На следующий день Акахана пришла в Академию с полностью залеченными следами вчерашней драки. Горо, хмурый как туча, следовал за ней по пятам. Девочка на это лишь закатывала глаза и горестно вздыхала. Её горе-братец вбил себе в голову, что теперь он обязан постоянно её охранять, во избежание инцидента. Ну, что тут можно сказать? Параноик.
Холодная война между одной строптивой Узумаки и вредным Учихой сменилась полным игнорированием друг друга. Вплоть до отрицания существования ненавистного объекта. Я на такое детское поведение друга лишь тяжело вздыхал. Ну, а что поделать? Вредный Учиха, и этим всё сказано.
Но давайте ненадолго отвлечёмся от страстей в Академии будущих убийц и поговорим о наших с Саске тренировках. Как я однажды упоминал, в тайдзютсу мы с ним на одном уровне, но в техниках я его превосхожу. Ладно техники E-ранга, по программе уже прошли Навануке но Дзютсу (Хенге, Каварими и Буншин но Дзютсу мы будем изучать в классах постарше), его Саске прекрасно знает. Да и оставшиеся техники, которые мы обязаны изучить до выпуска из Академии, Ястреб уже освоил. Здешний Саске уломал Итачи научить его. (Небось мелкий весь раздулся от гордости, когда понял, что намного обогнал своих одноклассников). Да и Огненному Шару его обучил отец. Технику надо ещё доработать, но это уже что-то. Каге Сюрикен но Дзютсу и Шуншин уже наш Саске выучил на раз-два под
мои приколы моим бдительным присмотром. Теперь мой старый друг усиленно пытался увеличить свой запас чакры, чтобы позже выучить Чидори. Додзютсу у него было более развито, чем в предыдущей жизни в этом же возрасте. Как вы помните, у него уже Шаринган с двумя томоэ. И это в десять лет! Хотя в нашем родном мире он достиг этой стадии только в тринадцать, после первой серьёзной битвы, когда мы выполняли миссию в Стране Волн. С контролем чакры у Саске было всё нормально. Немного усилий и всё – он спокойно ходит по вертикальным и горизонтальным поверхностям, а также и по воде. Я не мог не позавидовать, но, справедливости ради, стоит отметить, что при таком мизерном запасе чакры (если сравнивать с моим, конечно) и опыте Ястреба быстро не научиться подобным трюкам просто стыдно.
К слову, о тренировках. Должен рассказать вам одну историю. Когда мы с Учихой оттачивали друг на друге своё мастерство ближнего боя, мы почувствовали слежку. Ну, как почувствовали? Курама предупредил. В этих детских телах наше чутьё и сенсорные способности отсутствовали напрочь, несмотря на тренировки, поэтому Биджуу, который и в этом мире оставался самым сильным сенсором среди нас, оповестил нас о субъекте, который скрывался в листве, на дереве, с подветренной стороны. Также он сказал, что мы этого субъекта знаем, так как он сам узнал эту чакру, но вот имени не назвал, зараза. Из чего я сделал вывод, что этот «знакомый субъект» не нёс в себе угрозы. Однако подстраховаться не помешало бы. Так как не исключено, что тот, кто следил за нами, состоял в АНБУ, я не стал использовать язык жестов этого подразделения. Просто поймал взгляд Саске, когда блокировал его удар, и на мгновение скосил взгляд в сторону расположения нашего зрителя. Естественно, Ястреб сразу меня понял. Молча приняв решение, мы продолжили спарринг, но уже не стремились выложиться на полную и не использовали компрометирующие приёмы, то есть чрезмерно сложные или комбинации, которые мы разработали сами. Чтобы не возникло лишних подозрений, мы решили сделать плавный переход и разыграть всё так, словно мы просто выдохлись после длительного поединка. Сомневаюсь, что наш гость успел много увидеть. Курама, конечно, сонная муха, особенно когда ему скучно и нечего делать, но о таких вещах, когда становится не до шуток, он предупреждает сразу. Хотя, признаюсь, он меня заинтриговал, как и этот «знакомый субъект».
Мы с Саске, уже приближаясь к завершению тренировочного боя, слегка переместились в сторону нашего непрошенного зрителя. Типа в пылу схватки, ага. Так что теперь и мы с Ястребом смогли уловить на себе заинтересованный взгляд. К слову, этот тип мастерски скрывал своё присутствие, хотя Девятихвостого провести никто не сможет. Наконец, мы завершили спарринг и стали весьма правдоподобно изображать тяжёлое дыхание и общую усталость. Нет, до появления этого недошпиона мы действительно сражались, используя все наши нынешние возможности, но пара минут в более щадящем режиме дала нам возможность перевести дыхание, хотя сильно изображать ничего не пришлось.
– Давай немного передохнём, – произнёс я, садясь прямо на землю.
– Что, уже сдался, добе? – отозвался Саске, разгибаясь, так как до этого он стоял нагнувшись, уперев руки в полусогнутые колени.
– Теме! – притворно-возмущённо воскликнул я, вскакивая на ноги, едва заметно пошатнувшись от якобы слишком резкого движения.
Наконец, наш гость решил раскрыть себя.
– Привет, отото, – раздался вкрадчивый мужской голос.
Мы с Ястребом синхронно повернулись к источнику звука и увидели Итачи, стоящего перед деревом, в ветвях которого скрывался секундой ранее. Одет он был в чёрную футболку с коротким рукавом и высоким воротником (очень смахивала на ту, что носил Саске, когда был генином и выполнял задания вместе с командой номер семь). На спине был герб клана Учиха, в этом я был уверен, хотя Итачи стоял к нам лицом. На ногах были обычные тёмные брюки, голени, как и у всех шиноби, были забинтованы, также на парне перед нами были одеты обычные сандалии шиноби чёрного цвета. На правом бедре был подсумок с оружием. Хитай-ате не наблюдалось. Поза передавала всю расслабленность хозяина. Руки в карманах, плечи чуть ссутулены, губы были изогнуты в приветливой улыбке, чёрные глаза с теплотой и едва заметной искоркой интереса смотрели то на меня, то на Саске. Волосы, как и всегда, были собраны в низкий хвост.
– Нии-сан, – отозвался Саске. – Уже вернулся с миссии?
– Да, час назад, – кивнул в ответ шестнадцатилетний парень. – Не познакомишь меня с твоим другом?
Теперь Итачи остановил свой взгляд на мне и стал с лёгким любопытством осматривать.
– Да, – кивнул Ястреб в ответ. – Знакомься, это мой одноклассник, Намикадзе Наруто. Наруто, это мой старший брат Итачи.
– Приятно познакомиться! – воскликнул я и широко улыбнулся. – Вы, должно быть, тот самый Итачи-сан, про которого Саске столько всего рассказывал?
Мой дорогой друг мельком бросил на меня раздражённый взгляд. Он не мог не уловить едва заметную иронию в моих словах. Итачи же снова посмотрел на своего братишку и одним взглядом спросил: «И что же ты там про меня наговорил?». Затем, вдоволь насладившись выражением лица Саске, вновь обратил свой взор ко мне.
– Да, полагаю, это я, – ответил Учиха-старший, усмехнувшись краешком губ. – А вот о тебе, Наруто-кун, мой отото никогда не упоминал.
Я изобразил крайне оскорблённую мину и обернулся к Ястребу. У того на лице читалось кислое: «Вы надо мной издеваетесь?». Ха-ха, так тебе и надо, вредный Учиха!
К слову, о такой чрезмерно богатой мимике Саске, которой он не отличается в повседневной жизни. Ну, думаю, это можно объяснить тем, что рядом со мной он может побыть собой, а вот когда рядом Итачи… Да, Ястреб тоже весьма хороший шпион и актёр, ему ничего не стоит скрыть все свои эмоции, даже самые сильные, но, в отличие от меня, ему тяжело изображать то, что он не испытывает. По крайней мере, перед родным братом. И, несмотря на то, что Саске в этом мире почти три месяца, несмотря на то, что после слияния с душой здешнего Саске он стал более живым, он не смог до конца сбросить со своих плеч груз после убийства брата. Да, тогда он не знал всей правды, верил в ложь, но смерть Итачи всё равно была на его совести. Я знаю, что Ястребу было крайне тяжело. Он жалел о своём поступке всю оставшуюся жизнь. А оказавшись в этом мире, почувствовал, что Судьба словно нанесла ему удар под дых. Примерно то же испытывал и я в своё время. Родные тебе люди, с которыми ты давно попрощался, которые были для тебя много лет мертвы, оказались здесь целыми и невредимыми. Каково мне было смотреть на мать и отца и осознавать, что это реальность? Что они действительно настоящие? А каково Саске было смотреть на своих родителей, которых Итачи убил чуть ли не у него на глазах? Я уже не говорю, что он испытывал, глядя на своего старшего брата, который был для него сначала кумиром и примером для подражания, потом самым великим злом и человеком, который сломал его жизнь, а затем снова любимым старшим братом, чья кровь была на его собственных руках?
В общем, я хотел сказать, что Ястребу было невыносимо изображать то, что он на самом деле не чувствует. Не мог он по-настоящему смотреть на своего нии-сана с детским обожанием, которое испытывал здешний Саске. И едва сдерживал свою привычку натягивать на лицо невозмутимую маску, чем вызвал бы лишь больше подозрений. Так что с Итачи следовало быть настороже. Он крайне умён, в свои юные годы уже капитан АНБУ со стажем, да и знает своего отото как облупленного. По крайней мере, знал. И я беспокоюсь, как бы этот чёртов гений не заподозрил чего. Саске не любил говорить о своей семье, хотя я уверен, что, несмотря на все свои душевные терзания, он не допустит провала. Ведь, в конце концов, это означало верную гибель для нас обоих. Если попадётся кто-нибудь из нас, второй не будет просто стоять в стороне, и мы оба это понимали.
– Ого, Итачи, так ты был прав! – неожиданно раздался задорный женский голосок, а затем рядом с Учихой-старшим появилась черноволосая девушка.
Она была полной копией Итачи. Те же самые длинные тёмные волосы, правда, они были собраны в высокий хвост на затылке, а не как у брата. Густые ресницы, выразительные чёрные глаза, молочная кожа, эти странные линии вдоль носа, но не такие заметные, как у Итачи. Черты лица были изящнее и женственнее. Ростом она была чуть ниже своего брата-близнеца. Из одежды на девушке была форма АНБУ. Маска была сдвинута набок. Итачи сказал, что они час назад вернулись с миссии. Полагаю, отчитывалась перед Хокаге только Нацуми (вроде так её зовут, насколько я помню), если судить по раздражённому взгляду, быстро брошенному в сторону старшего из братьев Учиха. А он, в отличие от сестры, успел ещё и переодеться!
– Наш маленький Саске действительно стал общаться с кем-то не из нашего клана, – продолжила говорить девушка, вновь переместив свой взор на Ястреба. А затем с сарказмом протянула. – Наконец-то.
– Здравствуйте, – обратил я на себя её внимание. – Вы, должно быть, сестра Итачи-сана и Саске?
Несколько мгновений напряжённого молчания. Девушка, видимо, ждала, что я ещё что-нибудь добавлю. Наверняка, что я её тоже сразу назову по имени и скажу, что Ястреб много о ней рассказывал. Тот, когда мне удалось более-менее разговорить его, сказал, что он со своей старшей сестрой в не очень тёплых отношениях. Ну, а я не смог удержаться от соблазна немного насолить этому вредному Учихе. Потому и стал усиленно хлопать глазами и всем видом старался невербально донести: «Я не знаю, кто вы, и ни разу о вас не слышал».
– Да, я действительно их сестра, – наконец, произнесла девушка. – Меня зовут Нацуми.
– А я Наруто, – представился я в ответ и ослепительно улыбнулся.
Нацуми тоже улыбнулась мне, а потом повернулась в сторону своего младшего брата. Её глаза мгновенно зажглись нехорошим огнём, а улыбка стала напоминать грозный оскал. Саске бросил на меня мимолётный взгляд, в котором ясно читалось: «Недолго тебе, козлу, жить осталось». Я же лишь ехидно сверкнул глазами в ответ.
– Вы вместе тренировались? – произнёс Итачи, стремясь разрядить атмосферу.
– Ага, – отозвался я, видя, что Саске очень сильно занят игрой со своей старшей сестрой под названием «Чей взгляд убийственнее».
– Я видел конец вашего спарринга, – продолжал Учиха-старший. – Вы молодцы, отлично сражались.
– Правда? – изобразил я радость. Хотя, признаюсь, похвала не была мне неприятна. – Спасибо, мы старались.
– И давно вы с Саске так тренируетесь? – как бы между прочим спросил парень, хотя я смог уловить искорку интереса. Думаю, ему действительно было очень любопытно.
– Да не так уж давно, – ответил я и взъерошил волосы на затылке рукой.
– Хм.
Когда Саске и Нацуми, наконец, перестали сверлить друг друга тяжёлыми взглядами, они с лёгкой примесью удивления обнаружили нас с Итачи под ближайшим деревом. Мы сидели в теньке и спокойно обсуждали всю прелесть данго и рамена, а также в красках расписывали непередаваемые вкусовые ощущения, которые они дарили. Ястреб, услышав, о чём мы говорим, молча приложил руку к лицу. Нацуми же закатила глаза, а затем шкодливо ухмыльнулась.
– Эй, давай, вставай,
Ичи-кун, – протянула она. Итачи, услышав, как его назвали, едва заметно дёрнул бровью. – А то
Шии-куну придётся слишком долго ждать нас.
– Спасибо, что напомнила,
Нацу-чан, – в тон ей ответил Учиха-старший, поднимаясь со своего места.
Девушка сдавленно рыкнула. Видимо, ей крайне не нравилось, когда её так называли.
– Всегда рада, – процедила она сквозь зубы, а затем обернулась к Саске. – Ладно, давай, мелкий. – Ястреб на такое обращение едва заметно скривил губы, хотя, подозреваю, что его частенько так называют. – Не облажайся перед своим новым другом. – А затем уже совсем в другом тоне обратилась ко мне. – Приятно было познакомиться, Наруто-кун. Если этот мелкий прыщ тебя будет доставать, обязательно скажи мне! Буду только рада оттаскать его за уши.
– Договорились, – ответил я, едва сдерживая взрыв хохота.
Близнецы Учиха удалились, вновь о чём-то споря. Я же покосился на кислого Саске и не выдержал. Мой громкий смех наверняка был слышен в другом конце деревни. Ястреб же, зло сузив глаза, тихо пыхтел от возмущения и гнева. Тяжело ему, наверное, было. Ну, а я что? Я ничего. Хохотал минут пять, а затем посмотрел на Саске и, с трудом выдавив «мелкий прыщ», опять зашёлся в приступе смеха. Меня ещё минут семь катало по земле, пока вредный Учиха, от которого исходила ужасающая жажда убийства, не метнул в меня десяток сюрикенов. Я с лёгкостью увернулся, а Саске бросился в атаку тайдзютсу. Так и завязался новый спарринг, где мы отрабатывали не только рукопашный бой, но и владение холодным оружием. Разгневанный Ястреб ещё долго гонял меня по полигону, подначиваемый моими едкими усмешками. Да-а, я долго не дам ему забыть про этот эпизод с «мелким прыщом», муа-ха-ха-ха!
В общем, вдоволь набегавшись, мы упали в тенёчек, пытаясь восстановить дыхание. Затем я спросил у Саске, кто такой Шии-кун, которого упомянула Нацуми. Что поделать, любопытство так и распирало. Тот, фыркнув, пояснил, что они говорили о Шисуи. А озвученные ранее «-куны» и «-чаны» – просто детские клички, которыми они любят друг друга дразнить. Мне же это трио напомнило Горо, Акахану и ныне покойную Аохану. Если бы последняя не умерла, то, возможно, они выросли бы такими же. Близнецы и их кузен, который им как родной.
***
Как-то раз я подумал, что до выпуска из Академии осталось всего два года, а я ещё столькому не научился. Ладно стихийное ниндзютсу, ещё успею подтянуть, но ведь я ни разу не упражнялся в фуине. А это очень полезная штука, знаете ли. Также я понимал, что мне просто необходим профессиональный учитель. В прошлой жизни я был самоучкой, не знал многих тонкостей и прочего. А здесь у меня есть целый квартал Узумаки! Почему бы не поучиться древнему искусству своих родственников? В общем, с таким вопросом я и обратился к родителям однажды вечером, после ужина. Оба, если и удивились, то несильно. Минато повздыхал, поворчал, но добро дал. Кушина же очень обрадовалась моему порыву и на следующий день потащила меня в квартал наших родственников. За моё обучение взялся не кто-нибудь, а дядя Мамору, брат-близнец мамы. Всё-таки сын главы клана далеко не последняя личность, верно? Да и оказался он весьма и весьма искусен.
Так как мне ещё надо было ходить в Академию, а освобождать меня от неё никто не собирался, я был обязан приходить домой к дяде Мамору каждый день, сразу после занятий. Обедать и ужинать буду там же (тётя Азуми, жена Мамору, прекрасно готовила, по крайней мере, мне упорно пытались это внушить), а домой идти, только чтобы поспать. Мне вообще предлагали на время переселиться в квартал, но Кушина отказалась, мотивируя это тем, что Минато будет однозначно против. Мамору, при упоминании ненавистного зятя, скривился и что-то пробурчал, но стушевался, словив на себе грозный взгляд сестры.
Чувствую, это будет весело.
***
С тех пор всё свободное от Академии время я посвящал обучению фуиндзютсу и проводил его исключительно в квартале клана Узумаки. Количество наших общих тренировок с Саске пришлось урезать, так как более-менее свободен я бывал только по воскресеньям. Ястреб невозмутимо выслушал причину сего явления, а потом заявил, что так будет даже лучше. «Не будет больше никаких ехидных тварей, которые своими глупыми шуточками отвлекают от тренировок». В ответ «ехидная тварь», то есть я, лишь ухмыльнулась и заявила, что рано или поздно вновь доберётся до вредного Учихи. Аки и Горо, узнав, что я теперь буду частым гостем в их квартале, очень обрадовались и клятвенно заверили меня, что, в случае чего, обязательно помогут мне с обучением. Они-то с раннего детства обучались фуиндзютсу.
В общем, теперь распорядок дня у меня всегда был одинаковый. Академия до обеда, потом в квартал Узумаки, где тётя Азуми закармливала меня до посинения (все, абсолютно все мои родственники считали, что я слишком худой; естественно, актуальна была только та версия, где Минато – ублюдок и тиран). Далее начинались тренировки с дядей Мамору. Каллиграфия, теория, богатая на различные труднопроизносимые термины… Эти мучения длились несколько часов. Да-да, я помню, что в прошлой жизни считался мастером фуина, но, повторюсь, я был криворучкой-самоучкой. Мои знания были разрознены и практически не имели системы. А тут грамотное обучение с нуля. Встречалось и то, что я уже знал, и то, о чём я и понятия не имел.
После уроков с дядей Мамору меня утаскивали Аки с Горо. Они вместе с кучкой детей из клана повсюду меня таскали. Я, честно говоря, со многими был знаком. За те два года, пока не появился Саске, после моего первого посещения квартала Аловолосых Чертей, я частенько вот так проводил время с Акаханой и Горо, а они, в свою очередь, приводили с собой этих ребят. Мы или гуляли по Конохе, или лазили в квартале Узумаки. Так что практически со всеми у меня сложились дружественные или просто тёплые приятельские отношения. Хотя, знаете, после занятий никакого желания общаться с кучей красноволосых энерджайзеров у меня не было. Не то чтобы я был против их компании, вовсе нет. Просто, посудите сами, какие ещё приключения после нескольких часов мозговыноса от моего дяди, который не скупился на ехидные замечания и комментарии? У меня или в голове была каша, потому что в фуине необходима сильная концентрация, или моя многострадальная головка раскалывалась от количества полученных знаний. Ну, или нервы были на пределе после очередного отжигания дядюшки.
После прогулок с ребятами (хотя это скорее напоминало забеги или какие-то странные соревнования) мою полумёртвую тушку доставляли обратно в дом дяди Мамору. Там я обычно лежал ровно полчаса, а потом в несопротивляющегося меня впихивали ужин и тащили до особняка Йондайме. Помню, в первый день я был слегка в неадеквате после занятий, а шумные недопосиделки с детьми из клана меня просто добили. Маленькие красноволосые садисты устроили гонки по всей Конохе. После того, как я два раза подряд приходил третьим или четвёртым, меня уловками заставили заключить пари с одним из мальчишек, Араши. В общем, мне не хотелось танцевать диковинные танцы на крыше Академии, поэтому пришлось поднапрячься и прийти к финишу первым. В общем, этот эпизод высосал из меня последние силы. Мамору принёс меня домой на своём горбу. Эпично, наверное, мы смотрелись вместе. Я у дяди на закорках, весь такой вялый и бледноватый, а он стоит и виновато хихикает. Мол, простите, но не беспокойтесь, ваш сынок жив, я сам проверял. Я тогда в полубессознательном состоянии слушал крики Минато и причитания Кушины. Последняя, судя по всему, доверила свою роль Несущей Правосудие Четвёртому Хокаге. Но, несмотря на последующие уговоры родителей хотя бы немного повременить с обучением (в основном, упорствовал именно отец), я продолжил занятия. Кто же останавливается в самом начале пути?
К слову, вскоре родители нашли козла отпущения. Вызверились на Киоши. Он, идиот такой, крупно набедокурил в Академии. Насколько я знаю, поспорив с ребятами, спрятал тренировочную взрывную печать в кабинет директора. Если ещё точнее, положил в ящик стола. Бедный директор, когда открыл его, о-о-очень удивился. Объёмный «пшик» чуть не разнёс стол. Виновника быстро вычислили. В общем, Минато и Кушина очень жестоко наказали своего второго сына. Он сдал экзамен на генина, но протектор, как и документов, не получил. Минато просто не позволил. Вместо этого он заставил Киоши целый месяц вкалывать на миссиях D-ранга, причём с самой грязной работой. Выловить мусор из реки, посадить рис, вырвать сорняки, вычистить несколько выгребных ям в ближайших деревнях… Было ещё одно такое поручение, просто офигеть. Побыть живой мишенью в Академии для уроков метания оружия в младших классах. Это задание заказала лично Кушина, когда Киоши, которому не нравилось такое положение дел, спорил с отцом. Пытался, во всяком случае. В общем, зашуганные Кровавой Хабанеро учителя оперативно связали вяло сопротивляющегося Киоши, привязали к столбу, а затем подали сигнал ученикам. Дабы случайно не убить сына Хокаге, использовались деревянные кунаи и сюрикены. И весь этот кошмар навлёк на моего горе-братца лишь ещё больше унижений. Ровесники насмехались над ним. Мол, сынок Хокаге, даже генином стать не смог, а теперь за бесплатно впахивает.
По воскресеньям, когда мне не нужно было в Академию, я тренировался с Саске. Полдня мы с ним то устраивали спарринги, то работали отдельно, не забывая отпускать едкие шуточки в адрес друг друга, а потом всё начиналось заново. А вот вторую половину дня я посвящал обучению фуину. Достижений, правда, не было. Однако такое положение дел меня не устраивало, поэтому я решил пробиваться к успеху привычным способом – упорным трудом. Иначе говоря, теперь я вкалывал и по ночам. Перед ужином создавал несколько клонов и оставлял их на полигоне, а ночью, когда убеждался, что все спят, использовал Замену и менялся с одним из созданных клонов. Через систему сигнализаций и ловушек, понаставленных вокруг нашего дома, я всё равно бы не прошёл. А так хорошее прикрытие – твоя полная копия сладко спит в кроватке, если кто ночью заглянет (а такого за два года моего пребывания в этом мире ещё не было), то ни за что не распознает. Даже Шаринган и Бьякуган бессильны против Теневых Клонов. В смысле, они не могут распознать, где копия, а где оригинал. И, пока этот счастливчик-клон спит, мы с остальными моими копиями трудимся на полигоне. Ещё десяток я отправлял поспать, бодрости лишь одного не хватит, тем более что я постоянно развеивал клонов, которые работали вместе со мной, чтобы собрать опыт и полученные знания. Тогда множество спящих копий и пригождалось. Развеял одного и получил прилив бодрости, перебивающий (хотя бы частично) усталость всех недавно развеянных клонов. И отрабатывал я таким садистским образом фуиндзютсу. Часть клонов при свете захваченных с собой фонариков зубрила теорию, а я вместе с остальными отрабатывал практику. Потом несколько часов спал я сам, а небольшая часть клонов продолжала тренировки. На рассвете меня будил один из них. Я развеивал работавших, немного медитировал, разбираясь с пластом лишних воспоминаний, унимал головную боль, заряжался бодростью от оставшихся спящих клонов и, используя Каварими, менялся местами с той копией, что всю ночь спала вместо меня в кроватке. После я развеивал везунчика, приводил себя в порядок и дремал до начала завтрака. Я буквально вбивал в себя знания. Разбудите меня глубокой ночью и спросите всё, что угодно из уже изученного материала, и получите стремительным речитативом развёрнутый ответ.
Дядя Мамору, видя мои успехи, постоянно увеличивал нагрузку. Спустя всего лишь месяц после начала наших с ним уроков я уже изучал создание барьеров. Естественно, они были очень лёгкими, но тот же сигнальный контур мог быть крайне полезен, особенно если использовать его с умом. Короче говоря, трудоголизм захватил меня полностью, и теперь я каждую ночь так работал. Единственным моим выходным было воскресенье. Провёл с Саске парочку тренировочных спаррингов по тайдзютсу и всё. Спать. Нельзя же вечно на клонов рассчитывать, верно? Нет, во время Четвёртой Войны всё было намного хуже, я не спорю. Там я вообще не спал и не ел, только жевал специальные пилюли, и то их было мало, на всех не хватало. Так что условия у меня были ещё сносные.
В общем, по воскресеньям я отсыпался. Ближе к вечеру меня будил Саске, который весь день тренировался сам, и бодрящими пинками отправлял домой. Там меня уже ждала мама с её приступами заботы и пышущий гордостью отец. Ах да, и ещё вечно недовольный жизнью Киоши. Иногда и Нагато, когда тот возвращался с миссий.
К слову, о гордости родителей. Мамору в красках расписывал им мои успехи (да и сами они не могли не поинтересоваться) и постоянно хвалил. Минато даже мог более-менее спокойно сидеть рядом с ним больше десяти минут! И это из благодарности. А слушать об успехах своего сына мог бесконечно, хотя дядя Мамору не был бы собой, если бы не намекал на
удивительный факт, что я, с идентичной Минато внешностью, делаю такие успехи. Точнее, «несмотря на это» и «вопреки всем ожиданиям». Или специально выделял, что я такой талантливый именно в Кушину, и ни в кого более.
Но и дяде нужно было хотя бы иногда ходить на миссии. И, когда его не было в деревне, он скидывал мои тренировки на Узумаки Тоширо, двадцатипятилетнего джоунина. Как оказалось, он был мастером особого стиля рукопашного боя нашего клана. В общем, именно этим он меня и пытал. Мамору оставлял мне задания по фуину, а сам сваливал на миссию, бросая на попечение этому красноволосому клону Майто Гая с уклоном на особый клановый стиль. В общем, теперь, когда я слышу «Стоять!», после чего обычно Тоширо-сан валит меня на землю и громким речитативом мне прямо на ухо объясняет, что я сделал не так, я непроизвольно вздрагиваю и ожидаю нападения, даже если это прокричал кто-то совершенно левый, а моего мучителя-сенсея рядом не наблюдается.
Ну, что на это можно сказать? Весело живём. Ой, а когда мы с Саске закончим Академию, то станет ещё веселее, ха-ха!
