Мертвецы и маяки

      Легче было даже в мыслях заменять имя на безликое «убийца», потому что все же с Корво Аттано адмирал был немного знаком. А вот человек в маске – это был вовсе не королевский защитник, это было что-то другое, ожившие тьма, тишина и чумной ветер под металлическим черепом.       И на маяке он возник внезапно, будто бы ветер разбил окно и принес с собой гигантскую черную птицу (это всего лишь изодранный плащ развевался, только все равно порыв ветра почему-то бросил Хэвлоку в лицо горсть черных перьев).       Тень от капюшона падала на лицо убийцы, и от этого все становилось куда хуже, чем можно было ожидать. Если забыться, то подсознание шептало о том, что под маской нет ничего. Или, может быть, под пластинами прячется лицо мумии – их находили в заброшенных пандуссийских храмах, серая сморщенная плоть, накрытая ритуальной маской – только не из тусклой стали, а из золота и лазурита.       Что за глупости.       Адмиралу прекрасно известно, что под маской скрывается самое обычное человеческое лицо. Еще относительно молодое, худое, бледное и даже несколько болезненное. С мутно-зелеными – не синими – глазами.       Убийца снял маску. И в полном соответствии с самыми худшими ожиданиями, Хэвлок увидел полуразложившееся лицо мертвеца...       ...Через секунду превратившееся в обычное, живое, смертельно усталое. – Ну, адмирал. Вы ведь ждали этого? – негромко спросил Корво.       Хевлок кивнул. Что-то мешало ему сейчас выхватить пистолет и выстрелить первым. Будто бы где-то на изнанке мира сейчас на мистических весах взвешивалась его судьба, как верили все те же дикари Пандуссии. – И что теперь? – продолжил собеседник. – Снова попытаетесь убить меня? Только теперь в открытом бою?       Не дождавшись ответа, он продолжил, все так же тихо, словно ему было больно говорить: – Зачем, скажите мне, зачем? Не приходило в голову договориться? Вы и так стали бы регентом. Восемь лет власти, до совершеннолетия императрицы...       Он говорил еще что-то уже едва слышным, срывающимся голосом; наконец, его речь оборвалась приступом кашля – обычного, какой бывает при простуде, не при чуме.       Адмирал на секунду стряхнул с себя оцепенение, но этого хватило лишь на то, чтобы опереться рукой на каминную полку.       Корво не двинулся с места, только положил ладонь на рукоять складного меча, висевшего у него на поясе. И вновь Хэвлок увидел, как живое лицо превращается в мертвое, изъеденное крысиными зубами и тлением.       Корво все еще медлил.       За окном сверкнула первая молния и ударил гром...