Сони

Будильник надрывно пищит последний в своей короткой пластиковой жизни раз, прежде чем оказывается раздолбанным вдребезги об стену мощным броском. Стайлз вяло ерзает, бурчит что-то осуждающее, но глаза так и не открывает, лишь морщится от падающих на закрытые веки солнечных лучей, которые упорно пытаются протиснуться в комнату сквозь зашторенные жалюзи. Кажется, у них сговор с почившим ранее будильником, сутью которого является всеми силами вытолкать из постели крепко спящую парочку. Дерек лишь довольно скалится, оглядев дело своих рук, кусками разлетевшееся по полу, заботливо накрывает ладонью глаза Стайлза, чем заслуживает, на этот раз, одобрительное мычание, и ложится обратно, уткнувшись носом в вихрастую макушку. Его сладкий мальчишка пахнет теплом и уютом, он пахнет "своей территорией", домом и немного самим Дереком. Последний запах волку нравится больше всего, он приятно греет собственническое чувство безраздельной принадлежности пары только ему. Дерек даже не может сдержать тихого, блаженного урчания, когда теснее прижимает к себе Стайлза, крепче обнимая рукой поперек груди, оставляя их ноги в замысловатом переплетении. Предупреждения Стайлза о том, чтобы при совместных ночевках Дерек не надеялся на "ночные обнимашки", не оправдались. Мальчишка уверял, что, видите ли, он всегда упорно отстаивал свою территорию на кровати, толкая и спихивая, бывало, на пол потенциального претендента на нее, коим всегда, естественно, оказывался МакКол, потому что ни с кем больше Стайлзу спать не приходилось. Но, как оказалось, стоило Дереку заснуть со своим мальчишкой в одной кровати в первый раз, в самом начале их отношений, как Стайлз тут же прильнул к нему всем телом, обвил своими длинными, худыми конечностями и не отпускал всю ночь, ощутимо затруднив этим кровообращение в теле Дерека. Так что все ночные тычки и пинки остались Скотту, а Дерек мог наслаждаться упоенной близостью своей пары, проводя целые ночи в умиротворенных объятиях. И да, оборотню плевать, что это не сочетается с его привычками, характером, любовью к кожаным курткам, брутальной небритостью и в целом абсолютно "не романтичной хмурой физиономией". Со Стайлзом он закрывает глаза на многие мелочи, позволяя менее закомплексованному и куда более откровенному в проявлениях чувств волку брать над собой вверх и не стесняться в выражениях своей привязанности. Стайлз не просто какая-то очередная пассия, легкое, ничего не значащее увлечение - Стайлз его пара, его сладкий и преданно обожаемый мальчишка, пусть изредка это и кажется скорее проклятием, нежели счастьем. Так Дерек и не замечает, как вновь проваливается в сон, убаюканный выровнявшимся дыханием Стайлза. То, что будильник был заведен с какой-то целью, экраны лежащих на тумбочке мобильников в режиме "без звука" попеременно загораются входящими вызовами, а в комнате слишком светло для утра, не волнует никакого из них. Выдавшаяся напряженной ночь полнолуния вымотала их обоих, им нужен отдых, а все прочее подождет. - Надо было спорить с тобой на деньги, МакКол, что они не придут, - ворчит Джексон, нарочито обреченно вздыхая, когда очередная попытка дозвониться Стайлзу и Дереку не дает результата. - Но как они могли забыть о традиционном субботнем походе в кино! - Скотт, как и всегда, живо демонстрирует искреннее недоумение и заглядывает в мобильник, словно там, спустя десятка два таких же взглядов, должен все же появится ответ, - Да и потом, три часа дня! Кто спит в такое время? - Те, кто, к примеру, легли в шесть утра, - меланхолично отзывается Айзек, широко зевая и прочесывая пальцами спутанные кудряшки, что скорее как жест привычки, нежели попытка действительно поправить ситуацию с его растрепанной прической. - Ребят, а может по домам? Ну серьезно, кто ж виноват, что полнолуние так неудачно выпало... Давайте перенесем традиционный субботний просмотр кино на нетрадиционной воскресный, - подает вялый голос Эрика, кажется, почти засыпая в полуобъятиях Бойда, уложив голову ему на мощное плечо. В ответ ей звучит почти дружное одобрительное мычание. И только лишь Скотт хмурится и недовольно посматривает на кинотеатр, около которого они собрались. - Так. Мне надоело это топтание около входа. Давайте действительно, как предлагает Эрика, перенесем кино на завтра. Вы все все равно заснете во время сеанса, так смысл? - выгибает бровь и властно распоряжается, ставя точку в обсуждениях, как всегда безукоризненно выглядящая Лидия. Ну ей-то не пришлось переживать все "прелести" зова луны на собственной шкуре. Тут уже ни у кого не возникает желания поспорить, и даже собравшийся было возразить что-то упертый Скотт решает, что так оно, все же, будет лучше. Поэтому вся компания, обменявшись вялыми прощаниями и понимающими кивками, парочками разбредается по домам. - Эй, ну не расстраивайся, Скотт, - устало, ни капли не выспавшийся после полнолуния, шепчет куда-то под ухо своей паре Айзек, слабо, но тепло улыбаясь, - Хочешь, я приготовлю тебе завтрак?... Завтра. С условием, что мы проспим до утра и ты не будешь предпринимать попыток сбежать из кровати, - добавляет задумчиво юноша, хмыкнув и мазнув губами по щеке Скотта. - Сони. Вам лишь бы подрыхнуть. Так всю жизнь проспать можно! - деланно негодует Скотт, но на предложение соглашается и, более того, не признаваясь своему парню, охотно возвращается с ним домой в кровать, засыпая в уютных объятиях. И, разумеется, Айзек никому не расскажет, что на следующее утро ему пришлось будить "не соню" Скотта около часа после непрерывного, в течении восемнадцати часов, сна. А так же умолчит о том, как МакКол, заспанный, но смущенный и теперь не возмущающийся, застал уже подостывший, но от того не менее вкусный завтрак, с которым охотно расправился, оголодавший после целого дня сна, под ироничные замечания и теплый взгляд самого Айзека.