Достучаться до тебя

Стук каблуков об мраморный пол. Резко дергаю за ручку двери. Закрыто. Нервно провожу рукой по волосам. - Меня искала? - раздается позади глухой баритон. Медленно поворачиваюсь и кидаю презрительный взгляд. - Да, - сухо произношу я, и подхожу ближе. - О чем ты хотела поговорить? - Не здесь, - покачивая головой, пытаюсь сосредоточиться. Но голова ужасно кружится, руки начинают дрожать. Он подхватывает меня и уносит. Глаза закрываются, я погружаюсь в темноту. Слышу, как часто застучало его сердце. Каждый удар мучительно разносит по голове боль. Он зовет помощь. Я пытаюсь разомкнуть глаза, но не получается. Полностью отключаюсь. Просыпаюсь, оглядываюсь. В его квартире, на его кровати. На тумбочке лекарства. Его в комнате нет. Опять занят. В горле опять образуется ком. Тошнит от жалости к себе. Надоела такая жизнь. - Чак! - зову его, ожидаю ответа. Но кроме стука в висках, ничего не слышу. Опять закрываю глаза. *** Я так и не сказала ему. Да и записка его вряд ли устроит. Он будет меня искать. Да и пускай. Даже если найдет, уже ничего не сделаешь. Даже его деньги не смогут помочь. - Мисс, вам что-то принести? - качаю головой и откидываюсь на спинку кресла. Я пролетаю очередной город. Вскоре я окажусь совсем далеко. Далеко от дома, друзей и от него. Но, куда бы я ни улетела, мои проблемы всегда останутся со мной. Объявляют посадку. Я выхожу из самолета и иду к такси. Прошу довезти меня до Эйфелевой башни. Доезжаем быстро. Поднимаюсь на самый верх. Здесь очень красиво. Снимаю кольцо с безымянного пальца и кидаю его вниз. Оно больше не к чему. Меня больше нет. Наверно не зря говорят – «увидеть Париж и умереть». *** Мну в пальцах сигарету. Да, мне теперь можно. Уже не навредит. Ее запах въедается в пальцы, губы, сознание. Он любил расслабиться, потягивая сигарету, выпуская дым мне в лицо. Я морщилась и отворачивалась. Глупая. Столько дней прожито зря. А жизни я и не знала. Только сейчас, освободив себя от оков, я могу делать все, что хочу. Уже которую ночь я хожу по барам. Нет, алкоголь, и порочные связи меня не привлекают. Я наблюдаю за другими людьми. Как они прожигают свою жизнь. Почему у таких аморальных уродов есть право на будущее? Это несправедливо. *** Снова больница. Устала, дайте умереть. Мне не нужны ваши натянутые улыбки и успокаивающие речи. Я знаю, что все плохо и уже давно смирилась. А вы нет. Словно деньги моего мужа нашли врачей и в этой стране. Хватит, прошу! Выдавите саркастическую улыбку и пошлите меня к черту. *** Я мертва. Вокруг все белое и мягкое. Неужели Рай выглядит именно так? Я вижу его. Как он здесь оказался? Он тихо шепчет, что все хорошо и меня уже нет. Двуличная мразь! Я ведь тебя любила. А он все также тихо приговаривает, что ужасно скучает и рад, что все закончилось. Он уходит, а я не могу пошевелиться. Все тело сковало. Здесь появляется еще один. Я его не знаю. Ему не место в моем Раю. Они что-то обсуждают, но я слышу лишь отрывки. «… теперь она в порядке», «ее точно больше нет?», «… Блер Уолдорф теперь снова Блер». Конечно, Блер, а кто же еще? Я снова чувствую эту адскую боль. Меня обманули, в Раю нельзя испытывать боль. Где я? Я зажмуриваюсь и теряю сознание. *** Девушка просыпается в кровати, рядом с любимым человеком. Он рад, что она, наконец, дома. - Чак? Что я здесь делаю. - Где здесь? В этом мире? Его не существует, все просто иллюзия. - О чем ты? Ее разум снова играет злую шутку и все начинает таять. Ее глаза закрываются. *** Вокруг все снова белое и мягкое. Но теперь она понимает, что не в Раю, а в психбольнице. Она снова Блер. Второй личности – Корнелии больше не существует. Этой циничной твари, тянущей ее на одно. Она, что погубила ее брак с Чаком. Но теперь все будет хорошо? Корнелия мертва? Так уверяли ее врачи. На это уповал Чак. Но что-то подсказывало девушке, что ее вторая личность может вернуться, и до настоящей Блер уже никто не достучится…