Невинные откровения

Рин вернулся поздно и потому старался как можно меньше шуметь, чтобы не разбудить Нитори. Встреча с Соске, с которым они не виделись долгое время, продолжалась чуть больше, чем это планировалось изначально. Накопилось много новостей, и парням не терпелось поделиться ими друг с другом, и поэтому, глянув на часы в конце вечера, мало кто из них удивился, что уже почти полночь. Рин открыл окно шире и долго смотрел на желтеющий на темном фоне ночного неба большой диск луны. Приятные воспоминания разбередили душу, и от этого спать совсем не хотелось. Казалось, если прервать сном эти ощущения, от которых на сердце так тепло, то потом просто пожалеешь об этом, так как совершенно неизвестно, повторится ли подобное еще когда-нибудь. Ночной прохладный воздух ничуть не отрезвлял мысли, и на какое-то время Рина полностью поглотила пучина прошлого. — Мацуока-семпай, вы вернулись? — тихий, с привычными нотками вины голос Нитори с верхнего яруса их кровати заставил вернуться в реальность. — Куда бы я делся? Конечно, вернулся, — Рин спрыгнул с подоконника. — Спи, поздно уже. — Мацуока-семпай, вы обещали посмотреть мой перевод, — Нитори свесился с кровати. — Эй, я уверен, что ты все сделал правильно, — Рин положил руку на плечо мальчишке, удерживая его на месте. — А если нет? Я хочу, чтобы вы мной гордились, — с присущей ему горячностью Нитори подался вперед. — Уверен, что твои родители тобой гордятся. А остальные… До всех не допрыгнешь, — Рин вздохнул. — Но, Мацуока-семпай! Мне не нужны все! Я хочу быть достойным вас, — на последних словах голос Нитори стал снова тихим. — Ладно, ладно, — зная, что с напористостью кохая ему не совладать, Рину пришлось сдаться. — Утром посмотрю твою писанину. А сейчас отстань… Я устал… Рин демонстративно зевнул, хотя в темноте Нитори вряд ли это увидел. Скинул с себя спортивную куртку и лег на постель. Скрип матраса над головой дал понять, что сосед тоже устраивается на ночлег. Губы непроизвольно растянулись в улыбке, ибо воспринимать серьезно поклонение Нитори было невозможно. Конечно, зачастую младшие товарищи видели кумиров в своих семпаях, но то, как делал это Нитори, выходило за все привычные рамки. Рину нравилась в Тори та страсть, с которой он относился к любимому делу, но порой мальчишка из-за своей неуверенности в успехе становился раздражающим, и Рину приходилось на него срываться. Он делал это не со зла, просто знал, что излишняя мягкость может навредить. У Нитори были хорошие данные, и при регулярных тренировках из него вполне мог бы получиться хороший спортсмен, но тратя время на периодические самобичевания, он упускал шанс стать сильнее. Возможно, если бы Рин не чувствовал стального стержня в парне, он не стал бы тратить на него свое здоровье. А так, используя метод «кнута и пряника», Мацуока постепенно добивался радующих его и его подопечного результатов. Рин уже проваливался в сон, как снова был встревожен скрипом матраса верхнего яруса кровати. Следом за ним послышался звук спускающихся босых ног по деревянной лесенке, прикрепленной для безопасного спуска сверху. — Ты в туалет, что ли? — Рин вяло задал вопрос, о котором тут же пожалел. Мальчишка и так постоянно стеснялся, и лезть к нему с очевидными расспросами значило еще больше вгонять его в краску. Ответа не последовало, и Рин отвернулся к стене. Однако почти сразу же ему пришлось развернуться обратно, так как Нитори не вышел из комнаты, как ожидалось ранее, а подсел на чужую постель. Рин почувствовал, как его одеяло стало медленно сползать с его плеч, и, кажется, не схвати он его, совсем покинуло бы его. — Эй, ты все за перевод переживаешь? — Рин подивился неугомонности кохая. — Мацуока-семпай… — Рин испуганно дернулся, так как голос Нитори прозвучал очень близко. Следом он почувствовал, как ему на плечи легли дрожащие руки, как чужое тело плотно прильнуло к его собственному. — Мацуока-семпай… Хочу сделать это с вами… — голос Нитори срывался, дыхание участилось. — Э-э-э… — от растерянности Рин не мог подобрать слов, которые смогли бы озвучить его мысли. — О чем ты говоришь? — Хочу, чтобы вы сделали меня своим, — нос Нитори уткнулся в грудь Рину. — Мацуока-семпай, займитесь со мной сексом. — Ты в своем уме?! — Рин оттолкнул мальчишку. — Такими вещами нужно заниматься с кем-то для тебя особенным. Нельзя делать это с тем, к кому у тебя нет чувств. — Но, Мацуока-семпай… — Нитори громко засопел. — Вы тот особенный человек для меня… Я вас… Люблю я вас… Рин еще больше опешил. Его глаза все еще не привыкли к темноте, но он безошибочно мог сказать, что лицо Нитори сейчас пылает от стыда. Вероятнее всего, мальчишка сидит с зажмуренными глазами и, что есть сил, сжимает кулачки. — Ай… — Рин решил обратиться к Нитори по имени. — Это немного неожиданно… — Разве вы не замечали, как вы мне нравитесь?! — Я не подозревал, что ты думаешь обо мне в этом плане… Мне казалось, я для тебя кто-то типа рок-звезды… — Мацуока-семпай… Теперь вы все знаете. Не смущайте меня еще больше, — Нитори стащил с себя футболку. — Хочу стать вашим… — Да почему ты так торопишься?! — Рин выставил руку вперед, не давая Нитори приблизиться. — Мы ведь и узнать-то друг друга толком еще не успели… — Я не хочу опоздать. Приехал ваш друг Соске, и вы теперь будете больше времени проводить с ним. Он ведь неравнодушен к вам, да и вы на него так смотрите… Простите, Мацуока-семпай, но я не вынесу этого… — Черт, какой фигни ты себе нафантазировал?! Мы с Соске друзья, не отрицаю. Но чтобы… Нитори! Мальчишка начал всхлипывать и размазывать слезы по лицу кулаком. Рину захотелось утешить незадачливого фантазера, но в данной ситуации он решил, что будет лучше сохранить дистанцию. — Ай, не реви, — Рин вздохнул. — По правде сказать, ты мне тоже давно нравишься. Я не думал о большем, но твое признание заставляет пересмотреть свои мысли. Не думаю, что в ближайшее время соглашусь на то, что ты предложил, но мы можем найти себе менее смущающие занятия. Как насчет того, чтобы завтра сходить в кино? — Это свидание?! — Нитори сразу прекратил плакать. — Это так принципиально? — Рин поправил волосы. — А как же! — Ну… Тогда — «да». Пусть это будет свидание… — Мацуока-семпай! — мальчишка все же подался вперед, и ему удалось схватить Рина за руку. — Это значит, что в конце вы обязательно меня поцелуете! — Эй, Нитори, я не обещал подобной ерунды! — Рин уже высвобождал свою руку из цепких пальцев подопечного. — Но это же свидание! Значит, и поцелуй будет! Рин понял, что любое сопротивление бесполезно. Он лишь надеялся, что на завтрашней тренировке Нитори так устанет, что пределом его романтических фантазий станет чашка чая и теплая постель. — Мацуока-семпай, можно мне остаться здесь до утра, — Нитори преданно глянул в глаза семпаю. — Ну, хорошо, — Рин уложил мальчишку на подушку и бережно прикрыл его одеялом. — Сладких снов… Затем он ловко перебрался на второй ярус и, завернувшись в плед, отвернулся к стене. — Фантазер… Тишину комнаты прорезал сдавленный разочарованный стон Нитори.