Лига "Лотос"

На окраине префектуры Канагава, на лавочке у небольшого скверика сидел высокий брюнет и с мрачным видом докуривал сигарету. Он закурил новую, шестую по счету, когда невдалеке притормозили две машины. Парень, несмотря на жару, поежился. - Наконец-то, - пробормотал он. Спящий у его ног американский кокер-спаниэль вскинул голову, затем вскочил, приветствуя подошедших тихим погавкиванием. - Муро-чин, - приветствуя, кивнул парню Атсуши. Акаши и Мидорима молча склонили головы, Аомине махнул рукой, а Куроко уже вовсю тискал песика. - Это он нашел труп? - спросил Куроко. - Здравствуй, Химуро-кун. Химуро кивнул и сказал, обращаясь к Атсуши: - Я не стал подходить близко, чтобы ничего не затоптать. Как понял, что это, сразу набрал тебя. - Местная полиция? Федералы? - осведомился Акаши. - Я стерегу это место. В полицию позвонил только что, у вас есть немного времени. Случайно на труп наткнуться сложно, он в кустах. Лежит он там, предположительно, около двух часов. Я не единственный собачник в этом дворе, обычно питомцев выгуливают ранним утром. Практически любая собака обнаружила бы труп, но раз до меня этого не случилось, выкинули его около двух часов назад, в начале девятого. Мураскабара надел бахиллы и одноразовые перчатки и скрылся в тени кустов. Куроко, тем временем, взяв песика с собой, оглядывал окрестности. Жилой квартал, частные дома, перед домами - парковочные места, практически все пустующие. Однако несколько машин все же стояли во двориках, три из них лобовыми стеклами смотрели на скверик и заросли кустов. Продумав план действий, Куроко вернулся к компании. - Снова куришь, Химуро? - обратился к брюнету Мидорима. - Работка нервная. - Ака-чин, - донеслось из кустов, - это наш. Номер три. - О, боги, - пробормотал Мидорима. Химуро понимающе посмотрел на него. - Их так давно не было... - пробормотал он. - Я надеялся, это подражатель, хотя ясно с первого взгляда, что это не так. Акаши, так же надев бахиллы и перчатки, пошуршал в кусты. У корней неизвестного боссу растени раскинулся труп. Вокруг него, согнутый в три погибели, ходил Атсуши и делал снимки. Акаши стоял чуть в стороне, не мешая эксперту делать свою работу. Параллельно фотографии, Мурасакибара начал отчет: - Мужчина, лет двадцати пяти, японец. Изнасилован, кастрирован, изувечен. Полностью обнажен, на данный момент установить личность невозможно. На предплечье вырезан цветок лотоса, предположительно, скальпелем. Все увечья были нанесены живому телу, об этом свидетельствует характер ран. Предположительно, смерть наступила около трех часов назад, характерные пятна вокруг глаз... - Ты закончил? - оборвал Акаши. Он знал, что Мурасакибара предоставит ему все результаты экспертиз, так что в сопровождающей речи не было необходимости. Акаши и так прекрасно помнил почерк Лиги. - Да, - Атсуши отступил. - Можешь посмотреть ближе. Акаши склонился над трупом и взял того за предплечье, рассматривая рисунок. Аккуратные, практически художественные линии были покрыты коркой застывшей крови. Никаких потеков или размазанных следов - ублюдки следили за тем, чтобы их знак выглядел презентабельно. - Я вызываю бригаду. Надо увезти его, а то стухнет. Тень тенью, но на улице за тридцать. - Давай, - согласился Акаши. Не успели их ноги ступить на асфальт, как раздался вой сирены. - Прекрасно, сирены врубили, - проворчал Дайки, - еще б билборды растянули. - Кто их вызвал? - спросил Мидорима. - Я, - ответил Химуро. - Что ж, на этом мой гражданский долг выполнен. - Ничего не выполнен, - возразил Акаши. - Мы тебя еще вызовем. Кстати... И как оно? Работа на частные структуры? - Платят больше, - Химуро пожал плечами, - а работа такая же. Жмурики они везде жмурики. Чао! Регги, за мной. Песик последовал за стремительно удаляющимся хозяином. С приездом местной полиции началась суматоха. Они натянули ограждающую ленту, намертво пристали к людям Акаши, а не выключенная сирена собрала толпу зевак. Атсуши флегматично наблюдал, поедая кекс, как нерадивые полисмены безжалотно затаптывают место преступления, не потрудившись надеть бахиллы. Бахиллы - это его собственная фишка, после Мурасакибары ее стали использовать и в департаменте. Все вопросы полицейских он и остальные сотрудники отдела игнорировали, молча ожидая, когда приедет труповозка. - Я доложу куда следует о вашем отказе сотрудничать, - наседал на Акаши полненький мужчина. Он периодически поднимал фуражку и вытирал с лысины и лба пот, катившейся градом. Акаши довольно долго терпел его наезды, а потом не выдержал, притянул кабанчика за шею и ткнул прямо под нос свой электронный бейжд. - Читай вслух, - прошипел он, - тупица. - Департамент полиции Токио, отдел специализированных расследований... Ай! Под трибунал пойдешь за применение... Пальцы Акаши стальной хваткой сжались на его шее. - Не осложняй себе жизнь парой закрытых переломов. Просто исчезни навсегда. И Акаши отпустил его, резко толкнув вперед. Кабанчик закачался и едва не упал. Но все же отстал от босса, бормоча под нос проклятия. - Антибактериальную салфеточку? - спросил Астуши у Акаши. - Да, пожалуй. Приехала труповозка, а вместе с ней и газетчики. Репортеры пытались заснять хоть что-нибудь, понятия, в общем-то, не имея, что произошло. Но именно так и делались сенсации. Из-за этих проныр труп пришлось упаковывать прямо в кустах, не имея возможности нормально расположить носилки и мешок. Под чутким руководством Атсуши тело погрузили в фургончик. Акаши молча ждал Мидориму на переднем сидении его машины. - А где Куроко? - спросил Мидорима, садясь за руль. - Я здесь. Задняя дверь открылась и в салон тенью скользнул Тецуя. В руках он держал небольшое устройство. - Авторегистратор. Он работает круглосуточно, его владелец одолжил мне прибор на неопределенный срок. Сможем узнать точное время избавления от трупа и посмотреть на пару теней. - Вот именно, что теней. Неуловимые ублюдки, - вздохнул Акаши. - Как всегда, молодец, Тецуя. *** Кисе порядочно утомился. Как только коллеги ушли, он было совсем скис, но потом повеселел. Работа ему досталась легкая, а то, что его сразу не допустили до расследований, было ожидаемо. В небольшом чуланчике обнаружился пылесос и прочая утварь для уборки. Поскольку делать все равно было нечего, он убрал не только кабинет Акаши, но и весь отдел, даже рискнул полить кактус Куроко. Затем собрал дела, мельком просмотрев их, и отправился в архив. В архиве за крошечным, практически игрушечным столиком сидел сероглазый улыбчивый парень. - О, новый посыльный спецотдела! Я - Такао Казунари, можно просто Такао, без добалений. Я зарядил тебе пропуск, сейчас сфоткаю тебя, и все готово. Такао вышел из-за стола, подхватил Кисе и усадил на стул в углу. Пару раз щелкнул фотоаппаратом и вернулся за свой стол, на котором чудом умещался компьютер, принтер и еще парочка приборов, чьего назначения Кисе не знал. На столе что-то загудело, потом зашуршало и показалась бумажная полоска с фотографиями Кисе. Ловко приладив фото на пропуск, Такао запихнул его в неизвестное устройство - как потом догадался Кисе - для ламинирования, - и протянул ему готовый бейдж, одновременно выхватив из его рук папки с делами. Все произошло настолько быстро, что Кисе лишь успел пару раз моргнуть. А Такао, забрав дела, скрылся за прозрачной дверью архива. Кисе подошел ближе и узрел множество стеллажей с папками, коробками, пакетами... - Это хранилище документов, - Такао вернулся. - Хранилище улик и вещдоков дальше по коридору. Что-нибудь еще? А то мне пора на обед. - Да, Акаши сказал мне взять материалы по лиге "Лотос". Такао вздрогнул. - "Лотос"? Зачем? - Мурасакибара, так, кажется, сказал, что обнаружили труп с лотосом на предплечье... - Зря спросил, зря спросил, - забормотал Такао. - Надо, значит - надо. Жди здесь. Такао снова зазвенел ключами и скрылся в архиве. Его не было долго. Когда же он наконец вернулся, неся в руках огромную коробку, Кисе заподозрил что-то действительно неладное. - Так много? - Эти ребята порядочно нашумели пару лет назад, - вздохнул Такао. - У твоего босса с ними особые счеты. В общем, вот все, что есть. А у меня обед. Кисе притащил коробку в отдел и, перед тем, как отнести ее в кабинет Акаши, решил выяснить, что же это за Лига. Чем больше он читал, тем страшнее ему становилось. Кисе знал, куда идет, знал, с чем придется столкнуться, но это... Это переходило всякие границы человеческой жестокости.