«С возвращением!»

Что имеем, не ценим, а потерявши плачем. Только потеряв, мы начинаем ценить. Когда Ник лишился дара Гримма, тогда понял, насколько это было для него важно. Он мечтал быть нормальным, жить нормальной жизнью, но… Теперь все смотрели на него как на инвалида. Калеку. Да он и сам себя чувствовал именно так. Третий сорт. Просто обычный человек. Нет! Нет-нет-нет! К черту эту нормальность! Верните мне меня!!! Он мысленно орал, а в реальности пытался убедить других, что все нормально. Себя бы убедить сначала… И проблемы с убийством в собственном доме… И Ренар в коме… Все покатилось под откос. Вся жизнь – на свалку. Допустим, Беду отмазали – сказано было, что она пришла к Нику, а на пороге раненный Ренар, а в дом она вообще не заходила. Книги на кровати? А, это древние книжки со страшилками, передаются с поколения в поколение, фамильная реликвия и все такое. А полубезумный Ву… Ну так это со всякими бывает. Но все равно жизнь превратилась в сплошной отстой. И стояла так до тех пор, пока Ренар не пришел в себя. - Ты выпил зелье? – первое, что спросил он у Ника. - Нет. Бутылочка разбилась. Несчастный случай типа… - Так что с тобой? - Я… Я не Гримм больше. Вот, как бы живу жизнью нормального человека, - невесело хмыкнул Ник. Капитану-ведьмаку стало все ясно. - Черт… Хм… Это надо исправить. Но я не знаю, что с зельем… Короче, езжай по этому адресу… С ломиком. Там гараж. В нем котел, зеленое зелье. Выпей склянку, должно нейтрализовать твое… твою проблему. Надеюсь, зелье там есть… - Хорошо, уже еду. – Ник послушно и с плохо скрываемой радостью и азартом кинулся по указанному адресу. Правда, зелья там уже не было. Пустой котел и прикрытая тканью шляпа – но зелья уже не было. Видимо, Адалинда его вылила. Верно, зачем же ей оставлять Гримму шанс на спасение? С тяжким сердцем Бёрхард вернулся к капитану Ренару. - Его там нет. - Черт… Сука. Ладно. Я что-нибудь придумаю. Попробую придумать. Ник, ты ведь понимаешь, что ты должен вернуть свои силы? Или тебе нравится… быть… таким… ущербным? - Я не!.. – вскинулся было Ник, но сразу же и замолчал. Да, он такой и есть сейчас – ущербный. - Угу. Ладно, иди… Я позвоню, если что-то придумаю. Будь на связи. И если сам что-то найдешь, сообщи мне, ладно? - Хорошо. Всю ночь Ник просидел в фургончике, думая и разыскивая. Только и нашел, что предупреждения о том, что Гриммам никак нельзя трахать ведьм. Дописал от себя: «Когда Гримм вступит в связь с ведьмой, он теряет свои силы, свой дар, и становится обычным человеком.» А потом добавил: «Это очень неприятно и унизительно. И опасно. Врагов не меньше, а ты не можешь рассмотреть угрозу. Ни в коем случае нельзя спать с ведьмами!» Потом он подумал еще и описал, как все случилось. Она приняла вид Джульетты, он ее трахнул, а потом, сам того не поняв, стал обычным. Физически Гримм ничего не чувствует, но видеть – уже не видит. Его глаза уже не те. А утром позвонил Ренар и предложил приехать проведать его. - Рад видеть, Ник. Как дела? Нашел что-то? - Нет, только предупреждения, что спать с ведьмой Гримму нельзя. - Хм. А… в предупреждениях пол указывался? - Ну… Нет, в общем. Но считается, как я понял, что ведьмы женщины, потому что написано «ведьма», а не «ведьмак». Соответственно, Гримм – мужчина. - Ах, ну да. Ладно… Позволь спросить: когда вы занимались сексом, ты… - Что я? – неловко как-то, ага. - Ты кончил в нее? И без презерватива притом? - Ну… аха. А что? - Тогда, кажется, мне все понятно. Не мешало бы проверить, но… кажется, я знаю, как тебе помочь, - слегка улыбнулся сам себе Ренар. - И как же? – вскинулся Ник. - Я же говорю, надо бы проверить… Но скажу, что думаю. Короче, кровь – жизнь, сперма – сила. Кровь Гримма попадает ведьме – и человеческая жизнь перебивает ее ведьминскую суть. Сперма Гримма попадает в ведьму – его сила уходит ей. Все довольно просто. Хотя есть какие-то нюансы, я думаю… Например, та же кровь. Возможно, кровная связь могла сделать тебя более восприимчивым к другому делу… К отбиранию силы, я имею в виду. Но… Это детали. - Так. Ладно, кажется, эту часть я понял. А вторая часть? - Вторая часть? - Ага, там где про спасение, - в мозгу Гримма вертелась мысль, которую он не мог четко осознать и сформулировать, но она не давала ему покоя. - Ах, да. Короче, надо, чтобы получилось наоборот. - В смысле? - В смысле сила ведьмы, сила магии перешла в тебя. - Как же это? – нервно засмеялся Ник. – Не думаю, что… Стоп. Не совсем наоборот, не вернуть все обратно, а… - Да, я хотел сказать, источник, носитель магической силы должен попасть в твой организм. - Как? - Так, как ты свою силу отдал ведьме. - Я переспал с ней, вообще-то. Я должен это сделать снова? - И что? Она разве может дать тебе носитель силы? - Носитель силы? – Бёрхард начал подвисать. Мозг упорно отвергал информацию извне. - Да. - Но это же… - Сперма. Именно это должно принести в твой организм магию и вернуть твои собственные силы. - У Адалинды нету спермы, - скептически заметил Ник. - Ага. - И что теперь? - Это не может быть Адалинда, потому что, как ты верно подметил, у нее нету спермы, - терпеливо говорит капитан. - Тогда… Кто? И… Черт, ты вообще о чем говоришь сейчас? О том, чтобы… в меня… сперма ведьмы попала в меня. Это возможно только лишь если… - Ник схватился за голову. – О нет. Нет-нет-нет. Нет! Я не… Я… Ведьма… ведьмак должен трахнуть меня? Тогда, возможно, я верну свои силы? Ник в отчаянии застонал. Ну прекрасно просто. Ренар молча смотрел на него, спокойно наблюдая за развертывающейся истерикой. Смотрел, как Ник, зарывшись пальцами в короткие волосы, ходит туда-сюда по больничной палате и сейчас, кажется, начнет пинать мебель, аппаратуру и стены. - Это же бред! Безумие! Да кому… кому это надо вообще? Мне? Ценой собственной… а собственно, что мне там сделать надо? Куда меня там поиметь должны? Нет! Я не собираюсь подставляться под мужчину. Тем более под ведьмака. Да и где я его возьму? Ну вот где я возьму ведьмака, который захочет трахнуть Гримма, чтобы тот вернул свои силы, с помощью которых он этого ведьмака должен теоретически убить?! Это просто безумие! Это невозможно! Это… Ренар зевнул даже. Он уже устал ждать, пока до Бёрхарда дойдет. - Как ты детективом стал – не понимаю, - вздохнул Шон. - Чего? – непонимающе и с тревогой посмотрел на него Ник. - Говорю, детектив из тебя никудышный. Один к одному не приложишь. Не замечаешь очевидное. На первое место ставишь собственные эмоции и аффекты. Ник, у тебя есть один вариант. Не говорю, что он идеален, но попробовать стоит. - К-какой вариант? – кажется, до него уже дошло, но все равно верить в это он не хотел. - Я могу это сделать. Если ты не против, конечно, - кивнул Ренар. И тут он увидел, как детектив Бёрхард чуть не брыкнулся в обморок, но совладал с собой и просто удрал из палаты. Информация разошлась быстро. Наверное, Ник намекнул Джульетте. Она подключила Монро и Хэнка, те устроили допрос Ренару, и через сутки Ника уже штурмовали со всех сторон. - Да какое тебе дело? – это он с Джульеттой препирался. – Ты же вообще хотела нормальной жизни! Так вот она и есть! Я ничего не вижу! Я обычный! Все! Чем ты опять недовольна? - Я хочу, чтобы ты стал собой! Я больше не буду говорить ничего насчет этой нормальности! Но ты должен стать собой! Это не ты! Только кусок тебя! - Все так живут! - Нет! И вообще, ты знаешь, что за опасности кругом! Раньше ты мог меня от них защитить! А сейчас? Ты так же слеп, как весь мир!!! Ты должен попробовать этот вариант! - Да ты понимаешь, о чем просишь?! - Да! Ничего, не умрешь, многие этим занимаются всю жизнь вообще! И ты сможешь! Тем более для дела! - Джульетта!!!... Проблема во время таких диалогов и высказываний Джульетты молчала, потому как в первый раз заикнулась высказаться в духе «а что тут такого? У меня есть много знакомых геев, все были довольны» - и Ник чуть не ушел из дому, прежде выругав мелкую Гриммку. Теперь она молча стояла или сидела, кивала и так смотрела, будто сейчас вот обвинила Бёрхарда в дискриминации по сексуальной ориентации. Хэнк и Монро действовали мягче, лояльнее. Да-да, Ник, понятно, тебе так спокойнее… Ты же ничего не видишь, точно. Ты всегда этого хотел, правда? Ну вот и славно… Ах, там какой-то монстр разодрал человека… Но тебе теперь туда ведь нечего соваться, правда ведь, Ник? Ты все равно бесполезен теперь… Зато существа не пугаются. Могут бегать прямо у тебя перед носом. И всем хорошо. И ты не видишь, и они не нервничают. Правда, древогрызы расстроятся, наверное... Они ж верят, что ты Гримм, который может защитить невинных. Ну да что уж там, побаловались, и хватит. Не все коту масленица. И так далее. Короче, Ника прессовали со всех сторон. Он и сам хотел вернуть себя, свою часть, он чувствовал себя калекой. Но для этого надо было пойти к Ренару (а он не выздоровел еще, кстати) и сказать: трахни меня, хочу снова стать Гриммом и влезть во всю эту заваруху. Какой бред. - Ладно! Все, хватит! Я… возможно, я обсужу это все с Ренаром, когда он выйдет из больницы… «Урааа!» - и вздох облегчения. Многократный. Ренар выздоравливал возмутительно быстро. Ну кто после таких пулевых ранений через две недели возвращается на работу?? Ага, именно: любимый шеф. Небось, всю свою силу ведьмацкую потратил на исцеление. Но Ник все никак не мог решиться. Каждый день кто-то из близких его словно бы невзначай спрашивали, говорил ли он с Ренаром. А он старался избегать капитана как чумы. И у него это получалось еще три недели. А на четвертую… Кажется, на него открыли охоту. Везде, где бы он ни был, появлялся Шон Ренар. На работе. У Розалин в лавке. У Монро и Розалин дома в гостях. У них дома в гостях – оказывается, у них типа званый ужин! О боже!.. Нервы потихоньку сдавали все больше. Это стали замечать окружающие. И Ренар подошел сам. - Ник, на минуту ко мне в кабинет. - Ээ… зачем? - На минуту. И сейчас же. Без вариантов. Нику пришлось пойти в кабинет. - Садись. - Э… Так на минуту же… Я тут постою… - Как хочешь. Короче, - кажется, капитан был слегка раздражен. – Короче, Ник, скажу напрямик. Да, многие, в том числе и я, заинтересованы в том, чтобы ты вернул свой дар. Работа стоит. Люди в опасности. Ты подставляешь под удар своих близких, в том числе Джульетту. Но черт побери, если ты так хочешь поломаться, понабивать себе цену, построить целочку, то ради всего святого, удачи! Но перестань делать на меня большие испуганные глаза и шарахаться по углам! Это бесит! И ты нагнетаешь обстановку! Прекрати это! Я тебя не преследую, если ты о том, параноик несчастный. Я не собираюсь зажимать тебя в первом удобном углу и трахать на глазах у всех, ты понимаешь это? А Ник стоял красный, как маков цвет и мечтал со стыда провалиться сквозь землю. - Значит, так. Прекращай этот цирк. Не ухудшай обстановку, и так уже… хуже некуда. Давай… нормально работать, жить, я не знаю, что там еще… Ну, нормально, как можно в таких условиях. А вообще, то я хотел вот это сказать. Вот. Все. Надеюсь, ты меня понял. Потому что в следующий раз я тебе просто врежу, и можешь подать на меня в суд, понял? - Понял. - Свободен. Ник ушел и до конца дня никак не мог отойти от шока. А на следующий день… он почувствовал словно флешбек: как пару лет тому, до всех этих событий, до того, как он начал «видеть». В этот день словно солнце выглянуло из-за туч впервые за долгое время. Ник улыбался на работе. - Ник, ты… Ну… - Хэнк многозначительно повел глазами в сторону кабинета капитана. Ник посмотрел туда. - Э, нет, нет. Ничего не было. Я до сих пор нормальный. Не Гримм. А что? - Ты такой радостный сегодня, как давно не был. Я подумал, что все стало нормально… - Все нормально. - Я подумал… Я надеялся, что ты снова Гримм. Но… - Хэнк вздохнул. - А что ты так надеялся? - Да оно как-то спокойнее, когда знаешь правду, - вздохнув, проворчал Хэнк. – Да и… Работы поднакопилось. Куча дел. Убийства, нападения, грабежи, кражи… Когда ты был Гриммом, у нас эти дела как семечки щелкались. Существа тебя боялись и уважали. А теперь… мы просто рядовые копы, которых легко водить за нос. Хэнк снова вздохнул, тяжко и грустно. А Ник снова задумался. Еще почти неделя безмятежной жизни «по-старому». А потом Ренар получает тревожные новости о каких-то непонятных маневрах со стороны семьи. А в городе происходит убийство: молодая семья ночью была растерзана в собственном доме. Погибли отец, мать и двое маленьких детишек. Явно постаралось существо. У Ренара лопнуло терпение. И у Хэнка тоже. Но если последний ничего не мог сделать, только пожаловаться на Ника Ренару, то первый… Уже поздно. Участок скоро закрывается. Но капитан еще на работе. На столе Ренара лежит маленькое нечто. Кристаллик, почти плоский, внутри – какие-то буквочки. Надпись. - Эй, Ник, ты еще долго? Зайдешь ко мне? - Ага. Я вообще-то уже домой собирался. Что у вас? – Ник уже не боится капитана, тот ему ведь объяснил все. Ник входит в кабинет. Ренар тихо запирает двери на замок. Жалюзи уже опущены, давно. Так что тихо и незаметно ничего. Изоляция. - Посмотри ту штуку, у меня на столе. Только руками не трогай. Она подсвечена, ты можешь прочитать? – чуть хмурясь, спрашивает капитан. Ник подходит к столу. Настольная лампа выгодно освещает маленькую штуковину, похожую на кристалл, но внутри него что-то есть. Буквы, крошечные буковки. - Ага… Миленько. Что это? - Прочитать сможешь? - Ну… Сейчас… - Ник наклоняется над столом, выворачивается так, чтобы быть поближе к штуковине, но чтобы не закрывать свет. Удерживается за края стола. - Так… Кажется, вижу. Что-то вроде… Хм. «Приблизься и приготовься. Ты…» Хм. Так, эм… «Ты должен... пожертвовать собой… чтобы спасать других». О. Так… «Просто позволь другим спасти тебя сначала». Что это зна… Эй! Пока Ник увлеченно читал, капитан Ренар ловко пристегивает наручником его запястье к скобе под крышкой стола, а затем с шепотом «не дергайся» перехватывает другую руку, короткая борьба, и вот сильный Ренар прикладывает другую руку к другой стороне крышки стола, а там тоже есть скоба. Замечательно. Теперь Ник почти лежит грудью на крышке стола капитана Ренара, прикованный наручниками к тому самому столу. Капитан отодвигает лампу подальше. - Что это значит? – злющий Бёрхард почти шипит. - Ник, кристалл говорит: «Приблизься и приготовься. Ты должен пожертвовать собой, чтобы спасать других. Просто позволь другим спасти тебя сначала». Ник, извини, мне жаль, но сейчас совсем не время расслабляться. Мне жаль, что ты не можешь дальше продолжать радоваться жизни в бездействии. Мне жаль, что нарушу твой покой. Мне так жаль, что я это делаю, а не ты ко мне пришел. Мне жаль, что ты не созрел сам до этого решения, но я не знаю, настал бы этот момент вообще или нет. Мне жаль, что придется сделать это насильно, без твоего желания… Или же ты передумал и просто боялся ко мне прийти? – тихо спросил он над ухом у детектива. Тот взвыл сквозь зубы и прошипел: - Отпустите меня! Сейчас же! Эти шутки не смешны ни разу. - Отпустить? Ник, ты не понял меня, что ли? Сейчас мы сделаем то, что надо было сделать уже давно. А так я даже не знаю, поможет ли оно. Люди ждут результатов, а мы никак не проведем эксперимент. И все потому, что Ник Бёрхард решил, что имеет право выламываться и строить из себя недотрогу. Ник, надо значит надо. Поэтому – ну, просто извини. Кстати, - продолжил капитан деловым тоном, расстегивая джинсы детектива, - может, тебе и рот завязать? Нет? Кричать не будешь? Я как-то не хочу объяснять подчиненным, на что это похоже. В суд за сексуальные домогательства и изнасилование на рабочем месте, использование служебных полномочий – что может быть романтичнее?.. А на зоне за изнасилование вообще очень любят… в прямом смысле. Сильно и много. Поэтому спрашиваю еще раз: тебе рот завязать или ты тихо будешь? - Да пошел ты! – взвыл, чуть не взвизгнув, Ник. От осознания происходящего ему делалось дурно, только злость не давала расклеиться окончательно. - Ник… ну что ты, - ласково погладил поясницу подчиненного Шон Ренар. – Ладно. Вот так… Капитан принялся завязывать каким-то шарфом рот детектива. Ник в отчаянии замотал головой и завыл. - Что? - Не надо, не надо завязывать рот, я буду тихо, - прохрипел пропавшим куда-то голосом Ник. Казалось, унизительнее некуда. Прикован к рабочему столу шефа, голый ниже пояса, да еще с завязанным ртом… Нет. - Ладно. Тихо так тихо. Посмотрим. Пауза, возня, а потом тепло, почти жар у ягодиц. - Ох, Ник, честно, я слегка устал ждать. Знаешь, быть постоянно в ожидании, что ты придешь и скажешь «Я готов, давай попробуем это» - утомительно. Я рад, что это закончится. Уф… А ты не бойся. Все будет хорошо. - Ну конечно, - простонал Ник. Его била дрожь ужаса и отвращения. И стыда, жгучего и тошнотворного. - Да… Дело техники. Так, иди сюда… - и тут началось. Ник ахнул, когда скользкий палец погладил его дырочку между ягодиц, смазывая лунку, а потом нырнул внутрь. Все глубже и глубже, слегка извиваясь там, шевелясь, смазывая стенки и немножко их раздвигая. Ник понимал, что это только палец, но ему казалось, что туда всунули целый кол размером с добрый большой огурец. Или просто член. - Что… что это… Что ты делаешь? – срывающимся шепотом поинтересовался Ник. - Смазываю тебя, дорогой. Черт, ты слишком узкий. Ники, расслабься. Иначе будет хуже. Давай, немножко расслабься. Потужься. - Но… - Делай. Ник попробовал. Палец задвигался свободнее, но тошнота нахлынула с новой силой. Это словно дерьмо назад пошло, - мелькнуло в голове сравнение. Ник тяжко вздыхает. - Ладно… Растянуть тебя немного еще? - Ээ… - Так. Ну-ка… - Ренар добавляет еще один палец. Разница ощутимо заметна. Бёрхард думает, что два пальца еще не член, а когда будет член, то ему будет конец. Потому что уже от двух пальцев он хотел немножко сдохнуть. - Ч-черт… Ммм…! - Что? Не нервничай, это только пальцы. Членом будет лучше. Сейчас увидишь, - и с этими словами Ренар убирает пальцы. Ник вздыхает с облегчением. Как же хорошо!.. Рано радовался. В следующий момент он начинает задыхаться – дыхание перехватило от боли, а потом – не может сдержать крик: боже, блядь, как же больно! И он орет. Само так получилось. Ренар мигом закрывает ему рот ладонью. Только тогда Ник понимает, что закричал – надрывно, болезненно. - Ты че орешь? – шипит капитан. – Ты же сказал, что будешь тихо? Ну так тихо! Я только начал. Ты и дальше собираешься глотку драть? - Мгммгг… - стонет в ладонь Ник. Ему правда очень больно. Но он не хотел кричать. Потому что никому не надо, чтобы его тут нашли с капитанским членом в заднице. - Так, Ники, маленькая девственная дырка, выбирай, чего тебе хочется: остаться на всю жизнь ущербным или вернуть свою силу? Первое, ты знаешь, это больно. Думай, Ник, думай, а я пока… немножко подожду… - и с этими словами Шон осторожно, с трудом двинулся глубже. Ник айкнул и зашипел. - Прекрати! Мне больно! - Ник, так надо… - Отпусти меня! Гррх!.. - Значит, хочешь остаться ничтожным калекой на всю оставшуюся жизнь?! Ах ты ж сученок! Забыл предупредить, что я уже не собираюсь останавливаться, независимо от твоего ответа. Я все равно трахну тебя. Но есть разница – или ты с нами, и я помогаю тебе, или ты отказываешься, как тряпка, и таскать я тебя буду как тряпку. Ну? – рыкнул в ответ Ренар и резко двинулся внутрь. Ник снова вскрикнул и заскулил. - Нет! Нет… подожди… Я… Мне просто больно… - Ник, жизнь – боль, ты не знал? – тихо спросил Шон, склонившись над его ухом и через момент снова довольно резко двинувшись в теле Ника. Тот опять сорвано вскрикнул. - Ааах! Пожалуйста!.. - Ники, ты привыкай, если ты отказываешься, ты всю жизнь будешь страдать. Поэтому спрашиваю тебя еще раз: хочешь отказаться от дара или хочешь его возвратить? - Мм… Хочу… возвратить его обратно… - Ник тяжко вздыхает, со всхлипом, сглатывает, а потом зовет: - Шон… Ренар… Я тебе никогда… не прощу этого… - Но для этого ты сначала станешь Гриммом, мой друг, - шепчет на ухо Ренар. - Да… - И ради этого я согласен немножко потерпеть и постараться сделать все… не так болезненно, - тихо проговаривает он и замирает. Его руки нежно гладят тело Ника, голые бедра, теплые под одеждой бока, спину, живот. Его рот оказывается на шее детектива и ласкает ее. Его губы шепчут «Расслабься, Ники, расслабься, тебе же больно, ты себе навредишь, давай, мальчик, расслабься». И Ник постепенно привыкает к тому, что его распирает горячий твердый толстый и длинный ствол в заднем проходе, что он сам прикован и распластан по столу в кабинете у начальника, что начальник сейчас вот ласкает его так, как не ласкала ни одна женщина – нежно, сильно, собственнически и доминантно. Его сейчас вот типа насиловали. Да. Когда Бёрхард перестал сжиматься так, что у Шона Ренара появлялось желание схлынуть и отыметь подчиненного так, как ведьмак отодрал бы опального Гримма, капитан начал осторожно двигаться. Ник снова сжался, но не так сильно, поэтому Ренар продолжил – осторожно, потихоньку, постепенно наращивая темп. Интересно, эта задница сможет кончить? Наверное, не помешало бы… Ну, а может и нет. Типа, чтобы силы не тратились. Но тогда не произойдет полноценный энергообмен. Значит, надо заставить этого балбеса кончить. Мда… Если долго его трахать, у него просто от трения задница будет болеть и кайфа он не словит. Значит, надо другое. Пока он на члене, отдрочить как родному. Да. Поэтому Ренар снова ласкает распластанное тело, целует шею, уши, лижет и покусывает. Его руки гладят бедра, живот и пах, начинают ласкать член и мошонку. Еще никакой отдачи, но ведь это только начало. Ренар концентрируется и направляет усилия на движения бедрами. Потанцуем, детка… Находит такой угол проникновения, когда и двигаться легче, и Бёрхард меньше напрягается и выворачивается. Значит, так. Осторожно, аккуратно… ритмично, плавно, четко, синхронизируя движения бедер, руки на члене Ника и рта на его шее. И не позволяя себе расслабиться. Потому что если расслабиться сейчас, то можно… Можно слишком увлечься. Тело под Шоном немного расслабилось, распрямилось, развернулось, перестало судорожно до дрожи сжиматься и трепетать внутри, сопротивляясь на клеточном уровне. Запах начал меняться: то пахнет в лицо горячим бризом расслабленного молодого тела, то мускусом возбуждения, еще слабым, но будь я проклят. Адреналин. Сладость стыда. И все сильнее – возбуждение. Ах, мальчик, ты попал!.. Тебе уже нравится. Главное – не упустить момент. Ты кончишь, о да. Все будет как надо. Шон плавно и сильно притирается, вжимается в Ника, погружается глубоко, нежно, а его рука так же внимательно изучает член парня. Он уже крепкий. И Шону это безумно нравится. Он уже с удовольствием ласкает крепкий ствол, думая о том, что мог бы его приласкать губами, всем ртом. Нику бы понравилось. Ник же тем временем сдерживается, чтобы не застонать и не подмахивать слишком откровенно. Он уже напоминает себе сучку, шлюшку. Потом думает, что заслужил на право кончить, и поэтому… Ник отпускает себя. Быстро подстраивается под движения Ренара, двигается навстречу не стесняясь, честно, так, как надо было ему, чтобы кончить. В конце он почти не сдерживаясь стонет и вскрикивает. В этот раз Шон не зажимает рот Ника ладонью. Ему очень нравится этот стон и вскрик – удивленный, изумленный, сладкий, проникновенный и с говорящий об облегчении вскрик. Заводит, ага. Шон сам с облегчением снимает внутренние ограничители, «схлывает» и уже в образе ведьмака самозабвенно набрасывается на Ника, засаживает не сдерживая желания и скоро сам сладко стонет. Кончил. В Ника Бёрхарда, в Гримма, в своего подчиненного кончил. А ведь хо-ро-шо-о-о-о-то как!.. Ник тяжело дышит, капитан тоже пытается отдышаться. Несмотря на боль в заднице и усталость, Ник чувствует себя немного лучше, чем в предыдущие дни. Что-то изменилось, кажется. Он отгоняет смешную мысль «это изменилась твоя сексуальная ориентация, сладкий» и прислушивается к себе. Черт его знает, надо бы проверить. - Ты как? – слышит Ник голос возле своей головы. Голос искаженный, жутковатый, с хрипами и рычанием. Испуганно смотрит, откуда такой глюк и чуть не подпрыгивает: капитан в своем ведьминском облике напугал его до чертиков. Отвык. Если бы не был все так же пришпилен к столу телом капитана Ренара, упал бы с него. - Ух ты! Кажется, сработало! – играет бровями и ухмыляется Ренар, принявший нормальный вид. – И главное, как быстро-то! Ух! Ник, с возвращением! – он пристально заглянул в глаза детективу, снова схлынув и пугая его и себя, а потом стал нормальным обратно. - Ага… - переводит дыхание Ник. – Ну, тогда… мм… может, я… мы… - Ах да, да, - Ренар словно спохватился и стал осторожно выходить из Ника. Не скажет же он, что ему там понравилось быть и он не против так поотдыхать еще немножко. – Вот так… - Ох… Надеюсь, больше такого делать не придется. Кажется, я не для такого, - строит гримасу Ник. - А мне показалось наоборот, - негромко хмыкнул Шон. Ник дернулся. Но капитан никак не прокомментировал свои слова и просто застегнул свои брюки, а затем подтянул трусы и джинсы Бёрхарда на место и расстегнул наручники. - Все, свободен. - Да? – Ник растер запястья, вызывающе рассматривая капитана, затем застегнул джинсы, ремень, затем тряхнул кистями, а потом внезапно дал Ренару в морду с правой. - Это тебе за то, что изнасиловал! Черт! Это было… это было… ужасно! Больно и отвратительно! – рявкнул он. - Эй! – воскликнул Шон, хватаясь за пострадавшую челюсть. – Между прочим, это для дела! И вообще, вместо того чтобы кулаками махать, иди вытри мой стол от собственной спермы, мистер «я не для этого» и «это было ужасно, больно и отвратительно»! То-то я смотрю, как тебе не понравилось, чокнутый Гримм! - Да, не понравилось! Посмотрел бы я на тебя, если бы тебя изнасиловали! Притом так! - Как? Я все нормально сделал! - Ну да, конечно! Мне было больно! - А что ты хотел? Ты же в первый раз! И я тебе не мальчик вообще-то! - Ты!.. Да, в первый раз! Мог бы и осторожнее быть! Раз ты не мальчик, то надо было умнее это делать! - Я имею в виду, что я не маленький, такой уж есть! Не мог же я тебя пальцем трахать! - Мог бы растянуть меня хотя бы! - Скажи спасибо и за смазку! А растягивать тебя… я делал это! А ты зажимался, специально! - Нет! - Да! Я говорил тебе расслабиться! А ты что? - А я расслабился как мог! Вообще-то я был не в том положении и настроении, чтобы расслабляться! - Ну а я тогда при чем?! - При том! Ты просто наплевал на это и специально делал мне больно! - Это ты типа виноватого нашел, да? - Да! - Ну так ты козел, понял? - Сам ты козел! - Ой, иди уже домой, Бёрхард, достал ты меня! Мямля! То ты не хочешь, то ты боишься, то тебе больно… Вечно тебе что-то не так! - Ну а что, так, что ли? И да, я иду домой! И завтра не приду на работу! Я беру отгул! Больничный! Пиши что хочешь, понял? Я завтра никого не хочу видеть, и тебя в первую очередь! - Ну и катись! Могу тебе два дня отгулов дать! Или даже три! - Ну и хорошо! Три дня! Не хочу тебя видеть! - Пошел вон, Бёрхард! - Пошел ты, Ренар! Напоследок взбешенный Ник показал средний палец, хлопнул дверью кабинета и ураганом умотал из участка. Он был так зол, так зол!.. Хотелось кого-то убить. И это – в прямом смысле. Поэтому Ник просто не пошел домой, а поехал в один мотельчик, по дороге взяв пива и чипсов, позвонил на голосовую почту Джульетте, сказал, что сегодня его дома не будет, у него одно дельце есть, увидимся завтра. А сам снял номер на ночь, потом сидел в душе час. Там вспоминал, расслаблялся, думал. Потом пил пиво, грыз чипсы и слушал новости, потом какой-то музыкальный канал по старому телеку. Так и уснул. Утром проснулся от пиликанья будильника на телефоне, он стоял на каждый день. Проснулся, подумал немного, а затем собрался и поехал. Сначала домой. Там застал Джульетту, она уже уходила, но он был рад хотя бы просто ее увидеть. А потом он пошел переоделся и поехал на работу. Как там Хэнк говорил? Работы накопилось? Ну вот и ладно. Разгребем. В участке он старался не смотреть лишний раз на кабинет Ренара. Сразу предложил Хэнку поехать на место преступления. Ник тайком думал, что там замешаны существа. Но вслух не говорил. Просто они выехали с Хэнком в полевые условия. Встречаясь с замешанными в этом деле, Ник действовал с грациозностью танка, заставляя нервничать не только свидетелей и подозреваемых, а и самого Хэнка. В результате он заставил раскрыться нескольких существ, напугал их (они ведь точно помнили, что он обычный коп!), и показания и новые факты посыпались один за другим. До вечера раскрутили два дела. Рекорд участка. А Хэнк, который быстро просек фишку, не утерпел и все-таки спросил, старательно прикидываясь вообще безразличным: - Здорово конечно, что ты наконец-то… с нами. Снова. Опять. И капитан молодец. План Ренара сработал, так? - Ну, типа того, - Нику не хотелось говорить об этом. То, что он снова видел, означало одно: он дал Шону Ренару себя трахнуть. И это было… стыдно. - Ну… с возвращением, Ник! - Ага, спасибо, - буркнул Бёрхард. Он ждал вопроса. И дождался. - Так ты с ним… того? - Что – того? С кем? - С капитаном. Ты и капитан Ренар. Вы с ним… того? Ну… переспали? – Хэнку самому страшно говорить это вслух, но любопытство берет верх. - Ну… наверное же, - Ник скрипит зубами. - А. Ну ладно. А ты как вообще? - Нормально. Хэнк, что ты привязался? Тебе больше поговорить не о чем? Давай лучше о деле, вон их там много еще! - Эй, ладно, ладно тебе! Я просто… И нет, никаких дел на сегодня! Полдесятого вечера, Ник! Домой давай! Завтра сделаем эти дела. - Ладно. Согласен. Домой. Детективы собираются домой. Ник словно спиной чувствует давление чужого взгляда. От этого взгляда у него внизу живота разливается теплая дрожь, а под копчиком словно судорогой сводит. Херня какая-то. Теплая дрожь внизу живота дома вылилась в бурную ночку, и Ник сам от себя не ожидал такой реакции на обычные, в общем-то, действия в постели. О, он был прекрасен – но… слишком уж чувственен. Это было так сладко… и так же странно. Но ему понравилось. И ей тоже, кажется – когда мужчина так кончает, это лучший комплимент женщине в постели. И никаких слов не надо. На следующий день снова на работу. Ник уже как-то и позабыл о своих заработанных задницей трех отгулах (или больничных). Поэтому вопрос Ву «А почему ты здесь?» застал его врасплох. - А где мне еще быть? - Дома. У тебя же три отгула! Почему ты здесь? Я бы из постели не вылезал… - мечтательно протянул Ву. Ник покраснел (да, он тоже… не вылезал бы из постели, наверное… если бы…), а Хэнк невнятно хмыкнул. - Ну… Я их потом как-нибудь заберу, наверное, когда нужнее будет, - Ник вроде все логично прикинул. Но все карточные домики завалил сам капитан Ренар, который проходил мимо и все увидел и услышал: - Ах, значит, отгулы были и не нужны совсем? Выпросили без уважительной причины, детектив Бёрхард? Значит, они отменяются. Работайте. – И он уплыл в свой кабинет. Ника же словно кипятком обожгло за пазухой и бешенством стегануло. Как же это, позвольте? А… - Эй! Но… Капитан! Капитан Ренар! Я требую мои отгулы обратно! Я… - Ник с этим влетел прямо в кабинет капитана вслед за Ренаром. - Я сейчас пойду домой! Честно! – заявил Ник, молясь про себя, чтобы не запутаться в словах и не забыть, какого лешего он сюда ворвался вообще. Потому что влетев в кабинет, он напоролся на тяжелый горячий взгляд Шона Ренара. Ни хрена не капитанский взгляд – тягучий, жаркий, темный, ведьмацкий. - А вчера ты здесь тоже мимо проходил? – Шон справился с эмоциями и не проявил себя больше ничем. - Вчера? А, вчера… я… у меня был посттравматический синдром, и мне надо было выговориться кому-то. Ну, у меня тут друг, боевой напарник, я к нему пошел… - Пошел бы к Монро. Он был бы весьма рад тебя видеть. Снова в строю, так сказать, - почему Ренар не перестанет так смотреть? У Бёрхарда уже спина вспотела от этого взгляда. И не только это. - Э… Нет, это не то. Я… Короче, почему это Вы отбираете у меня мой законный отгул? - Законный? – фыркнул Ренар. – На основании какого же закона я его должен Вам дать, детектив? – вежливо, но с насмешкой поинтересовался Ренар. - Э… ну, это… Не знаю, не помню, но… - Короче, Ник, иди уже работать! – отмахнулся Ренар, отводя, наконец-то, от Гримма этот свой убийственный взгляд. – Мне кажется, что ты просто не можешь усидеть дома в четырех стенах, так что иди направь свою энергию в полезное русло. Работы действительно накопилось, а ты – отгул. Придумал еще. Иди уже, давай, - и Ренар махнул ручкой «пошел». Нику не оставалось ничего другого. Он ушел, но этот взгляд унес с собой в памяти. И он постоянно стоял перед глазами. И доводил Ника до странного состояния. Этой ночью он снова кончал так, как женщина-нимфоманка. Но перед глазами то и дело всплывали кадры распластанного его по столу капитана Ренара… Джульетта узнала о том, что Ник вернул способности, через неделю после этого памятного события. Но она, к счастью, не стала заострять внимание на том, как именно ее милый это делал. Просто порадовалась, и все. И так же само – Монро и Розалин. Все друзья Ника отличились тактичностью, кроме Хэнка. И Шона Ренара – но тот вообще как бы не друг и тому подобное. Хотя, кажется, его стали считать уже как бы за «своего» ведьмака. Впереди было четыре месяца беззаботной (ну, как беззаботной – обычной просто) жизни. Все шло как обычно – работа, существа, убийства и грабежи, разбирательства, козни Семьи и их наемников… А потом что-то случилось. Ник проснулся и подумал, что какое-то все сегодня унылое. С таким странным чувством он пошел на работу. День прошел на редкость скучно и малопродуктивно. Бумажная работа и все такое. В душе постепенно поселялось чувство какой-то смутной тревоги. Да что случилось-то?! Ник не понимал этого еще пару дней. А потом вечерком на третий день у Монро в гостях понял. Он не слышит многочисленных часов в доме друга. Так вообще-то он слышал их все до единого и мог отличить один от другого. Яд смертоплюя в свое время послужил не только плохую, но и хорошую службу: Гримм приобрел еще пару полезных свойств – отличный слух и возможность при надобности быть чем-то типа зомби, снижать свои жизненные параметры до минимума. Но если он не слышит… Он что, снова не Гримм, что ли?! - Монро, на минутку. Удивленный друг пошел за встревоженным детективом. - Что такое, Ник? - Ты можешь сейчас схлынуть? - Зачем? - Затем. Мне надо… проверить. Мне кажется… - Нику стало страшно. Монро это приметил и без лишних слов схлынул. Наверное. Потому что Ник этого не заметил. - Ты уже? - Ник, ты… ты не… опять… твои глаза… - Нормальные. Опять. Черт!.. – в отчаянии Бёрхард схватился за голову. Снова! Только не это! Ну за что? Почему? Ничего же ведь не произошло… Может, он снова переспал с Адалиндой?! - Монро, я… - Ага, да, беги. Да… - друг растерянно хлопал глазами вслед вихрем умчавшемуся из комнаты Нику. - Джульетта, где ты была позапрошлую ночь с заката до рассвета? – четко спросил Ник любимую. Та ошарашено посмотрела на него. - Дома. С тобой рядом спала. И не только спала. Ты что, Ник? Что-то… что-то случилось? Ник? – она внимательно присмотрелась к расстроенному детективу. – О нет… Снова?.. - Я еду к Ренару. Кажется, это его компетенция, - устало вздохнул Ник. Джульетта обижено и ревниво посмотрела на него. - Что? Ах, черт, Джульетта, я не это имел в виду! В смысле… ты неправильно меня поняла. Мне просто нужно с ним поговорить! - Я ничего не говорю. - Ну да, зато очень красноречиво молчишь… Я позвоню ему, окей? И вообще, почему я помню, что кто-то недавно сам меня к нему толкал, а? - Потому что то было раз. Но теперь мне кажется, что ты делаешь это специально, чтобы найти повод… - Для чего? – нарочитое спокойствие Ника говорило лучше всяких видимых бурных эмоций: он был взбешен и возмущен. - Для… этого. Ну… что вы с Ренаром делали тогда, в тот раз, - упрямо взглянула на него Джульетта. - Да-а-а? А скажи-ка мне, дорогая, почему я не мог и без повода к нему прийти после того? Один раз уже было – чем не повод? Так почему же я не пошел к нему во второй и третий и четвертый раз, а? – Ник уже почти орал. Его просто вывело подозрение в том, что он это специально, чтобы переспать с Ренаром! - Не ори! Я просто предположила. И вообще, если это чушь собачья, почему ты так разнервничался, а? Из рубрики «что-то наша леди слишком бурно протестует»! – прищурилась на него Джульетта. - Прекрати это, прошу. - Ладно. Иди звони. – И она развернулась и ушла. - Алло, Шон Ренар? Это Ник Бёрхард. У меня тут ЧП… Надо совет. Вы не знаете, ээм… короче… это, почему могло такое случиться, что… короче… ну, та штука вернулась. Ну, типа проклятье. Ну, что я не… Короче, я снова не Гримм. Вот. Что теперь? – промямлил наконец Ник в трубку. Несколько секунд молчания, а потом короткое: - Приезжай ко мне. - Эм… Но… - Поговорим. - А по телефону нельзя? – жалобно спросил Ник. - Ник, что ты как маленький… Ты знаешь, что нельзя. Возможно, эффект нашего метода просто недолговременный. Вот и все. Возможно, что-то еще. - И что теперь? - Ты опять за свое принялся? – разозлился, кажись, капитан. - Нет… нет, я… Ох. Джульетта рассердилась. Сказала, что я специально это сделал, чтобы… Чтобы повторить лечение. - Лечение? – Ренар тихо коротко засмеялся. – Ну… хочешь, я скажу ей что-то. Или… вообще странно, что она не решила, что это я придумал, чтобы эффект был недолговременным. Так, чтобы пользоваться тобой и дальше. - Кстати!.. – вскинулся Ник. – А если это и так? - А если это и так, то можешь поискать себе другого ведьмака, чтобы решал твою проблему. Это во первых. А во вторых, почему я ждал так долго? - Случайность! - Конечно. В таких делах случайностей нет – только магия. Расчет. Предвиденный результат. Или да, или нет. - И все же… - Ник, мне кажется, тебе лучше приехать ко мне. Или ты снова в участке хочешь? Тебе там больше нравится? Адреналин по венам и все такое, извращенец со значком? – ухмылка в голосе. - Эй! - Что? - Нет, я в участке не хочу. - Отлично. Тогда я жду. - Я сегодня не приду, я в гостях… - На всю ночь? Ты у любовницы что ли? Нет? Тогда лучше тебе ехать ко мне. - Но… - Ник, короче, - устало вздохнул Шон. – Когда надумаешь, радость моя, тогда просто предупреди, чтобы я дома был, понял? Все, пока. - Пока. Ник медленно спрятал телефон и присел на что-то. На пороге заметил Джульетту. - И что? – спрашивает она. - Так… Сказал ехать к нему. Сказал, что мы вообще-то и не знали, как это все будет действовать. Видимо, эффект недолговременный. - Видно. Когда ты к нему едешь? - Не сегодня. Не хочу. - А когда? - Может, завтра уже, - пожимает плечами Бёрхард. - Ну ладно… Завтра настало возмутительно скоро. И прошло тоже очень быстро. Уже вечерело. - Капитан… - Что, детектив? – Ренар уже собрался на выход. - Я, это… эм… Вы сегодня дома вечером? Ничем не заняты? – исподлобья глянул на него Ник. - Конечно я занят, детектив! Жена, дети, собака, друзья на барбекю придут… Ник, я же сказал, просто предупреди, и все. Ну чем я могу быть занят таким? - Девушками, например, а не детективами из участка, - буркнул Бёрхард. Ренар рассмеялся. - Отлично, Ник, я буду ждать. Если планы меняются, позвони. – И он ушел, а Ник остался размышлять. Догнать и сделать все прямо сейчас? Подготовиться? Плюнуть и все отменить, на сегодня хотя бы? Нет, он придет, но попозже. Сначала домой, подготовиться, а потом уже… Короче, в дверной звонок Ренара Ник позвонил аж в пол-одиннадцатого. - Ник, я думал, ты не придешь уже сегодня, - зевнув украдкой, сказал Шон, впуская детектива к себе. - Извините. - Да ладно. Чай, кофе? Что-нибудь покрепче? Я бы вот от кофе не отказался. - Тогда я тоже буду. - Хорошо, - Ренар потопал в кухню. - А где травки и ингредиенты для зелий? – поинтересовался Ник, рассматривая кухню. - Я этим не занимаюсь, - скривился пренебрежительно Ренар. – Я ведьмак по рождению, а не по роду занятий, понимаешь? Вот почему мы можем спокойно дружить. – И он поиграл бровями. Еще некоторое время оба молчали. А потом, спрятавшись за чашкой американо, Ник спросил: - Так почему же все-таки это получилось? - Я тут думал над этим… - Шон сразу понял, о чем речь. – Короче, у меня возникла мысль. Понимаешь, магия… Это такой процесс, где кто-то должен быть источником цели. То есть, я хочу сказать, что кто-то, кто хочет чего-то достичь магическим путем, должен этого сам хотеть и этим желанием мотивировать весь процесс. Достигать должен ты, по идее. А инициатива шла от кого угодно, но не от тебя. - Короче… - Короче, ты сам должен захотеть, осознать и начать все это. Иначе эффект не тот. - Я должен… - Ну да. - Черт. Ну… Я же вроде как и не против… - Ник. Ты должен четко осознать и захотеть. Примерно так: я приду к этому ведьмаку, займусь с ним сексом, и пусть вместе с его спермой сила магии наполнит меня. Что-то вроде того. А потом взять и сделать это. - Сложно. – Да не очень. Ник замолчал на некоторое время, просто пил свой кофе. - Ну и? – Шону стало интересно. - Сейчас. Погоди, допить дай. Вкусный кофе. - Хорошая кофеварка, - отмахнулся Ренар, но, кажется, ему нечасто такое говорили, поэтому ему понравилось. - Да ладно, не прибедняйся. Короче… - Ник внимательно посмотрел ему в глаза. – Шон Ренар. Я пришел, чтобы заняться с тобой сексом. Твоя сперма – твоя сила. Мне она нужна. Я хочу ее. Я пришел за этим. Поэтому… поднимайся и пойдем туда, где мы сможем сделать это. Ты же тоже хочешь, да? – спросил он негромко. Ренар сидел как завороженный. Ника сейчас словно подменили. Это было что-то новенькое. И оно Шону нравилось. - О да. Хочу. И я сделаю это так, что ты не пожалеешь, что пришел сюда. Пойдем со мной, мой храбрый Гримм… Капитан встал и пошел, не оглядываясь, в глубину квартиры, а Ник, побаиваясь, что его решимость улетучится так же, как и появилась, поспешил следом. Отстал от Ренара на шесть шагов. Заметил, куда он вошел, последовал туда же. И прямо за дверным проемом оказался пойманным в объятия ведьмака. Не, красивый он все-таки, этот Шон Ренар. Особенно когда у него такое лицо и глаза так смотрят. - Ну, приветствую тебя в своей холостяцкой спальне. Никаких девушек, мой детектив, сегодня Вы и только Вы, - сдерживая улыбку, произнес Ренар. – Устраивает такое место… для Ваших целей? - Хм… более чем, - с важным видом кивает Бёрхард. Капитан ухмыляется. - Откуда столько уверенности и напора, Ники? Ты вроде не пьян. - Ну… эм… короче. Какая разница? Пришел и все тут. Я морально готовился. - А физически? – почти смеется капитан. Вот его выражение лица – предвкушение вкусненького. А Ник смутился. Физически… Он принял душ, и даже, будь оно неладно… провел спринцевание! Чуть не умер со стыда. Но все же. Значит, готовился, да? - И физически, - буркнул он. - О боги предков! Я не верю своим ушам! Ник, ты ли это? – и, не дав ответить, принялся неторопливо, но и не мешкая, раздевать Гримма. – Дай-ка посмотреть… Спрятался под одеждой. Самоуверенный Гримм… Я не верю, право… Сейчас посмотрим… Ник немного помог, совсем малость, и скоро на нем остались трусы, расстегнутая до половины рубашка и расстегнутые же джинсы. - Знаешь, говорят, что мужчины с повышенной растительностью на теле – очень хорошие и выносливые любовники, - смотря в упор на Ника, сказал вдруг Ренар. - Капитан! – тихо воскликнул Ник. От этого ведьмака непонятно чего можно ожидать. - Шон. Меня зовут Шон, хорошо? – Шон проводит пальцами по лицу Бёрхарда и наклоняется к нему. - Хорошо, Шон, - тихо отвечает Ник и тянется навстречу. Время пошло иначе, когда Шон накрыл своим ртом губы Гримма. То есть, время вообще перестало существовать – все измерялось действиями и чувствами. Ренар ласкал его и ласкал. Целовал, гладил руками, притирался – и все стоя, и все они никак не приближались к самому главному. Ник сам нетерпеливо расстегивал свою и его рубашки (этот сноб и по дому в белой рубашке ходил), подставлялся под поцелуи, притягивал за мелкие кудряшки голову Шона к своей груди, выгибаясь, потому что Ренар как никто мог ласкать его грудь, сосать и покусывать его соски, так что член в трусах Ника дергался и яйца поджимались, а спину выгибало само собой. Ник подставлялся под сильные и нежные руки, которые проводили где надо и прижимали как надо, терся пахом о бедро ведьмака… и постанывал от нетерпения и возбуждения, сам того почти не замечая. В конце концов руки Шона в очередной раз прошлись по спине, опустились на ягодицы, ниже, а потом Ника подхватили на руки и в пару секунд перенесли на кровать. Смена положения с вертикального на горизонтальное быстрая, как карусель, в голове сладко кружится, и Ник радостно смеется. Заметил, что Ренар смотрит на него с легкой улыбкой и нежностью. А потом снова целует – губы, шея, грудь, живот, на бок, талия, переворачивает на живот, губы на пояснице, Господи-как-же-сладко! – Ник выгибается и стонет протяжно, просяще. Сильные руки стаскивают джинсы до колен, подхватывают под живот, приподнимают и стягивают одежду почти до щиколоток. Немного одиночества – и от джинсов Ника освободили совсем. Затем, уложив грудью на постель, тянут рубашку с плеч – но только до тех пор, пока она не превращается в наручники, сковывающие запястья манжетами за спиной детектива. И снова его переворачивают. Ренар просто прекрасен в своем возбуждении и охотничьем азарте. Ник лежит на рубашке, сковавшей его руки, а Шон уверенно раздвигает ему ноги и усаживается между них, склоняется над натянувшейся тканью белья Бёрхарда. Медленно вдыхает запах, прикрывая глаза, затем трется щекою прямо о ствол, об головку, об мокрую от смазки ткань, и Ника прошибает. Он выгибается на постели. Еще один раз так сделает, этот Шон Ренар, и Ник первый раунд позорно проиграл. Но капитан понимает это не хуже Ника, поэтому не торопится, дает успокоиться, чуть схлынуть возбуждению. А потом начинает целовать и ласкать губами через ткань член детектива. - Ооооааааахх-ааа.. хах! Ммамочки!.. Ммммммм!.. – стонет и подвывает Бёрхард, но сделать ничего не может, разве что скоро кончить. Ласки через ткань – совершенно другие ощущения. Обычно мужчины ласкают женщин так. А наоборот – нет. И очень жаль, как оказалось… Губы Шона уже даже не на члене, а спускаются ниже, и ноги детектива раздвигаются и приподнимаются словно сами собой, открывая доступ к более закрытым местам. Смесь прикосновений и дыхания просто невероятны. А потом Шон отстраняется, сводит ноги Ника и стаскивает одним непрерывным движением с него промокшие от выделений и слюны трусы. А затем переворачивает Ника снова мордой в подушку и поднимает его бедра, ставя на колени. - Не могу больше ждать, - первые его слова за долгое время. Ник коротко стонет. Он в такой немного унизительной, но такой… заводящей позе – хуже (или же лучше?) и не придумаешь. Натуральная сучка. Член трется о собственный живот, и он почти незаметно покачивается и играет мышцами пресса, чтобы потереться еще. - Эй, не можешь дождаться? Скоро, малыш, скоро… - хмыкает ведьмак и оглаживает ягодицы детектива. Хорошенькая попка, правду сказать. Хорошая… Шон покрывает поцелуями каждое полупопие своего подопечного, чуть покусывая и смотря, как извивается и еще больше выгибается Гримм, постанывая и судорожно вздыхая, словно всхлипывая. А затем проводит пальцами по расселине между ягодицами. Бархатистое, мягкое, но сухое отверстие. Нужна смазка. Ну, это мы можем… Короткое заклинание, и пальцы блестят от смазки. Начинаем погружение… Ренар ввинчивал пальцы в анальное отверстие, а Ник думал, что это совсем не так, как в прошлый раз, что сейчас совсем не так и больно, вот, уже даже нравиться начинает (и это только начало), а еще что он втайне надеялся, что его на этот раз возьмут лицом к лицу. Это как бы… хм, достойнее, что ли. А то так… нет, так тоже приятно, почему же, так классно, но все-таки несколько унизительно. Как суку ткнули мордой и трахнули. Ну… как-то так. - Малыш, тебе удобно? – хрипловатым низким голосом спросил Шон. – Сначала лучше так… Ты же помнишь… Эта позиция… тебе будет не так неприятно, понимаешь? Не так больно… Потом уже будет как сам захочешь, хоть и на голове стоя… - Ты что, мои мысли читаешь? – не удержался Ник и прогудел снизу свое мнение. - А ты что, серьезно возражаешь против такой позы? – удивился Ренар. - Нет. - Да… Но это необходимо. А потом уже… - Когда это потом? - Когда ты привыкнешь к моему… маленькому другу, - прошептал на ухо Нику Ренар. И Ник внезапно почувствовал, что его уже не растягивают, и что в него начинает входить «маленький друг» Шона. - О-ох, блядь!.. Маленький… друг… - еле выдохнул Ник. - Расслабься, пожалуйста, - попросил Шон. - Мне… не… не больно… кажется… - снова еле проговорил Ник. Ну, это было полуправдой – от давления на стенки кишки ему казалось, что он сейчас родит, но сегодня было не так, как в тот раз. Видимо, подготовка и возбуждение дали свое. Боль была только фоном. - Хорошо, хорошо, маленький, это хорошо, - шепчет Ренар и входит до конца. Ник чувствует его мошонку, и ему нравится, как она касается его промежности. Он выгибается больше, чтобы почувствовать это сильнее. Резануло болью, Ник шипит сквозь зубы. - Ты что делаешь? - Ничего. - Да ладно? Честно только? - Мм… Хочу… чувствовать… твою мошонку на себе, - Нику было и странно, и больно, и непонятно, так что он не задумался над тем, насколько пошлым было его заявление. А Ренар задумался. - Ого, Ники… Я запомню. И постараюсь сделать так. Как ты? - Н… нормально. - Ладно. Тогда поехали. А то хоть бы никто не уснул. А делать кофе в такой позе мне еще не приходилось, - и он плавно начал движение. Что ж, да, это было странно. И немного больно. Совсем не так, как тогда, но было все-таки. А потом Ник почувствовал, что расслабляется, еще, и еще… Что член в его заднем проходе словно согревает его, электризует, заряжает энергией. Что от давления и трения в одном месте внутри у него сводит сладкой судорогой живот и подводит яйца. Что он… Что ему, о господи, просто хорошо! Что словно летать хочется. И двигаться. И сильнее. И быстрее. И что он аж задыхается – и кричит. От восторга. От этой сладкой силы, что гуляет по его телу. Кричит и просит еще и быстрее, сильнее – ах, как типично… как правильно. Ренар внял его просьбам – стал засаживать интенсивнее. Периодически его рука ныряла под живот Ника и сжимала его член внизу – не очень приятно, но без этого Ник бы кончил давным-давно, а слезать с этой восхитительной карусели ему совсем не хотелось. Поэтому в его криках и слышался восторг и благодарность. А потом Шон как-то быстро стянул рубашку с Ника, обхватил его под грудью и поднял на колени, прижал к себе спиной, почти усадил сверху, а сам стал засаживать почти снизу. Благо, мошонка у капитана была солидных размеров, а движения настолько сильные, что даже так никово первое пожелание сбывалось… Но, силы небесные, что это было! Что это был за секс! В голове Бёрхарда не укладывалось, как его могут иметь в зад так сильно и быстро, и притом с таким размером, а он же сам будет орать как мартовский кот при этом! Он почти ничего не видел, все плыло перед глазами и мешалось, только свой член различал – ага, ну да, он торчал прямо перед глазами, если голову опустить. Руки Шона придерживали тело Ника и одновременно начали сжимать его соски – и тут Бёрхард понял, что все: тело начало сводить судорогой, накрывать волнами наслаждения, и даже рука на члене не успела его остановить – Ник срывался в оргазм, как поезд с разгону и с моста – быстро, сильно, шумно и безудержно. Прежде чем окончательно вырубиться и обмякнуть в руках Шона, Ник подумал, что Шон тоже, наверное, кончает – он словно пытался вдавиться, вплавиться сейчас в тело партнера и судорожно прижимал его к себе… А всхлипывающего стона и хрипа Ник уже не услышал – чувства отключились возмутительно быстро. Ник пришел в себя, точней, проснулся от двойной мелодии – играли одновременно телефоны его и капитана. - Что за?.. – недовольно проворчал он. Услышать он услышал, но не знал, где он, этот чертов телефон. - Алло, - сонно буркнул капитанский голос, соответственно его телефон уже не играл. – Ну… Ладно, позвоните ему еще раз, думаю, он ответит. Или нет, я сам ему позвоню. Все, буду через час. «Кажется, нам пора в участок,» - подумал Ник. Его телефон замолк. - Ник, давай я сделаю вид, что я тебе уже звоню, а? – проурчал капитан над ухом Бёрхарда. - А зачем? – прикинулся дурачком детектив. Вставать решительно не хотелось. - А нам в участок пора… - А. - Мг, - согласился с невеселым «а» Ренар. А потом скользнул руками по телу Ника, обнимая его со спины. – Ты как? – шепчет на ухо. - Мм… не знаю. Нормально вроде. Но шевелиться не хочется, - тоже почему-то шепчет Ник. Может, потому, что этот момент кажется до дрожи интимным. - Попробуй. Надо же проверить, - предлагает Шон. - Что? - Не повредил ли я тебя, - фыркает Ренар почти без тайной гордости. А как же. По голосу слышно ведь все… Стоп. По голосу слышно? Слух вернулся. Значит… - Шон. - М? - У тебя пульс сто пять ударов в минуту. - И что? - Это норма? - Ну… нет, в принципе. Норма девяносто. А откуда ты знаешь мой пульс? - Слышу, - хмыкнул Ник. - Значит… - Значит сработало, если я слышу, и значит ты взволнован, если пульс сто пять, - улыбается Ник. – А чего это ты волнуешься? - Ну, не то чтобы волнуюсь… но… - Ренар с легким вздохом прижимается к Нику всем телом, и тот отчетливо чувствует стояк капитана. - Понятно. - Да, - вздыхает капитан. - Через сколько ты там должен быть? Через час? - Ну, типа того. - А сколько времени нам нужно для этого? – он подается назад и потирается о член. Ренар шумно выдыхает. - Можно очень быстро. - Давай очень быстро, потому что если бы ты мне звонил, ты бы дал мне полчаса только на то, чтобы быть в участке, - шепчет Ник. – А мне еще домой надо. - Зачем домой? - В душ, переодеться… - Не надо тебе переодеться, ты и так хорошо выглядел. А душ у меня есть, - урчит Ренар и пытается вставить уже твердый член в растянутую попку. Но Ник вертится. - Ты чего, Ники? - Ты говорил, в следующий раз будет по-моему. Я хочу тебя видеть, - наконец Ник поворачивается к Шону. - Да? – хмыкает тот. – А если я схлыну? Тогда схлынет все твое возбуждение, боюсь. - Не схлынешь. - Открою тебе секрет, мой друг: я так всегда делал, когда был с тобой… Под конец я оборачиваюсь и уже стопроцентным ведьмаком дотрахиваю тебя, - Шон говорил интимным шепотом, но глаза его смеялись. - Ты серьезно? - Ага. И я не сдерживался. А ты выдержал. Молодец. А говорил, что ты не для такого… Ты прекрасно для этого подходишь, а задница у тебя просто прелесть! И тебе нравится это, у тебя такой оргазм, что у меня от него крышу сносит… Ник, ты в постели просто великолепен. Я просто не могу сдержаться, когда с тобой. - А ты потренируйся, - тихо говорит Бёрхард. - Зачем? – тоже тихо интересуется Шон. - Чтобы никогда меня не пугать в постели, - еще тише говорит Ник. Оба молчат некоторое время, разом осознавая, что именно сейчас сказал чокнутый Гримм, а потом капитан Шон Ренар раздвигает ноги детектива Ника Бёрхарда, ложится между них, направляет рукой свой член и плавно входит в тело любовника. Ждет несколько секунд, а затем выдыхает: - Быстро? - Да, - тоже на выдохе. Ренар кончил через шесть минут. А затем склонился над Ником и взял его член в рот, несколько быстрых движений головою, ртом, языком, губами, рукой – и Ник дергается, его член напрягается каждой венкой, давая ведьмаку знак, и тот резко выпускает его изо рта и позволяет излиться себе на шею, в ямку между ключиц. А потом целует Ника в губы, нежно, сладко, лаская, потому что после оргазма оно как-то не хочется резкости. - В душ? – спрашивает Ренар. - В душ, - выговаривает Бёрхард. Они вдвоем идут в ванную комнату и вдвоем принимают душ, затем быстро одеваются. Ник критично рассматривает мятую рубашку, Шон, видя это, фыркает и достает ему свою какая повеселее – ну, впрочем, под курткой не видно будет особо, а на воротнике вроде не написано, чья она. В участок они поехали каждый своей машиной и прибыли ровно через час после звонка. Входя в здание типа с разных сторон, улыбнулись сдержанно. - Я где-то слышал, что служебные романы – это не очень хорошо. Вроде бы как вредно для работы. - Ну, сейчас посмотрим, что мы наработаем с Вами, детектив Бёрхард. - Кстати, ты не сдержался, - почти шепотом сказал Ник. - Да? Когда же? – так же тихо интересуется Шон. - Под конец. Как ты и говорил, - они разговаривают, не глядя друг на друга. – Ненадолго ты схлынул, секунды на две, только глаза у тебя были закрыты. - И слава богу, а то у меня бы эрекция пропала, если бы я это просек, - хмыкнул капитан. - Ой, сомневаюсь, - фыркнул Ник. - А ты же как не испугался? - Не успел, - пожал плечами Ник. С тем они и вошли в офис. Только проработав полночи и сидя под утро уже снова в участке, заканчивая оформлять бумажки, Ник и Хэнк получили время на завтрак и таймаут. Хэнк жевал пончик и шумно, развлекаясь, хлебал кофе. А потом нахмурился задумчиво и уставился на рубашку Ника. - Странно… - сказал он. - Что? – ну почему Ник решил, что это должно касаться дела? - Эта рубашка… Это рубашка капитана Ренара. - Нет. С чего ты это взял? - Потому что он как раз был одет в нее, когда распекал меня за отчет по делу Паласа. Дурацкое дело, дурацкий и отчет получился. Я так ему и сказал. А он меня пропесочил. И я сидел полночи переделывал. Правда, пока отчет делал, нашел кое-что упущенное из виду, и пересмотрел свои заключения… Так что он был прав, хм… Но я не о том. Я о рубашке. Это она. - Да почему это? В мире много одинаковых рубашек, Хэнк. - Ага. И на всех них на воротнике этот значок, да, золотой ниткой шит, угу… Теперь я думаю, что это какой-то ведьмацкий значок, а ты как думаешь, а? - Да какой, блин, значок? – Ник взял телефон и воспользовался им вместо зеркала. И скрипнул зубами. Потому что на уголках воротника золотой нитью был вышит ведьмовской знак, и правда. Пентаграммы микроскопические золотом вышивать только ведьмы и станут. - Это не ведьмовской знак. Просто ведьмы им тоже пользуются, Хэнк. Это универсальный знак – защита силами природы, ну типа того. И все. Его сейчас где только не изображают. Так что успокойся. Тебе поспать надо, наверное. - Ага. Только рубашка эта все равно уникальная, и она капитана. Потому что это H&M, я эту контору знаю, и себе хотел такую же купить, но не купил, потому что такая же у Ренара была, не хотел повторять следом. Но когда я их примерял, такие рубашки, то нигде пентаграммы не было. Только у капитана. - Ты на что намекаешь? - Ни на что. Разве что еще на то, то вы сегодня пахли одним и тем же гелем для душа. У тебя Олд Спайс, а у него не знаю какой, крутой какой-то, с парфюмом. - Хэнк, у тебя глюки, - вздохнул Ник, чувствуя, что сейчас начнет краснеть. - Ага. И ночью у меня тоже были глюки. Потому что когда Ву звонил капитану, я звонил тебе. Я поначалу подумал, что ты уже в участке, потому что услышал твой мобильный. Но звук шел с трубки, когда Ву разговаривал с капитаном. Хэнк пристально смотрел на Ника. - Так. Ладно. Что ты хочешь от меня услышать? - Да я что? Я ничего… Просто… ну, так и скажи: Хэнк, не твое дело, с кем я… хм, ночами провожу время. Зачем ты врешь? Я ж не осуждаю тебя ни за что, - кажется, Хэнк обиделся. - Черт… - Ник протер лицо. – Ладно. Извини. На самом деле я действительно думаю, что это мое личное дело, где я шляюсь ночами. Хоть и в кабаке последнем. Но… Да, ты прав, не стоило тебе врать. Да, эта рубашка… - … капитана Ренара, я и так знаю. Ну и? - Ну и… и ничего. Моя рубашка слегка пришла в негодность, когда я был как раз у него дома. А он иногда добрый. - М, - протянул Хэнк. - Ну что – «М»? - Ничего. Это ж не мое дело. - Хэнк… - вздохнул Ник. Да чего он кипишует? - Ник, я не заставляю тебя ничего рассказывать. Это твое личное дело. - Ох, ладно! У меня пропали способности, три дня тому, окей? - Как? - А вот так! Просыпаюсь – а их нет! Хватило терапии на 4 месяца! Я испугался. Понервничал, попсиховал и пошел к Ренару с претензиями. - А он что? - А он мне объяснил кое-что, и кое-что напомнил также. Во-первых, мы ж не знали, какой будет эффект того, что он придумал. А во-вторых, там пошел в ход один магический принцип… короче, я тебе не объясню, но там про то, кто должен чего желать, когда начинает магическое действие. Я тогда немного не готов был к собственно действию, поэтому, возможно, оно не сработало как надо. Только временно. - Я ничего не понял. - Хм… я тогда не был морально настроен на сам обряд. Понял? - В смысле… - Черт, Хэнк, зачем ты меня спрашиваешь? - Я так понял, ты тогда просто не хотел. - Не хотел. - А он… тебя заставил, так? - Ну, так. - Вот бляааадь… - Ну… Да не психуй, ничего страшного, все же вернулось на место, так надо было… - А я-то думал, чего ты такой бешеный ходишь и все смотришь на его кабинет, словно там бомба взорвется с минуты на минуту! – Хэнк почти засмеялся. - А, ну да… - А теперь что? - А что теперь? - Ну, ты с ним… опять… того? - Да, черт, я с ним переспал! – шипит тихо сквозь зубы злой уже Бёрхард. Хэнк же откровенно веселится. - О-ла-ла, да у вас романтика, я смотрю! Ты и прошлый раз у него ночевал? Он тебе завтрак в постель не приносил? – веселился друг. - Нет! Я не ночевал у него. - А чего? Выставил, или ты сам ушел? - Если тебе так интересно, то… это случилось в участке. У него в кабинете. Прямо на его столе, - мстительно выдал Ник. Теперь Хэнк уж точно спокойно не усидит в кабинете Ренара! Ха-ха-ха! А сидеть ему там еще много раз!.. Еще раз ха! Хэнк ожидаемо перестал улыбаться. А потом фыркнул недоверчиво: - Да перестань! Не смешно вообще! - Вот-вот, и мне тоже было не смешно! А все ведь из-за вас, придурков! Кто со всех сторон к этому подталкивал меня и его? Кто нажаловался на меня? Кто действовал на нервы и нагнетал обстановку? А потом ты еще удивляешься! - Да кто же мог подумать!.. - Только не вы, по-видимому. - Господи… - Хэнк надолго задумался. Наверное, о том, где теперь сидеть у капитана в кабинете. – А сейчас что? - А сейчас я сам к нему пришел домой, предварительно слегка поссорившись с Джульеттой… Она ревнует. Просто невероятно. Сказала, что я сам так сделал, чтобы пойти к Ренару… Бред какой, - размышлял вслух Ник. - Ну… Свою одежду просто так никому не дают. Тем более с оберегами, - многозначительно двинул бровями Хэнк. Ник тоже задумался. Действительно… А сегодня ведь многое поменялось. Они занимались сексом высшей пробы, занимались любовью, делали это без надобности во второй раз и без надобности в ласках – в первый раз. Можно ведь было и просто растянуть, вставить и кончить. Нет, это была как симфония по сравнению с колыбельной. И потом, эта обереговая рубашка… И душ вместе. И что там еще… - Ладно. Давай… не будем об этом. Я сам уже ничего не понимаю. - А я понимаю. Кажется, друг мой, у вас там все серьезно начинается… Ты будь поосторожней. Это тебе все-таки ведьмак и еще и принц из подполья, ну и докинь сюда то, что это твой шеф, а еще что у тебя есть невеста… Или поставить это все-таки на первое место? – сыронизировал Хэнк. - Ставь, - буркнул Ник. – И давай уже к делу… У меня там невеста всю ночь дома одна… Хэнк только засмеялся коротко и покачал головой. Похоже, скоро будет настоящая санта-барбара. Весело будет!.. Ну, так, чтобы хоть как-то отвлекаться от надоевших уже сверхъестественных разборок. Для разнообразия. С возвращением, Ник.