In vino veritas

POV Арина. С нашего знакомства прошло где-то с две недели, и теперь в компании Оли я чувствовала себя, как дома. На работу мы приходили всегда в одно и то же время, и всегда вместе, а иногда она помогала мне с домашкой на лето, одалживая конспекты с прошлых годов. Тот роковой день – день нашего по-настоящему близкого знакомства – был с самого начала ужасен. В общежитии (а я жила там даже летом) тетка Зина почему-то не начала громко косить траву под моими окнами в привычные семь утра (она всегда это делала), и я проспала, погода на улице сменялась каждые пятнадцать минут, а настроение было паршивее некуда. Когда пришла на работу, Ольки еще не было, зато был Толик. - Слушай, сходим завтра на пиво? – спросил он, когда я с сонной моськой вошла в контору. - И тебе привет. - Нет, серьезно, давно уже не выбирались. Я компанию позову, повеселимся, а потом у меня можешь переночевать, - предложил он. – Ладно, ладно, пойдем, когда захочешь, - сказал он, внимательнее приглядевшись к моему выражению лица. Лениво кивнув, я уже было поплелась в отдел, но Толян вдруг начал едва ли не кричать в телефон, который позвонил ему секунду назад. - Как это не сможешь? Встреча на сегодня назначена, а потом они уезжают, - начальник замолчал, давая говорившему несколько секунд на оправдания. – И кем я, по-твоему, должен тебя заменить? – еще пауза. – Ладно уж, что-нибудь да придумаю, - и он положил трубку. Пожав плечами, я таки добралась до отдела, села на диван, потом медленно сползла и на несколько мгновений закрыла глаза. Будила меня Оля. Открыв свои ясные карие очи, я встретила взгляд… нет, не ее глаз, а округлой груди, которая была всего в паре сантиметрах от моего носа. Я резко встала. - Эй, ты чего это, соня? – рассмеялась девушка, подвинувшись назад. Почему ее грудь вообще оказалась над моим лицом? - Что? – мой голос звучал гораздо более бодро, чем я себя чувствовала на самом деле. - Босс задание дал, - жизнерадостно пролепетала Олька. – Репортер заболел, а на сегодня было назначено интервью с татуировщиками, перенести его нельзя, ибо они завтра уезжают, и Толян попросил нас взять у них интервью и его же отредактировать. Приказ ясен? - Ага, - ответила я, зевая. Оля ткнула меня пальцами в ребро. Ойкнув от боли, я свирепо на нее уставилась – нельзя же так к людям. - Ой, - сказала она виновато. – Я думала, что не так сильно это сделала. - Идиотка, - прошипела я, и старшекурсница вновь рассмеялась, трясясь всем телом – включая грудь. Тогда я сглотнула в первый раз. *** - Арина, я тебя убью! – вскрикнула девушка, глядя на меня полными ужаса глазами. - Чего? – поперхнулась я минералкой. Мы шли на встречу с пресловутыми татуировщиками, это был уже почти конец дня, и к тому времени я стала немножко бодрее. - Почему ты не сказала, что у тебя сегодня день рождения?! – а-а-а, так вот, что ее так волновало. Я пожала плечами – кроме нескольких смс-ок от родственников и близких друзей меня сегодня никто не беспокоил, и я была этому абсолютно рада. Не очень-то приятно, когда на тебя смотрят, как на трехглавого монстра из-за твоей ориентации, а особенно, когда это родители. Поэтому я и жила в общаге даже летом. - Ты-то откуда знаешь? – а вот это было действительно интересно. - Толик только что сообщение прислал вконтакте, сказал, чтобы поздравила тебя вместо него, а то он забыл, - как бы мимоходом сказала Оля. – Но это неважно. Важно, почему ты в такой день все еще работаешь? - Какой такой день? Это всего лишь очередной день рождения, - я устало махнула рукой. - Очередной день рож… - девушка едва не задохнулась. – Ты ненормальная что-ли? Тебе сколько сегодня? - Девятнадцать, - ответила я неохотно: все думали, что работала я в журнале только по знакомству (строго говоря, почти так оно и было), но это ведь не значило, что я такая уж бездарность! - Фух, хорошо хоть не двадцать, а то круглая дата была бы, - выдохнула она, хотя я так и не поняла причины ее облегчения. *** - Привет, девули, - поздоровался Олександр – чумовой татуировщик с лысым черепом и отпадными татухами на всем теле. - Йоу-йоу-йоу, - весело ответила Оля за нас двоих. – Тот чувак, что должен был с вами сегодня базарить, прихворал, бедняга, так что послали нас двоих. Я Оля, а это Аринка. - Будем знакомы, - сказал второй татуировщик, Алексей, в народе просто Леся. И после этого мы все пожали друг другу руки, что было довольно-таки мило. - Может, в парк пойдем? Тут недалеко, а то как-то неудобно ведь на улице стоять, - предложила подруга, и все быстро согласились. Было уже где-то девять, и солнце только начинало садиться. Прежде, чем брать интервью, как Олька всегда говорила (сама будучи редактором, ага), всегда надо сначала прощупать почву, поэтому вместо вопросов-ответов мы сперва просто говорили. Парни оказались неплохими ребятами – честно говоря, сначала я в этом засомневалась, но на Олю всегда можно положиться, она в этом чутье имеет. Вообще из нас двоих она инициативнее была, по жизни, наверное, ага. - Так у тебя сегодня днюха? – высоко приподнял татуированные брови Леся, когда Олька обиженно проболталась (я запретила ей что-либо праздновать). Было уже десять, но, как ни странно, к вечеру погода похорошела, было тепло, мы сидели в парке на лавочке, и я просто ловила кайф после долгого дня. – Момент, - с этими словами он куда-то быстро ушел. Через несколько минут Леся снова вернулся, держа в руках бутылку и шоколадку. Я покраснела – неловко ведь все-таки, незнакомый человек, по сути. Вечер был шикарным: фонарь светил достаточно ярко, чтобы привлекать комаров, подальше от нас, а людей мало, ночь по-летнему душная, но приятная, с вечерним ветерком в волосах, перед нами раскинулось живописное озеро, мы пили вермут, давно доев шоколадку, и говорили о жизни, шутили, смеялись, и вообще проводили время, как старые друзья. Я заметила, что в присутствии Ольки все люди становились вот такими – дружескими, азартными и как бы старыми знакомыми. Это был лучший день рождения во всей моей жизни. Мы так и остались ночевать в парке, все четверо, устроившись, кто как мог. Я и Оля спали в обнимку, а татуировщики оказались на травке. Наутро все тело ломило, интервью мы так и не взяли, но зато нашли двух прекрасных знакомых. Мы обменялись телефонами, а потом Олька еще договорилась, что скинет им вопросы по мылу, а они уже потом ответят. Я уже говорила, что это был лучший день рождение в моей жизни? А еще я полюбила вермут, и мне очень понравилось держать Олю в объятиях. *** - Сейчас уже который час? – спросила я, не в силах поднять тяжелую голову. Мы сидели в офисе весь день и весь вечер – работы было непочатый край, нам надо было склепать едва ли не весь журнал. - Половина первого, - так же сонно ответила Олька. В офисе остались мы одни, не считая охранника, потому что почему-то решили, что геройскими усилиями справимся за один день. С моего дня рождения прошла неделя, и оказалось, что моя ново-обретенная подруга намного более глубокая натура, чем может показаться на первый взгляд. Мы могли часами сидеть и говорить обо всем взахлеб (неожиданно оказалось много общих интересов), провожая друг дружку то в один конец города, то в другой, а тем для разговора все прибавлялось и прибавлялось, а времени было все меньше и меньше. Мы по-настоящему подружились. До этого были лишь приятелями, но теперь она стала мне действительно близка. Надеюсь, и я ей тоже. - Слушай, а давай пойдем прогуляться, - заявила она, как будто открыв второе дыхание бодрости. - Господи помилуй, мы и так тут едва ли не умираем, а тебе еще и гулять хочется? – простонала я. - Не ссы, - заключила подруга, подталкивая ко мне мои же кроссовки – в кабинете мы ходили в тапочках, потому что так было удобнее. Боясь, как бы она опять не ткнула мне ребром руки в живот, я быстро обулась. Недалеко от места нашей работы была небольшая, но очень красивая аллея, разработанная по японскому образцу, и машинам там ездить было нельзя, поэтому в такое время дня (точнее, ночи) людей практически не было, зато опять-таки приятно светили фонари. С некоторых пор я их обожала. Такой же поход мы впервые устроили позавчера, и хотя я каждый раз ныла, что не хочу никуда идти, все же покорно соглашалась, когда Олька, чучело миниатюрное, подходила сзади к моему креслу и начинала щекотать, пока я с хохотом не срывалась с кресла. Тогда она подхватывала меня под талию, и мы вместе, громко смеясь и обнимаясь, шли в ближайший супермаркет, открытый круглосуточно. Там брали холодное вино (в пакете почему-то нам так больше нравилось), и шли на аллею, где уже облюбовали себе местечко под деревом. Я предусмотрительно взяла несколько пледов с кабинета Толика (и зачем ему только? Хорошо хоть, что знала, где искать), ведь ночи, хоть и теплые, но все равно можно легко простудиться, и мы так сидели где-то к трем утра. Я оперлась о дерево, а Оля оперлась об меня – легла на живот, приказав мне гладить ее по волосам (от этого она едва не мурчала, как котенок), и где-то с полчаса мы смотрели на звездное небо. Было полвторого утра. Потом подруга начала говорить – язык слегка заплетался от выпитого алкоголя, и я каждый раз гортанно смеялась, а она недовольно шикала, мол, не тряси животом, неудобно. - Интересно, насколько бесконечен космос? – спросила она, водя рукой перед глазами. - Как это, насколько? – удивилась я. – Бесконечность бесконечна. - А вот и нет, - возразила старшекурсница, хватая непослушными пальцами короткие пряди моих волос. - А вот и да, - ответила я сурово. Олька хихикнула. - А ты разбираешься в созвездиях? – спросила она, снова водя пальцем по воображаемо близкому небу. - Не-а, ни капельки, - призналась я. – В школе на астрономии я зазубрила учебник, но на небе ничего толком показать не могу до сих пор. - Бездарь ты, - хмыкнула Оля, удобнее располагаясь на моем животе. - Как будто ты умеешь? - Умею, - упрямо пробубнила она. – Вот смотри, - и она снова указала на небо, в то время как я делала очередной глоток из пакета, прямо с горла, - здесь – Большая Медведица, - и она начала водить указательным пальцем по воздуху. А палец-то у нее был красивый, как будто скульптурный. Свет фонарей был достаточно далеко, чтобы мы четко видели небо. – А здесь – Скорпион. - Я же ни черта не вижу, ты показываешь так, что только сама видеть можешь, - хихикнув, объяснила я. Но Оля решила не отчаиваться. С трудом оторвав свою голову от моего пуза (и почему вдруг появилась пустота?), она прислонилась вместе со мной к дереву, и я положила голову ей на плечо. Подруга взяла мою руку в свою (я задержала дыхание), приказав положить мою голову поближе к своей, и начала водить моей рукой по воображаемой карте. - Балда, - хихикнула я. – Это не звезды, а свет от фонаря, который пробивается сквозь сучья, - и я громко заржала. Олька последовала моему примеру, и так мы и сидели в три утра, распив на двоих пакет вина и смеясь, как будто в последний раз в жизни. А потом мы всегда возвращались в офис, и работали там до самого утра. Теперь чай и кофе делала всегда я, моя кружка была со слониками, а Олькина – пивная, она ее у папы одолжила, у него их была целая коллекция. Было забавно смотреть, как она залихватски пьет оттуда китайский чай, напиток, предназначенный чуть ли не для ложек. После этого она всегда по-пацански втирала рукавом рот (я всегда внимательно следила именно за этим движением) и, шутя, спрашивала, не осталась ли еще на ее физиономии пена. От чая. Я всегда смеялась – казалось бы, в сотый раз шутка вроде перестает быть смешной, но с Олей всегда все как не в людей. Работа в такие ночи шла лучше всего. Сидя в противоположных углах помещения, мы сначала кидали друг в друга разные бумажки (один раз Оля согнула отчет с какой-то там важной печаткой, поэтому вскоре мы прекратили – получили нагоняй), а потом медленно и как-то незаметно обе перемещались на диван. Работу закончить мы всегда успевали, да и было это очень весело. Я часто не знала, как пишется то или другое хипстерское слово, а Оля всегда выбирала не те знаки препинания, поэтому мы вслух проверяли друг дружку, с особым выражением зачитывая самые жесткие ляпы, отчего смеялись, как сумасшедшие. А потом на том же диване мы с ней засыпали до утра, и Оля всегда была в моих объятиях. Приходил босс и выгонял нас, и Оля, проводив меня на автобус, крепко обнимала на прощание уже меня.