Можно я зайду?

В этот день напряжение в воздухе чувствовалось чуть ли не физически. Оно витало под потолком, распространяясь по зданию Вудленса, и казалось, что вот-вот заискрит. Бигби ощущал его и, будь у него сейчас хвост, он бы беспрерывно дёргал им, словно раздражённый кот. Дело Скрюченного Дядечки уже давно осталось позади, но жители Фейблтауна, похоже, будут вспоминать об этом целыми столетиями. Как-никак, новая страница истории Сказаний, хоть и не самая приятная. Несмотря на то, что в этом сложном, запутанном, опасном деле Бигби, для себя самого, изменился до неузнаваемости, принимая решения, несвойственные его природе, то для жителей его города он остался всё таким же Большим и Страшным Серым Волком, которым пугали, пугают и будут пугать детей ночью. В подтверждение этому могли выступить целые ряды причин, случившиеся уже после вынесения приговора преступнику, манипулятору и убийце – Скрюченному Дядечке. Через день, который он провалялся почти без сознания, восстанавливая силы после полной трансформации, идя по коридору мимо толпы, без которой его уже было сложно представить, какие только взгляды не ловил на себе Бигби. Хоть, по мнению тётушки Гринлиф и Мухолова он поступил правильно и как подобает настоящему, справедливому шерифу, но одних их недостаточно, хотя Волк чувствовал, что все же не слишком он поднялся в их глазах, выше законного, по их мнению, нижайшего уровня, который они приписывают убийцам, ворам, в общем, подобным слоям общества. Ведь об убийстве Джорджи скрюченный ублюдок успел сказать. И уже самого слова «убил» хватило, чтобы все, включая Холли и Грена, только и гудевших о смертной казни Дядечки, шарахнулись от Бигби, шепча что-то похожее на «Как он мог, о Господи…». И разве стали бы они слушать Бигби, чудовище, который лишь пытался защитить себя, а потом исполнил последнюю просьбу умирающего? Да и не стал бы он оправдываться перед этими Сказаниями, которые у него уже в печёнках сидели. Его бы и дальше не задевали эти упрёки, косые взгляды, злобные прищуры, если бы не та огромная дистанция, которая образовалась между ним и той, которая уже бессчетное количество времени разрывала его сердце пополам. Сначала Бигби не понимал, в чём причина её столь холодного, даже больше, чем раньше, поведения. Приписывать его тому, что она однажды увидела его с Нериссой, он не стал. Не настолько льстил себе. Но и объяснить как-то по-другому не мог. По природе своей Бигби был внимательным, привык всё анализировать, чётко всему отводя свои места. А здесь вся его проницательность сводилась на нет. Постороннему могло бы показаться, что ничего не изменилось, однако Волк чувствовал, что что-то не так. Что-то изменилось, причём очень. И его это убивало. Самое обидное было то, что ни к чему он придраться бы не смог. Во-первых, никаких оснований нет, ведь они были лишь коллегами. Во-вторых, само поведение Снежки. Даже если бы он и попробовал поговорить с ней, всё, чего бы добился, это новой, к сожалению, долго не заживающей раной, которую он, такими мазохистскими способами, только углублял. И эти её разговоры с Синей Бородой наедине. Стоило этому лысому ублюдку явиться, как даже чрезмерная высокомерность Белоснежки будто утраивалась. И Бигби ничего не оставалось, как, по приказу обоих, уйти, чувствуя себя побитой собакой. И однажды ему всё надоело. Достало до боли в печёнке. Бигби не говорил никому, что решил, он просто внезапно затих. Ни с кем не говорил, даже с Колином, которого спас от Фермы, и от которой пытался спасти Жаба и его мальца, в итоге оставшись облитым дерьмом с ног до головы и даже не попробовав защититься. Ведь ему никогда не верили. Ему была отведена своя роль в этой отвратительной сказке и, как бы он не извращался, чего бы с собой не делал, как бы не выворачивал свою душу наизнанку, ему никогда не стать кем-то большим, чем тем, кем он является сейчас. Возможно, понимала его Вера, или Нерисса, но они обе бросили его. Одна по воле страшной судьбы, другая – просто завернув за угол дома и навсегда исчезнув из его жизни. И хоть он чувствовал, что всё не так просто, он не захотел идти вслед за ней. Он не привык пытаться удержать тех, кто по собственной воле оставлял его позади. И в этот день, спустя неделю после принятого им решения, Бигби, удерживая сигарету зубами и щурясь от дыма, клубившегося у его лица, рвал старые бумаги и документы, оставшиеся ещё с прошлых, мелких дел. Самые важные, такие как досье и биографии, он решил сложить в отдельную папку, которую потом отдаст Бафкину. Справившись с этим, он вынул сигарету, выдохнул дым и окинул офис медленным, усталым взглядом. Сколько дней, ночей он провёл в этой сраной каморке, засыпая среди бумаг, улик и прочей херни. Бигби безрадостно ухмыльнулся, положив руку на твёрдую, шероховатую поверхность рабочего стола, который мог бы похвастаться чистотой, царившей на нём. Глаза Бигби остановились на листке, испачканном его корявым почерком. Бигби ещё раз пробежался по содержанию своего заявления, сам с трудом понимая свои заковырки. Ну, это совсем и необязательно, самое главное ясно, а там уже никто и вчитываться не будет. Заметив, что из-под стола выглядывают какие-то бумаги, Бигби неторопливо обошёл стол, достал их, с удивлением рассматривая выуженные счета, непонятно каким образом оказавшиеся в его офисе. До назначенной встречи ещё оставалось время, потому Бигби углубился в изучение документов. Интересно, как его примут новые соседи. Несмотря на то, что он стал другим, мог даже назвать себя человеком, всё же, ему не раз намекали, или же говорил прямым текстом, что с рожей ему не свезло. За окном уже понемногу начинало темнеть. За дверью слышались бессмысленные разговоры простаков, не менее бессмысленный трёп Сказаний, расходившимся кто по домам, кто по барам. Да уж, а не погорячился ли он, решив переехать так далеко? Как-никак, здесь Колин. Впрочем, его розовый друг явно не будет огорчён, узнав, что квартира, хоть и не самая большая, всё же его собственная. Бигби умолчал о своём отъезде до самого последнего дня. А смысл говорить? Всё равно всем насрать на него и на то, что он делал и готов был сделать даже сейчас для этого дерьмового города и его неблагодарных жителей. Он просто ужасно устал. Устал от той роли, которую ему навязали. Даже вполне заслуженные благодарности шипели сквозь зубы. Вспоминать о Белоснежке он даже не хотел. Прав не имеет, как она ему говорила своим поведением. Он для неё не больше, чем ручной пёс. И не будь он влюблён в неё, в чем себе честно признался, устав изображать из себя сухаря, ему было бы легче бросить этот пост, уже просто въевшийся ему в мозг. Он не жалел ни о чём. Ему милостиво «позволили» защищать Фейблтаун, и он сделал всё, что мог. Он хотел жить. Найти себе девушку, в конце концов, а не напиваться каждый раз, стоит Белоснежке снова ткнуть его мордой на его место. За всеми этими не очень радостными мыслями, Бигби не заметил, как дверь в его кабинет приоткрылась. И только когда неизвестный вежливо кашлянул, Бигби поднял задумчивый взгляд. Его брови слегка дёрнулись, когда в вошедшем он узнал Белоснежку. Сигарета, тлевшая у него в пальцах, загорелась ярко-красным, когда Волк сделал очередную затяжку. -Здравствуй, Бигби, - буднично заговорила Снежка, изумлённо осматривая чистый, прибранный кабинет. По губам шерифа скользнула ироничная улыбка. Как же, Бигби Волк и без обычного хаоса вокруг себя. – Ты убрался, - подметила Белоснежка, не скрывая своего удивления. Волк почувствовал лёгкое раздражение. - Как видишь, - притворно улыбнулся он, взглянув в сторону часов. – Блять, - прошипел Бигби, резко выпрямляясь и чувствуя неприятную боль в затёкшей пояснице. Решив не обращать внимание на возмущённое хмыканье Белоснежки, он только закинул дочитанные счета в мусорное ведро. - Ты куда-то спешишь? – спросила Белоснежка, до сих пор не объяснившая причину своего прихода. - Ага, - только и кинул ей Волк, озадаченно похлопав себя по карманам и нахмурившись, не найдя там пачки сигарет. Снежка, явно сбитая с толку его странным поведением, видимо тоже решила не зацикливаться на этом. - Бигби, здесь есть одно дело. Я бы могла им заняться, но у меня итак навалом дел. Президент Коул уже приезжает через пару дней, я должна хоть немного разобрать тот ужас, который оставил после себя Крейн, - Снежка сморщила нос. Бигби часто умиляла эта её привычка. -Прости, но я не могу сегодня, - ответил Волк, обходя озадаченную Снежку и берясь за ручку двери. - Ну, тогда давай я завтра тебе принесу папки по делу, - уже менее уверенно начала она. Бигби вдруг разозлился. - Я не смогу ни сегодня, ни завтра, никогда, - выпалил он более яростно, чем хотел, замерев на месте. - Почему? – его тон задел Снежку. Бигби только неопределённо махнул рукой в сторону стола, помешкав секунду и выходя в тёмный и пустой коридор. Чёрт, он опаздывает на встречу. Бигби уже дошёл до лифта, когда его схватили за край рубашки. -Что всё это значит? – помахала перед его лицом его же собственным заявлением разъярённая Белоснежка. - Заявление об увольнении, - спокойно произнёс Бигби, понимая, что от этого разговора он бы всё равно не увильнул. Да и напоследок стоило бы расставить все точки над «і». - Я умею читать, - раздраженно выплюнула Белоснежка. – Я спрашиваю, что значит это всё?! - Не ори, тебя могут услышать, - скривился Бигби, пытаясь задеть её. Это выглядело больше не как выяснение отношений, а игра « кто кого больнее кольнет». Белоснежка ошарашено хлопнула ресницами. - Если это из-за того, что я избегала тебя…, - начала Снежка, но Бигби прервал её. - Ах, вот как. Ты даже избегала меня, - Волк с каким-то садистским удовольствием заметил виноватое лицо девушки, понявшей, что сболтнула лишнего. – Знаешь, Белоснежка, мир не вокруг тебя крутиться, - Бигби говорил спокойно, тщательно взвешивая каждое своё слово. Всё-таки, он не хотел расстаться с ней врагами. – Да, возможно, я был огорчён нашими недомолвками. И я честно пытался выяснить их и исправить. То тут, увы, только я к этому стремился. Ты же делала вид, что не замечаешь моих попыток. В общем-то, ты всегда была такой. Высокомерной, неприступной, недосягаемой для такого низкого существа, как я. -Я вовсе не… - Дослушай меня до конца, - Бигби сделал затяжку, раздумывая над своими следующими словами. Он облокотился на запертые дверцы лифта, не глядя на замершую рядом с ним, слишком ровно державшую спину Белоснежку. – Да, я был ужасным человеком. Даже не человеком. Но разве же я выбрал себе эту жизнь, эту сущность, за которую теперь вы все меня призираете? Я честно пытался измениться. И должен сказать тебе спасибо за то, что направляла меня. Я долгие годы, даже века жарился на огне совершенных ошибок. И я готов был расплачиваться за них. И я расплачивался. Но почему-то вам этого мало. Что бы я ни делал, вы оставались всё такими же, как бы я не менял себя. Но теперь же я стал другим. И лично для меня это огромное изменение. Я стал по-другому даже думать. И мне хочется верить, что я сумел укротить чудовище, по воле судьбы делящее со мной одно тело и один ум. Дело со Скрюченным Дядечкой полностью показало мне, каковым я становился и кем стал в последствии. Вот таким я хочу быть. Таким я хочу жить. Но, увы, в этом городе я никогда не смогу так. Ведь каждый будет напоминать мне о моём прошлом, пытаться задеть меня, снова сделать из меня того, кем я был рождён и кого так ненавидел. - Ты собираешься уйти к простакам? – почему-то спросила Белоснежка. Но голос у неё был ровный и высокомерный. Такой, как всегда. Бигби мысленно поблагодарил её. Так ему будет легче. - Да, хоть я уже и безнадёжно опоздал на встречу с арендатором. - Но это же рискованно. Ты можешь подвергнуть опасности всю нашу общину. - Думаешь, я не знаю об этом? Снежка, я не так глуп. Я всё продумал. С простаками я буду пересекаться только в самых крайних случаях. – Бигби не посчитал нужным полностью раскрыться ей. – Что ж, хоть я и не сказал всего, чего надумал, но мне хотелось бы созвониться с человеком, который меня ждёт, - Бигби затушил сигарету носком ботинка, решив отделаться от этой привычки как-нибудь потом. - Что ж, тогда позволь я скажу тебе кое-что, - рука Волка замерла на полпути к кнопке вызова лифта. Белоснежка не переставала неприятно удивлять его. Но он, заинтригованный тем, что же она хотела ему сказать, снова принял прежнее положение, теперь уже глядя на Белоснежку в упор. Она была такой, какой он её любил. Строгой, порядочной, но холодной. И всё же прекрасной. Самой красивой женщиной, которую он когда-либо встречал. И которую так желал. – Ты мне не понравился с самого первого дня, как стал работать здесь. Мне ты казался грубым, тупоголовым хамом, каким ты, в принципе, и был. Я пыталась как можно меньше с тобой пересекаться, но судьба словно смеялась надо мной, постоянно сталкивая нас. Но я изменила своё мнение, когда увидела, как ты меняешься. Хоть я особых попыток направить тебя не делала, а просто высказывала то, что думаю о тебе и твоих поступках. Но всё же, ты менялся. Я, можно сказать, видела, как ты растёшь на моих глазах. Не смейся, я серьёзно говорю. И я знаю, что так нехорошо и это нечестно, но…Ты стал мне нравиться, Бигби. Тот ты, которым ты становился. Я всё чаще ловила себя на мысли о том, что я была очень несправедлива к тебе. Только сильный духом человек может взять себя в руки и стать лучше. Намного лучше. – Голос Белоснежки звучал ровно, без запинок, словно она заучила текст. Но Бигби чувствовал, что она говорила от всего сердца. – И я просто запуталась. Я чувствовала себя ужасной, потому, что только спустя действительно долгое время, на протяжении которого ты преображался, я стала замечать тебя. Чаще, чем положено. Мне было совестно, что только это побудило меня оглядываться, когда ты проходил мимо. – Волк откинул голову и плотно зажмурился. Только не сейчас. Он ведь уже решил. Но Белоснежка продолжала, уже не в состоянии остановить себя. – Но, я решила, что у этого союза нет будущего. И я знаю, что ты скажешь сейчас. Да, я решила за нас двоих. Я уже один раз обожглась и не хотела снова этого. -Поэтому, видя мои мучения, только насмешливо игнорировала меня, - выдохнул Бигби, пытаясь совладать с собой. Он скорее почувствовал, чем увидел укоряющий взгляд, брошенный на него Снежкой. -Можешь это и так называть, - внезапно согласилась она. – Но сегодня…Твоё решение меня поразило. Только сейчас я с чёткой ясностью поняла, что могу навсегда потерять тебя…Нас. – Белоснежка прошептала последнее слово, замолкая и давая Бигби возможность проклясть всё на свете, и себя в том числе, за слабость, которую сейчас был готов допустить. Он понимал, что значат её слова. - Надо же. Не думал, что когда-нибудь услышу это от тебя, - только и смог выдавить из себя он. Белоснежка, вздрогнувшая от такого, подняла глаза и уверенно посмотрела ему в лицо. - Я сказала то, что сказала. Большего ты не услышишь, - ровно отчеканила Снежка. -Что ж, я тоже любил тебя, Белоснежка, - не в силах видеть, как её лицо вытягивается, а глаза непонимающе расширяются, Бигби отвернулся и решительно нажал кнопку вызова. – Но я всё решил. Я устал. Ничего ведь не изменилось бы после этого разговора. А если бы и изменилось, то ты бы жалела об этом. - Почему ты так решил? - Потому, что ты всё ещё уверена в том, что я недостоин тебя. Ты просто боишься потерять ручного пса, - дверь лифта распахнулась, тускло освещая лицо Бигби, на скулах которого играли желваки. -Вот как, - Белоснежка слегка нервно расправила складки на своей юбке. – Что ж, очень жаль, что вы так думаете, мистер Волк, - Бигби скосил взгляд на бледную Белоснежку. - Очень жаль, - эхом повторил он, заходя в лифт и нажимая на первый этаж. Он опустил голову, чтобы не выдать себя. Но и так же не видеть две мокрых дорожки, уже давно не высыхавших на её спокойном лице. Выходя из здания Вудленс, Бигби застыл, вдыхая тёплый ночной воздух и прислушиваясь к далёкому пению кузнечика. Он обернулся, чтобы ещё раз посмотреть на его, теперь уже бывший дом, но долго ещё не мог оторвать взгляда от самых красивых глаз, которые он видел когда-либо. Они оба приняли решение.