Соловей раздора

Не вынимая рук из карманов, раздвигаю шторы капающей с крыши воды. Занавес. Шагам торжественно вторят падающие капли. Я иду к своему трону. По невидимой красной дорожке в тайную комнату. Но тайна не тайна - комната у всех на виду. Все видят, но никто не видит. Как ни странно, все слишком заняты. Живут. А я просто здесь. Запоминаю, фиксирую, рефлексирую и т.д. на холодном кресле. Царь. Бог. Актёр. Шут и плут. Нищий без принца. Мать без детей. Принцесса без башни, но с драконом. Огонь без дыма. Содом и Гоморра. Соловей раздора. Опять поет. Красиво, звонко, сбивает с мысли. Даже здесь слышно, хотя их аудитория на третьем этаже. А мой трон не в корпусе, он спрятан во дворе, под какой-то пристройкой. Грязное, холодное, ободранное кресло. Разве это не подходящий трон, под стать мне? Осталось только устроиться поудобней, и я стану всем. Царем, Богом и дальше по списку. Закидываю ноги на железные трубы. Рядом лестница в подвал. Снег почти растаял, под ногами цветочное поле – расцвели бычки, пивные банки и блестящие на шприцах иглы. Я закрываю глаза, сохраняя в памяти всё великолепие весеннего букета. Ну же, Соловушка, развлеки меня! Я перед тобой. Купи крылья и повесь на шею Луну. Обмани Бога обмана. Прогуляйся по Венере и полюбуйся на синих стрекоз через прицел снайперской винтовки. В будущем вспомни прошлое, находясь в настоящем. Раз, два, три, четыре, пять… Голова налево, я направо и всё ещё здесь. А ты продолжаешь петь. Кто же ты? Дай угадаю. Невысокая брюнетка, с алыми глазами, тремя ногами и одной рукой? Учишься на четвёртом курсе, факультет… «чёрт-его-знает-как-называется»? Угадала? Что молчишь, только поешь? Не молчи! Так нечестно, я же на виду. Призрак филологического факультета. Одна-из-многих. О да, таких, как я, много! Появляется на парах не чаще, чем Рождество Христово, два раза в год. Один раз по католическому календарю, другой раз по православному, всё сходится. А если год високосный, то и три раза, как бонус. Я часто прихожу в универ, практически каждый день. Но только это "практически каждый день" заканчивается на этом кресле. Здесь хорошо. Никого нет. А главное, кроме меня, меня никто не бесит. И часто играют на ф-но, рояле или пианино (я хоть и Царь, но в таких тонкостях не разбираюсь). Соловушка, чего замолкла? Я только вошла во вкус. Опять... Красиво. Даже слишком. Поёт. Что это, зависть? Нет, Царю не пристало завидовать! Нет и нет! Только выть, раз петь не может. И не завидовать. Тоже может. Завидует Шут или Плут. Но я не Шут, Шуту в самый раз. Не сейчас. Я – Царь, поэтому назовём это презрением. Нельзя так красиво петь, нельзя красиво... и даже больно немного. Да замолчи уже! Заткнись! Нет, пожалуйста, не молчи. Я танцевать хочу. Танго на рояле. Или ф-но. Да не разбираюсь я в таких тонкостях. Пусть только чёрным будет. А я буду розой цвести у кого-то во рту. Замолкни! Я всегда хотела петь! Но какая ирония, у Царя ни голоса, ни слуха, а только жалкие мечты. А ты поёшь, Соловей раздора. Твой голос я узнаю из тысячи, потому что я всегда хотела так петь. Петь! А не выть! А что же я делаю? Сижу на драном кресле в трёх метрах от помойки. У помойки – удел дураков! Но точно не Царя. А если Царь стал Дураком? Тогда он станцует без слов и на десерт бросит кости. Принимаем ставки! Полночь*, глаза змеи** или чей-то позвоночник? Тссс! кажется, кто-то идёт, сворачиваем банкет. И ты, Брут! Я прокрутилась бы в кресле, если могла. И других привёл, молодец! Вот, Соловей, посмотри, царская свита. Вся здесь! Каков Царь, такова и свита. Никого нет… Показалось. И ты… Молчишь. Спой еще раз, Соловушка, пока я тебе шейку не свернула. Тихо. Слишком тихо. Я же не свернула тебе шею… Так какого же ты заткнулась? Перерыв? Над ним Дурак не властен, да и Царь тоже. И я одна. В ти-ши-не. Только ветер в голове воет. И шорох. Мысли. Крадутся. Набрасывают сети. За-пад-ня. Лишь бы о вечном, да ни о чём. Что есть жизнь? Что есть смерть? Что первично – бытие или сознание? Курица или яйцо? Безумие или выход? Выдох-выход, вдох-вход. Если бы всё было так просто. Умереть сотню раз за день. И воскреснуть. Начать сначала, с чистого листа. Чтобы вновь всё испортить. Я могу только портить. Или ждать, чтобы всё испортить потом. Кто я? Царь? Бог? О нет, нет, нет! Обычный дурак, ни плут, ни шут. Никто и ничто – новые имена. Хотела одно, а получила… не то, хоть и заслуженно. Верой и правдой на службе бездействия. И награда получена. Сполна… пустая голова! Что я говорила? Я же говорила. О чем-то. Соловей запел и всё затихло. Ни звука, ни стона, ни шороха. Только эхо соловьиной песни. Так о чем это я? Я хочу увидеть… Тебя! И убить! Взглядом. Или защекотать. Тоже взглядом. Или поймать твой голос губами, а потом съесть его. Тогда твой голос точно станет моим, и ты перестанешь сеять раздор в моей уже не совсем царской головушке. И ты замолчишь. А я начну нормально спать. И жить. Время идёт, а я практически не слезаю с трона. И что будет, когда не станет причины моего раздора? Когда ты подрастешь и выпорхнешь из гнезда, закончив универ. Что будет со мной? Думаешь, я смогу найти нового соловья, я же так привязалась к тебе. Но мой трон не вечен. День, другой, и его здесь, возможно, не будет. Как и тебя. Буду только я. Хранить в памяти твой голос и свой трон. Но знаешь… Без пяти лето. Самое время что-то менять. Осталось только подняться с трона. И стать всем. Осталось только принять этот дар – целый мир, который так долго валялся у моих ног, а я не замечала его. Осталось только выбрать и стать. И я выбрала, я знаю, что сделать. Жребий брошен, выбор сделан... Я хочу засунуть соловья ей в глотку, забить перьями твои легкие и больше никогда ничего не слышать. Чёртова птичка-певичка, чтоб ты подавилась своим голосом! А я умываю руки и сбрасываю корону. Я наигралась. Спектакль закончен. Царь бросает свой престол, сюда он больше не вернётся. Ему нужно стать кем-то, хоть он пока и не знает, кем. Но пора и честь знать. Занавес. И бегом по лужам, как по земле.