Я тебя отвоюю

      - Да это шедевр современного градостроительства, - альфа с усмешкой взирал на покосившийся дом Кристиана. Домишко будто прикрывал снегом своё несовершенство, стыдясь непривлекательной наготы.       - Отец сам строил его для нас, - ответил омега. Он никак не мог понять, что понадобилось здесь этому мужчине. Хавьер не давал ему забыть о себе, время от времени появляясь на горизонте.       - Ему не мешало бы сменить профессию, - вторил альфа, внимательно разглядывая привезенную черепицу.       - Он умер четыре года назад, - голос Кристиана дрогнул от внезапно нахлынувшего неприятия. Омега любил свою семью, и эта хижинка была ему дорога как память. В ней всё хранило следы рук родителя-альфы. Этот сильный мужчина жизнь посвятил детям, рано потеряв любимого мужа. Его омега умер, когда Адриану только-только исполнилось два года.       - Прости, я не знал, - альфа, казалось, другими глазами смотрел на Кристиана. Взгляд его стал мягче и, как виделось, человечнее.       С омегой происходило что-то странное. С одной стороны он очень хотел, чтобы Хавьер ушел и больше никогда не появлялся в его жизни, с другой – он всеми фибрами души желал, чтобы альфа остался.       Хавьер тем временем, кощунственно вымазав дорогие ботинки, подошел к дешевым строительным материалам.       - Черепицу не кладут при минусовой температуре, - заметил альфа. – Иди сюда.       Кристиан, точно под гипнозом, поравнялся с Хавьером, подумав о том, что просто не может противиться этому голосу.       - Гонт лучше сцепляется с самоклеющейся стороной при нагревании. Зимой клей быстро стынет, а значит, скрепление будет нестойким. Крыша скоро снова начнет протекать.       Омега честно старался вслушиваться в то, что говорит этот красивый мужчина. Но у него уж как-то совсем не получалось. Альфа сейчас был невероятно близок и подавляюще хорош. Криса влекло к нему сильнейшим магнитом. Он ненамеренно останавливал взгляд на серых, будто свинцовые тучи, глазах; на губах, которые так манили его.       - Ты меня вообще слушаешь? – альфа снова улыбался, но без издевки, а с некоторой толикой заинтересованности. – Не холодно?       Хавьер легким движением поправил воротник старенькой курточки Криса. Нет, тому было не холодно, ему было опаляюще жарко. Никогда и никого в своей жизни омега настолько сильно не желал поцеловать. Парень страшился внезапно возникших в голове мыслей, горячих желаний и несдержанного влечения.       - Я не помешал? – голос Германа, казалось, вернул омегу на землю. Кристиан вдруг вспомнил, что стоящий рядом с ним мужчина собирается связать себя узами брака, что ему никогда не сравниться с Аланом, а потому единственное, на что юноша может рассчитывать, так это роль шлюхи, за которую альфа и принял его в новогодний вечер.       Наваждение покинуло и лицо Хавьера, он немного неприязненно убрал руки с воротника и внимательно посмотрел на Германа. Что-то теперь поменялось в его взгляде, будто на свинцовые тучи вдруг набежали молнии, готовя к настоящей грозе. Но то было недолгое замешательство. Хавьер нарочито равнодушным тоном попрощался и покинул столь неподходящее к его внешнему виду место.       - Поможешь с черепицей? – следя за удаляющейся к машине фигурой, выдавил из себя растерянный Кристиан.       - Конечно, - Герман, грустно улыбаясь, легко потрепал за воротник самого дорогого ему человека.       ***       На следующий день Кристиан проснулся от громкого шума на улице и гула переговаривающихся голосов. Он не на шутку испугался и, наскоро накинув куртку, выбежал на улицу. Какие-то люди в рабочей одежде снимали с крыши черепицу, ловкими и быстрыми движения уничтожая результаты титанического труда. И во главе всего этого был человек, систематически старающийся разрушить, как казалось Крису, его жизнь.       - Что ты творишь? – закричал он, выбегая на улицу в домашних тапочках, даже не чувствуя окружающего холода.       - Зайди в дом, - безапелляционно ответил Хавьер.       - Кто эти люди, черт возьми? – несдержанно орал Крис, не в силах совладать с собственным гневом.       - Эти люди исправят то недоразумение, какое вы вчера наворотили, - холодно отозвался альфа, указав жестом направление целой машине с техникой.       Крис готов был взорваться. Он испепеляющим взглядом смотрел на этого пижона, смеющего вмешиваться в его жизнь. Перед ним стоял человек, не уважающий никого. Им с Германом понадобилось вчера шесть часов, чтобы справиться с тяжелой черепицей. Шесть часов нечеловеческого труда, чтобы всё было разрушено за десять минут.       - Да кто тебя просил?! Что тебе вообще надо от меня? Втоптать в грязь?! Унизить?! Поздравляю, тебе давно это удалось, - бесконтрольно кричал омега, не обращая внимания на целую команду зрителей. – Убирайся вон отсюда!       Закончить гневную тираду юноше не дали. Он был подхвачен сильными руками альфы и буквально закинут в собственный дом. Возмущению Кристиана не было предела. Он как рыбка в аквариуме все открывал и открывал рот, силясь что-то сказать, щеки и шею покрывали красноватые пятна.       Хавьер неожиданно грубо впечатал его в стену и, не давая опомниться, накрыл губы омеги своими. Это было так опасно, остро и невыносимо хорошо. Кристиан тут же потерялся в его руках, безвольно вверив своё тело. Ноги стали ватными, и вовсе не было сил противиться этому завоевывающему поцелую. Омега принадлежал Хавьеру с тех пор, как впервые почувствовал его запах, точно путы связали его. И потому сейчас Крис сам сильнее вжимался в тело мужчины, погружая пальцы в жесткие волосы, сходя с ума от глубокого, страстного и жесткого поцелуя.       Альфа отстранился, по-прежнему охватывая руками лицо Кристиана. Им обоим теперь не хватало воздуха.       - Будет лучше. Я не хочу больше думать о том, что ты засыпаешь в этом холоде, - прижимая к себе тонкое тело, объяснял альфа.       ***       Адриан в последнее время не узнавал своего брата. Тот стал задумчивым и рассеянным. Он часто казался погруженным в себя, настолько далеким, что младшему омеге становилось не по себе. Желая поднять настроение дорогому человеку, он позвал того за покупками. Семнадцатилетнему парню шопинг доставлял немыслимое удовольствие, тем паче средства всегда водились в его кошельке. Маркосу приходилось теперь больше работать, его любимый просто не знал цену деньгам, не ведал, каким трудом те достаются.       Давно не встречавшийся с братом Крис был рад возможности сменить обстановку. Он так запутался. Хавьер иногда приходил, всё такой же неясный и далекий. Его поцелуи и ласки превращали Кристиана в марионетку. Смутившаяся душа осознавала, что происходящее неправильно, порочно и стыдно. Но сил сопротивляться не было. И омега снова открывал ему двери, распахивал сердце, корчась от боли и саднящих душевных ран.       Кристиан нигде не мог найти успокоения. Приходя к брату, он чувствовал запах Маркоса и вспоминал Хавьера. Ремонт, выполненный бригадой альфы, сделал чужим собственный дом. Герман отдалялся от него, чувствуя запах другого мужчины. А Крис так хотел его удержать, он скучал по откровенным разговорам и веселому смеху друга. - Привет, Крис, - звонко закричал, завидев того издалека, Адриан.       Омега в ужасе замер. Рядом с улыбающимся братом стоял Алан, неповторимый в своем совершенстве. Адриан со спутником скоро преодолели разделяющее их расстояние.       - Ты же помнишь Алана? – верещал младший омега. – Он здесь все лучшие магазины знает.       - Здравствуй, Крис, - жених Хавьера протянул парню руку в бежевой кожаной перчатке. – Надеюсь, я не помешаю.       ***       - Всё хорошо, Кристиан? – Лучано, директор магазина, с тревогой вглядывался в лицо юного продавца.       - Да, я в порядке, - отвечал тот, из последних сил заставляя себя улыбаться.       За всю свою жизнь он так часто не разыгрывал радости. С утра было хождение по магазинам, превратившееся в изысканную пытку. Омега натягивал на лицо улыбку всякий раз, как к нему обращались. От него понадобились все внутренние ресурсы, чтобы выдержать примерку Аланом свадебного костюма. Это было настоящее истязание, точно возмездие за проступки и прегрешения.       Теперь на работе он, наконец, остался один, моля, чтобы на сегодня его испытания были окончены. Но судьба отдавала иные приказания. В магазин, впуская снежный воздух, вошел Хавьер. На улице к вечеру стало холодно, альфа потирал замерзшие руки.       - Как ты? – спросил он, глядя на бледного Кристиана, который, будто защищаясь, обхватил себя руками.       Неожиданно омега скользнул навстречу истинному. Он подошел вплотную, касаясь теплой ладонью любимого лица. Юноша всматривался в эти стальные глаза, ища ответы. Кристиан всё старался понять, как можно так играть, столь двулично использовать людей в своей безжалостной партии. Не разрывая взгляда, омега мягким поцелуем тронул жестокие губы, чувствуя, как отвечает его мужчина. Альфа легко подхватил стройное тело, усаживая Кристиана на прилавок. Как же ошеломляюще хорошо было нравственно падать, подчиняясь объятиям и рукам этого мужчины. Омега вжимался в крепкое тело, не ощущая уже ни времени, ни пространства. Его ладони блуждали по широкой мужской спине, а ноги кольцом сомкнулись вокруг любимого. Юноша был готов позволить ему все, а потому не сопротивлялся, когда холодные ладони скользнули под широкую футболку.       Дверь со скрипом отворилась, вытягивая парней из взаимного экстаза. Сердце Кристиана натянуто дернулось, парень с ужасом смотрел в глаза вошедшему Герману. Альфа сжимал в руках плюшевую игрушку, которая когда-то так понравилась Чаки. Щенок тогда тявкал и вилял хвостом, ожидая, что ему прикупят понравившуюся вещь, но денег у друзей не хватило. Герман наклонился, словно его плечам, как атланту, доверили небо мира, дрожащей рукой поставил игрушечную собаку у входа и, не произнося ни слова, вышел на улицу.       Горечь затопила все мысли Кристиана, он резким движением оттолкнул Хавьера и, быстро преодолев расстояние до двери, кинулся вслед за Германом.       На дворе играла вьюга. Снег метался по улице, не в силах найти успокоения в этом ведьминском танце. Омега бежал по сугробам, чувствуя, как хлещет по щекам острый ветер. В голове мелькала только одно желание, не потерять альфу из вида. Кристиан знал, отпусти он Германа сейчас, тот больше никогда не появится на пороге его жизни.       - Герман! Герман! – кричал Крис, и голос его, подхваченный бурей, казался таким стенающим и молящим.       Альфа все удалялся от него, местами спотыкаясь. Вьюга хватала его волосы, толкала сильное тело, плела вокруг снежные вихры.       - Герман! Пожалуйста! – плакал Кристиан, уставший бороться со своей судьбой.       - Ну что?! – закричал, наконец, альфа. – Что Крис? Я прошу, отпусти меня…       В глазах Германа стояли слезы. Он был разбит, растоптан своей первой любовью. Не в силах совладать ни со своим сердцем, ни с телом, ни с разумом альфа опустил голову и скрылся в рыдающей снежной буре.