Новая жизнь

Ильдир, слегка прищурившись, смотрел на солнечные блики, плясавшие на легких зеленовато-синих волнах моря. Вахта была не его, но спать или грезить в маленькой душноватой каюте не хотелось, и он вышел на палубу. Думал он одновременно обо всем и ни о чем. Скорее, даже не думал, а просто наслаждался морским воздухом и легким ходом корабля. Беспокоиться не о чем, Уйнэн несет их корабли так же бережно, как мать – младенца, а буйство Оссэ на время утихло. Сзади вдруг послышались заполошные крики – испуганные и веселые, топот, смех, еще какие-то звуки – вроде как кудахтанье. Нет, мысль о спокойствии явно была преждевременной. Не на этом корабле. Точнее, не с этими пассажирами на борту. Ильдир стремительно обернулся, готовясь к чему угодно, и увидел как прямо ему в лицо летит какой-то темный комок, а за ним несется некая пестрая фигура. С нечеловеческой ловкостью он слегка отклонился и поймал комок одной рукой, а другой удержал преследователя от падения за борт. - Ой! – пискнул спасенный, оказавшийся старой Рандис, а комок, превратившийся в черно-белую курицу, суматошно закудахтал и попытался клюнуть Ильдира в лицо. - Тихо ты, - Ильдир отстранился, чтобы не лишиться глаза, и тогда курица принялась неистово клевать ему руку. - Ой, Пеструха, ой, глупая, да иди же сюда, иди! – запричитала Рандис, стараясь отобрать у Ильдира вырывающуюся непослушную птицу. – Куды ж бежишь от меня? Утопнуть хочешь? Спасибо, мастер эльф, - поклонилась старуха Ильдиру, который с облегчением передал немного успокоившуюся беглянку хозяйке. - Вы бы тоже поосторожнее, госпожа Рандис, - сказал Ильдир, потирая исклеванную руку. – Еще бы немного – и мне бы пришлось за вами в воду прыгать. Старуха поджала губы, но ничего не ответила. В ее тусклых глазах промелькнуло упрямство и тень страха, и Ильдир внезапно все понял. Товарищи, воевавшие в Белерианде и сопровождавшие людей в пути к побережью, не раз рассказывали ему, что люди, особенно женщины, предпочитали рискнуть даже собственной жизнью, но уберечь домашнюю живность и зерно. Ведь это – еда для детей и внуков, спасение жизни рода. Рода, почти истребленного под корень Морготом и несчастьями, обрушившимися на Средиземье. А вот у Рандис никого из родных не осталось. Мужа и сына убили на войне, дочь с мужем и детьми умерли от Черного Мора. Но старуха все равно предпочла бы вывалиться за борт, но не упустить курицу. Ильдир с трудом проглотил появившийся откуда-то в горле комок. - Госпожа Рандис! – послышался молодой голос, полный тревоги, и Ильдир увидел, как от кучки людей, столпившихся вокруг клеток с курами, идет к ним юная Хальвен. – С вами все в порядке? - В порядке, в порядке, - немного ворчливо проговорила Рандис. – Спасибо мастеру эльфу, поймал Пеструху, - она гордо продемонстрировала Хальвен спасенную птицу. Ильдир увидел, что рука у старухи дрожит. Он подхватил старуху под свободную руку: - Позвольте, я провожу вас. Вчетвером они подошли к куриным клеткам, и Рандис принялась водворять курицу на место. Другие люди смеялись и подшучивали друг над другом, вспоминая забавные перипетии погони за глупой птицей по палубе. Не смеялся только Ангмайт, муж Хальвен. Вцепившись в свое копье, высокий могучий воин настороженно оглядывал весь корабль, как будто ожидая появления врагов. Ильдир вспомнил, как он говорил, что это копье дал ему в руки отец, когда Ангмайту было всего тринадцать, и больше он с ним не расставался. Как и с тяжелым круглым щитом, лежавшим сейчас у ног воина. Увидев жену, Ангмайт немного расслабился, улыбнулся, но копье не отложил. Ильдир решился задать вопрос, который интересовал его уже давно. - Ангмайт, - обратился он к воину, - ты ведь знаешь, что мы плывем на остров. Большой новый остров, который Владыки недавно создали специально для людей… - Ну да, - пробасил Ангмайт, - знаю. И что с того? - А зачем тебе там копье? И щит? – Ильдир никогда не прикасался ни к тому, ни к другому, но представлял, какие они тяжелые. – Там же не будет орков и чудовищ. Слуги Моргота боятся моря, им никогда не добраться до вашего острова. - Пригодятся, - воин мрачно взглянул на морехода из-под густых черных бровей. – Я без них – будто голый, так привык. Да и… - он не закончил фразы, просто сказал еще раз: - Пригодятся. *** Собственно говоря, Ильдир не собирался покидать Валинор. Он любил сверкающие самоцветами берега Эльдамара, а пуще того – сияющие белой пеной волны моря. Братоубийство в Альквалондэ ужаснуло его и отвратило от былых друзей-нолдор. Но когда к тэлери пришла Эльвинг – необычная женщина, в которой текла кровь эльдар, божественных духов и нового, неизвестного народа – эдайн, Ильдир взволновался. Мысли о людях, Второрожденных, будоражили его, лишали спокойствия. Потому он был в числе тех мореходов, что вели корабли в Эндор, на войну. Но в Эндоре он почти не сходил на берег. Убийство живых, пусть даже ужасных врагов, слишком претило ему, навевая воспоминания об окровавленных пирсах Альквалондэ. Он заботился о своем корабле, возил воинов и грузы – а среди них не оказалось ни одного адана. Только когда Белерианд стал уходить под воду, а Валар объявили о создании нового острова, подарка для людей, воевавших против Моргота, когда начался переезд людей на новую землю – только тогда Ильдир их и увидел. Многие тэлери тогда вернулись в Валинор, перевозя на Тол-Эрессеа эльфов Белерианда, но кое-кто остался, чтобы помочь переселиться людям, хотя по большей части мореходами на этих кораблях были эльфы Кирдана. Ильдир был разочарован и очарован людьми одновременно. По рассказам об их подвигах он представлял себе легендарных богатырей, похожих на великих эльдар первых поколений – но увидел перед собой толпу женщин, стариков и детей с жалкими пожитками. Это было неудивительно – большинство мужчин полегло в последней, страшной войне. Редко кому удалось уцелеть. И они, вправду, были хорошими воинами. Впрочем, постепенно, когда Ильдир стал узнавать людей лучше, он увидел, что за неказистой внешностью, за странным поведением и обычаями часто таились скрытые достоинства, которыми можно было бы гордиться и любому эльфу. Люди были стойкими и отважными, верность роду они часто ставили выше собственного благополучия или даже самой жизни, а их умение приспосабливаться к любым обстоятельствам было выше всяких похвал. Они выживали там, где никогда не смогли бы жить эльдар, более того, они сохраняли при этом почти все, что стоило сохранить. Люди были восхитительно живыми, они олицетворяли собой саму Жизнь. *** Новый остров встретил их как нельзя более приветливо: ярким солнечным светом, легким бризом, шелестом листьев и пением птиц. Валар уже наделили остров всем необходимым, но на взгляд Ильдира здесь еще было много работы. Остров был красив дикой первозданной красотой, но его можно было еще долго украшать и облагораживать. Похоже, так думали многие эльфы – на берегу они встречались и поодиночке, и целыми компаниями, и все были заняты делом. Ильдир, который уже помог своим пассажирам выгрузить вещи и детей, помог заодно и морякам с соседнего судна – они привезли саженцы в больших глиняных горшках. Любопытные люди окружили невиданные деревца, с восхищением рассматривая светло-серую кору и маленькие листья, бледно-зеленые сверху и серебристые снизу, распустившиеся на тоненьких веточках. На вопрос, что это за дерево, моряки отвечали: - Это малинорне. Они еще маленькие, а вот когда вырастут – то зацветут золотыми цветами. Здесь будет красиво, как в самом Лориэне! - А это, как… всем, что ли можно брать? – робко спросила какая-то женщина. – Или, может, это только для вождя нашего? Многие, не сговариваясь, посмотрели в сторону моря: у причала покачивался огромный белоснежный Лебедь, на котором прибыл владыка Эльрос, уже называемый многими Королем Людей. Эльроса не было здесь, говорили, что он отправился в глубь острова – искать место для столицы. - Нет, это для всех, - улыбаясь, сказал один из эльфов. – Владыке Эльросу уже вручили свой дар – отпрыск белого древа Келеборна. А это – можете взять, кто хочет. Не жадничайте только! – сказал он, увидев, сколько рук потянулось к саженцу. – Если надо, мы привезем еще. Деревья быстро дадут семена, а из них вы сможете вырастить и другие… Люди стали спорить, кому брать деревца, впрочем, спор был вполне беззлобным, пересыпанным смехом и шутками. Никому не хотелось ссориться в этой красивой мирной земле. В конце концов сошлись на том, что саженцы возьмут сначала семьи с детьми, а другие подождут следующей партии. *** Люди устраивались на берегу, раскидывая временный лагерь. На самом деле немногие из них хотели поселиться на побережье, они еще побаивались моря, которое сейчас медленно поглощало их родной Белерианд. Но чтобы найти места для поселений, нужно было исследовать остров и немало экспедиций, по большей части из молодых юношей и девушек отправлялось в глубь Острова. Ильдир мог бы вернуться домой, но он медлил, желая осмотреть дарованную людям землю и помочь своим товарищам по путешествию устроиться. Воин Ангмайт, жена которого уверилась, что ждет ребенка, не стал уходить далеко, а принялся строить дом недалеко от залива, куда они прибыли. Ангмайт и Хальвен пригласили жить с собой и старую Рандис, к которой привязались за время плавания – их собственные родители давно умерли – и она с радостью согласилась. Ангмайт все так же не расставался с тяжелым копьем, и Ильдир только пожимал плечами – и какое применение он решил найти оружию в этой безопасной земле? Или эти скорбные раны, следы страха и ужаса войн никогда не изгладятся из людской памяти? Эльф рассказал товарищам о желании осмотреть остров, и некоторые пожелали пойти с ним. Их набралось немного: Менельдир, мужчина лет шестидесяти, с искалеченной правой рукой, Ардис, высокая, статная женщина с могучими руками и плечами – она была кузнецом и рудознатцем, и несколько совсем молодых юношей и девушек. Ардис настаивала, чтобы они осмотрели горы, которые тянулись вдоль берега на запад – ее интересовали металлы и руды, Менельдир радостно поддержал ее, а юношам и девушкам, кажется, хотелось просто брести, куда угодно, смеясь и дурачась. Эльфу, в общем-то, тоже было все равно – горы - так горы. Поэтому никто не стал спорить, и маленькая компания отправилась вдоль прибрежных скал на северо-запад. Пейзаж был красив дикой красотой – огромные серые скалы, со свежими изломами, не успевшими сгладиться под действием воды и ветра, вырастали прямо из крупного ярко-желтого песка, усыпавшего берег. Вокруг скал носились белые морские птицы, оглашая воздух пронзительными криками. Чайки! Ильдир смотрел на них с улыбкой, как всякий моряк, он любил этих птиц, жестоких, но отважных. Ардис, хмурясь, осматривала скалы, иногда отбивая от них кусочки маленьким молоточком, который она взяла с собой. - Ничего, - жаловалась она Ильдиру, выбрав эльфа в наперсники – хотя он мало что понимал в камнях и металлах. – Одна пустая порода. Плохо будет, если мы не найдем здесь металлов. Ильдир пожимал плечами: - Не думаю, что Владыка Аулэ поскупился… Что-то здесь обязательно будет. - Может, другие горы окажутся побогаче, - вздыхая, отвечала женщина. - Не тяжело тебе? – поинтересовался эльф, показывая на мешок с инструментами. – Может, я понесу? Ардис только усмехнулась. - Не надо, - сказала она. – И потяжелее нашивала. С детства к тяжелой работе приучена. - Плохо, если помочь некому, - покачал головой Ильдир. - Некому было, - кивнула Ардис. – Ты знаешь, почему я кузнецом стала? Отец-то мой кузнецом деревенским был. Сыновей сызмальства ремеслу учил, как полагается, братьев моих старших. Только не случилось им отцовским ремеслом заняться, обоих убили при орочьем набеге. Хотел отец другого ученика взять – да не получилось. А я с детства сильная была, вот он и стал меня учить… А что делать? Ничего, выучилась, руки к молоту привыкли. Да я и не жалею сейчас, по душе пришлась наука… *** Менельдир тоже удивлял эльфа. Тот все никак не мог взять в толк, зачем этот тихий искалеченный человек, бывший пастух, отправился с ними в странствие. Ищет новые пастбища для своих коров? Не очень похоже, какие пастбища в горах, да и смотрел Менельдир все больше не вниз, а вверх. Все разъяснилось на одном из привалов, когда все уже улеглись спать. Ильдиру спать еще не хотелось, и он решил посидеть немного на верхушке небольшого земляного холма, около которого они устроили свой привал. Но поднявшись на холм, Ильдир увидел сидящую там фигуру, в которой узнал Менельдира. Эльф хотел тихо уйти – наверное, человек хочет посидеть в одиночестве, но Менельдир уже заметил его и махнул рукой, приглашая садиться рядом. Эльф, не чинясь, уселся прямо на траву. Сначала они сидели молча, подняв, не сговариваясь, головы к безоблачному ночному небу. Тилион не взошел сегодня на небеса, и светочи Варды сияли невозбранно, привлекая взгляды и Перворожденного, и Пришедшего следом. Вдруг Менельдир начал говорить – тихо, но внятно. Вслушавшись, Ильдир понял, что тот называет по именам созвездия, а также говорит о путях звезд – о неподвижных звездах, о тех, что движутся по неизменному кругу, о звездах «блуждающих» и падающих с небес… Ильдир слушал эти вдохновенные речи, со все возраставшим удивлением понимая, что этот малограмотный пастух повторяет кое-какие из утверждений эльфийских мудрецов Валинора, о которых здесь, в Средиземье, мало кто знал. Как будто почувствовав его изумление, Менельдир перестал говорить о звездах и стал рассказывать о своей жизни: - Руку-то мне еще в детстве искалечили. Тогда еще мы в Хитлуме жили, у вастаков. Мои родители работали у одного их богатея. И я работал, хотя еще маленький был, мне только пять исполнилось. Ну да, хозяева-то наши не любили, чтобы рабы бездельничали, пусть даже маленький ребенок… Я тогда двор подметал. Устал, на метлу оперся и стою. А хозяин мой как закричит на меня, как по голове ударит. Рукой я голову прикрыл, да сломал он ее. А срослась потом рука неправильно, сохнуть начала. Вот я и стал калекой, к путной работе негодным, так меня пастухом сделали. Пасу я, значит, коней на летних пастбищах, а ночью на звезды ясные смотрю, присматриваюсь. Стал замечать кое-что. Потом война началась, вышел я из Хитлума, стал странствовать. И где только мог – о звездах узнавал что-то новое. А здесь… здесь хочу найти место повыше, чтобы смотреть на них круглый год. Много мне не надо, я и один проживу, лишь бы на небо смотреть… *** Они вернулись из неспешного путешествия обратно в гавань только через пять месяцев. Собственно, кое-кто мог бы назвать это путешествие малополезным – конечно, они кое-что узнали об этом длинном тонком полуострове – луче Земли-Звезды – но не нашли почти ничего полезного. Горы почти не хранили полезных руд, на холмах росла лишь трава да редкие невысокие деревья и, хотя земля в долинах была плодородной, но и там сейчас еще мало что росло. Еще долгие годы пройдут, прежде чем эта земля станет истинным Даром, благословенной родиной для всех, кто живет здесь. Кое-кто назвал бы это путешествие малополезным – но не Ильдир. Он многое узнал о людях, о тех, кто должен был жить теперь на этой земле. И узнавая их, он удивлялся все больше, и радовался тоже – чистой радостью, радостью не за себя, а за других. Уж если женщина смогла овладеть тяжелым мужским ремеслом и стала умелым мастером, если простой пастух мог с таким знанием и интересом рассуждать о путях звезд – то за будущее людей Земли-Звезды можно быть спокойным. Они станут великим и могучим народом. За время путешествия Ильдир заскучал за бескрайним морским простором, за хлопаньем паруса, за качающейся палубой под ногами. Он решил вновь отплыть в Валинор и побывать дома, в знакомых ласковых водах Эльдамара. В конце концов, он сможет еще не раз приплыть сюда, к своим новым друзьям. Напоследок Ильдир решил навестить Ангмайта и Хальвен, посмотреть, как они устроились и, может быть, чем-то помочь. Едва передохнув после возвращения, он отправился к новой усадьбе Ангмайта. Ангмайт уже построил небольшой бревенчатый домик, еще светлый от свежесрубленного дерева. Забора вокруг домика не было, и Ильдир сразу увидел могучую фигуру воина, который копал яму. Возле ямы лежал небольшой саженец дерева и стояло ведро с водой. Ильдир громко поздоровался и Ангмайт обернулся. Глаза его потеплели: - И тебе доброго здоровья, мастер эльф, - пробасил он. – Обожди немного, сейчас закончу… Ильдир в праздности ждать не стал, тут же стал помогать человеку. Ангмайт принял его помощь с радостью – не то чтобы ему было трудно справиться с работой и одному, но говорили, что если эльф хоть просто прикоснется к дереву или другому растению, когда его сажают – так оно болеть никогда не будет и вырастет выше других. Закончив возню с деревом, оба умылись в уличном рукомойнике, и тут Ильдир услышал детский плач. На вопросительный взгляд эльфа Ангмайт кивнул: - Мальчик. Андором назвал, как отца моего звали… Пойдем, посмотришь. Погода была хорошая и Хальвен вынесла сына на улицу. Он спокойно уснул, а мать тем временем стирала белье и развешивала его на просушку. Услышав плач проснувшегося сына, она сразу побежала к нему и взяла на руки, дав ребенку грудь. Малыш сразу же успокоился. - Хороший мальчик. Красавец, - кивнул Ильдир и родители сразу же довольно заулыбались. Покормив сына, Халвен уложило его обратно в колыбель, вид которой заставил Ильдира удивленно прищуриться. Ба, да ведь это же щит Ангмайта! - А где же твое копье, Ангмайт? – спросил Ильдир. – Пригодилось? - А то как же, - Ангмайт с усмешкой кивнул и, проследив за его взглядом, Ильдир увидел и копье. Крепкое прямое древко прекрасно удерживало бельевую веревку.