***
Уже почти родной и любимый, такой памятный и такой триумфальный Сочи встретил их ясным солнышком и теплой погодой. Ветерок, дувший с моря, приносил с собой соленую влагу и яркие воспоминания. Ребята прогуливались по Олимпийскому парку и как будто снова окунулись в ту манящую, тревожную, сумасшедшую, но такую праздничную и запоминающуюся атмосферу Олимпийских игр. На подходе к «Айсбергу» они оба замедлили шаг, а потом замерли, взявшись за руки. Здесь, в этом огромном ледовом дворце творилась история их олимпийского триумфа и триумфа России. До сих пор при взгляде на такой торжественный «Айсберг» их накрывали воспоминания и эмоции. Как сложно тогда было настраиваться, понимая, что вся страна ждет от тебя победы, и ты не имеешь права на ошибку. Как тяжело было выдержать этот четырехлетний прессинг с грузом ожиданий от всех и вся, но особенно от чиновников. Боязнь подвести страну, страх не оправдать ожидания близких, и всех тех, кто с ними работал и вложил частичку себя в их проект. Да, смешно подумать, но тогда это действительно начиналось как проект, когда двое людей объединились для достижения одной общей цели, как деловые партнеры, организующие общий бизнес, если уместно такое сравнение. Кто же знал тогда, что это партнерство окажется таким плодотворным, таким суперуспешным и таким счастливым. Кто же тогда знал, что в лице друг друга они найдут партнера не только на льду, что каждый из них станет для другого самым дорогим и любимым человеком. Может быть, кто-то и не верит в судьбу, но их пример можно рассматривать как доказательство того, что судьба есть, и иногда она преподносит сумасшедшие подарки, которые надо уметь распознать, и надо уметь беречь. Коридоры «Айсберга» встретили их непривычной тишиной. Но им, спустя уже год после Олимпиады, до сих пор казалось, что атмосфера здесь накалена до предела, воздух настолько плотный, что его можно потрогать руками, слышался шум многотысячных трибун, крики «Россия! Россия!», что диктор вот-вот объявит: «На лед приглашаются Татьяна Волосожар и Максим Траньков, Россия!», и страх как тогда липкой змейкой ползет по позвоночнику. Они стояли у бортика, смотрели на лед, а перед глазами проносились обрывки их программ. Макс вспоминал, как он выходил на лед с мыслью: «Я все умею». Какой-то другой настрой в тот момент не помог бы. Только осознание того, что ты все знаешь, все умеешь, надо только отключить голову и позволить своему телу все делать на автоматизме. Правильно тренеры учат: перед тем, как сделать элемент – не думай. Начнешь думать, появятся сомнения, что сразу же ошибками аукнется. И потом Макс буквально пошагово вспоминал свою программу: сделали подкрут – нормально, сальхов – тоже неплохо, и тут краем сознания отметил – волосы, распущенные волосы у Тани. Откуда?! И тут же быстрая мысль – какие волосы, тулуп прыгай! И прыгнули, нормально, синхронно, как обычно. Затем выброс, когда Таня коснулась руками льда, а у него сердце ушло в пятки. Взять себя в руки, собраться. Едем дальше. Второй выброс выехала, слава богу. Три последние поддержки с мыслями – поднял-поставил, поднял-проехал, когда же уже все это закончится. Программа длилась не четыре с половиной минуты, а все сорок. И какой же груз упал с плеч с финальным аккордом музыки. Свой безумный крик, неконтролируемый, неосознанный, вырвавшийся из глубин души, он не забудет никогда. Ему до сих пор немножечко стыдно за такую несдержанность, за проявление эмоций на таком ответственном важном старте, но он ничего не мог с собой поделать. Как не мог сдержать слез облегчения. Как не мог забыть слезы Тани. И в очередной раз, с нежностью взглянув на Танюшу, Макс восхитился, какая же она маленькая и сильная, его потрясающая партнерша. Только благодаря ей, ее силе духа, терпению и самообладанию он стал тем, кем стал. Макс обнял Танюшу за плечи и прикоснулся губами к волосам. Таня закрыла глаза, отдаваясь магии родных прикосновений, вдыхая родной запах и уносясь воспоминаниями к тем моментам, когда они стояли на пьедестале, при скоплении многих тысяч народа, на глазах миллионов телезрителей, но они как будто были одни. Они сделали это друг для друга, они выходили и катались друг для друга, и они победили – друг для друга. Потому что они жили друг для друга, они просто любили друг друга. Их размышления и воспоминания прервал негромкий лай Декса, который бегал с осмотром вдоль бортика катка. Все, находившиеся на катке, с улыбкой наблюдали за пушистиком, который инспектировал все закоулки, а потом с улыбкой на забавной мордашке бежал обо всем увиденном рассказывать родителям. Таня и Макс с улыбкой наблюдали, как на них мчится пушистый зверь. Таня достала телефон и запечатлела кадр под названием «собака-улыбака». У позитивных спортсменов и домашние питомцы такие же позитивные.***
Ночи в Сочи всегда отличались от ночей в любом другом городе. Они были необыкновенными, полными воспоминаний и невероятных ощущений, когда каждая клеточка тела ликовала, переживая их двукратный триумф. А еще эти ночи были очень теплыми, и не важно какая температура на улице. Тепло дарили родные руки, теплом отзывались улыбки прохожих, теплом веяло от посланий болельщиков, теплом согревала любовь. Таня долго лежала с закрытыми глазами, но сон все не шел. Она осторожно встала, чтобы не потревожить Макса, оделась в домашний костюм и вышла на балкон. Влажный ветер доносил соленый аромат моря, который смешивался с ароматом цветущих тропических растений. Здесь на юге весна была в самом разгаре. Таня слегка поежилась от порыва свежего ветра и села в кресло. Ее взгляд устремился на дорожку луны, плавно спускающуюся над морем. А мысли опять вернулись к прошедшей Олимпиаде и тем четырем годам, полным напряженных тренировок, нервных стартов, успехов и падений, побед и поражений. Кто-то скажет, разве можно считать поражением второе место, ведь выступая с Максом, ниже второго она не опустилась ни разу. Поначалу да, и второе было радостью. Но сейчас, разве удовольствуется она сейчас вторым местом, когда знает каково это – стоять на первом, когда знает такой манящий, такой сладкий, неповторимый вкус победы. Таня услышала, как открылась балконная дверь, и увидела заспанного Макса. Он подошел, приподнял ее, посадил к себе на колени и накрыл пледом. Таня прижалась щекой к его груди и закрыла глаза. - Что с тобой? Которую ночь уже не спишь. - Макс, я боюсь. - Чего? - Боюсь быть второй. Максу не нужно было уточнять, о чем это она. Сам часто думал о том же. - Не бойся. Вторые не последние. Серебро тоже драгоценный металл. Стоит чуть поменьше золота, так что на старость нам с тобою хватит. Макс услышал легкий смешок, еще крепче прижал девушку к себе и дотронулся губами до ее макушки. - А если серьезно, я так привыкла с тобой к победам и первым местам, что второе мне теперь кажется ужасным позором. - Что-то ты рано начала переживать о вторых местах. Мы еще даже на старты не выходили и никаких мест пока не занимали. - Ну я просто думаю о будущем сезоне и как представлю… - Ты лучше представь, какие у нас классные программы и как мы с тобой их будем катать. Ты же знаешь, что нельзя сомневаться. Если уж решил прыгать, надо идти и прыгать. Как говорится, пошел и сделал. Давай просто кататься в удовольствие, не думая о местах. А там посмотрим. Нас же никто не заставляет соревноваться, не гонит вперед к медалям, даже заранее их нам не вешает… - Вешает. Болельщики вешают. Ты читал комментарии после чемпионата мира. Как они ждут нашего возвращения. - Читал. И очень их понимаю. Люди хотят видеть красоту на льду, пару на льду, а не двух одиночников с не сказать чтобы прямо супертехникой… - Вот я и боюсь, что суперкрасота проиграет супертехнике. А там еще и китайцы на пятки наступают… А нам скажут, что свое уже выиграли, идите уже… - В декрет, - закончил за нее Макс. Таня резко вскинула голова и с недоумением посмотрела в бездонные глаза. - Ну а что. Если вдруг совсем трудно станет, мы всегда можем уйти достойно… в декрет. Ведь нет ничего важнее рождения ребенка. И нас все поймут и поддержат. Таня сначала хотела возразить, а потом рассмеялась. - Кто из нас больше хочет детей? Раньше я все время говорила о том, что хочу стать мамой, а теперь ты все время про детишек упоминаешь. - Я морально готовлюсь. Заранее. Что-то мне подсказывает, что с рождением ребенка мне даже самые тяжелые тренировки покажутся раем небесным. - Ну так, если ребенок весь в папу будет, то ничего удивительного. Таня улыбалась, а тревога постепенно ее отпускала. Действительно, надо забыть о местах, а просто наслаждаться тем, что ты делаешь. А без поражений, как известно, не бывает побед. Нельзя все время выигрывать. А после проигрыша и вкус победы слаще. Она наклонилась, чтобы подарить любимому благодарный поцелуй, а потом опять прижалась щекой к его груди. Убаюкиваемая мерным дыханием мужчины и согретая теплом родных рук, Таня не заметила, как уснула. Макс перенес свою драгоценную ношу на кровать и заботливо укрыл одеялом. А Тане снилось, как она стоит на подиуме, на шее сверкает золотая медаль и играет гимн России.