Загадочный гонщик

POV Иккинг Полицейский всё сильней прижимал меня к грязной поверхности машины, вызывая в груди дикую боль и пачкая куртку. Как будто гирю скинули... Я почувствовал, что на мои руки что-то нацепили. Это что-то кололось и давило на кожу на запястье. Наручники. Под шлемом я сжал зубы, чтобы хоть как-то утихомирить боль. Со стороны послышался грозный голос отца: — Снять с него шлем! Теперь мы узнаем, кто он! Чёрт! Я труп. Да, иногда мне хотелось открыть отцу свой секрет (ну, посмотреть на его реакцию), но на самом деле я бы никогда... Меня усадили коленями на холодный бетон и ко мне начала подходить небольшая кучка полицейских, наводя на меня прицел. Вот один из них уже почти достиг метровой близости от меня, как внезапно на его пути появился голубой Форд с двумя наездниками. Голубая Молния. Одна из них слезла, используя ошарашенное состояние полиции, и запрыгнула на мой мотоцикл, стоящий рядом. — Извините, что я явилась без приглашения! — саркастично говорила Молния, коленом выбивая пистолет из руки полицейского. Воу! Впечатляюще, конечно, но... Поосторожнее, оружие — не игрушка всё-таки. Я воспользовался замешательством и ногой сбил держащего меня парня. Спасибо, отец, за приёмы самообороны, которые я не хотел учить! У них очень дешёвенькая экипировка, так как я сломал наручники. Ко мне подъехала Хофферсон и, дождавшись, пока я сяду, рванула прочь. Все наставили на нас пистолеты и начали ждать команды отца. Он быстро крикнул: — Не стрелять! Но какой-то стажёр, видимо, не услышал и выстрелил в нашу сторону. К счастью, Астрид отделалась обычным испугом, основной удар принял я — пуля прошлась по моей груди, разрывая куртку и вырисовывая кровавый след. Чёрт... Чуть дальше проехали бы, и все, я труп. Все стражи порядка разбежались по машинам и, включая свои омерзительно орущие сирены, рванули за нами. Рукой я прикрыл свою рану, так как сейчас было совсем не время ныть. — Ты как? — пытаясь посмотреть на меня и отвернувшись от дороги, обеспокоенно спросила Астрид. — Порядок... — сжимая зубы, ответил я. — Не отвлекайся. На самом деле, я чертовски рад, что именно она ведёт мой мотоцикл, так как сам я не в состоянии это сделать. У меня в глазах резко потемнело. К нам подъехала Молния и, жестом что-то показав Хофферсон, устремилась вперёд. Я не следил за дорогой, потому что меня мучила жуткая боль, криком рвущаяся сквозь мои зубы. Блондинка резко сделала две прокрутки колесом, которые я даже не успел заметить. Мы оказались в какой-то узкой и тёмной улочке, открывающей вид на дорогу. Вся полиция промчалась мимо, не увидев наше укрытие. Хофферсон слезла с байка, оглядываясь вокруг. Из тени выехали Молния и Задирака с Забиякой на Индиане. — Ты в порядке, Фурия? — подходя ко мне, спрашивал Зак. Я издал изнеможённый стон, убирая руки от окровавленного пояса. Девушки моментально, в тон друг другу ахнули. Знаете, если бы мне не было так больно, я бы даже улыбнулся. Я вернул руки на место, наклоняясь над Хондой. Ко мне подошла Астрид, попутно открывая рану для осмотра. — Ты так не доедешь... — тихо шепнула она. — Нужно перевязать рану и как можно скорей! — Но где? — спросила Молния, разводя руками. — У меня дома, родители всё равно свалили в командировку. — Тогда чего мы ждём? Блондинка снова села вперёд меня и завела мотор. Ребята тоже расселись по своим местам и последовали её примеру. Хофферсон осмотрелась и медленно вывела мотоцикл из переулка, попутно ударяя по газам. Мне хотелось кричать от боли. Я прикусил губу, дабы не дать тихим стонам вырваться наружу. Не ной. Вот что сказал бы отец. С каждой секундой мне становилось всё хуже, что не укрылось от постоянно оборачивающейся Астрид. — Держись... Ещё чуть-чуть... Её голос будто снова возвращал меня к сознанию. А с чего, казалось бы, все начиналось? Кажется, обычная гонка. Я лидер. И стоило одной тропинке пойти не так, как изменились шесть судеб. Если Сморкала ещё раз заявится на гонки... У него будет сломан не только нос. Я сейчас готов был обозвать его всеми знакомыми мне словами. Как можно быть таким тупицей? И главное: полицию поймал он, а вся боль досталась мне. Зачем я вообще спас его?.. Наверное, по-другому я не смог бы. Но надо же было этой пуле прийтись точно по нам! Я точно проклят богами! Ох, да ради Одина, почему мне всегда не везёт? Пока я размышлял на эту тему, Астрид уже подъезжала к миленькому двухэтажному домику из красного кирпича. Она завела байк в открытый гараж и, переложив мою руку себе за шею, помогла мне встать. Я лишь опустил голову, облокачиваясь на неё. Только подумать, такая хрупкая с виду и такая сильная внутри. Через шлем я различил её озлобленный голос: — Я убью Йоргенсона! Откуда ни возьмись ко мне подлетел Задирака, ловя вторую руку. Наверное, они уже припарковались рядом с нами. Блондинка протянула Забияке ключ, и та побежала открывать дверь в дом через гараж. Правда сказать, это было моё мнение, так как голову я поднять так и не решился. Задирака и Астрид повели меня по ступенькам, поддерживая мою раскисшую тушку. Я не видел дорогу, но я видел алые капельки крови, марающие чистый пол в доме Хофферсон. Они провели меня в какую-то комнату и оставили на мягкой обивке. Под шлем подложили подушку, чтобы я мог пялиться не только в пол. Я увидел зеленый... Зеленые обои. В глазах было мутно, но я всё равно пытался разглядеть нынешнюю обстановку. Огромный белый комод с зеркалом и королевским креслом напротив кровати, на которой я лежал. Сбоку была дверь и... Гитара? Это комната Астрид, если судить по её детским портретам на стенах. Она играет на гитаре? Они усадили меня в сидящее положение, и Задирака куда-то убежал, пока Астрид расстегивала запачканную кровью куртку. Позже он вернулся, держа в руках небольшую белую коробочку с красным крестом на крышке. Он положил аптечку рядом с голубоглазой и выбежал. Она же сняла с меня порванную майку и, чуть касаясь моей груди, спросила: — Больно? Нет, блин! Приятно! Но её голос был таким нежным, таким заботливым, что я лишь тихо проскрипел: — Немного... POV Астрид Я полезла в аптечку и достала оттуда все необходимые антисептики. Ему сейчас и так больно, так что лучше использовать просто воду. Фурия никогда не был мне безразличен, а сейчас — тем более. Только подумать, он рисковал своим секретом, а то и жизнью ради Сморкалы. Для меня он герой. К тому же, в нём есть что-то знакомое мне... Очень знакомое и родное. Только что?.. Я пошла в ванну, находящуюся рядом с моей комнатой. Я налила немного воды в стакан, взятый заранее с кухни, и отправилась к юноше. Присев рядом с ним, я окунула ватку в воду. Я аккуратно провела промокшей ваткой по его ране. Засохшая кровь медленно впитывалась в неё, постепенно окрашивая в красный. При каждом моём прикосновении он издавал тихий стон, изо всех сил стараясь не кричать. Я выбрасывала ватные диски один за другим, марая все новые. Его рана довольно глубокая. После десяти минут и двадцати кусочков ватных дисков, на его груди осталась лишь чёткая красная полоска. Нужно перебинтовать. Я спрятала перекись, так и не использовав её, и снова полезла в аптечку. Достав небольшую полоску бинта, я взяла ещё один рулон ваты. Моя мама работала врачом и часто брала меня с ней на работу, я знала, что это пригодится. Закончив, я взглянула на него сквозь зелёное стекло его шлема. Не знаю почему, но мне вдруг захотелось... Поцеловать его?! Я приподняла шлем до носа и нежно коснулась его губ своими. И знаете, что? Он ответил. Тогда мне ещё больше не хотелось, чтобы этот поцелуй кончался, но пришлось вспомнить про его состояние. Я медленно разорвала поцелуй и, уложив его на кровать, покинула свою комнату, выходя в место общего собрания — зал. На нашем большом коричневом диване, приложив руки ко рту, сидела вся команда. — Ну, как там наш герой? — тихо спросила Молния. — Жить будет, — покраснев, улыбнулась я.