Поговори со мной.

– Итачи… - тихий голос младшего нарушает почти звенящую тишину в комнате, заставляя меня нехотя раскрыть слипающиеся глаза и повернуть голову к своему младшему брату. – Я уже почти уснул... - хрипло произношу, скользя взглядом по соседней кровати и силуэту брата, закутавшегося в легкое летнее одеяло. Я ужасно устал. Так хочется только одного - от всей души выспаться. И никаких больше дурацких разговоров с Саске. – Мы не сильно слажали сегодня? - приподнимается, подперев голову рукой, и смотрит на меня так же тускло и сонливо. – Нет, мы отлично потренировались сегодня, - я прекрасно знаю, что после другого ответа он просто не уснет и уж тем более не оставит меня в покое. – Может быть... - убирает надоедливую прядь с лица и только после моих слов вновь расслабленно откидывается на подушку. – Саске, можно я посплю немного? - спрашиваю, подминая под себя подушку. - Я устал. – А ты помнишь нашу первую тренировку? - не обращая внимания на мое желание поскорей завязать разговор, продолжает он, закидывая свои красивые, в меру рельефные руки за голову и исследуя усталым взглядом потолок. – И что? Саске, я хочу спать. Иди к кому-нибудь другому, если так хочется поговорить, например к своим друзьям или к родителям. И те и другие, наверняка, еще не спят. Он замолкает и погружается в свои мысли, а мне тут же становится немного неловко за свою грубость. Не в моих планах было его сейчас чем-то обидеть. – Прости, - произношу, на что он понимающе кивает. - Давай спать? Ты ведь тоже устал. Я знаю, как тебе задурили сегодня голову. – Мне кажется, что я всё-таки слажал, - выдыхает, поправляя на себе одеяло. – Тебе всегда так кажется, - устало напоминаю, понимая, что сил в чем-то переубеждать своего брата у меня уже не осталось. Его одержимость работой над собой давно достала не только меня, но и его друзей. – Значит, я всегда лажаю, - продолжает он. – Значит, мы дерьмовый клан, - безразлично хмыкаю, чувствуя, что из-за брата сон постепенно начинает отступать. – Нет, - как-то серьезно отвечает на мою иронию. - Я пытаюсь стремиться к лучшему, сделать все от начала до конца идеально, но... – Саске, ты перетренировался сегодня, - зеваю во весь рот, перебивая его, и все-таки поднимаюсь со своей кровати. - Спасибо, что и мне дал выспаться, - криво бросаю и иду к журнальному столику, на котором стоит небольшой графин с питьевой водой. Налив полный стакан, сразу же опустошаю его большими глотками. Вытерев губы, беру виноградину с подноса и отправляю в рот, после чего, прожевав, поднимаю взгляд на брата, который словно не понимает, что через несколько часов мы должны будем подниматься с кроватей. – Хочешь знать мое мнение? Мне было гораздо приятней смотреть на тебя раньше, - серьезно произношу, буквально подписывая себе договор на бессонную ночь. – В смысле? - удивленно приподнимает свои изящные брови, сканируя меня снисходительным взглядом. О да, такие разговоры его ужасно нервируют, пусть он и старается это не показывать. – Ты понял, о чем я, - неторопливо направляюсь в сторону своей кровати и сажусь на край. - Пока ты не превратился из человека в робота, который все делает автоматически и стремится к какому-то непонятному совершенству. Саске, ты человек. Не забывай об этом, пожалуйста, ладно? Ты, как и все, представь себе, имеешь право на ошибку, - я знаю, что задеваю сейчас его такими словами, но ведь брат сам желает пообщаться со мной о происходящем. – Итачи, ты говоришь сейчас полную чушь. Даже слушать не хочу, - только по одному его тону понимаю, что попал в самую точку, и улыбаюсь. - Я хочу идеально выполнять все техники. Для меня это очень важно. Если ты сегодня отсидел в академии как полный дурак, то меня такое отношение к работе больше не устраивает. Я хочу, чтобы через несколько лет я мог гордиться собой, а не со стыдом вспоминать о своих прошлых ошибках. Если для тебя это увеселительное мероприятие, то не забывай, что за все ваши приколы мне приходится напрягаться в два раза больше. Мне реально было за тебя сегодня стыдно, Итачи. Ты вел себя как идиот, - выплевывает он раздражение, порядком накопившееся за день, и даже приподнимается на кровати, чтобы лучше разглядеть мое невозмутимое лицо в полумраке комнаты. – Я нормально себя вел. Обычно. Не строил из себя прекрасную диву, как это любишь делать у нас ты, - братец все-таки сумел меня задеть своими откровениями. - У тебя слишком много комплексов, Саске. Ты никак понять не можешь, что идеала просто не существует, - его лицо выражает такое искреннее негодование, что я тут же поднимаюсь со своего места и пересаживаюсь к нему на кровать, чтобы быть ближе к брату, который из-за постоянной грязи, обрушивающейся на его голову, давно уже запутался в собственной жизни. - Ты и так прекрасен. Такой, какой ты есть на самом деле. Ты веришь мне? В ответ брат недоверчиво смотрит на меня, после чего немного отодвигается, предоставляя мне возможность нормально сесть. – Веришь? - настойчиво переспрашиваю, перехватывая его тонкое запястье. – Это все глупости, - хочет отмахнуться, но я крепче сжимаю его. Не больно. Боже упаси. Просто крепче. – Скажи, ты веришь? – Хорошо, тебе верю, - отвечает, и я отпускаю его руку из своей. – Этой погоней за чем-то далеким ты только выдыхаешься и теряешь себя. Я так соскучился по тому блеску, по жизни в твоих глазах, - продолжаю, внимательно изучая такие родные безупречные черты лица. - Чего тебе не хватает, м?.. – Ты уверен, что вся проблема в этом? - почти беззвучно спрашивает он, когда я наклоняюсь к его лицу. – Мне почти 22, а тебе 18. Мы многого добились за эти годы своим трудом. Мы уже до старости обеспечили себе беззаботное существование. Уже можно позволить себе немного свободы, как думаешь? – Но не на людях же... я не хочу расстраивать маму грязными сплетнями, которые будут про нас говорить. – Я и не прошу, Саске. Хотя бы сегодня... я хочу, чтобы ты хоть раз расслабился. Ты слишком много на себя берешь... ты тянешь на себе всё, а я не хочу, чтобы это потом как-то отразилось на твоем здоровье. У тебя нет никакой личной жизни. Когда у тебя вообще последний раз был секс? - после этих слов брат, до этого серьезно вслушивающийся в мои слова, фыркает и отодвигается подальше, заставляя меня тоже отстраниться. – Даже не начинай, Итачи. Прибереги разговоры на эту тему для своих дружков, - скрещивает на груди руки и как-то раздраженно отворачивает от меня голову, начиная изучать незамысловатую картину в позолоченной рамке на стене. – Да при чем здесь то, что я говорю своим друзьям? Я сейчас абсолютно серьезно, - негодую и, приподняв одеяло, залезаю в постель к брату, который, на секунду обернувшись в мою сторону, в ужасе отстраняется подальше. – Даже не думай ко мне прикасаться! - натянув до подбородка свою часть одеяла, предупреждает он. – Саске... - сведя брови, зову, показывая, что не собираюсь подвигаться ближе. – Да что вам всем от меня нужно?! - не выдерживает и нервно выкрикивает. – Я не знаю, что нужно от тебя всем им, а я твой брат вообще-то, если ты не забыл! - его слова, сравнивающие меня со "всеми", задевают за живое, и я уже хочу послать его ко всем чертям и пойти спать, но Саске вдруг странно прижимает ладони к лицу, всем своим видом давая понять, что просто не смог сейчас сдержаться. Сорвался. – Только не говори, что ты плачешь, - недоверчиво скольжу по нему взглядом. – Иди к черту, Итачи, - спокойно отвечает на мое предположение. - Вы все меня уже достали... одни претензии в мою сторону, - он все-таки убирает руки, и я могу снова видеть его сказочно красивый профиль. – Я хочу как лучше. Для тебя, - отвечаю, подпирая голову рукой и продолжая его рассматривать. – И что ты предлагаешь? - интересуется. – Иди ко мне, - хлопаю ладонью по одеялу возле себя. Саске, покусывая нижнюю губу, все-таки придвигается ближе и устраивается почти вплотную ко мне. – Или еще ближе? - пытается смутить меня, зная, что такими глазами, как у него, это сделать не так уж и сложно. – Вот так нормально, - уверенно накрываю рукой его талию, прижимая брата к себе. Наши лица так близко, как ни одна его фанатка на сегодняшней тренировке даже представить себе не может. Воспоминания трехлетней давности накрывают с головой, унося какой-то теплой волной щекотливые бабочки в самый низ живота. Тогда я целовал его волосы, мял такие мягкие сочные губы и обещал, что никогда не отпущу. А он со всей своей доверчивостью прижимался ко мне. Почти как сейчас, только искренне. И говорил, что сам никуда меня не отпустит. Это было так давно и пролетело так быстро, что иногда кажется сном. Решение "прекратить весь этот детский сад" Саске принял за нас обоих. Как-то резко, даже немного истерично буквально два года назад он оборвал все, что связывало нас ранее, аргументировав это тем, что "вырос", "это прямая дорога в тупик" и "главное сейчас - работа". Для того монолога он выбрал самое отвратительное настроение, когда я не смог ни обнять, ни успокоить брата. Просто молча кивнул в ответ на его пламенную речь, чтобы не разрушать хотя бы братские отношения. Было обидно, но со временем как-то удалось запихнуть все чувства подальше. А вскоре я и сам понял, что "вырос". Только вот теперь, когда он так близко, когда я ощущаю его сбивчивое дыхание и легкую дрожь тела, которое когда-то с такой готовностью отдавалось мне, хочется снова дотронуться до его губ, чтобы вновь почувствовать до боли знакомый трепет внутри, от которого все переворачивается вверх дном. – Я не думаю, что это хорошая идея, Итачи, - выдохнув, нарушает паузу и с трудом отстраняется, попутно нащупывая пачку ментоловых сигарет на тумбочке, после чего поднимается с постели. – А я бы хотел, - стараясь прийти в себя, провожаю взглядом его тощую фигуру. – А я бы нет, - подходит к окну и открывает его. – Врешь, - не поднимаясь с его кровати, наблюдаю, как брат в одних трусах, слегка ежась от холода, пытается прикурить. – Не думаю, - справляется с непослушной зажигалкой и, легким жестом пригладив волосы назад, глубоко затягивается. – Не сочиняй, Саске, - кривлюсь, разглядывая его обнаженную спину с выпирающими лопатками. - Я знаю, что это тоже много для тебя значило. Помнишь наш первый раз? – Итачи, прекрати, - оборачивается в мою сторону и точно так же кривит лицом, словно не хочет вспоминать ни одного мгновения из той жизни. - Что было, то было. Я рад, что теперь это в прошлом, - вновь поворачивается к окну, бросив заинтересованный взгляд на ночную завораживающую движением Коноху. – Помнишь, ты плакал? - прикусывая губу, продолжаю я, не смущаясь его ответа. - Тебе было так хорошо со мной, что ты не мог сдерживать эмоций. А еще... помнишь, когда какая-то твоя очередная фанатка узнала, что мы вместе? Она тогда грузилась весь день и ни с кем не разговаривала. Мы с тобой ночью старались скрипеть кроватью как можно тише, потому что её дом был рядом, но она все равно все слышала, - усмехаюсь и прекрасно знаю, что Саске против воли сейчас тоже улыбается. Не может не улыбаться из-за смешного поведения той девчонки, которая после нашего расставания сразу же принялась за дело, не навязчиво, но так заметно оказывая Саске знаки внимания. - Я никогда не забуду, как ты набросился на меня в моей комнате, помнишь? У меня голова кружилась от твоего напора и осознания того, как сильно ты меня хотел. – А ты тогда даже не воспользовался моей готовностью на все... - отзывается Саске, разбивая мой монолог. – Я не хотел тебя просто трахать по всем углам, ты знаешь. И, думаю, ты сам не жалеешь, что тогда мы дотерпели до дома. Я вообще-то любил тебя, - понимаю, что разговор зашел слишком далеко, и останавливаюсь. Пора заканчивать. Итак как-то резко стало паршиво. Саске какое-то время молча курит, после чего, выбросив бычок прямо вниз, медленно закрывает окно и поворачивается ко мне. – Итачи, что ты теперь хочешь от меня? - устало спрашивает, присев на подоконник. - Переспать? – Я? Конечно! - с чувством произношу, кивая. - Именно это я каждую минуту мечтаю сделать со своим маленьким и глупым братом. – Тогда что ты нес сегодня про поцелуи? - неприятно оскаливает передний ряд выбеленных зубов. - Если ты знаешь, как мне нравится целоваться, то зачем говорить это перед людьми? Ты же догадываешься, о чем многие из них сразу же подумают. – Это была шутка, ты это прекрасно знаешь, - раздраженно развожу руками в стороны. - Не выдавай желаемое за действительное. Я ничего такого не имел в виду. – Желаемое?! - Саске начинает жадно втягивать воздух ртом, боясь задохнуться от возмущения. - Да что ты вообще возомнил о себе, Итачи?! – А разве нет? - улыбаюсь. Меня всегда забавляет то, как резко иногда Саске реагирует на мои фразы. – Ты идиот, - отрицательно качает головой, после чего, наконец, отрывается от подоконника и подходит к своей кровати. - Иди к себе. Я буду спать, - пытается согнать меня с постели. – Ты сам меня поднял, - не двигаюсь с места, а когда Саске начинает сам спихивать меня, перехватываю его руки и взваливаюсь на него сверху. – И как это понимать? - зло смотрит на меня и пытается вырваться, но пока что еще не хватает на это силенок. – Успокойся, - прошу, крепко сжав младшего в руках. - Это пока что единственное, чего я хочу. Брат, чувствуя, что не сможет сам вырваться, расслабляется и выжидающе смотрит на меня. – Что теперь? - чувствую в его голосе раздраженные нотки и, сглотнув, наклоняюсь к его лицу так, что кончики наших носов практически соприкасаются. - Итачи?.. - все-таки решаюсь, пока он не начал говорить, и касаюсь его губ. Осторожно, ласково, прикрыв глаза, чтобы максимально ощущать их мягкость и нежность. Саске, сначала никак не реагируя, уже через пару секунд начинает аккуратно шевелить губами в ответ, будто впервые пробуя меня на вкус. Так осторожно, волнительно, но с каждым движением уверенней и настойчивей мы все-таки углубляем поцелуй, касаясь друг друга языками. Это ощущение влаги и напора срывает крышу окончательно, ощутимо отзываясь в паху. А я, чувствуя его руки, судорожно вцепившиеся в мою спину, невольно растягиваюсь в улыбке сквозь поцелуй. – Что? - немного сконфужено спрашивает, отстранившись. – Ничего, - отвечаю, подавив в себе смешок, после чего вновь тянусь к его губам, но Саске останавливает меня. – Я могу прекратить это, - предупреждает он, после чего сам увлекает меня обратно в такой сумасшедший и заводящий поцелуй. О да, целовать собственного брата, который так нетерпеливо ерзает под тобой, - еще тот букет ощущений. Что будет после этой ночи - не представляю. Но самое главное для меня сейчас - тот прежний лисий блеск в его глазах и искренняя улыбка, не натянутая сквозь усталость и неудовлетворенность. А я так по этому соскучился... The end.