Рядом с Ним 1

      Внизу меня ждал мой друг. Мы поехали домой на такси. Всю дорогу мы ехали молча, только его объятия не давали много думать о происходящем.       Когда мы вошли в дом, он первым делом предложил мне поспать.       — Ты очень устала, иди по спи.       — А ты?       — Я... у меня... я не хочу спать. Иди, утром поговорим.       Он хотел оставить меня одну, что бы я смогла собраться с мыслями. Пока он рядом, у меня это не очень хорошо получается, и он это знает. Я заставляла себя не думать о Шенноне и о том, что произошло сегодня ночью.       Ночь. Полнолуние. Жуткий холод. Ко мне спиной стоит какой-то мужчина. Я не вижу его лица, но я прекрасно знаю, кто это. Его силуэт я узнаю из тысячи. Он медленно поворачивается ко мне, и я могу видеть его глаза и зловещую ухмылку. Его взгляд горит похотью, удовольствием и наслаждением. Но каким-то не нормальным блеском. Будто он убивает меня, и это доставляет дикое наслаждение, слышать мои предсмертные стоны и мольбу о пощаде.       — Кто ты, Шеннон? Зачем ты пленил меня? Кто ты? Ангел в обличии Дьявола, или Дьявол в обличии Ангела? Кто ты? — спрашиваю я смотря прямо ему в глаза. Он не отвечает, вместо этого зловеще ухмыляется и приближается ко мне. Мне страшно, мне холодно, я хочу убежать, но не могу: страх парализовал мои ноги.       — Ты вернёшься, — говорит он, не шевеля губами, хитро улыбаясь во все тридцать два. Я хочу кричать, но не могу, я хочу убежать, но не могу, я хочу его ударить, но опять не получается. Что за чертовщина?       — Ты вернёшься, — повторяет он и целует меня.       Я вздрагиваю и просыпаюсь в холодном поту. Сон. Всего лишь страшный сон. Направляюсь в душ в надежде, что горячая вода приведёт меня в чувства. Мне стало легче, но всё равно, я была как на иглах.       Я проснулась только в за полдень, и тут я вспомнила, что я студентка. Чёрт! Чёрт! Чёрт! Я же опоздала, да и к тому же неделю прогуляла учёбу. Теперь меня точно отчислят.       — Нен, Нен, — я его позвала, хотя не знала, дома он или нет. Он осторожно открыл дверь и просунул свою светло-русую голову.       — Что?       — Разве ты не должен быть в университете?       — Сегодня выходной, какая ещё учёба?       — Меня отчислили за прогул?       — Нет. Дело в том, что я предупредил ректора неделю назад. Сказал, что у тебя не отложные дела и ты вынуждена покинуть город на две недели.       — Он поверил?       — А как же! Я ведь учусь в театральном! Как он мог не поверить? — с иронией сказал он.       — Да, ты талантливый.       — У тебя есть ещё неделя, чтобы прийти в себя.       — Спасибо.       — Ну ладно, одевайся, нам надо поговорить, — сказал он и вышел. Я догадывалась, о чём будет идти речь, и надеюсь, что он не будет читать нотации.       — Ты хотел со мной поговорить?       — Да. Это правда, что Шенн тебя похитил?       — Да.       — Он тебя обижал? Делал того, чего бы ты не хотела? — он явно напрягся, судя по нервному глотку и сжатым до побелевших костяшек рукам.       - Нет, ничего такого, — его напряжение не ушло, по крайней мере, он больше так сильно не сжимал свои руки.       — Тогда почему ты от него ушла?       — Он меня похитил, сначала пытался взять меня силой. Он играл со мной, подстраивал меня под себя. Шеннон оказался двуличным, испорченным и самовлюблённым нарциссом. Он один из тех, которые пользуются девушкой, не видят в ней ничего иного, кроме пастельных развлечений.       — Я с ним поговорю.       — О чём? Зачем? Я к нему больше не вернусь.       — Ты точно этого хочешь?       — Да.       — Тогда не переживай, всё будет хорошо.       — Да, я знаю. Спасибо.       — За что, если не секрет?       — За то, что рядом.       Прошло четыре дня. Нен шёл на учёбу, а я оставалась дома. Не было ни малейшего желания покидать мою маленькую комнату. Целый день я хандрила, укутавшись тёплым одеялом. Сколько бы я не старалась, я не могла не думать о Шенноне. Наверное, именно этого и добивался он своей наигранной нежностью, что бы я стала его игрушкой, его куклой, марионеткой в его руках. В последние дни я всё чаще и чаще вспоминала его слова «Ты вернёшься». Почему он так уверен в себе? Или он так уверен во мне? Похоже, он успел меня достаточно изучить, раз делает такие выводы. Дурак. Стопроцентная скотина. Но моя печаль и тоска по Шеннону проходила, как только я виделась с моим другом. Рядом с ним я забывала обо всём плохом. Он был моей чистой и тихой гаванью, где я могла забыться, забыть свою боль и печаль. И как бы тщательно я её не скрывала, он прекрасно всё чувствовал. Очередным пустым и скучным вечером Нен предложил мне прогуляться по парку.       — Лин, можно тебя спросить?       — Да, конечно.       — Ты ведь скучаешь по Шеннону, — это не было вопросом, скорее это было утверждением.       — Нет, не скучаю.       — Перестань. Себя ты сможешь обмануть, а меня — нет.       — Я не скучаю по нему, не скучаю! — правда, кого я пытаюсь обмануть? Себя? Своё сердце? Или разум?       — Тогда как ты объяснишь своё поведение? Почему ты не выходишь из дома? Почему учёбу забросила? Почему ни с кем не общаешься? Если не скучаешь, почему не перестаёшь о нём думать? Если не скучаешь, почему ночами кричишь его имя? Как объяснишь всё это?       Я не знала, что ответить, как отрицать. Хотя отрицать и нечего, он говорит правду, я безумно скучаю по нему, по его глазам, по улыбке, по поцелуям, по телу, по похоти в глазах, по шёпоту под ухом...       — Тебя тянет к нему, — продолжил он. — Скажи, в чём проблема? Он был груб с тобой?       — Нет, — тихо шепчу я, вспоминая дни проведённые с ним.       — Он издевался над тобой?       — Нет, — я срывалась на тихий шёпот, который еле слышался даже мне.       — Наберись смелости и ответь, ты по нему скучаешь?       — Да, — на выдохе громко сказала я.       — Тогда в чём проблема? — иногда он просто закипает от моей «логики». И сейчас чувствую его раздражение.       — Он меня обманул, — тихо говорю я, опуская глаза.       — Все мы смертные, имеем право на глупости и ошибки. Не подумай, что я его защищаю, нет. Я его почти не знаю, я волнуюсь за тебя. В последнее время ты больше похожа на зомби, чем на девушку. От тебя скоро ничего не останется, если ты не будешь хотя бы питаться по-человечески.       — Он меня обманул — тихо шепчу я, как на повторе, не смея поднимать глаз.       — Да прекрати ты уже! — он фыркнул и стал нервно шагать туда - сюда. — Слушай, я ему обещал, что ничего тебе не расскажу, но вижу мне придётся это сделать.       — Не расскажешь что? — я дала волю чувствам мысленно молясь Богу, лишь бы он ничего плохого не натворил, ведь Шеннон очень вспыльчивая натура.       — Он пьёт, травит себя алкоголем, пичкает себя какими-то таблетками. Я забросил учёбу, целыми днями сижу с ним, чтоб он не натворил чего-нибудь дурного. Он срывается по ночам, когда меня нет рядом. А в это время я присматриваю за тобой. Ты тоже не сияешь счастьем.       — Ему и в правду так плохо?       Я чувствовала себя полной эгоисткой, лицемеркой. Из-за меня всё не так. Нен не должен с ним нянчиться, он не должен из-за нас пропускать занятия.       — Она ещё спрашивает?! Ему очень плохо! Он каждую ночь проводит под твоим окном, не замечала? Похоже, он или свихнулся на тебе, или одержим тобой, или что-то между этим. Встреться с ним, поговори. Чего ты боишься? Своих чувств? Если тебе с ним хорошо, а он тебя любит, то в чём проблема? Не всем везёт с взаимной любовью, поверь. Вставай и иди к нему, дерзай, не бойся, хватит сидеть и хныкать. Действуй! Хватит хандрить, иди и наслаждайся взаимностью ваших чувств! От его слов я почувствовала невероятный прилив энергии. Такого не было давно.       — Я вызову такси и ты поедешь к нему. Сейчас, — он сказал это совершенно спокойным тоном.       — Ладно, — меня хватило сказать только это.       Всю дорогу я думала о нашей с Шенноном предстоящей встрече и о предстоящем разговоре. От этого в животе творилось что-то не очень понятное, настоящий армагеддон. Наверное, это и есть те самые бабочки.       Дверь была не заперта, поэтому я с лёгкостью вошла. Почему дверь открыта? Это не похоже на Шеннона.       Он лежал на диване с закрытыми глазами, в руке дымилась сигарета, а в другой только что открытая бутылка алкоголя. Он хотел испить янтарную жидкость бутылки, но я его остановила.       — Может хватит?       Он вздрогнул, открыл глаза и резко встал с дивана.       — Вина? Ты здесь?       — Зачем ты пришла? — в его глазах плясали черти, но он еле сдерживал победную улыбку.       — Я хотела бы с тобой поговорить, но вижу ты пьян. Поговорим утром.       — Я не пьян. За весь день я ничего не выпил. Нен был рядом, а я не мог себе позволить напиться в присутствии подростка, — он заулыбался кончиком губ. — Проходи, садись. Ты о чём хотела поговорить?       — Нен мне сказал, что ты спиваешься, что употребляешь какие-то таблетки...       — И ты пришла, что бы меня «спасти», самая настоящая Мать Тереза! — насмешливый и издевательский тон в его голосе задел меня, а ведь это он первым меня обидел.       — Нет Шенн, мне плохо без тебя, но вижу, что я зря пришла, — я встала, что бы уйти, но он взял меня за руку, обратно опуская на место, но только теперь на свои колени.       — Эй, прости, я... погорячился, останься, — робко сказал он, я покорно села, ожидая что он ещё скажет.       — Если я попрошу прощения, ты вернёшься?       — Не надо просить прощения Шенн. Просто я немного запуталась и мне нужно было время, что бы в себе разобраться.       — Ты вернулась, — прошептал он и уткнулся носом в мои волосы.       — Однажды ты дал мне возможность уйти, но я осталась, тогда как я могу уйти сейчас?       — Я скучал, — он обнял меня крепко, давая понять весь смысл его слов. — Моё сердце скучало, мой разум, тело... Ты свела меня сума, просто крышу снесла... — говорил он прерывистым голосом.       — Я тоже скучала.       — Врёшь, — заулыбался он уголками губ.       — Нет, не вру, я скучала, честно.       — Докажи, — теперь он широко - широко улыбается.       — Похотливый павлин! — не сдержалась я и тоже улыбнулась как он.       Я обняла его, его тёплое и крепкое тело, его спокойное и горячее дыхание под моим ухом, вкус его губ, всё это сливалось в одно необыкновенное желание. Я его хотела, но хотела не только тело, я хотела его постоянное присутствие в моей жизни, в моих мыслях, в моей голове. В этот момент слово «хотеть» для меня потеряло свой пошлый смысл. Я хотела не только его тело, я хотела его целиком и полностью.       Он был так груб, что мне казалось, что моё хрупкое тело сломается под натиском его мощных мышц. Его движения были с каждым разом грубее и резче, но вскоре я поймала себя на мысли, что мне нравится. Двигаясь он задел чувствительную точку. Боже, кажется, я сейчас сойду с ума! Я больно вцепилась в его накаченную спину, а зубами искусала всё плечо. Довольный своей работой, он задвигался ещё яростней, всё чаще задевая мою чувствительную точку. Теперь я не могла сдерживать свои крики и стоны, которые разносились по всему дому, и наверное, даже были слышны за пределами этих стен. Плевать. Он больно сжимал мои запястья, вбивая их глубоко в матрац, сильно сжимал бёдра, кусал мою шею, но мне было слишком приятно, что бы думать о будущих синяках.       Утром меня разбудили его поцелуи на запястьях и шеи. Я лениво открыла глаза и увидела, что он целует багровые следы на моих запястьях. Я невольно и наивно заулыбалась.       — Прости, я потерял контроль над собой.       — Всё нормально, мне не больно, — если сосредоточиться на его поцелуях, мне и вправду не было больно.       — Вина, переезжай ко мне, — внезапно произнёс он.       — Что? — от неожиданности я даже поперхнулась воздухом.       — Я дико скучал по тебе, для меня ты идеальна. Эти два дня я чуть не свихнулся! Только одна мысль о тебе сводит меня с ума. Я не смогу долго держаться в дали от тебя.       — А как же дом, который я снимаю? Там ведь вместе со мной живёт и Нен.       — Ну пусть останется жить там. А ты... Где он спит? — он нахмурил брови и угрожающе прищурил глаза. После каждого такого взгляда мне попадало по полной.       — В смысле? Ты был у меня?       — Да, бывал разок, дом очень маленький, даже для тебя. Где, говоришь, он спит?       — Мы спим в одной комнате... — робко отвечаю я.       — Чего? Он что, совсем рехнулся?       — Ты чего так завёлся? Неужели ревнуешь? — я не смогла подавить свою хитрую улыбку.       — Да, ревную, — чуть повысив голос выпалил он.       — Глупый, — я обвила его шею руками. — Не надо меня ревновать, особенно к Нену. Это даже смешно!       — Если смешно, смейся, а вот мне совсем не смешно.       — Ладно, прекращай, — я срывалась на прерывистый смех. Лицо ревнующего Шеннона - зрелище не для слабонервных, это нечто, но это стоит видеть.       — Не смешно!       — Я твоя, только твоя, — немного успокоившись сказала я ему на ухо. Знаю, что ему это нравится.       — Моя, только моя, — он закрыл глаза.       — Знаешь, раньше я боялась потерять близких и родных людей, поэтому старалась не привязываться. А сейчас я чувствую, что привязалась к тебе.       — Сейчас и я боюсь тебя потерять. Все эти дни были самыми ужасными в моей жизни. Раньше я думал, что самая тяжелая болезнь на свете, это привычка думать по ночам. Она неизлечима. Я не мог спать по ночам, в каждом углу дома я видел тебя. Ты не представляешь этот Ад без тебя. Я болен, одержим тобой. Переезжай ко мне. Я больше не смогу себя сдерживать.       В этот же день мы забрали мои вещи, и я обосновалась у него. Я не могу описать то счастье, которое испытывала в его доме. Он был любящим и заботливым. Когда он пропадал на репетициях, я проводила время с моим другом. Шеннон понимал, что я привязана к нему, поэтому не давал мне долго тосковать по Нену. Сначала Шенн ревновал, но потом понял, что повода для ревности нет. Он очень вспыльчивый и ревнивый. Поначалу, мне было немного сложновато, но потом стало как-то естественным и приятным его переживание за меня. Я птица вольная, никогда не переносила строгий контроль надо мной (хотя Шеннон себе такого не позволял), но ради него я готова была смириться с чем угодно.       — Любимая, сегодня нарядись как следует, вечером у нас гости.       — Кто?       — Мама и брат. Я хочу вас познакомить.       — Что? — мои руки стали трястись, а внутри как будто всё покрылось ледяной коркой. Я даже ног и языка не чувствовала.       — Ты же знала, что этот день настанет.       — Да, но так скоро?       — Что поделать? Мама с самого детства интересовалась с кем я общаюсь. Она настаивала на знакомстве с того момента, как я рассказал ей про тебя. Но тогда ещё было рано.       — А Джаред?       — А Джареду просто интересно знать, из-за кого я не появляюсь на репетициях.       Его рука поднималась верх по колену до тех пор, пока не оказалась на внутренней части моего бедра. Его горячие пальцы быстро нашли мою узкую дырочку и проникли туда. Дрожь овладела моим телом, и я закрыла глаза.       — Шеннон, давай не сейчас, — голос предательски дрожал, говоря совсем другое.       — Почему? — его жаркое дыхание под ухом сводило с ума.       — Я не успею подготовиться.       — Успеешь.       Он бросил меня на кровать, а сам свалился с верху. Протестовать больше не хотелось, когда он открыл мой рот своим, проникая туда слишком глубоко. Моя одежда немедленно полетела в другую часть комнаты, а следом за ней - одежда Шеннона.       Для него я слишком узкая, поэтому не желая доставлять боль, он вошёл медленно, постепенно наращивая темп. Я крепко обняла его спину, овечая каждому толчку, но когда он входил во всю длину, тогда я не чувствовала своих ног. Под конец он меня просто вбивал в матрац, громко рыча под моим ухом. Ещё пару сильных толчков, и мы кончили вместе, громко крича на весь дом. Не прошло и полминуты, как я почувствовала разливающуюся во мне тёплую жидкость.       Он перевернулся на спину, а меня уложил себе на грудь. Мы оба пытались привести в порядок нормальное дыхание. Мне его мало, хоть я и выбилась из сил. Мне всегда его мало, я никак не могу насытиться им, его телом, его взглядом, словами, просто-напросто присутствием.       Кажется, он совсем не хочет меня отпускать, а до прихода его родных оставалось совсем немного времени. От одной мысли о предстоящей встречи, мне становится не по себе.       — Шенн, дай мне встать.       — Зачем? — возмущённо спрашивает он.       — Я что, голой буду знакомится с твоими родными?       — Ладно, отпускаю. Но учти, это единственное и последнее исключение.       Он нехотя отпустил меня и я побежала в ванную. Прохладные струйки воды быстро вернули меня в норму, не позволяя терять чувство времени. Я надела лёгкое чёрное платье и красные балетки, но по просьбе Шенна, из пришлось заменить на каблукам. Я подкрасилась и распустила волосы, как раздался дверной звонок.       Сердце упало в пятки, а коленки стали предательски дрожать. Заметив моё волнение, Шеннон прижал меня к себе.       — Не бойся, ты им понравишься.       — Будем надеться.       Раздался ещё один звонок, отчего я вздрогнула.       — Идём, откроем, а то брат лопнет от интереса.       Шеннон открыл дверь и в дом вошли мать - седовласая, голубоглазая женщина, и брат - голубоглазый брюнет, выше Шеннона, разумеется, и меня тоже.       — Вина, знакомься, это моя мать Констанс. Мам, знакомься, Вина - моя будущая жена и твоя сноха.       — Что? — я не смогла подавить своё удивление и забыла пожать руку женщине. Я думала, наши отношения с Шенноном - это просто совместное проживание, поэтому не связывала его обязательствами, но не могла даже представить, что всё так серьёзно.       — Очень приятно, милая, — из моих раздумий меня вырвали объятия Констанс.       — Взаимно, — я ответила на её тёплые объятия.       — Вина, а это Джаред, ты наверняка слышала о нём. Джаред - это Вина. Она и твоя невестка.       — Очень приятно, — я пожала протянутую мне руку.       — Взаимно. Не верь всему, что говорят обо мне. На самом деле я - хуже, — мимолётно улыбнувшись, он пожал мне руку. А вот Шеннону не удалось подавить свой громкий смех. На это быстро отреагировала их мать, и поспешила вмешаться, желая вернуть в них чувство серьёзности.       — Мальчики, прекратите!       — Что мы стоим здесь? Проходите.       — Эй, мелкий, пошли со мной, — сказал Шенн хлопнув брату по плечу. Они ушли толкая друг другу в плечо. Он что, совсем рехнулся? Оставил меня одну с Констанс. Я же волнуюсь!       Оставшись наедине с женщиной, я предложила ей кофе, и она с радостью согласилась.       — Чем ты занимаешься?       — Я - студентка театрального института. Учусь на первом курсе.       — Когда ты познакомишь нас со своими родителями? — её голос звучал очень нежно и искренне, по крайней мере, я не почувствовала наигранности, но почему-то вздрогнула, когда услышала про родителей. О. МОЙ. БОГ. Я забыла про своих родителей! Стыд и позор. Я даже не рассказала им про Шеннона.       — В этом месяце обязательно познакомлю.       Мы поговорили ещё примерно полчаса, как в дом вошли братья Лето.       — Где вы были? — с укором спросила их мать.       — Поехали за покупками, — в один голос сказали братья.       Я быстро накрыла на стол, а Констанс приготовила лёгкий ужин.       — Как это у вас получилось, — женщина обратилась к мужчинам, когда те садились за стол.       — Не знаю, просто получилось, — непринуждённо ответил Шеннон. Я не поняла о чём идёт речь, но и не стала сильно вникать в их семейный загадки.       Примерно через час, женщина с иронией в голосе сказала:       — Я совсем засиделась. Мне надо идти, иначе опоздаю. Милый, проводи меня, — она обратилась к Шеннону. Я тоже встала, что бы проводить её, но она меня остановила. — Сиди, сиди. Шенн меня проводит.       Шеннона не было примерно пять минут. Всё это время Джаред ни на миг не оторвал глаз от меня, и от пристального взгляда голубых глаз, мне становилось как-то не по себе. Лишь тиканье часов нарушало наше неловкое молчание.       — Как это у тебя получилось? — спросил он, подходя чуть поближе.       — Получилось что? — да, говорить загадками, это у них семейное.       — Как у тебя получилось утихомирить брата? Он ещё никогда не знакомил нас со своими девушками. Я не знала, что ответить, поэтому молча пожала плечами.       — Сколько тебе лет?       — Восемнадцать.       — Скажи мне, пожалуйста, только честно. Обещаешь ответить на мой вопрос честно?       — Да.       — Нет, серьёзно. Об этом разговоре брат ничего не узнает, даю слово.       Так, опять загадки. Да что же с ним происходит?       — Да, я обещаю ответить на твой вопрос честно. Доволен? Теперь задавай.       — Ты встречаешься с братом только потому, что у него есть слава и деньги?       — Чего? — от возмущения я повысила голос и сильно сжала кулаки. Надо же, додуматься до такого!       — Ше сказал, ты учишься в театральном. Для начинающей актрисы такой роман просто джек-пот.       — А Ше тебе не рассказал, как мы познакомились? — язвительно процедила я сквозь зубы.       — Нет.       — Придёт Шеннон, попроси его рассказать, тогда уж и сам ответишь на свой вопрос.       С этими словами в комнату вошёл Шеннон и сел рядом со мной.       — Ты рассказывал Джареду, как мы познакомились?       — Нет, а что?       — Ничего, расскажи сейчас, — вмешался Джей.       Шенн начал свой рассказ. Иногда он подшучивал, но не пропустил ни одного важного момента. Разумеется, Шенн промолчал про интимные моменты. Для меня тоже было новостью слышать кое-какие забавные моменты. Во время рассказа Джаред не проронил ни единого слова, а уже дослушав, обратился ко мне.       — Прости, я не знал.       — Ничего, просто не все девушки продажные.       — Да, это я понял.       — Я что-то пропустил? — обеспокоенно спросил Шенн.       — Нет, ничего особенного.       Джаред посидел ещё немного, потом ушёл оставляя нас одних. Я поплелась в спальню, плюхнулась на кровать и быстро провалилась в сон. В последнее время я слишком быстро утомляюсь, сама не знаю почему.