Я присмотрю за ней...

      В последнее время молодежь стремится распрощаться с жизнью. Депрессия, безысходность и суицид - самые любимые и ходовые слова. Не понимаю я их… как можно так относиться к самому великому и драгоценному – жизни? Хотя, понимание ее ценности пришло ко мне не сразу. «Риск» - когда - то мое самое любимое слово. Когда-то … но не сейчас.       Все резко изменилось год назад. Очередной поход к врачу после очередного риска. Обычная больничная обстановка и в какой раз сломанные ребра. Лишь одно отличие - в этот день рухнули все мои убеждения. Все ценности. Все.       Врачи решили проверить - нет ли у меня сотрясения мозга, а нашли кое-что поинтереснее. В тот день мне поставили диагноз – «Опухоль головного мозга». С этим диагнозом жизнь перевернулась с ног на голову. Оказалось, что нашли ее слишком поздно и мне уже никак не помочь. Год. Мне оставался лишь год. Я был шокирован. В моей голове роились тысячи мыслей, они не давали мне ни спать, ни есть. Я не знал куда бежать и что делать, и кто мне может помочь. Хотя ответ был прост – смерть. Мне оставалось только прожить этот год и спокойно умереть. Но через какое-то время я пришел к выводу, что сам виноват. Я не замечал простейшие симптомы. Почти каждодневные пьянки и недосыпания не давали почувствовать их. Головную боль и рвоту по утрам я списывал на вчерашние гуляния. Как же я был глуп. Придурок. Если бы хоть иногда вел нормальную жизнь, то может и заметил бы. Хотя… кого я обманываю? Придумал бы тысячу отговорок, чтобы не посещать врача. Якобы просто не прерывать привычный образ жизни бессмысленными походами по идиотам, зовущими себя врачами. Я сам себя загнал. И винить теперь некого.       Двухмесячный кризис самобичевания и поисков виноватого я все же перенес. Хоть я его и перестрадал, но осадок все же остался, и убрать его некому. Во мне образовалась некая пустота, и я задумался, чем же займусь в этом году. Последнем году. Может глупо, но я составил список, хотя пунктов в нем немного оказалось. Сколько я уже и не помню. Но один точно оставался не выполненным. Многое я успел сделать до того как ослеп. Нет. Для меня не наступила вечная ночь, но и днем это назвать трудно. В доме я ориентировался на ощупь, предметы ни в коем случае нельзя было переставлять. Я начал слепнуть в самом конце. Этот процесс проходил очень стремительно, и я не успевал привыкнуть к этому. Часто бился об косяки, углы мебели все ронял, разбивал стаканы. Так и доживал свои деньки, как старый дедок. По улице я ходил с тростью, но пока привыкал к этому агрегату, частенько вписывался в столбы и пару раз оказывался в кустах. Окружающие, наверное, думали, что я придурок. Но может они и правы.       Я осознал одну ужасную штуку. Ко всему этому я привык. Головная боль стала спутником, утренняя тошнота доказательством того, что я все еще жив, а слепота возможностью взглянуть на мир с изнанки. Смешно, да? За какой-то год я стал гребаным философом. А смерть все равно не щадит… Смерть способна простить самоубийц, наркоманов и еще кучу всяких психов, стремящихся распрощаться с жизнью, но не тех к кому она пришла сама. Мне она хотя бы дала шанс исправиться, измениться. Но еще чуть-чуть. Еще один пункт я все же не закончил. Надо торопиться. Иначе так и останется один несчастный пункт.       Снова лето. Не думал, что еще раз почувствую его. Последнее в моей жизни, от этого даже как-то грустно становится. Очередной поход к врачу. Хотя за последний месяц это стало обычной еженедельной процедурой, ведь я должен был уже умереть, но все еще хожу по земле. Вот за мной так пристально и наблюдают. Недавно я познакомился с одной барышней чуть младше меня. Она постоянно находится в больнице и, бывает, я захожу ее проведать. Милое создание. Такая веселая, жизнерадостная, она скрашивает мое существование. Я ей удивляюсь. Она, как и я, почти на краю. Ее сердце отказывается работать, но, тем не менее, она смеется и радуется. Я ей восхищаюсь. Лучик солнца. Она греет меня. Хочется жить ради нее. Бывает же. Умираю. Вроде труп ходячий. Но я все равно в нее влюбился. Надеюсь, я закончу свою историю быстрее, чем она свою. Тогда я успею завершить последнее дело.       Я уже подписал все необходимые бумаги. Как только мое время остановится, она будет жить. Жить и радовать окружающих своей улыбкой. - Молодой человек вам плохо? Прошу, ответьте! – хах. Какая беспокойная мед сестра. Прошу передайте ей, что я ее люблю, что она будет жить и вот эту записку. Так, безделица, маленькое письмо, чтобы она помнила меня. Меня нового. - Кто-нибудь, позовите врача и принесите носилки! – да, быстрее. Носилки и в операционную, скорее вытащите из меня этот горячий любящий моторчик. Прошу, помогите той ради кого он еще бьется.       Вокруг меня никогда так не носились врачи, хотя я видел лишь яркий свет лампы и их беспокойные голоса, я не закрывал глаза и пытался остаться в сознании, чтобы убедиться в том, что последний пункт будет завершен. Убедится, что я подарил другому жизнь. И тут врач, наконец, сказал, что меня не спасти, дал команду на извлечение моего моторчика который бился из последних сил ради нее.       Он назвал ее имя. Такое любимое. Знакомое. Теплое имя. Я могу спокойно закрыть глаза. По телу разлилось необычайное тепло и спокойствие, так хорошо мне еще никогда не было. Любовь всей моей жизни будет жить, а я… я присмотрю за ней с небес…