Я уже не ребенок

С недавних пор каждое утро для меня - действительно ознаменование нового, еще ничем не запятнанного дня. Уже с момента открытия глаз понимаешь, что ничто тебя не сковывает, жизнь кажется такой легкой и беззаботной. Вместе с ярким солнцем в просторную комнату врываются звонкое, но ласкающее слух пение птиц и красивая, мелодичная, но все еще частично не понятная речь коренных Итальянцев, подъехавших к особняку с тележкой свежих и ароматных цветов и фруктов. Весь этот букет звуков и запахов накрывает и уносит куда-то дальше в сон. Вот это - рай для меня. До одного единственного момента, рушащего это все каждое утро, без исключений, вот уже столько лет. Дверь с оглушающим шумом впивается в стену, открывая моему взору уже давно ставшую привычной картину. Он так каждое утро, как его отучить от этого? Сколько раз и я, и другие обитатели этого чудесного места шарахались от этого шума и криков, следующих за ним, которые сейчас, как по расписанию, должны обрушиться на меня. Традиция у него такая, что уж тут поделать. - Вставай, слышишь же, никто уже не спит, солнце встало уже давно, а лежа в кровати добиться ничего нельзя! Раньше он хоть не такой шумный был. В последнее время у нас с Реборном небольшие затруднения во взаимопонимании. А скорее в понимании терминов "личное пространство", "личное время" и "личная жизнь". - Сколько раз я тебе говорила не входить в мою комнату вот так вот... резко? - я уже привыкла подниматься в кровати, параллельно с этим ища одежду и не забывая сверлить его взглядом. - Я вообще-то девушка, а ты итальянец, вот и прояви манеры, свойственные для людей твоей национальности. Ну вот опять этот взгляд, словно я глупость сказала. Я же права! Я же права, да? - Ты, в первую очередь, моя ученица, так что вставай, у нас есть дела. Разворачивается и уходит. Наконец-то я могу побыть одна, днем мне с ним такой роскоши не перепадает. Смотрю, точно ли он ушел, дверь-то он у нас закрывать за собой не любитель, достаю телефон из-под подушки и открываю заветное послание. Хочет встретиться. Да, как же давно я этого ждала! Целую неделю! Может показаться, что это не так много, но на самом деле в последний его визит ко мне Реборн выставил его вон из дома, хотя я и пыталась ему помешать, уже была готова силы задействовать, но он не дал мне, уведя в комнату и пригрозив, что в следующий раз, если он увидит кого-либо постороннего тут, то и ему, и мне будет очень-очень плохо. Я, конечно, в силах и серьезности Реборна не сомневаюсь, но все-таки мне уже 19, я могу наконец позволить себе хоть немного свободы действий! Раньше он контролировал меня во всем, но зачастую поддерживал меня в моих личных вопросах, помогал, пусть и тонкими намеками, налаживать отношения с друзьями, если вдруг мы ссорились. Но потом... Он как сам не свой стал, как отец, только строгий! Надоело! Он еще будет говорить мне, что я стала странной, сам-то! Неудивительно, что я изменилась. Я храню от него секреты, чего раньше не делала, надо же давать себе расслабляться без него. У меня появился парень, к моим отношениям с которым Реборн подошел основательно. Основательно негативно. После одной такой неудачной попытки познакомить их бедняга Андреа решил, что лучше будет встретиться в следующий раз вне моего дома. Ответила на смс радостным согласием и договорилась о встрече у небольшого кафе через 4 квартала отсюда. Я знаю, Реборн будет следить за мной, он всегда так делает, но в этот раз я хоть попытаюсь затеряться среди толпы. Не уверена, что выйдет, но попробовать, определенно, стоит. Спускаюсь вниз, в столовую, и вижу привычную картину: Реборн, читающий газету, сидя за столом, отрывается от увлекательного чтива, провожает меня взглядом до моего места и упрекает меня в долгих сборах. Я женщина, мне свойственно! Мы никогда не едим тихо, всегда говорим. Раньше это были разговоры о ребятах, о личных делах, моих, конечно, Реборн не любит говорить о себе, но теперь мы говорим только о делах семьи. Это не только из-за того, что теперь я глава, но потому, что это помогает отвлечься и отдалиться от нежелательных тем для разговоров. - На свидание собралась? Это был настолько неожиданный вопрос, что я невольно перестала мешать ложечкой чай, чем выдала себя. Он всегда обращает детали на мое поведение, когда что-то спрашивает. Кажется, я слишком много ему врала в последнее время, вот он и перестал доверять моим словам. Вместо этого он просто застает меня врасплох своими вопросами, и я непроизвольно чем-нибудь выдаю себя, он никогда не упустит этого. - Да. - честно сообщаю я, как факт. - Я вернусь не раньше пяти. - Тот же тип, что тогда был у нас, а вчера пытался пробраться к нам на территорию? - я кивнула, но тут же осеклась. - Погоди, что? - это явно было неожиданно. - Он пришел ко мне, а ты его выгнал, или что похуже? - Он не пришел, он пробрался через ограду, - устало Реборн отложил газету на стол и сложил руки в замок, чем опять выдавал свои слова за очевидное, сопровождая это подходящим упрекающим взглядом. - я прогнал его. Мягко. Сравнительно с прошлым разом. Я не выдержала и встала из-за стола: - В прошлый раз ты спустил на него собак! - да, бежал он резво. - В этот ограничился парой выстрелов. - мои глаза расширились. - Предупредительных. - он закатил глаза, говоря, что не способен на большее. Пока. Я, конечно, могла бы устроить ту еще тираду о его вмешательстве в мою жизнь, о том, что я уже не ребенок, требующий конфету и воспитание, а самостоятельная девушка! Ну и что, что он старше меня. Это видно только с тех пор, как с него сошло проклятие. Так он сразу стал высоким, взрослым и дико раздражительным. Порой мне кажется, что лучше мне будет вообще отослать его подальше, уволить с должности моего помощника, но я понимаю, что он мне нужен. Несмотря на всю эту педантичность, он все равно часто выручает меня в вопросах, решения которых я не знаю, выручает в ситуациях, где я не могу справиться сама. Я просто ухожу, мне нужно идти, если я не хочу заставить Андреа ждать. Мы познакомились всего месяц назад, но он, кажется, был очарован мною. Дарил цветы, говорил комплименты, очаровал меня, и я просто влюбилась без лишних слов. Обаятельный, добрый и внимательный. С такой ситуацией дома мне просто необходим такой контраст с Реборном. Он для меня, словно спасительный круг в этом море нестабильности и ответственности. Выхожу из главных ворот и сразу же забегаю в толпу людей, стараясь там скрыться. Возможно, он и не пойдет за мной, но мало ли. Иду длинным путем, загнутыми улицами. Дойдя до кафе ищу его глазами, но не могу найти. Засунув руку в карман, пожалела, что так быстро ушла, забыв телефон где-то дома. Но, кажется, пронесло, вижу его высокую фигуру у крайнего столика. Он замечает меня и улыбается в ответ. Как от такого не начать улыбаться самой. С ним мне хорошо, с ним мне уютно, и с ним я чувствую себя свободной. Глядя на него, я осознаю, что Реборн совсем не такой. Реборн. Вечно он крутится у меня в голове! Сама понимаю, что невольно всех с ним сравниваю. И да, Андреа побеждает в сравнении. По отношению ко мне, конечно. В остальной Реборн лучше: сильнее, умнее... Да какая к черту разница?! Сейчас я с ним, с Андреа, я хочу слушать его спокойный, не срывающийся в отличии от Реборна, голос, смотреть в его добрые, широко раскрытые глаза. У Реборна не такие, они всегда чуть сощурены, словно он видит тебя насквозь... Так, хватит! - Так ты не против? - я понимаю, что из-за своих мыслей я прослушала все, о чем говорил Андреа. - А, да, я... - начинаю выкручиваться я. - Опять в облаках витаешь? - он так по-детски улыбается, что я смущенно киваю. - Я предлагал нам пойти на пляж. Сейчас поздняя осень, там холодновато, и никого не будет. Как тебе идея? Мы бы побыли наконец-то вдвоем, раз уж твой дядя нам не дает. - из-за подобного меня кольнуло смущение, и я согласилась. Мне самой очень хотелось побыть с ним вдали от глаз "дяди" Реборна. Мы встали, так ничего и не заказав. Андреа уверил меня, что там можно будет найти какие-нибудь киоски со сладостями, и он купит мне что-нибудь. От его улыбки я таю и не могу ничего с собой поделать, а просто соглашаюсь на все его предложения. Приобняв его, наслаждаясь его любовью и заботой ко мне, которой так катастрофически мало в моей жизни в последнее время жизни с Реборном, мы пошли к набережной, сквозь поток людей, спешащих по своим делам. У нас же было только одно дело - побыть немного вместе. На набережной и правда не оказалось вообще никого. Тишина, шум волн, ветер. Спокойствие. Андреа накидывает на меня свою куртку, и я наслаждаюсь его теплом. Он приобнимает меня, и я готова наслаждаться этим моментом вечно... Тишину прерывает звук, заставляющий сердце сжиматься больше не от страха, а от воспоминаний о тех, кого он меня лишил - пистолетный выстрел. Он вылетает и тут же заглушается, не успев толком внушить страх. Андреа смеется, я не понимаю ничего, в голове все вертится. Я отстраняюсь от него, в голове звенит. Все было слишком неожиданно. Он смеется громче, еще громче, в голове начинается настоящий шум. - Мы думали, это будет сложнее, наивная девчонка, ты ничего... - он останавливается на полуслове, ошарашенно глядя на меня. Я не могла понять, что его пугало во мне, но потом осмотрела свои руки и платье и поняла, что на мне нет ни капли крови. Но ведь... Раздается второй выстрел, такой же громкий, отдающийся эхом не в ушах, а в сердце, заставляя вздрогнуть. Андреа падает замертво, песок под ним окрашивается в красный. Я не могу понять, что произошло. Я видела много смертей, я участвовала во многих боях, я закалена, но каждый раз, когда на моих глазах умирает кто-то дорогой мне, все как в первый раз. Все было слишком быстро. Я не успеваю опомниться, когда с моих плеч слетает куртка того, кто лежит в двух метрах от меня на песке, истекая кровью, а на ее место ложится другая, еще теплее прежней. Я оборачиваюсь и вижу того, вид кого внушает мне в данный момент странные эмоции. Реборн подносит дуло пистолета к лицу и сдувает еле заметный дымок, кладет руку мне на голову и ерошит волосы. Я, кажется, постепенно прихожу в себя. - Реборн?.. - О, отмерла. - увидев, что я наконец выпала из шока, он прекратил гладить меня по макушке. Вместо этого он с силой растер ее кулаком под аккомпанемент из моих протестов. Как в давние времена, когда он еще был малышом... Подобные мысли помогают отвлечься, но вид распластанного на песке тела возвращает в реальность. - Что случилось? - я хотела получить ответы, несмотря на то, какими ужасными они могут мне показаться. - Человек, которого ты упорно считала своим возлюбленным хотел только одного - твоей смерти. - подобные новости всегда ударяют в самое сердце, бьют по самому больному. Я не могу ничего сказать в ответ, опускаю голову. Такую перемену видит и Реборн. - Понятно, что ты сейчас думаешь. Что ошиблась, что я был прав, укол совести. Нельзя на этом зацикливаться. Я не могу понять, откуда во мне так резко нарастает ярость: - Нельзя зацикливаться?! - я отступаю от него и с гневом смотрю ему прямо в глаза. В те самые, прямых встреч с которыми я обычно стараюсь избегать. - Тебе легко говорить! Я просто хочу жить, как все! Мало кого, знаешь ли, приглашают на свидания в места, где сидит киллер, там ведь был киллер? - он спокойно кивает, даже не желая прерывать моей тирады. - Ну вот, великолепно! Почему я не могу просто найти человека, который хотя бы принял меня такой, какая я есть? Я боюсь говорить с людьми откровенно о том, почему я живу в огромном особняке, охраняемом кучей людей в черном! Мне просто нужен человек, кто будет со мной! Хотя бы не тот, кто будет вечно следить за мной, как за ребенком. Я о тебе говорю! - все это время он просто спокойно меня слушал, но теперь неспешно убрал пистолет и сделал шаг мне навстречу. - Ты же следил за мной, как обычно, откуда ты здесь иначе. Всегда идешь мне наперекор! Приблизившись ко мне вплотную он спокойным, привычным для себя тоном сказал: - Может потому, что всяческим способом стараюсь избежать того, что случилось бы здесь, не будь тут меня. - Я посмотрела на него вопросительным взглядом, гнев во мне, кажется, начинал потихоньку угасать. - Я просто боюсь твоей смерти. Я хотела что-то сказать, но он мне не позволил. Запустив руку в мои волосы он аккуратно, медленно приблизился своим лицом к моему, своими губами к моим и шепотом произнес: - Я ведь понимаю, что ты уже не ребенок. - От его поцелуя становится так тепло, так легко. Словно он забирает все накопившееся чувства себе, оставляя только приятную пустоту, словно предлагая начать все сначала, с чистого листа. Отдалившись немного от моего лица, он тем же шепотом добавил: - А потому я должен быть уверен, что ты в безопасности от таких, как он. Его глаза. Всегда мне казалось, что они смотрят на меня взглядом, желающим сказать, что я для него всего лишь глупая ученица, исправлять ошибки которой ему не доставляет радости, но теперь... Кажется, будто он просто пытается высмотреть во мне что-то, что я от него скрываю. Что-то, что он так отчаянно хочет во мне найти. Я знаю, что это. Я целую его. Я ведь и сама, как я теперь понимаю, искала в нем то же самое. Всего лишь ответные чувства.