Заключенный

Темноволосый юноша, в чьих синих глаза отражалась голубая гладь воды, стоял на бортике бассейна и смотрел куда-то вдаль. В самую глубину. Он представлял, что там нет дна из плитки, там пучина неизвестности, которая так и манила его туда. Вдоволь налюбовавшись, он начал медленно погружаться, не прыгая, а потихонечку залезая, свесив ноги, касаясь сначала одними ступнями водной поверхности. Потом спустился по колено, по талию, по торс и наконец, по самый подбородок. Ощущения были превосходными: струящиеся вода успокаивала, уносила все неприятности этого трудного дня — начиная с очередного состязания со своим соперником, Мацуокой Рином и заканчивая не менее тяжелой тренировкой. Он нырнул и сразу вынырнул, перевернувшись на спину, поплыл, но не как Макото, а незаметными и очень плавными движениями ногами. Руки лежали по швам в спокойном состоянии, но еле заметная работа кистей помогала поддерживать тело на плаву. Наконец-то Харука решил расслабиться в своей любимой водной атмосфере. Тут его идиллию резко прервал чей-то смешок. Стряхнув с ресниц капли воды, Нанасэ лениво оглядел бассейн и чуть было не пошел ко дну от неожиданности, но удержал равновесие, перевернулся и принял вертикальное положение, быстро работая ногами. Парень с лиловыми волосами сидел на краю бассейна, пристально смотрел на него и улыбался. Харука хотел было отшить этого наглеца несколькими хорошо подобранными словами. В результате, пока он думал, первым заговорил Мацуока: — Знаешь, а тебе очень идет быть почти голым и мокрым, — сказал Рин без тени насмешки, — сколько смотрю, не надоедает. — Какого черта ты тут забыл? — недовольно спросил Хару, игнорируя услышанное, хотя это и смутило его. Он постарался бросить на Рина свой самый гневный взгляд. Того это нисколько не испугало, только больше заинтриговало. Мацуока придвинулся чуть ближе и взглянул на Нанасэ с невинностью, в которой просвечивало нечто зловещее. — Я просто пришёл посмотреть, всё ли у тебя в порядке, — он тряхнул своей чёлкой и провел рукой по волосам, убирая мешающие пряди. Затем встал перед юношей во весь рост, лениво осмотрелся, вздохнул и начал раздеваться. Харука сглотнул, обнаружив, что Рин всё это время, пока снимал одежду, не сводил с него взгляда, словно ожидая какую-нибудь реакцию. — Хватит, Рин. Я не хочу с тобой сейчас снова плавать. Мы всё выяснили. Впереди эстафета, и мы опять будем… — начал бурчать синеглазый парень, пока красноглазый не шикнул и не потянул руку к его лицу, хватая за подбородок. — Я не только плавать хочу… — произнёс он, не давая тому возмущаться дальше. Убрал руку, только когда юноша дёрнул подбородком. Рин улыбнулся и опустил руки на свои бёдра, пальцы подхватили резинки у основания красных плавок, и Хару снова сглотнул, но в силу своей скромности ждал, пока тот прекратит пародию на стриптиз и объяснит ему, в чём тут прикол. Резинка издала характерный звук, соприкоснувшись с обнаженной поясницей. Мацуока отошёл назад и с разбегу бултыхнулся в бассейн, забрызгав своего соперника. Темноволосый парень фыркнул. Рин скрылся под водой на несколько секунд, чтобы Хару не успел разглядеть, насколько тот глубоко нырнул, как вдруг лиловые волосы хлестнули его по лицу: парень возник прямо перед ним. — Рин! — Хару наградил его своим фирменным взглядом. — Ты что творишь? — Веселюсь! — задорно ответил тот и захохотал. Юноша непонимающе смотрел на него и старался не позволить тому довести себя до белого каления. — Я выхожу! — сказал он и потянулся к лестнице, чтобы вылезти из бассейна, как неожиданно крепкие сильные руки обхватили его за талию и потянули за собой. Погружение, резкое выныривание, и тот закашлялся. Потом уже открыл было рот для новой тирады, как вдруг заметил, что Мацуоке абсолютно наплевать на всё, что он собирается сказать. Тот зачарованно смотрел на струйки воды, стекавшие по телу Нанасэ. Хару ощутил неприятную дрожь в своём теле от столь пронизывающего взгляда парня, которое сразу же сменилось насмешливым выражением лица. Не важно, что оно означало — единственное, что юноша успел подумать, было: «мне не нравится это…». — Рин!.. — начал было Хару, но тот, молча перебивая его, скользнул рукой вперёд, хватая мокрые тёмные пряди, а сам поднялся, двинул ногами вниз, чтобы резко податься на поверхность, тем самым, схватив юношу за плечи. — Я ещё не начал, а ты уже уходишь… — недовольным тоном произнёс Рин. Оба парня были на плаву, усердно работая ногами, чтобы не утонуть. Они плавали не в самом центра бассейна, где глубина была больше трех метров, но всё же старались не касаться дна, до которого было всего десять сантиметров. Это было что-то вроде урока на выносливость. Так решил Нанасэ. И, похоже, Мацуока тоже. — Чего ты хочешь? — поинтересовался Хару. — И отпусти мои плечи. Такое ощущение, что ты решил утопить меня. Не выйдет. Я же отлично плаваю. Хоть и вольным стилем. — Знаю, — лениво ответил Рин. — Но сейчас мне наплевать на твой идиотский вольный стиль! И топить я тебя и вправду не собираюсь… — А что тогда? Я уже устал находиться в твоём обществе. Поэтому быстро выкладывай, что ты учудил! В тот же момент зубы юноши оскалились, губы скривились. Мацуока встряхнул Нанасэ и впился в его губы поцелуем. «Боже!» — хотел вскрикнуть тот, но ничего не мог даже выдавить, настолько глубоким был поцелуй. Никто — вообще никто — никогда не целовал его, тем более так страстно. Тем более парень… Рин вёл себя, как голодный зверь. Когда губы Рина перестали мучить его, Хару возмущённо запротестовал: — Какого… Ты что творишь? Это не смешно, если ты прикалываешься… — и юноша начал кусать губы. — Хару… Ты так и не понял меня? — спросил его Рин, сделав обиженное лицо. — О чём ты? — Ох, черт! — выругался тот. — Я люблю тебя! Синие глаза расширились от удивления: — Что? — переспросил Нанасэ. — Ты что, оглох? — разозлился Мацуока. — Я тебя люблю! — Эм… — Хару отвел взгляд. — Извини, но любовь меня не интересует. Тут Рин окончательно потерял терпение: — А что тогда тебя интересует? Я тебе тут в любви признаюсь, а ты нос воротишь! Бесит! — Ну… Плавание… — Ха! Это и так ясно. А как же чувства? Кроме дружбы, есть еще и любовь! — Мы оба парни… — И что?! Парни тоже могут любить! — Рин готов был уже разреветься от тупости Хару. Да чтоб тебя! Он попытался ещё раз поцеловать Нанасэ, но тот ловко увернулся и рванул вперёд. Мацуока ринулся вслед, догоняя и хватая за руки. Почему за них, он не понимал, но в это мгновение ему удалось перехватить их, потянуть и прижать Хару к ближайшей бассейной стенке. Ноги парней касались дна, и поэтому, когда оба встали, Рин приподнялся на цыпочках, чтобы возвыситься над Хару. — Ты… ты… — Что, не нравится? — мрачно улыбнулся Мацуока. Вид ошеломленного Нанасэ казался ему донельзя сексуальным: накаченное, бледное тело, растерянный взгляд, наконец-то хоть какие-то эмоции на всегда кажущимся безразличном лице Хару. — Отпусти, Рин… — Заткнись, а! — почти злобно прошипел Рин. — Если не понимаешь по-хорошему, поймешь по-плохому. Несмотря на то, что оба сравнялись как по физической силе, так и по параметрам тела, Харука был сильнее, и ему почти удалось вырваться. Но и Рин не хотел ему уступать Особенно сейчас. Он не собирался сдаваться. Мацуока шлёпнул рукой по воде, подняв фонтан брызг. Вода забрызгала лицо Хару, и тот ненадолго потерял бдительность, пытаясь вытереть мокрое лицо руками. Тут Рин его и обвёл вокруг пальца: он дернул того за руку, разворачивая. Несмотря на то, что в воде равновесие терялось значительно тяжелее, чем на земле, Хару всё-таки чуть не упал, но ухватился за края бассейна, сжимая пальцами плитку. Рин помог ему немного, приподняв, но специально, только чтобы ещё ближе и крепче прижать к себе. Он захватил руки Хару, которыми тот опирался и переплёл их пальцы. Харука задёргался, пытаясь разорвать эти смущающие объятия. — Не дергайся, мне неудобно, — хрипло произнес Рин. «Неудобно?», — не понял Хару. — Ну, что мне ответишь? — пропел ему на ухо Рин, а сам прижался ещё сильнее, теснее, ближе. — Ничего… — выдохнул тот. В красных глазах полыхнул огонь, но не сильный. Рин освободил одну руку и обнял Хару за талию, другой захватил уже оба его запястья. — Ты любишь меня? — последовал следующий вопрос. Тот смутился и ничего не ответил. Тогда свободная рука переместилась выше, задевая соски. — Ах… Что ты… — возмутился синеглазый юноша. Пальцы начали пощипывать соски. Хару чуть не задохнулся от наплыва ощущений и бессвязно застонал. — Что? — издевательски спросил Рин, наблюдая за его реакцией. Хару почувствовал, как и без того красные щеки начали просто пылать, его впервые так трогали. Но это же Рин! Зачем он это делает? При этой мысли Нанасэ запутался окончательно, но ещё раз попытался оттолкнуть парня, однако тот крепче зажал его. — Не ответишь мне как следует, я пойду дальше! Темноволосый юноша ощутил, как что-то твёрдое уткнулось ему в ложбинку. — Я… мы… нет! — наконец ответил Нанасэ, сообразив, что Мацуока имел в виду. — Нет? — насмешливо переспросил Рин. Дождавшись утвердительного кивка, — своему голосу Хару уже не доверял — Рин довольно улыбнулся. — А если я сделаю вот так? — он повёл рукой ниже и просунул её между чужих ног. — Убери руки! Не трогай! — прошипел Хару, не оставляя попыток прекратить домогательства. — Ну, как скажешь, Хару, — усмехнулся парень и резко сдёрнул вниз его фирменные плавки. — Аааах… ммм… — громко застонал тот, когда лишился своего талисмана и оказался полностью обнажённым перед противником. Вода обожгла голые ягодицы, и они покрылись мурашками. — Даже не буду спрашивать, понравится ли тебе, — Рин довольно сощурился. Нанасэ хотел уже закричать, позвать кого-нибудь на помощь но… Он не хотел, чтобы кто-нибудь увидел всё это. Хару посмотрел на Мацуоку, и ему не понравился вид: тот напоминал кота, который готовился слопать птичку. Нет, акулу, готовую съесть свою добычу. Точно, акулу! — Рин, ты ч-чего… — от нехорошего предчувствия Хару впервые в жизни начал слегка заикаться. Тот не ответил, но когда пронзил его своим взглядом, наполненным похотью, вырвал из горла Нанасэ судорожный вздох. Чувствуя себя будто под гипнозом, Харука не заметил, что его уже не держат, а Рин снимает свои плавки. В себя он пришёл лишь тогда, когда почувствовал сильные руки на своих бёдрах. Хару дёрнулся было, но ладони, оказавшиеся неожиданно сильными, переместились на ягодицы и крепко сжали их. Так как нижняя часть была полностью в воде, то парню казалось, что его трогают змеи. — Ты хочешь, чтобы я тебе доходчиво объяснил, что к тебе чувствую или сам поймешь и сознаешься? — спросил Мацуока. По опасному блеску красных глаз, Хару понял, что будет, даже если он даст нужный ответ. Рин был зол. Губы неожиданно разъехались в нагловатой усмешке, а глаза насмешливо прищурились. Желание обрушилось с яростью тайфуна. Ждать он больше не мог. Тело уже изнывало от неутолённого стремления прикасаться, сжимать и иметь. Ощущение абсолютной власти вскружило Рину голову. Мокрые лиловые пряди резко встряхнулись, парень издал сдавленный стон и сделал резкое движение. Какая-то доля секунды, и он проник в узкий проход, начал двигаться. Наслаждение захлестнуло его с головой. Хару не сразу понял, что происходит, но когда тело прострелила острая боль, до него дошло. Она была резкая, а через несколько движений стала совсем невыносимой и нарастающей, как снежный ком. Всплески воды, стон, частое дыхание и озноб: это всё взрывало его осознание. «Ааааа!» — хотелось закричать Хару, беспомощно выгибавшегося под натиском Рина, но тот специально зажал ему рот рукой. Каждый толчок следовал без предупреждения. Хару беспомощно дёргался, из глаз текли слёзы, зубы сжали руку парня, едва не прикусив. Нанасэ молился лишиться сознания, лишь бы не терпеть это насилие. Буквально растёкшись по холодной поверхности плиточного пола, Харука глухо стонал, когда край бассейна врезался в его полувозбуждённый, неимоверно чувствительный член. Рин же сдерживал свои стоны, но не упускал возможность прислушаться к тоненьким жалобным всхлипам Хару, вырывающимся из-под пальцев. — Я… же… сказал… что… люблю… тебя… — начал торопливо говорить Мацуока. — И знаешь, я любил тебя с детства, с самого нашего знакомства! Все четыре года! А ты… Ты думаешь, что плавание и вода для тебя важнее всего? Важнее меня? Нет, я докажу обратное! Он продолжил сильнее вбиваться в несчастного парня. — Ты всегда считал, что вода для тебя — всё. Так что же она не защищает тебя, а? — Почему? — сквозь боль хрипло простонал темноволосый парень. — За то, что ты отверг меня. И я хочу, чтобы ты понёс наказание за это! Потрясённый Хару сумел лишь беспомощно всхлипнуть. Парень толкнулся в него очень сильно и очень глубоко, и Нанасэ не смог сдержать крик, потому что его мускулы напряглись в ответ, и он услышал, как Мацуока застонал, уткнувшись ему в шею, и почувствовал, что тот кончил. Несколько минут оба стояли неподвижно, тяжело дыша. Когда Рин отпустил его, выходя, у Хару не осталось никаких сил держать ни себя, ни своё сознание, и он соскользнул вниз, в глубину… Очнулся Харука от резкого прихода в сознание, а именно — от ощущения губ на своих губах. Всё случилось, как Мацуока совсем не рассчитывал: он лишь хотел доказать свое превосходство, чтобы до парня, наконец, дошло, что он серьёзен насчёт него — вместо этого он взял его, потом едва не утопил, спас и вдобавок сделал ему искусственное дыхание. Это в его планы не входило, и как только Рин убедился, что Хару жив и начинает приходить в себя, то сразу скрылся с места преступления, оставив того один на один с болью.