувствовали дыхание друг друга, и в какой-то момент Скорпиус легко прижался к губам Лили. Щелчок открывшейся входной двери, и в коридоре послышались голоса. Лили мгновенно соскочила со своего места и отошла от дивана в сторону, в гостиной показался Альбус. На шапке и плечах лежали хлопья не растаявшего снега, на лице играла довольная улыбка. – Скорп, ты зря не поехал с нами, – весело начал Альбус, – ты многое пропустил… – он осекся. Альбуса смутила темнота, в которую была погружена комната, хотя здесь был и Скорпиус и Лили. – А свет, почему не включили, – пробормотал Альбус, стягивая шапку. Следом зашел и Джеймс, после чего гостиная наполнилась ярким освещением. Скорпиус зажмурился от резкой перемены. – Заговорились и не заметили, что уже смеркается, – отшутился он и, поднявшись, потащил Альбуса наверх в его комнату. Скорпиус ограничил Лили от расспросов хотя бы одного брата и, прежде чем окончательно скрыться на лестнице, послал ей теплую улыбку. И Лили ответила на нее чуть сковано, но искренне.