Химлинг

- Не езди туда, Элронд. Сейчас уже Третья Эпоха. Время для этих переживаний давно ушло. Порой общество матери его супруги не доставляло Элронду радости. Она редко ошибалась, и знала это. Знал и Элронд, и обычно это не вызывало у него раздражения - если только не касалось непосредственно его самого. -Не слушай, милый. Тебе надо это сделать. Ради себя. Он последовал совету и жены и снарядил корабль. На самом деле, ничего романтического тут не было вовсе. Скорее это напоминало не командование кораблем, а взятие его напрокат. Элронду вовсе не пришлось мужественно стоять у штурвала, направляя судно к цели. Кирдан прислал команду из самых закаленных моряков, чтобы доставить Элронда на всеми покинутый остров Химлинг. Ему надо было увидеть его. Увидеть хотя бы раз. Скоро он уйдет (скоро по их счету, для смертных Людей счет ведется иначе; чем старше он становится, тем труднее ему верить в родство с ними) и больше он не вернется в Средиземье до самого конца Арды. Он должен увидеть это место. Когда они достигли маленького острова, на сушу сошел лишь Элронд. Моряки могли бы отдохнуть на берегу, но они отказались - то ли из уважения к Элронду, то ли из подспудного страха перед этим обломком Белеринда; он не мог бы назвать точной причины. Остров простирался не далее, чем на две мили в любом направлении. Будь он плоским, то был бы виден, как на ладони. Но Химлинг - некогда холм Химринг - остался холмом. Элронд обрадовался, увидев остатки старой лестницы, ведущей к древней крепости, которая была построена когда-то на вершине холма. Он стал взбираться по ней, хватаясь руками за траву и почву. Этим ступеням были тысячи лет, и они осыпались. С каждым шагом подъем становился все опаснее. Элронд был одним из древнейших существ в Средиземье, но это место было древнее. Он ощутил какое-то облегчение от этой мысли. Хранить во враждебном мире оплот покоя и надежды было тяжким подвигом - и подвиг этот был бы еще труднее, если бы границы не прикрывали Галадриэль и другие эльфы. Второй раз оставить Имладрис он уже не сможет. Взбираться по ступеням пришлось долго, но он был достаточно вынослив, чтобы одолеть восхождение без отдыха. Уже на самом верху он задержался, чтобы взглянуть на пройденный путь. Виднелись и белые паруса корабля Кирдана. Он поднял глаза к небу, почти ожидая увидеть там Северную звезду, а потом снова повернулся и стал внимательно рассматривать открывшуюся перед ним картину. Она мало походила на то, что он, втайне, надеялся обнаружить. Руины - они и были просто руины. Но они были по-своему красивы, с пробившимися среди них деревьями и кустарниками. Пройдя немного дальше, он смог разглядеть очертания крепости и представить, какой она была. Она точно выросла перед его мысленным взором - призрачный замок, где жили тени его сердца. Лишь три из обломков стены здесь были выше его роста - но все они были покрыты какой-то резьбой, полустертой от времени. Внимательно рассматривая один из обломков, он надеялся увидеть изображение Сильмарилов - но это тоже было лишь его воображение. Он провел несколько часов, исследуя местность; сидя под старым дубом на макушке холма, пообедал припасами из дорожной сумки, которую принес с собой. Ему нравилось, что здесь все же была жизнь. Живое не росло на земле, оскверненной злом, а Элронд не верил, что Феанорионы были злом. Мысли о том, что здесь так долго жил Маэдрос, что к нему приезжали сюда Маглор и остальные братья, так давно, в те ушедшие дни, когда мир был молод , заставили Элронда одновременно ощутить себя и древним, и снова юным. Он был последним, кто дожил доныне с Древних Дней, и величайшее безумие, постигшее его народ, его миновало, и об этом не стоило сожалеть - хотя он, хранитель мудрости, иногда почти сожалел. До самого заката он пробыл там, предаваясь воспоминаниям о самых ранних днях своей жизни. Если бы кто-нибудь мог видеть его сейчас, то, верно, принял бы за деталь этих развалин. Когда солнце стало заходить, он, наконец, пошевелился, встал и потянулся. Он проделал долгий путь, чтобы провести здесь всего один день - но оно того стоило, хотя он и покидал это место со странным чувством. Когда Элронд уже направился к крутым ступеням, его сапог зацепился за что-то твердое. Он остановился, нагнулся и, при свете последних лучей заходящего солнца, стал копаться в мягкой почве. В конце концов, он нашел то, на что наткнулся его сапог. Он вытащил из земли несколько длинных металлических струн. Он долго смотрел на них, прежде чем догадался, что это такое. Он вздрогнул. Струны арфы. Он нашел в земле струны арфы. Элронд быстро выпрямился, сжимая их в руке. Конечно, он не мог знать, кому принадлежала когда-то эта арфа - придворному музыканту или самому Маглору. Но, так или иначе, это был признак эльфийской жизни, которая была здесь до того, как крепость пала, свидетельство тех времен, когда Химринг стоял крепкой, суровой преградой между добром и злом. Если бы она могла защитить Маэдроса и Маглора от их собственных деяний… Он спрятал струны в мешок, и, когда он начал спускаться, ему в голову пришла еще одна мысль. Струны арфы, может быть, попали сюда гораздо позже, чем он подумал сначала. Ведь Маглор все еще был где-то рядом…