"Однажды осенью" или смерть величайшего бойца человечества

Читается под Aram MP3- Not Alone или же Fabrizio Paterlini – Autumn Stories - Week #5 POV Ривая Я не помню, когда я плакал последний раз. Когда так проклинал себя за все, что сделал. Мне бы хоть еще раз взглянуть в твои глаза и обнять тебя, почувствовать твое тепло. Последнюю ночь я долго не мог уснуть, слушая ровное дыхание рядом, обняв тебя, а утром не хотел отпускать тебя на задание. Ты поцеловал меня и сказал, что скоро вернешься. Прости меня, прости за то, что отпустил тебя. Глупо уже что-то говорить на этот счет. И у меня не осталось ни частички тебя, только твоя окровавленная нашивка. Может, мне станет легче потом? Я бы предпочел смерть с тобой, чем жизнь в одиночестве. И лучше умереть первым, чем видеть, как ты истекаешь кровью. Иногда я думаю, что лучше бы мы были незнакомыми. Ты бы погиб как десятки других солдат, а не как мой смысл жизни. *** Ривай обвел пальцами крылья на нашивке. Растрепанные волосы на склоненной голове закрывали его глаза. Губами он все повторял «Прости меня, пожалуйста, прости меня…», а на стол капали и разбивались крупные соленые капли. В голове звучал голос Ирвина «Ривай, мне очень жаль…очень жаль…Ривай, мне очень жаль…мне очень жаль…Ривай, мне очень жаль…» Жаль.… Очень жаль… «Боль, не жаль меня так сильно…» POV Ривая Я один, совсем один. А ты обнимаешь меня сзади и шепчешь «не плачь, не плачь, это просто страшный сон, Ривай» Я резко оборачиваюсь и разбиваю все свои мечты, режусь осколками, потому что сзади пусто. И я не сплю. Может быть, кто-нибудь будет это читать и узнает, что величайший воин человечества умер не во время сражения. *** Ривай откинул в сторону перо и накрыл лицо трясущимися руками. Он больше не чувствовал биения сердца внутри себя, теплоты крови в венах, не слышал ветра за окном, лишь свое частое дыхание, прерывающееся беззвучными рыданиями. Слезы текли по рукам и стекали на стол. Была последняя надежда, что он бредит, лихорадит, да хоть при смерти, но с Эреном все хорошо, и все это галлюцинации. - Эрен, - позвал капрал и прислушался. Эрен не отвечал. Ривай сжал кулаки до боли и ударил об стол. На пол упала недопитая бутылка коньяка, и коричневая жидкость разлилась по полу. Сдерживаться не было сил. Ривай запрокинул голову от боли и почти не почувствовал, как слезы стекают по шее, за ворот рубашки. Он звал Эрена. Когда слушать тишину уже не было сил, Ривай уверенным шагом направился в комнату Ирвина. Была глубокая ночь, и поднимать командира с постели не хотелось. - Ирвин, - сказал капрал в дверь, - я увольняюсь, - и направился к лестнице, а дальше - на выход. Было холодно, листья с деревьев облетели, на улице стоял неменяющийся угнетающий серый пейзаж. Когда Ривай отошел на большое расстояние от штаба, он вытащил из кармана нож, который прихватил на кухне. - Все равно гореть в аду, - прошептал капрал и горько усмехнулся. Ветер неприятно бил в лицо, ветки дерева, под которым остановился капрал, гнулись и тянулись далеко-далеко, за стены, куда так хотелось попасть Эрену. Тяжелое тело упало на ледяную сырую землю. Ривай только надеялся, что его никогда не найдут с ножом в груди и окровавленной нашивкой рядового Эрена Джагера в руке.