Заключенный

На следующее утро всех ждала полноценная тренировка, которая отменилась накануне из-за разгулявшейся непогоды. Быстро перекусив, друзья направились к бассейну. По пути они встретились с командой "Самедзука". Хару был сильно удивлен, увидев, что Макото поравнялся с ними. Он всю дорогу выглядел слегка отстраненным, а сейчас это стало еще более заметным, когда парень начал о чем-то переговаривался с ребятами. Рин удивился не меньше. Как Хару и предположил: тот расстроился из-за пропущенной тренировки и, взяв на себя временное командование, чтобы сам "капитан" подготовился, разделил команды поровну и решил начать с основ, попросив всех разбиться на группы по пять человек и проплыть туда-обратно на время. Это было хорошей идеей, так как нужно было действительно взять себя в руки. Когда "разминка" закончилась, Нанасэ услышал: - Удачи, Хару! Он оглянулся, ожидая увидеть Мацуоку, однако пожелание исходило от Тачибаны, который, вдобавок, похлопал его по плечу. Хару нервно продолжил тренировку. Как оказалось, все его опасения были напрасны: она прошла на "ура". – Хорошая работа, ребята! – сказал Хару. – Вы все плавали очень здорово... Рин, ты просто молодец! Мацуока улыбнулся. Нанасэ улыбнулся в ответ. Это чрезвычайно радостное настроение не укрылось от Макото. Он слишком хорошо понимал, как счастлив Хару, и у него были подозрения, от чего. После того, как следующая тренировка была назначена, Нанасэ пожелал всем удачи и отправился в раздевалку. Один. Брюнет стоял под холодными струями воды, которая смывала с него усталость и грязь, и наслаждался свежестью и прохладой. Утро выдалось нервным и изматывающим, но Хару понял, как ему не хватало этого в последнее время - чувства свободы, это всегда возбуждало его и приводило в восторг, забывались все неприятности и невзгоды. Ему казалось, что он сможет справиться со всем, и нет для него ничего невозможного. Чувство эйфории всегда охватывало его, когда он касался воды. Даже сейчас, стоя в душе, он переживал свои восхитительные ощущения, которые уже испытал сегодня утром, поднявшись в небо. И вдруг у него за спиной раздался удивленный громкий вопль Макото: - Хару, что это у тебя? - он, вытаращив глаза, тыкал пальцем в его сторону, куда-то ниже пояса. Хару обернулся и увидел глупое выражение лица своего друга - понял, что тот над ним прикалывается. - Макото... - Ну вот, ты улыбнулся. - Да ладно... - Брось, Хару, я не дурак, я все видел! Ты был очень отчужденным, тренировал команду, а сам... думал о другом. - Послушай, - как можно спокойнее произнес Хару, - спасибо, что ты пытаешься меня подбодрить, но я устал... и ни о чем таком не думал! - Правда? - Да, правда. Больше я тебе ничего не скажу, - выходя из душа, произнес Нанасэ. - Что значит "не скажу"? - обиделся тот. - Мы же друзья! Признавайся, что произошло между тобой и Рином? - Ничего не произошло. Мы просто провели очень приятный день вместе, хорошо поговорили. И мы даже не поругались. - Ну-ну, - пробормотал Тачибана, совершенно не убежденный его словами. - А почему он глазеет на тебя, как влюбленный щенок? - Влюбленный щёнок? - Хару, кажется, от этих слов стало нехорошо. "Я не могу признаться ему, что мы встречаемся... Не сейчас ", - запаниковал брюнет. - Что? Нет. Нет! Конечно нет, - проговорил Хару, но его щёки при этом слегка покраснели. - Сейчас тебе надо больше думать о тренировке. Ведь скоро олимпиада. - Да, понял я, понял. - Но Рин действительно отличный парень. И в настоящий момент ты заслуживаешь его руки помощи. Но тебе лучше сконцентрироваться на своем звании. Нанасэ ощутил тяжесть руки друга, хлопнувшей его по плечу. - И поскорее, - добавил Макото твердо. - Я не шучу. Хватит уже думать, как это будет выглядеть со стороны. Хоть раз, просто доверься чувству. Получи удовольствие от жизни, прежде чем ты поймешь, что вот-вот сделаешь свой последний вздох, размышляя, почему тебе так грустно и одиноко. Хару не совсем понял, о чем тот толкует: о чувстве свободы или же чувствах другого плана, но самое большее, что Хару мог сделать, - это слегка кивнуть в ответ. Этого оказалось достаточно, Макото улыбнулся и собрался выходить, как столкнулся с Рином. - О, Хару. Вот ты где! - воскликнул лилововолосый парень. - Привет, Макото! - Привет, Рин, - произнес Макото, уходя, однако остановился на полпути к выходу из раздевалки и краем глаза увидел, как Рин подошел к Хару и положил руку тому на плечо, заставляя парня отвернуться и встать лицом к нему самому. Макото видел, как его лучшего друга обнимает соперник. Затем Мацуока чуть наклонился, и приоткрыл губы, а Макото охватила внезапная убежденность, что в тот момент, когда расстояние между ними сойдёт на нет, у него разорвется сердце. Но ничего не произошло, Хару лишь кивнул и, освободившись, стал одеваться. Рин просто стоял рядом и ожидающе смотрел, как тот одевается. Тачибана прогнал странные мысли и, наконец, покинул раздевалку. - Сегодня ты был очень и очень странным, Хару, - мягко упрекнул его Рин. Брюнет выдал самое невинное и озадаченное выражение лица из своего арсенала, но тот на это не купился. Он фыркнул и спросил: - Так ты собираешься рассказать мне, зачем пришел сюда? Рин пожал плечами: - Нет. Хару рассердился. - Ну хорошо. Тогда скажу я. Он стоял настолько близко к Мацуоке, что вынужден был поднять голову, чтобы посмотреть ему в глаза. - Вчера ты застал меня врасплох. Я не знаю, какую выгоду ты намеревался из этого извлечь, потому что я был с тобой предельно честен. Желудок нырнул вниз, но он продолжил, понизив голос. - Я бы охотно продолжил наши отношения, - он вздохнул, глубоко и грустно. - Но мне сейчас надо сосредоточиться на обязанностях капитана, однако... Взгляд Нанасэ стал пронзительным, гипнотическим. Мацуока не мог отвести глаза. В действительности, он еле дышал. Он смутно чувствовал, как глубоко внутри него закипает паника. Хару неожиданно положил обе руки на талию Рина, притягивая его ближе. Лилововолосый юноша почувствовал, как пальцы потерлись о его бедренные косточки. Он чувствовал излучаемый им жар, который просачивался сквозь одежду, затягивал его тело, пробуждал разные мысли. И желания. - Ты можешь на время приубавить свою сексуальную энергию, пока не пройдет соревнование? Но только на время. После них - я твой. Рин не мог отвечать. Рот его приоткрылся, все связные мысли были сметены кончиками пальцев Харуки, которые нажимали всё сильнее, поглаживая его по бокам. - Я понял, однако сейчас ты сам хочешь меня, - шепнул он. Тот промолчал. - Может быть, когда будешь готов признаться в этом самому себе, Хару? Нанасэ задрожал, по коже волнами забегали ледяные мурашки. - Больше никаких глупых игр, - тихо пожурил его он. Рин молчал, никак не мог сглотнуть комок в горле. Хару выглядел таким… разочарованным. - Ну? - Только в этот раз, - ухмыльнулся Рин, облизнув пересохшие губы. - Отлично. - Знаешь, Хару... -протянул Мацуока. -А ты не такой, каким хочешь казаться... - Ну хорошо, рад, что мы это выяснили... Рин был не просто потрясен, он был напуган, ведь никак не ожидал, что они так быстро перейдут к ТАКИМ отношениям. - После я полностью сделаю тебя своим, - почти угрожающе ответил Рин, прищурившись.

***

"После всего я полностью сделаю тебя своим... " - эти мысли не давали Хару покоя. Он понимал, что Рин готов ждать, но с этим и полностью, да и почти резко меняя отношения. Готов ли он к этому? Вроде да, а вроде нет... Нанасэ прислонился к стене и закрыл глаза. Его сердце тяжело колотилось в груди, дыхание сбилось. Он не мог больше так вести себя. Он должен научиться хоть как-то контролировать себя рядом с Рином. Хару знал, просто знал, что, если не возьмет себя в руки, то, в конце концов, обнаружит себя целующим эти жаждущие поцелуев губы и это жаждущее ласки тело. И Рин будет только рад этим поцелуям, но ведь это было бы неправильно. Хару не собирался пользоваться преимуществами поведения Рина, потому что все чувства были взаимны. Совладав со своими эмоциями, Хару решил начать новый день со своих обязанностей. Все время субботы, вплоть до начала соревнований, юноша решил провести в бассейне, пытаясь справиться с навалившейся на него массой домашнего задания, тренировок и... одиночества. Хару все чаще окидывал взглядом своих товарищей и видел их покрасневшие от напряжения лица, понимая, что они изо всех сил стараются. Он сам уже провел несколько изматывающих часов тренировки, что привело к тому, что у него разболелась голова, и он сильно проголодался. Захотелось плюнуть на все и заняться чем-то более приятным, например, сходить к Рину, ведь у них как-то до сих пор не получилось провести время вместе. Конечно, Рин тренировался почти бок-о-бок с ним и ребятами, однако вел себя так, будто Хару и впрям капитан. Выполнял все действия, задавал нужные вопросы, все исполнял верно... Тем не менее, Нанасэ испытывал некоторые угрызения совести за то, что отказался от дальнейших отношений с Мацуокой, что, возможно, сильно огорчило и обидело того. Еще немного поразмыслив, Хару решил отложить посещение на другое время. У Рина дела в плавании хоть и шли успешно, в общем, все было печально. Уроки, тренировки, домашние задания накрыли его с головой. Хару не мог уделять ему время, и надеялся, что его отсутствие останется незамеченным. Тем более его чрезмерный интерес может вызвать ненужные толки и сплетни, и, чего доброго, многие начнут делать соответствующие выводы о его ориентации. Несмотря на то, что капитан из него вышел замечательный, Рин гордился им. Он с большим энтузиазмом взялся за тренировки своей команды, и они проходили просто замечательно, таких на его памяти еще не бывало. Казалось, временное "заключение" нисколько не огорчило его, напротив, служило прекрасным стимулом. Рин, плюнувший на все переживания из-за этого, тренировался вместе со всеми и был счастлив оттого, что у него имеется совершенно невинный повод подолгу не спускать с Хару глаз. В конце дня оба, уставшие, возвращались к себе в общежитие и заваливались спать. На общение сил не было. И лишь изредка, когда Мацуока просыпался раньше Нанасэ, он не упускал возможности полюбоваться им. Сражение, бушевавшее в его сознании, - Хару или победа? - так и не утихало. Временами ему казалось что тот не станет возражать, если попросить у него разрешения ухаживать за ним немного, но тут Рин вспоминал его лицо в раздевалке и проникался уверенностью в том, что, если он хотя бы коснется его руки, Хару его ударит. И все же Рин ничего не мог с собой поделать, как ни мучила его совесть, он то и дело ловил себя на мысли о том, как можно было остаться с ним наедине и проклинал себя за это последними словами. Еще одним человеком, также очень поддерживающим Хару, хотя почти все свободное время проводящий в одиночестве, был Макото. Он был рад, что его друг послушался его, и теперь все идет слажено. Теперь ему казалось, что уровень деятельности и плавания Хару улучшились в разы, даже страшно было представить себе размеры этих возможностей. Уровень успеваемости также возрос, и теперь для него не составляло труда самому решить самую сложную задачу, что, конечно, не могло не радовать. Тачибана видел, как заметивший все произошедшие с его лучшим другом перемены Мацуока, смотрел на Нанасэ с некоторым удивлением, но в его красных глазах явно читалось радостное одобрение. За те три недели, что они были вместе, Макото никогда так часто не вспоминал об одной своей мечте. Это было то, к чему он неустанно готовился. Он не знал, на чем держится его самоконтроль. Может, сказывалось влияние Рина, который проводил с Хару большую часть времени? Вряд ли... Они тоже лучшие друзья. А он - надеялся что скоро станет для Хару ближе, чем просто друг. Все должно было пройти абсолютно безукоризненно. После олимпиады, он обязательно сделает это.