И даже Вселенная знает

Едва различимые звуки возни на лестничной клетке, шебуршание пакетов, глупое хихиканье, громкий неразборчивый шёпот, звяканье ключей. Щёлк. Двери квартиры распахиваются, впуская двух запыхавшихся пересмеивающихся мужчин. - Боже, Миша, ну ты даёшь! Как тебе такое только в голову могло прийти! – задыхался от смеха Дженсен. – Мы ведь могли просто оплатить разбившуюся бутылку вина и спокойно покинуть магазин. - Миша Коллинз не ищет лёгких путей, - гордо заявил синеглазый, стоя в коридоре на одной ноге и пытаясь развязать шнурок ботинка, держа в каждой руке по пакету с провизией из супермаркета. - Тем более в жизни порой так не хватает ярких ощущений. И с этим определённо надо что-то делать. - Да уж, теперь этих ярких ощущений мне на полжизни вперёд хватит, - усмехнулся Джей, глядя на безуспешные попытки друга продвинуться в своём деле. – Я удивляюсь, как тебя ещё тележка выдержала. Ты ведь в курсе, что ты псих, да? – он стоял в проёме между кухней и прихожей, даже не высказывая никакой поддержки Мише. Сам сказал, что не ищет лёгких путей. - Уж кто бы говорил, Эклз. Сам вон что творил. Погнал меня к выходу. «Сдачи не надо! Приберите там в винном отделе». Всю кассу купюрами забросал. И ещё с километр катал меня на тележке, не удосужившись даже остановиться и вернуть её, - хохотнул Коллинз, наконец справившись с ботинками. Он нырнул под рукой Дженса, опирающегося на косяк, и проник на кухню, начав разбирать пакеты с покупками. - Ну, знаешь, я был в растерянности. Да ещё и твой наркоманский смех вывел меня из привычной колеи. С кем поведёшься от того и наберёшься, верно? Ты дурно на меня влияешь, – улыбнулся Эклз, подходя к Коллинзу ближе. - Ничего подобного, это вовсе не дурное влияние. Я просто помогаю тебе выбраться из своей скорлупы, это полезно и весело. И нечего от этого морщиться. - Да я и не морщусь, в принципе. Ладно, давай посмотрим, что тут можно сделать, - Дженс потянулся к остальным пакетам, доставая наспех закинутые продукты. – А то потом будешь разбалтывать всем на площадке, что Дженсен Эклз не держит своих слов. - Ах, да, точно, я и забыл, ради чего мы совершили этот варварский набег, - хихикнул Миша. – Вы, мистер Эклз, клятвенно обещали, что от вашей стряпни у меня «коленки подкосятся, глаза закатятся, и придёт осознание, что ничего лучше в этой жизни со мной не случалось». Ведь так? - Всё верно, - удовлетворённо подтвердил мужчина. Он уже разложил продукты по местам, оставив самое необходимое на столе, помыл руки и начал готовить место для готовки. - Весьма многообещающе. И, судя по описанию, всё будет происходить в твоей спальне, - Мишины губы растянулись в улыбке, глядя на смутившегося Дженсена. – Колись, Эклз, ты просто лапшу мне на уши повесил насчёт готовки, а сам-то затащить в постель меня решил. Дженсен нахмурился, глядя из-под бровей на откровенно издевающегося коллегу. - Ничего подобного, не пори чушь. Лучше вместо того, чтобы языком молоть, помог бы. Бери лук и приступай, - мужчина указал на лежавший на столе пакет. Миша поморщился от его слов. Перспектива резать лук не прельщала. Но, несмотря на это, он послушно приступил к делу, очищая злосчастный Чипполино от шелухи. - Ладно. Если уж на то пошло, скажи хотя бы, чем ты собираешься меня травить, - поинтересовался Коллинз, косо поглядывая на коллегу. Дженсен в это время проделывал невиданные извращёния с помидорами. Ошпаривал их под водой, снимал кожуру, удалял киш… семена, а теперь и вовсе начал измельчать их до состояния мерзко-красной кашицы. - Букатини под соусом аматричана, - торжественно, словно сделал какое-то важное открытие, произнёс Эклз. – Тебе понравится, обещаю. Я хорош в этом. Миша закатил глаза. - Ну конечно, иначе тебе придётся ублажать меня другими методами, - мужчина поиграл бровями. Дженс устало выдохнул, отвлекаясь от своих пыток над несчастными помидорами и переводя взгляд на друга. - Миш, ты иногда бываешь таким засранцем. - Я знаю, - Коллинз растянул губы в широкой ухмылке. – Весело ведь, - подмигнул он зеленоглазому и небрежно спросил, указывая на очищенный лук: - Как резать? - Мелко, - коротко ответил мужчина и добродушно заметил: - И набери в рот воды, а то устроишь мне тут потоп из своих нюней. - Без тебя знаю, - беззлобно отозвался Миша. Какое-то время готовка проходила в полной тишине. Миша, покончив с луком, сел позади Дженса за стол, мерно отбивая пальцами мотив какой-то песни, наблюдая за чётко выверенными движениями друга. Все действия Дженсена были уверенными и быстрыми, словно он не в первый раз готовит это блюдо. Мише нравилось наблюдать, как сильные ловкие руки управляются одновременно и со сковородой, на которой шипел и шкворчал соус, и с кастрюлей с варящимися в ней букатини. Весьма аппетитный аромат начал расползаться по всей кухне. Рот наполнился слюной, а живот заурчал, напоминая хозяину о том, что негоже так игнорировать физические потребности, закинув с утра в рот лишь наспех сделанный бутерброд с колбасой, залив его горячим кофе. Коллинз нетерпеливо поёрзал на стуле. - Ну что, скоро там? А то у меня скоро желудок скукожится, так и не дождавшись обещанного удовольствия, - проныл Миша. Дженс тепло рассмеялся. - Скоро. Оттягивать момент удовольствия – не самое плохое занятие. Потом сполна получишь, да ещё и от переизбытка удовольствия в сладких судорогах удовлетворения скончаешься. - Мы всё ещё о еде говорим? – выгнул бровь Коллинз. - Ой, Миш, ладно тебе уже, - пробормотал Эклз, снимая с плиты кастрюлю, выключая все конфорки. – Иди сюда лучше, попробуй, может я соли недостаточно положил, а то мне уже всё на один вкус, - и он набрал немного соуса в ложку, вытянув губы в трубочку, пытаясь немного остудить. - Заботливый какой, - фыркнул Коллинз, подходя ближе, чувствуя, как приятный аромат щекочет крылья его носа, проникает внутрь, заполняя лёгкие и разум томительным предвкушением. Дженсен, не выпуская ложку из своих рук, поднёс соус к губам друга, внимательно наблюдая за малейшим изменением на его лице. Миша слегка коснулся губами тёплого мельхиора, покрытого серебром, пробуя на вкус соус, облизывая испачканные губы, глядя прямо в глаза другу, смакуя. Божественно. Дженсен всё это время напряжённо наблюдал за всем этим, явно не до конца понимая, отчего его дыхание сбилось, пульс заметно участился, а в штанах наметилось явное напряжение. Эклз, мать твою, возьми себя в руки! Это же Миша! Дженс словно опомнился, встряхнув головой, он посмотрел на Мишу уже менее затуманенным взглядом. - Ну как? – прохрипел он, сам не ожидая такого от своего голоса. Миша выпрямился, прикусил губу и низким голосом произнёс: - Не распробовал, ложка перебивает весь вкус, слишком много металла. Дженс выдохнул, глядя в синие глаза напротив, словно ведя с ними немой диалог. Он положил ложку на стол и, не разрывая зрительного контакта, обмакнул два пальца в уже тёплый соус, поднося их к губам своего коллеги. - А так? – прошептал Джей, внимательно наблюдая, как Коллинз приблизился к его руке, медленно облизал одну фалангу каждого пальца, а затем погрузил их себе в рот, мягко обсасывая, вылизывая, кружа языком, вычерчивая маленькие узоры на подушечках пальцев, а затем выпустил с влажным тихим причмоком. Синие глаза заметно потемнели, крылья носа ещё больше раздулись, теперь Миша напоминал хищника, в любой момент готового кинуться на свою жертву. Жертва же стояла на месте, не имеющая возможности пошевелиться, лишь способная громко часто дышать и безотрывно смотреть в тёмные глаза напротив. Все мысли в голове напоминали клубок, аккуратный такой, ровно смотанный. Но вдруг прибежал кот, увидел клубок и, как истинный представитель своего рода, решил, что слишком уж этот нитяной шарик спокоен и умиротворён. Спустя какое-то время от былой аккуратности клубка осталось лишь ничего. Только спутанные нитки, узелки, которые невозможно было привести в порядок, особенно когда под диваном всё ещё сидит нашкодивший кот, синие глаза которого игриво сверкают, наблюдая за тобой. Миша – это кот. И ладно бы, в первый раз, но такое происходит практически регулярно. Стоит Мише появиться рядом, бессовестно нарушить личное пространство мистера Голубая Сталь, уставиться своими невозможными глазищами, облизать свои порочные губы и… всё. Целый вечер самобичевания, самокопания, мыслей типа «Какого хрена? Почему он? Почему я? Я ведь натурал, он ведь мужик, мы ведь друзья», и всё это во время дикой дрочки в душе. Но проблему это никак не решает, стояк и непонятно откуда взявшиеся, такие неправильные чувства сами собой не рассосутся, хотя… - Лучше, - рокочущий голос выдернул из мыслей, обжигая уши горячей хрипотцой. И всё. Безнадёжно запутанный клубок откинут куда подальше, а вредный кот теперь уж точно получит своё наказание. Возможно, слишком резко, но вполне ожидаемо Коллинз был прижат к столу, а его губы накрыли чужие, такие пухлые и разгорячённые губы коллеги. Дженсен отпустил себя, позволяя желанию взять над разумом верх. Поначалу страстный, властный, может, немного грубый поцелуй вдруг начал плавно переходить в нечто ласкающее, нежное, правильное, с лёгким покусыванием губ, прерывистым дыханием, трепещущими ресницами и выплясывающим свой аритмичный танец сердцем. Миша был податливым и послушным. И очень мягким. Таким манящим, что если один раз прикоснулся, если один раз почувствовал, потерять это уже не сможешь, просто не позволишь, иначе будешь винить и ненавидеть себя всю оставшуюся жизнь, потому что это Миша. Светлый, добрый, понимающий Миша. Смешной, остроумный, безрассудный Миша. Сложный, искренний, близкий Миша. Миша, Миша, Миша, Миша… Что ж за имя такое дурацкое? До смешного тёплое, как и сам его обладатель. Видимо, Дженсену давно уже пора было признаться и всему миру, и, прежде всего, себе, что именно этого тепла и не хватает в его жизни. Всепоглощающего и невероятно волшебного. И сейчас, прижимая Мишу к кухонной тумбе, сминая его мягкие, суховатые, податливые губы в нежном трепетном поцелуе, пришло понимание того, что это то, чем хочется заниматься всю жизнь здесь, на земле, то с чем хочется иметь дело всю жизнь там, где-нибудь в самом укромном и уютном уголке Рая, это тот человек, с кем хочется провести как можно больше вечностей вместе. Дженсену пришлось приложить немало усилий, чтобы оторваться от ставших уже такими родных губ. Немного отодвинувшись от Миши, который, видимо, был против резко оборвавшегося контакта, он взял в руки его лицо. Синие глаза смотрели прямо, уверенно, в самой глубине огромных зрачков плясали те самые чертята, которые бывают… да всегда, чёрт возьми! Это же Коллинз. Но сейчас было что-то другое, что-то особенное. - Ах ты чертяга, - прошипел Эклз, улыбаясь глазами, не отрывая взгляда от усмехающегося Миши. – Ты знал. Знал, чем это всё закончится, ведь так? Коллинз не спешил отвечать. Облизав свои губы, он поднёс руку к лицу Джея, проводя кончиками пальцев по пухлым, ярким губам, всё так же продолжая пожирать похотливыми взглядами тёмно-зелёные глаза. - Само собой, - просто произнёс он. – Все знали. Все давным-давно уже всё знали. Даже сама Вселенная, как говорят фанаты. Я же Миша Коллинз, ну кто устоит? – подмигнул Миша. Дженс фыркнул, но подался вперёд, собираясь снова окунуться в водоворот чувств, но был бессовестно остановлен ладонью на губах. - Тише, ковбой, успеешь. Я подозреваю, что этот вечер закончится ещё лучше, но давай сразу договоримся. Я не намерен терпеть твою виноватую физиономию утром. Никакого раскаяния, Эклз, ты знаешь, на что идёшь. Хватит уже сдерживать себя, ты не тот, кем пытаешься быть. Выпусти своего жеребца на волю, - подмигнул Миша, но лицо его всё так же оставалось серьёзным. Так просто. Ну надо же. Так просто было податься вперёд, сломать непонятно кем воздвигнутые стены. Так просто было открыться и отпустить самого себя. Так просто было обхватить руками талию стоящего напротив мужчины, прижаться к нему всем телом, уткнуться носом в его вихрастую тёмную макушку, вдохнуть аромат его волос. Ничего сложного. То, что произошло за последние десять минут на этой кухне, можно было сравнить разве что с американскими горками. Вверх – страсть, вниз – нежность, вверх – горечь, вниз – трепет, вверх – желание. Как это произошло? В какой момент это потеряло остатки контроля? Когда, чёрт возьми, они успели преодолеть расстояние из кухни до спальни, минуя огромную гостиную, сбивая многочисленные пуфики на своём пути, одному богу известно. И с каких пор вести начал Миша? Толкнув Дженса на кровать, он мигом оседлал его бёдра, нетерпеливо начиная расстёгивать его рубашку, в то время как Эклз уже залез руками под футболку Коллинза, поглаживая его бока, рисуя замысловатые узоры на спине. Сняв рубашку и джинсы с Дженса, оставив того лишь в нижнем белье, Миша немного сбавил обороты, рассматривая тело перед собой. Крепкое, подтянутое, загорелое. Боксеры натянулись, недвусмысленно намекая на крайнюю степень заинтересованности сложившейся ситуацией. Дженсен нетерпеливо выгнулся под обжигающим взглядом синеглазого. - Миииш, - прохныкал он. – Иди сюда, ты нужен мне… Мне надо… Коллинз отстранился и резко встал с кровати, вызвав разочарованный скулёж Эклза. Он снял футболку через голову, откинув её в сторону, и принялся за джинсы. Медленно расстегнул молнию, болты, он стянул с себя и эту лишнюю часть гардероба, всё так же наблюдая за Дженсеном, который следил за всем этим. Миша потянулся руками к своим трусам, немного потянув их вниз, ещё больше оголяя тазовые косточки. Блядская дорожка, начинающаяся от пупка, вела к тёмным коротким завиткам волос в паху. Миша окончательно стянул ненужную тряпку вниз, представая пред задохнувшимся от возбуждения и увиденного Джеем во всём своём великолепии. Толстый, перевитый венками член с грибовидной головкой прижимался к животу, крупные, аккуратные яички притягивали к себе всё внимание. Рот Дженса мигом наполнился слюной. Ему хотелось почувствовать вкус Миши, хотелось доставить ему как можно больше удовольствия. - Боже, Миш, как ты прекрасен. Хочу, - требовательно заявил Эклз, садясь на кровати, придвигаясь ближе. Миша неторопливо подошёл к кровати. Продолжая стоять возле неё, он взял свой член в руку и начал неспеша подрачивать себе, наблюдая за облизывающимся Дженсеном. - Ну же, чего ты ждёшь? – низкий, рокочущий голос заставил Эклза очнуться и податься вперёд, ложась животом на кровать, придвигаясь ближе, чуть приоткрывая рот. Коллинз начал водить головкой члена по алым губам мужчины, размазывая выступившую смазку по ним. – Давай, Дженс. Эклз лизнул головку на пробу, слизывая вкус со своих губ. Миша зашипел, он и так уже был крайне возбуждён, а тут Дженсен ещё больше подливал масла в огонь. Он резко толкнулся вперёд, заставляя Эклза раскрыть рот, заглотить как можно больше его плоти. Дженсен быстро нашёл ритм и начал плавно двигать головой, работая языком, перебирая в руках тяжёлые яички, чувствуя, как горячая головка долбится в заднюю стенку горла. В какой-то момент Дженс отстранился, быстро заменяя свой рот на члене руками, припав губами к яичкам, всасывая их, потирая языком мошонку, и всё это он делал, не отрывая глаз от распалённого Миши, изредка издававшего тихие стоны. Синеглазый, словно почувствовав острый взгляд на себе, опустил голову, встречаясь глазами с Эклзом. Кажется, температура в и так душной комнате поднялась ещё на пару градусов. Миша резко отстранился, отрывая Дженса от уже так полюбившегося занятия. Не мешкая, он залез на кровать, стянул с друга боксеры и развёл его ноги в сторону. - Ммм… Дженс… Ты такой гладенький здесь, словно готовился, - хищно ухмыльнулся Коллинз, разглядывая побритый пах Джея, его аккуратный красивый член, поджавшиеся яички. Миша подался вперёд, проводя языком влажную дорожку от паха и до самой шеи, вылизывая её, оставляя на ней засосы, слушая нетерпеливые всхлипы, чувствуя, как короткие ногти царапают его спину. – Такой чувственный, - выдохнул Миша, прижимаясь к губам русоволосого мужчины, проводя языком по чётким контурам, запуская язык внутрь, проводя по кромке зубов, встречаясь с чужим языком, вылизывая сладкий рот с чуть заметным собственным привкусом. Руки Дженсена зарылись в густые непослушные волосы Миши, оттягивая их, вороша, мягко проводя пальцами по затылку, оглаживая чуть влажные завитки у висков. Коллинз вдруг отстранился. - У тебя есть смазка? Презервативы? Поначалу Дженс не мог понять смысла сказанного, он видел лишь, как пухлые губы соблазнительно двигались, а розовый юркий язычок мелькал меж ними. Когда же слова до него наконец дошли, он срывающимся голосом произнёс: - Смазки нет, можешь взять крем из ванной. А презервативы не надо, я хочу почувствовать тебя всего. Миша судорожно выдохнул от этих слов, но, немного собравшись с мыслями, поднялся с кровати и направился в ванную, спустя пару секунд он вернулся, держа в руке баночку с кремом. Бросив её на постель, он снова оказался в объятиях Дженса. Кончиками пальцев Коллинз медленно провёл дорожку к паху возлюбленного, мимолётом очерчивая кубики пресса, поглаживая тазовые косточки, чувствуя, как тело под его умелыми руками трепещет и подаётся навстречу жарким прикосновениям. Рука с тонкими длинными пальцами накрыла напряжённый член мужчины, мягко поглаживая, даря успокоение. Вторая рука потянулась к баночке с кремом, открывая её, Миша увлажнил свои пальцы и поднёс указательный прямо ко входу Дженса. - Потерпи, малыш, я постараюсь не сделать тебе больно, - и протолкнул влажный палец в тугую дырку. Дженс не зажимался. Он полностью растворился в ощущениях, доверяясь своему мужчине. Первый палец, второй, третий… Вскрик. Миша, до этого крайне сосредоточенный, следящий за малейшим изменением эмоций на лице Эклза, улыбнулся. Он продолжил массировать простату, покрывая лицо Дженса короткими поцелуями, шепча всякую нежную чепуху. Дженс выгибался под ласками Миши, одной рукой судорожно вцепившись в простынь, другой поглаживая лицо Коллинза. - Миш… Пожалуйста… Уже… Мне нужно. Мне нужно почувствовать тебя. Быстро, - требовательный тон заставил Мишу немедленно отстраниться и поспешить выполнить желание своего мужчины. Он размазал остатки крема по своему члену, положил под поясницу Дженса подушку и приставил ко входу головку. - Ты ведь знаешь, что я люблю тебя? – произнёс он и подался вперёд, проталкивая крупную головку в растянутую, но всё ещё узкую для его пениса дырку. Дженс всхлипнул, чувствуя нарастающее давление. Это… ай!.. необычно. Не больно, но… странно. И невероятно правильно. Его Миша, казалось бы, такой мягкий, милый и нежный, сейчас был другим. Нет, конечно, он всё ещё оставался таким же заботливым и чутким, но сейчас чувствовалась и его власть, его непоколебимая уверенность и стойкая мужественность. Он был открытым и без остатка отдавал всего себя партнёру, чувствуя настроение Дженса, давая ему понять, что он любим и нужен. И это было до невыносимого приятно, но и пугающе одновременно. А что если Дженсен не сможет ответить ему тем же, той же всепоглощающей страстью и обезоруживающей нежностью? Такой же странной любовью? Толчок. Стон. Глаза в глаза. Нет, сможет. Дженсен это чувствовал. Он уже ощущал, что готов на всё, лишь бы всегда видеть улыбку на лице Миши. Он сделает его счастливым и сам откроется этому счастью. Миша вошёл полностью, плотно соприкасаясь яйцами с задницей Эклза. Они замерли, давая время друг другу. Дженс кивнул, и Миша начал движение. Влажно и скользко, плавный ритм нарастал с каждой минутой, стоны становились всё не сдержаннее. Миша размашисто двигал бёдрами, каждый раз головкой члена попадая точно по простате, выбивая из груди Джея всё новые всхлипы и поскуливания. Дженс изо всех сил подавался навстречу толчкам, его пальцы скользили по широкой спине Миши, ногтями оставляя длинные полосы, несдержанно подгоняя Коллинза, требуя больше скорости. Миша уже нещадно трахал Дженса, поддерживая его ноги под коленями, разводя их как можно шире, открывая для себя. Кровать ходила ходуном. Неожиданно Эклз взял инициативу в свои руки и одним движением перевернул синеглазого мужчину на спину, седлая его бёдра, снова опускаясь на подрагивающий член. Миша восхищённо смотрел на Джея, водил руками по изгибам великолепного тела, освещённого лишь волшебным сиянием серебристой луны, проливающей своей свет сквозь легко колышемые ветром воздушные занавески, рисуя витиеватые узоры на груди и животе. Дженс раскачивался на пенисе Миши, заставляя того толкаться в ответ. Подстроившись друг под друга, они создали, казалось бы, непрерывный чётко слаженный механизм. Миша мощно толкается снизу, Дженсен резво скачет на его члене. Пошлые звуки хлопков кожи об кожу заполонили всё пространство вокруг. Запахи секса и пота были повсюду. Напряжение возрастало, воздух накалился до такой степени, что, даже сделав один единственный вдох, можно было сойти с ума от всепоглощающей горечи и жара. Мужчины уже настолько распалились, что не заметили, как стоны давно перешли все границы дозволенного. Дженс чуть ли не кричал от удовольствия, интенсивно двигая задницей, чувствуя себя таким заполненным, растянутым вокруг пульсирующего члена Миши. Узость, мягкость и податливость Дженса сводили Коллинза с ума. Он был таким шелковистым внутри. Оба чувствовали, что уже подходят к самому краю. - Ми… Миш… Миша! Ах!.. - Дженс… боже… Джей… Я уже… Ещё немного, детка, давай же! – взревел Миша, хватая Дженса за бедра, грубо и резко делая последние толчки, втираясь как можно ближе, кожа к коже, ощущая, как тело на нём вздрагивает, трясётся в судорогах великолепного оргазма, сжимается, высасывая всё до последней капли. Эклз, почувствовав, как внутренности его орошаются горячей жидкостью, дал себе волю окончательно, отпустил. Белёсые капли попали Мише на живот, грудь, пару капель оказалось на щеке. Всё тело проняло сладкая судорога, от кончиков пальцев и до кончиков нервов, заставляя сердце трепетать и петь. Он опустился на грудь Мише, продолжая загнанно дышать, чувствуя, как и тело под ним пытается справиться с в разы участившимся сердцебиением и сбившимся хриплым дыханием. Когда мужчины немного пришли в себя, Миша немного приподнялся, доставая свой всё ещё твёрдый влажный член из Дженса, кладя расслабленное тело рядом с собой. Джей чувствовал, как тёплая сперма вытекает из его входа, стекает по бёдрам, оставляя мокрые пятна на простыни. Плевать. Сейчас важно лишь одно. Эклз повернулся к Мише, наблюдая, как грудная клетка того уже чуть более спокойно опускается и поднимается, и любуясь чётким прямым профилем, длинными тёмными ресницами, взлохмаченными волосами. Он был прекрасен, словно греческий бог, сошедший с Олимпа. Миша повернул голову к Дженсу, рассматривая его в ответ, не отрывая взгляда от огромных горящих зелёных глаз. Этот немой диалог продолжался долгих полминуты. - Ты всё-таки исполнил своё обещание, - первым нарушил молчание Миша и второй раз за вечер процитировал: - «Коленки подкосятся, глаза закатятся, и придёт осознание, что ничего лучше в этой жизни со мной не случалось». Дженс, закусив губу, несвойственно самому себе хихикнул, но ничего не сказал. Коллинз продолжил: - И на кухне ты и вправду хорош. Соус удался. - Я же говорил, - небрежно бросил Дженс, подвигаясь ближе к Мише, закидывая свою ногу на бёдра мужчине, ставя подбородок ему на грудь, пальцами блуждая по животу. - …а ещё ты тормоз, - невпопад заявил Коллинз, глядя на сбитого с толку Эклза. – Но я люблю тебя. И ты мой тормоз, - Миша чмокнул Дженса в губы, наблюдая за реакцией любимого. Джей моргнул. Он посмотрел на Мишу и неверяще, немного неуверенно произнёс: - Я… Я люблю тебя? – Миша, счастливо улыбнувшись, кивнул и тепло произнёс: - Именно, Дженс, именно. Теперь ты понимаешь, почему ты тормоз?