Хочешь или нет, а судьба у тебя другая

Я могла бы, как обычно, не выкладывать ничего еще месяц, но в честь дня рождения Дианочки у меня две проды подряд. Конечно, позитива тут не хватает для подарочка, но все равно ^^ Это тебе ))

Наверное, Сонгю стоило тут же отправиться наверх, чтобы успокоить Ухена и узнать, как там Менсу. Но он не мог двинуться с места, тупо уставясь с балкона на взволнованную толпу, почти мгновенно собравшуюся вокруг Сонёля. Вдалеке уже была слышна сирена скорой помощи, кровавое пятно на асфальте расползлось отвратительной кляксой. Кто-то из зевак едва сдерживал крик, кто-то плакал; отовсюду сползались приглушенные голоса, приправленные страхом и недоумением. Сонгю едва держался на ногах. В голове стояло гулкое эхо, сердце чуть не выпрыгивало из груди. Даже заранее зная, что такое произойдет, подготовиться к этому невозможно. Иногда ему казалось, что его за что-то прокляли. Он хотел бы не знать и половины тех вещей, которые теперь бременем лежат на его плечах. Он предпочел бы, чтобы будущее оставалось для него такой же загадкой, как и для остальных. Даже ангелам не положено знать того, что будет дальше, а как же все это должен выносить он – по сути, обычный человек? Сонгю не понимал, зачем ему этот дар, зачем ему дали бессмертие. Он до сих пор в подробностях помнил тот день, когда у него отбирали его время. У того существа были темные холодные глаза и отрешенный вид. Сонгю совсем ничего не понял и почти ничего не почувствовал; но с тех самых пор у него больше не было своей судьбы и шанса вернуться к своей обычной жизни. Впрочем, впоследствии он ещё не раз об этом пожалел. И сейчас, глядя на безвольное тело Сонёля, с его неестественно разметавшимися конечностями и чуть приоткрытыми глазами, Сонгю ненавидел себя и то, что он делает. Его убеждали, что приносит себя в жертву, чтобы спасти сотни, и даже тысячи людей, но в данный момент он должен был лишь безучастно наблюдать, как жизненные силы и сама воля к жизни покидают истерзанное тело этого запутавшегося мальчика. И от этого хотелось прыгнуть следом и умереть рядом с ним. Но у Сонгю не было даже этого – он уже не мог отказаться от своей жизни и своей несуществующей судьбы. Во двор вкатила машина скорой. Люди расступились, пропуская суетившихся медиков к Сонелю. Сонгю выдохнул и закрыл глаза. От него уже ничего не зависит; теперь можно отправляться наверх, к Менсу и Ухену. У них ведь, скорее всего, тоже не все в порядке. * * * Сонгю шагнул через проход и снова оказался на грани обморока. Его тело слишком слабό и с трудом переносит все то, что ему приходится переносить. Потому обездвиженное тело Менсу и паникующий около него Ухен стали последней каплей: Сонгю рухнул на колени, задыхаясь и почти теряя способность видеть из-за захвативших его эмоций. Ухен бросился к Сонгю и, схватив его за плечи, с силой тряхнул, кажется, не до конца понимая состояние старшего. - Что там случилось? Что с Менсу? Сонель? Что с ними? Сонгю слабо сопротивлялся, пытаясь вырваться от Ухена, но тот лишь сильнее сжал пальцы. Он не знал, что происходило, но понимал, что его ждут далеко не самые лучшие новости. - У…хен… мне больно, - Сонгю окончательно обмяк в руках младшего, и тот наконец заметил, что у него дела тоже совсем плохи. От этого стало только страшнее. Но все же теперь Ухен постарался взять себя в руки. Он знал, что больно Сонгю делают не его пальцы на плечах, а аура отчаянья вокруг Ухена – он с головой погружался в этот животный ужас, и это разрывало его на куски. Ухен ослабил хватку, и Сонгю удалось вывернуться и отползти подальше. Язык отказывался работать должным образом, и провидец не мог произнести ни слова. Но, чем больше затягивалось молчание, тем ярче и безнадежнее становились эмоции Ухена. Ещё чуть-чуть – и они до конца затянут старшего. Поэтому Сонгю собрался с последними силами и вернул Око к жизни. Оно тут же показало машину скорой помощи, на которой уже почти умершего Сонеля везли в ближайший госпиталь. Ухен тихо пискнул и зажал рот ладонями. Сонгю почувствовал новую волну противоречивых чувств ангела и громко застонал, уже едва оставаясь в сознании. Однако ничто не терзает хуже неизвестности, и потому сила переживаний Ухена быстро пошла на спад. Уже через несколько минут Сонгю смог нормально вздохнуть, ещё через некоторое время к нему вернулась способность говорить; он бесшумно приблизился к замершему около Ока Ухену. - Мне нельзя было ничего сделать. - Как это получилось? - Он просто упал. Случайно. Голова закружилась и он выпал с балкона. - А ты? - Стоял и смотрел. Ухен повернулся к Сонгю. Глаза его были полны ужаса и искреннего непонимания. Кажется, он не мог поверить, что его начальник и правда способен на такое. - Ты не мог… - Ухен, не надо. - Что не надо? Я ничего не понимаю, Сонгю! – увидев, как старший устало прикрыл глаза, Ухен распалился ещё больше, - Черт бы тебя побрал! Ты принимаешь странные решения одно за одним, ты исчезаешь на целую неделю, не говоря мне ни слова, ты заявляешь, что просто позволил Сонёлю выпасть с балкона, хотя должен был его защищать! Ты всегда объясняешь ровно столько, сколько сам считаешь нужным! Я пытаюсь выгородить тебя перед Менсу, рассказывая о твоих глубоко скрытых мотивах, но сам ничего не понимаю! Зачем ты все это делаешь, а, Сонгю? Я уже не знаю, что мне и думать! Сонгю несколько раз беспомощно моргнул. Когда он заговорил, голос его звучал тихо и неуверенно – то ли ему все еще было нехорошо, то ли так на него повлияли слова Ухена. - Я не уверен, что смогу это правильно объяснить… - А ты постарайся! - Я просто знаю это. Знаю, что и кому нужно сделать. Знаю, что произойдет. Это трудно. - Все твои поступки основываются только на этом знании, да. Но что, если ты ошибешься? - Если я когда-нибудь ошибусь, то меня сразу можно отправлять на помойку. Потому что кроме этого знания у меня больше ничего нет. Я могу лишь слепо верить ему; а ты – мне. Другого я дать не могу. - Но как ты мог просто ничего не делать? Потому что так, видите ли, должно быть? – Ухен выглядел сбитым с толку, но, видимо, решил гнуть свою линию до конца. - А у меня был выбор? Прошу, Ухен! Иногда случается так, что нам приходится просто смотреть на то, как человек умирает, и это его судьба. Мы ничего не можем с этим поделать. Ухен отвернулся и о чем-то задумался. Ему, наверное, было тяжело понять такое и принять. Одно дело – знать, что, теоретически, может возникнуть такая ситуация, когда тебе придется стоять и смотреть, не имея возможности вмешаться, а другое – столкнуться с этим самому. Ухен точно знал, что не смог бы так. А Сонгю вот смог. Ухен не знал, хорошо это или плохо, но обвинить Сонгю в бессердечности не было ни малейшего шанса. Может, так и надо? Может, это и есть правильно? - Он хоть будет жить? – наконец решился спросить ангел. - Ты же знаешь, что я не могу о таком с тобой говорить, - проговорил Сонгю, хмурясь. - Раньше ведь мог. - Будет, - Сонгю еще раз вздохнул и подошел к Менсу, который так и не подавал ни единого признака жизни, - Давно это с ним? - Наверное, совпало с падением Сонеля. Сонгю опустился на колени и провел рукой по холодной щеке ангела. Ухен посмотрел на жалкую сгорбленную фигурку главного; плечи его подрагивали, движения – неловкие и аккуратные. От одного взгляда на него становилось больно. Ухен уже не мог сердиться на него и осуждать. Он тихонько подошел сзади и обнял Сонгю, теперь четко понимая, что тому едва ли не больше других нужны сейчас любовь и поддержка. - Если ты так говоришь, значит, все будет хорошо, - мягко прошептал Ухен, шевеля дыханием волосы на затылке, - Что ты будешь делать дальше? - То, что и должен. Спасать их обоих. - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. - Я тоже. Ухен крепче прижал к себе Сонгю. Ему показалось, что он вернулся назад во времени – Сонгю снова был растерянным и испуганным, он снова нуждался в защите от всего мира. Сонгю стал для Ухена первым заданием; чем-то вроде испытания. Тогда он и предположить не мог, насколько сильно это повлияет на его дальнейшую судьбу. Сонгю был одним из тех несчастных, кому по ошибке досталась сила, абсолютно невыносимая для человека. Такие обычно не доживают и до 16 лет, сходя с ума и погибая в детстве. Однако этот ясновидец оказался не таким, как остальные, он смог справиться с этим. Ему было уже 26, когда к нему отправили Ухена – он был даже старше своего ангела. На самом деле, Ухену не нужно было его спасать. Просто Сонгю больше нельзя было оставаться на Земле. Там, наверху, решили, что, раз уж его способности его не убили, то его место среди хранителей человеческих судеб. Поэтому все, что нужно было сделать молодому ангелу – это обо все рассказать, как можно мягче, а потом забрать Сонгю с собой. Сначала, только приступив к работе, Сонгю храбрился. Он стойко выдержал обряд наделения бессмертием, ни на что не жаловался и не нарекал. Но все же порою ему не удавалось скрыть от Ухена свои слабости. Он мог расплакаться, он мог устать терпеть невыносимую боль. Ухен боялся оставлять его одного, несмотря на то, что видел, сколько внутренней силы скрыто в этом хрупком тельце. «В нем нельзя сомневаться», - молча приказал себе Ухен, не выпуская Сонгю из своих объятий. Время шло как-то странно, и оба не могли сориентироваться, сколько уже стоят вот так, не меняя положения. Из странного оцепенения их вывел слабый стон. Менсу пошевелился и медленно открыл глаза. Сонгю глубоко вздохнул. Честно говоря, он понятия не имел, каким образом сообщить ангелу все новости.