Мать моя Орочимару! У меня прям дежавю!

      Я взял в руки тетрадь и открыл её. Дата гласила, что первая запись была сделана первого июля, два года назад. А вот, собственно, и сама запись, сделанная довольно корявым почерком:       «Говорят, что если записать на бумагу все свои переживания, то на душе станет легче, что часть груза уйдет. Не знаю, сам я никогда не пробовал. Но, думаю, сейчас этот "недочёт" будет исправлен. Держать всё в себе уже не представляется возможным».       Н-да, какое-то депрессивное начало. Хотя, тут напрашивается вопрос: а чего я ожидал?       Я жадно впивался в строки взглядом, хотя понимал, что лишний раз торопиться сейчас, когда разгадка прошлого моей копии уже у меня в руках, как минимум, глупо. Но ничего не мог с собой поделать.       «Вам знакомо это чувство… даже не одиночества, а пустоты? Когда становится настолько холодно, когда отчаяние достигает своего пика, что ты уже начинаешь чувствовать некоторую отрешённость. Словно это – защитная реакция организма. Кажется, что всё это происходит не с тобой. Словно ты вот-вот проснёшься, а всё это окажется просто страшным сном. Увы, это – реальность. Жестокая реальность».       Я не успел дочитать первую страницу до конца. В дверь постучали, а затем, не дожидаясь ответа, открыли и зашли в комнату. Ксо, не хотелось бы, чтобы кто-нибудь увидел всё это, но, во-первых, выбора уже нет, во-вторых, у меня есть моя «амнезия». Я ничего не помню, ничего не знаю, что это и как сюда попало. Очень удобно, между прочим.       В комнату зашла мама. Она успела сказать только: «Наруто, пошли, ужин уже го…», но потом осеклась, увидев, чем я тут занимаюсь. Думаю, она не знала о существовании этих записей. В любом случае, тогда мне было не до этих размышлений. Мне оставалось просто сидеть и мысленно испускать облегчённые вздохи, ведь тетрадь с жутковатым рисунком, который изображал клетку с Лисом и обозначенный недвусмысленной подписью, была закрыта. Альбом с фотографиями, увы, – нет.       – Наруто, – медленно произнесла мама, – что это?       – Ничего… особенного, – ответил я, а затем, словно опомнившись, быстренько захлопнул альбом и дневник, собрал все три тетради в стопку и запихнул под кровать.       – Хм? – протянула мама. – Я не знала, что ты… увлекаешься фотографией. Или это коллекционирование?       – Разве? – похлопал глазами я. Прям святая невинность.       – А где ты это нашёл? – последовал ещё один вопрос.       – Да так, – уклончиво ответил я. – Просто рылся и вот… Нашёл, – затем я правдоподобно изобразил робкий интерес и, для наглядности слегка помявшись, спросил. – Мам, а ты, значит, этих тетрадей раньше никогда не видела?       – Нет, ни разу, – покачала головой Кушина.       – Ясно, – вздохнул я в ответ. – Просто хотел разузнать побольше. Я не помню этих вещей, а ведь они, судя по всему, были для меня важны.       – Не бойся, сынок, – ласково улыбнулась мама. – Ты обязательно вспомнишь. Пошли вниз, все уже собрались.       Мы с мамой стали спускаться на первый этаж. Из кухни уже доносился звон посуды и негромкие голоса Минато и Киоши. Иногда, когда отец задавал вопросы Нагато, последний отвечал, но в целом предпочитал молчать, как и всегда. Чего не скажешь о Киоши.       Пока мы шли, Кушина ненавязчиво и несколько осторожно произнесла:       – Наруто, а что это были за тетради? Я действительно раньше не видела их.       – Да так, – неопределённо пожал плечами я. – Какие-то записи и тетрадь с вклеенными картинками и фотографиями. Если честно, я не вижу смысла в этом, как ты сказала, коллекционировании, – я вздохнул с притворной обречённостью. – Надеюсь, я вспомню, зачем всё это делал.       – Понятно, – кивнула мама, а затем, словно хотела меня приободрить, растрепала волосы и улыбнулась. – Не бойся, ты обязательно всё вспомнишь. Я знаю это, даттебане.       В синих глазах была печаль, но их обладательница всё равно растягивала губы в улыбке. Рука, которой мама потрепала меня по волосам, дрожала. Всё же я был прав. Мне не показалось, Кушина действительно слишком близко к сердцу восприняла мою «амнезию». Хотя, ничего удивительного. Она, в конце концов, мать, любящая своё дитя. И мне жаль, что ей приходится всё это переживать по моей вине, но другого выхода не было.       Прости меня, мама.

***

      Время текло быстро и стремительно, хотя я имею право слегка прихвастнуть, сказав, что не потратил его впустую. С тех пор, как я нашёл те тетради, прошёл уже месяц. Я тренировался, в Академии всё ещё старался не высовываться, хотя уже начал постепенно приучать окружающих к новому Наруто. Например, стал чуть чаще поднимать руку на занятиях. Это совсем немного, но ведь резкие повороты нам и не нужны. Конечно, пришлось задействовать всё моё актёрское мастерство (Курама не мог сдержать смеха, наблюдая за моими ухищрениями и тщательной конспирацией), изображая робость и неуверенность. Ирука всегда спрашивал меня, когда я, закусывая губу и ёрзая на месте от притворного волнения, поднимал над головой трясущуюся руку. Всё-таки это редкость – робкий и застенчивый Наруто сам просится к доске! А вот на практике мне не пришлось особо стараться. Несмотря на всё то время, что я убил на тренировки, моя физподготовка оставляла желать лучшего, хотя прогресс был. В спаррингах я проигрывал, особо и не стараясь, когда мы бегали, мне приходилось изображать тяжёлое дыхание и усталость, ибо на своих самостоятельных тренировках этот этап я уже прошёл, выносливость потихоньку развивал.       В классе я ни с кем не общался, кроме Акаханы и, как ни странно, Горо. Ну, тот отличник, что мог посоперничать в классе с Саске. Помните, я говорил, что Аки его старательно игнорировала? Ну, так вот. Не став откладывать дело на потом, я на следующий же день стал осторожно расспрашивать Аки об этом Горо. Не стал упоминать, что заметил, как она к нему относится. Сомневаюсь, что здешний Наруто был настолько наблюдательным, да и особо общительным, судя по всему. Кто же знал, что я наступил на больную мозоль? Акахана стала запальчиво и несколько несвязно рассказывать мне о том, что связывает её с нашим отличником-Узумаки. Если собрать всё в кучку и убрать лишнее, то получается примерно это:       «Горо – мой (то бишь Акаханы) двоюродный брат, сын родной сестры моего отца. (Кто же знал, что в клане Узумаки принято с такой четкостью уточнять подобные детали степени родства?). Мы с ним крепко дружили, но буквально полгода назад, когда он стал отличником, и за ним стали увиваться девчонки (сама Акахана назвала их «пустоголовыми курицами»), мы отдалились друг от друга. (Аки сказала: «Он просто кинул меня!»). Горо стал задирать нос, перестал общаться со своими друзьями из клана. Совсем потерял голову! Но потом, когда мне надоело постоянно торчать в толпе его поклонниц, он стал недоумевать. Мол, Аки, что случилось? Ох, как я была зла! (Дословно: «Он просто стал издеваться надо мной! Навозный жук!»). Горо осознал свою ошибку и с тех пор постоянно просит у меня прощения. Ха! (В этот момент Акахана с такой кровожадной улыбкой ударила кулаком по парте, что я невольно выронил карандаш, который до этого задумчиво вертел в руке. Мне кажется, или все женщины Узумаки такие?.. Причём в довольно раннем возрасте). Не дождётся! Он даже не представляет, что мне пришлось пережить! Да я!..».       А далее мне пришлось выслушивать довольно бессмысленные причитания, как Аки было обидно, что её лучший друг и брат так с ней обошёлся, «променял на безмозглых обожательниц, которые, встретив нового кумира, забудут о нём». Итак, что же вы думаете? Что я взял и стал их мирить с бухты-барахты? Ан-нет, обломитесь. Я же временно старался соответствовать характеру здешнего Наруто, поэтому выбрал другой способ. Я каждый день, примерно неделю-полторы, говорил «как бы между прочим» или просто прозрачно намекал Акахане, что Горо действительно раскаялся и его можно простить. Одна фраза в день, так осторожно и ненавязчиво… Зато какой результат! Когда Горо в очередной раз подошёл к Аки и попросил прощения, та смилостивилась. Бедный паренёк, мне его даже стало жаль. Сразу видно, что он полностью осознал свою ошибку и не хотел обижать подругу и сестру. Итог: Аки и Горо помирились. Стоит отдать моей однокласснице должное, она не стала слишком долго его пытать. За это время тоже успела соскучиться, видимо.       А теперь, думаю, стоит рассказать о том, каким образом мы с Горо спелись. Ну, боюсь вас разочаровать, но всё было довольно банально. Просто Акахана часто болтала со мной, на переменах обязательно подсаживалась ко мне (подозреваю, что ей просто было скучно в тот период, когда она не разговаривала с Горо), а когда она со своим двоюродным братом подружилась, то тот просто стал следовать за ней. Так мы с ним и стали общаться. Горо оказался вполне вменяемым и даже приятным в общении. Не зазнавался (хотя, по словам Аки, на рассвете своей славы он страдал звёздной болезнью) и был одним из немногих, кто не высмеивал меня. Возможно, просто отдавал должное сыну Хокаге или одному из членов клана Узумаки (хотя бы формально), быть может, это просто было не в его характере, но факт остаётся фактом. Я всё ещё притворялся робким и тихим, поэтому говорил мало, но, признаюсь, мне была приятна компания Аки и Горо. А тех, похоже, не смущало то, что обо мне и в классе, и в деревне были невысокого мнения. Горо, скорее всего, просто был рядом с Акаханой (но мне симпатизировал), а сама Аки… Даже не знаю. Может, хотела наладить отношения? Я ведь всё «забыл». Или просто с каким-то азартом хотела растормошить меня, ведь я был весь такой нелюдимый и молчаливый. Это тоже было бы вполне в духе Узумаки.       В тренировках прогресс тоже был. Выносливость этого тела намного улучшилась. Теперь я могу свободно пробежать два километра без особой одышки и усталости. Заметьте, какая разница между первоначальным и нынешним результатами! Приседания, отжимания, подтягивания – всё стало получаться куда лучше. С развитием СЦЧ тоже всё нормально. Я каждый день упорно медитирую. Запас чакры увеличился только на чуточку, но я не делал на этом упор. Контроль чакры, если честно, ужасен, но я и техники-то нормально использовать не могу, с такими чакроканалами, которые не на много улучшились за этот месяц. А вообще, если учесть приличное количество чакры, то контроль вполне нормальный. Ну, почти.       Техники выше E-ранга я не брал, отрабатывал только те, что взял изначально. Например, Буншин но Дзютсу стало получаться лучше. Клонов теперь не один, а целых три! Вдумайтесь, вам это говорит бывший капитан АНБУ, герой мирового масштаба. Правда, они всё ещё бледные и вялые, но это со временем пройдёт. По крайней мере, я на это надеюсь. В Каварими и Хенге тоже есть успехи. Заменой могу пользоваться уже более-менее свободно, качество перевоплощения не очень, но держится чуть дольше. Ну, а в Навануке но Дзютсу я уже мастер! Ха. Ха. Ха…       Ах да, чуть не забыл! За этот месяц я основательно изучил личный дневник здешнего Наруто. Прочитал от корки до корки. Начнём сначала. Этот дневник он вёл два года. Первая запись, как я уже говорил, была сделана первого июля. Последняя – двадцатого апреля, то есть примерно два месяца назад. Полагаю, незадолго до похищения вражескими шиноби. Далее пошла уже известная вам история. Наруто спасли АНБУшники, две недели тушка валялась в коме, а потом, тринадцатого мая, в этом теле очнулся уже я.       О, вы не представляете, сколько интересного я нарыл в этом дневнике! Всё из первых рук, если можно так выразиться. Мысли, чувства, мнение самого Наруто, а не суждения других людей. У мальчишки-то и близких людей не было, поэтому информация была бы ещё более недостоверной. А тут такой подарок! Хотя и здесь есть вторая сторона медали. Наруто видел всё по-своему, реагировал по-своему, соответственно, описывал всё в дневнике, опираясь на свои выводы, а это может помешать трезво оценить ситуацию. Ну, да ладно. Я ещё не настолько растерял навыки, чтобы самостоятельно не вычислить всё это. Кстати, здешнему Наруто надо отдать должное. Он был мальчиком неглупым, рассуждал здраво, хотя особенности характера вроде чрезмерной замкнутости и неуверенности и возраст тоже сыграли свою роль. Ладно, не буду вас больше мучить, перейдём к сути.       Я не буду здесь цитировать все эти описания боли и одиночества. Вы ведь сами догадываетесь, верно? Наруто в деревне не любили. Провожали холодными взглядами (описание этих взглядов и ощущений от них очень уж походили на мои, особенно в его возрасте). Навредить не пытались, всё-таки голова на плечах была (я же говорил, что мальчик неглупый – сам понимал, что сынка Хокаге просто так не тронут), но вся эта отчуждённость и резкость давили на ребёнка. Он чувствовал ужасное одиночество, несмотря на большую семью.       Правда, людской глупости всё же нет предела. В дневнике также присутствовало описание нескольких случаев, когда на Наруто чуть не напали жители деревни. Записи от третьего августа и двадцать пятого сентября двухгодовой давности, а также от одиннадцатого февраля годовой давности. Во всех случаях это были уже выпившие мужчины (гражданские, лишь двадцать пятого сентября – генин лет двадцати семи, видимо, запивал свою неудавшуюся карьеру шиноби… бездарность). Во всех случаях третий сын Хокаге был спасен. Как мальчик сам писал, его спасли «проходящие мимо джоунины», но я подозреваю, что за ним следили АНБУ. Немудрено. Джинчуурики, да и сын Йондайме. Не дай бог ещё пришьют.       Со временем в описаниях эмоций, рассуждениях об этой жестокой жизни стали проскальзывать крупицы ценной информации, вроде описаний событий или ещё чего-нибудь в этом роде. Так я узнал, что Акахана и Горо раньше уже пытались завести с ним дружбу, но бедный Наруто, наученный предыдущим горьким опытом, когда он доверился ровесникам, надеясь с ними подружиться, понял всё не так и довольно резко закрылся ото всех вообще. Как я уже говорил, эти записи были личным мнением Наруто, поэтому я так и не смог определить, что именно произошло между этими ребятами.       Наконец, где-то в середине дневника, я обнаружил то, что искал. Ответ на вопрос «Откуда мальчик узнал о Кьюби внутри себя?», ведь тот чёртов рисунок с клеткой о многом говорил. Итак, это произошло двадцатого января, где-то год назад, когда Наруто было семь лет. Он попросился к ребятам на улице, хотел поиграть вместе с ними в ниндзя. Заметьте, это было до того, как он отверг Аки и Горо. (Лично я считаю, что те, особенно Акахана, действовали чересчур резко, что и вызвало подобную реакцию, не без участия горького опыта Наруто, разумеется). Итак, Наруто хотел поиграть с мальчишками. Но те лишь высмеяли его, начали давить на больные места. Дети могут быть очень жестокими. Бедный ребёнок расплакался и убежал. Также попрошу заметить, что Нару всё-таки не я. Скорее всего, он просто тихо и очень-очень робко подошёл к ним, но ребята просто задавили его. Видя нелюбовь учителей, отношение взрослых к Наруто (в частности, их собственных родителей), а также его жуткую неуверенность, дети чувствовали своё превосходство и безнаказанность. Учителя никогда не наказывали их за проступки в отношении меня Наруто, часто шишки перепадали самому Джинчуурики, но старались не переусердствовать, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание Четвёртого, которого наверняка заинтересовало бы такое положение дел.       Но мы немного отвлеклись.       Получив резкий отказ, а также кучу насмешек, Наруто, раздавленный и униженный (сам он в дневнике написал, что об него «вытерли ноги», «плюнули в душу» и «полили грязью»), побежал плакаться зализывать душевные раны в какую-то глушь. Насколько я понял (вообще записи об этом происшествии читать было невыносимо – почерк Наруто, который за последний год усердного чирканья в дневнике стал улучшаться, сейчас был крайне неразборчивым – у мелкого, похоже, сильно дрожала рука), этой глушью был то ли какой-то переулок, то ли какое-то заброшенное здание. Бедняга весь продрог (как позже выяснилось, получил лёгкое обморожение; в Конохе вообще очень тепло даже зимой, но если спать черти где в январе, то, можно сказать, мальчишка ещё легко отделался), а потом ему «приснился странный сон». Он оказался в тёмной пещере, где всюду была вода (вы же поняли, где именно он оказался, не так ли?). Бродил-бродил, а потом пошёл на «приглушенное рычание вдалеке». Преодолев страх (мальчик-то думал, что это всего лишь страшный сон, поэтому и не опасался особо), Наруто стал искать источник сего звука. Наткнулся на огромную клетку. Самого Лиса он не увидел, лишь почувствовал «страшную, давящую ауру», услышал всё то же негромкое рычание и увидел глаза Кьюби. «Огромные, алые, словно налитые кровью, глаза с вертикальным зрачком».       Далее запись внезапно обрывалась. Ни разу такого не было, скажу я вам. А после, сверив даты, я понял, что Наруто не писал в дневнике почти неделю. Ну да, до этого тоже были некоторые перерывы, но только в один-два дня, но не в неделю. Итак, следующая запись была сделана только двадцать восьмого января. Почерк скакал, было видно, что мальчик торопился. Н-да, что там такое произошло? Ну, в общем, это был какой-то бред, даже если не учитывать чудовищный почерк (похлеще любого военного шифра, говорю как бывший АНБУшник). Несвязный бред. Но я упорно читал дальше. В следующих записях, более «спокойных», я всё-таки понял, что произошло. Здешний Кьюби во время очередного сна мальчика выдернул его в свой внутренний мир. Правда, в этот раз Девятихвостый юлить не собирался. Красноречиво продемонстрировал свои девять хвостов, порычал, припугнул ребёнка. Ну, это как я вижу ситуацию. Сам Джинчуурики искренне верил, что Биджуу действительно не ведал, кто Наруто такой. Ну, а после уже по накатанной. Я мало что понял из последующих бессвязных записей, но пришёл к выводу, что Кьюби постоянно давил и воздействовал на паренька.       «Он сказал, что поможет мне отомстить деревне. Мне надо только снять печать. Но… а вдруг он не прав? Я не держу на этих людей зла. Теперь я понимаю, что я действительно монстр, от которого надо держаться подальше».       Ничего вам не напоминает? Ага, вот и я о том же. Видимо, Кьюби начал воздействовать на тёмную сторону Наруто. Как там было? «Они все тебя ненавидят», «Давай уничтожим их» и «Ты только сними печать». Как-то так. Бедный ребёнок, я не представляю, как он выдержал. Особенно с его-то характером. Испуганный и растерянный, Наруто не стал обращаться за помощью к взрослым. Некоторое время он терпел, а затем «сказал, что демону стоит сидеть в клетке», а сам он «будет её охранять, дабы монстр не вырвался на свободу и не причинил вреда простому люду». Вау. Если честно, я даже не знаю, как на это реагировать. Этот Намикадзе что, действительно так и заявил Девятихвостому? Не струхнул? А он не так плох, как я думал.       – Знаешь, Нару, – задумчиво протянул Курама у меня в подсознании, – а ведь это странно, очень странно.       – Что именно? – отозвался я.       – Ладно ты, в детстве тебя часто роняли криворукие воспиталки, – я на это высказывание возмущённо засопел, но продолжил слушать друга без лишних пререканий, – но Намикадзе куда? Этот бесхребетный сынок Хокаге? Мало того, что не струхнул, так и посмел моей копии такое заявить.       – Что ты хочешь этим сказать?       – Откуда у него взялась и смелость, и такая любовь к людям? Людям, которые превратили его жизнь в Ад? – выдал Ку.       Я тяжело вздохнул. Эх, а я-то думал, что он что-то стоящее предположит.       – Понимаешь, – стал я терпеливо объяснять, – мы – Джинчуурики. И мы действительно редко встречаем тех, кто не относится к нам, как к демонам. Но мы всё ещё люди. Мы человечны. Здешнему мальцу просто претила сама мысль о человекоубийстве.       – Как же он тогда собирался стать шиноби? – фыркнул Биджуу.       – Ну, знаешь, когда-то я тоже таким был. Если бы он остался жить в этом теле, то, возможно, тоже научился бы убивать после своего самого первого настоящего задания, – затем, подумав, я добавил. – Когда ты оказываешься вне стен деревни и встречаешься лицом к лицу с опасностью и смертью, идеализм и прочее резко выветриваются.       – Ну, как знаешь. Лично мне было бы куда проще просто раздавить этих противных людишек. Сами ничего не могут, так ещё и на других тявкают.       Я давно смирился с тем, что мой друг, несмотря на то, что мы с ним неплохо ладим, всё же является демоном. Ну, по крайней мере, не человеком. Человечность, в его понимании этого слова, ему не чужда, но он смотрит на многие вещи не так, как люди. Поэтому и в этот раз мне оставалось только тяжело вздохнуть и пожать плечами. Хотя, первое время такое отношение к людям меня возмущало. А ещё мне стало интересно, почему Курама так относится ко всему человечеству, но не ко мне. Сам он тогда сказал, что они (все остальные) не доказали, что у них есть голова на плечах, в отличие от меня. В общем, оставалось только смириться. Со временем я свыкнулся и перестал воспринимать пренебрежительное отношение Девятихвостого к людям на свой счёт.       – Эти записи всё равно многого не проясняют, – произнёс я, обращаясь к своему рыжему другу. – Я хочу понимать ситуацию полностью. Как здешний Кьюби смог воздействовать на Наруто? Неужели Узумаки, да и другие опытные шиноби, не заметили никакой разницы, если Кьюби пытался ослабить печать? Да и хочется узнать побольше о взаимоотношениях в семье Четвёртого. Наруто об этом не пишет, видимо, больная тема, которую он не хочет затрагивать даже в своих записях.       Курама не ответил. Я же, после некоторой паузы, уже более спокойно и задумчиво произнёс:       – Знаешь… Я тут подумал. А что случилось со здешним Наруто? Его души в этом теле нет. Он что, умер? И куда тогда попал? Какого лешего в его теле делаю я?       – Возможно, он умер из-за тех повреждений, что нанесли ему, – задумчиво ответил Кьюби. – Лежал в коме, испустил дух, а потом, практически сразу, я полагаю, ведь организм не прекратил функционировать, в его теле появился ты.       – Да ещё и вместе с тобой.       – Я не знаю, почему это произошло. Мне, как и тебе, Наруто, не ведомы замыслы свыше.       – Это что-то вроде божьей воли? – скептически поинтересовался я.       – А ты веришь в бога? – тем же тоном ответил мне Курама.       – Нет, – отрезал я. – Нет, только не после Четвёртой Войны, – повисла пауза, а затем я продолжил. – Несмотря на то, что тот тип на Грани всё, вроде как, объяснил, но всё равно ничего непонятно. Эти Высшие… Что им нужно?       – Я ведь уже говорил, – вздохнул Биджуу. – Они преследуют какие-то свои цели.       – Вроде, говорилось, что «какие-то придурки» всё-таки убили меня. Что это значит?       – Словно я знаю. Высших много, может, больше, чем звёзд на небе, или столько же, сколько людей на земле. А может, их всего ничего. Вроде небольшого совета. Но, думаю, «придурки» это кто-то из их сборища. Убили тебя своими таинственными методами. Кто-то был против этой идеи, но в итоге нас с тобой затолкали сюда.       – Странно всё это. И, в некотором роде, несправедливо. Из-за их распрей, если всё, конечно, так, как ты описал, я оказался в другом мире. Исковерканном и совершенно мне непонятном. Это какое-то издевательство.       Вновь повисла пауза, но затем я спросил:       – Так здешний Наруто умер, да?       – Скорее всего.       – Интересно, куда попадают люди после смерти? – вздохнул я. – Ну, Рай или Ад. Есть ли они на самом деле? Учитывая, что в Бога я уже не верю, – затем я невесело рассмеялся. – Люди действительно куда-то там после погибели попадают, а я умудрился оказаться в каком-то сумасшедшем мире. Оригинально, ничего не скажешь.       Курама лишь взмахнул хвостами, мол, согласен.