Паранойя

Твои испуганные глаза, так жалостно смотрящие из-под светлой челки, не могут смягчить меня. Сколько ни смотри, сколько ни мотай головой и сколько ни мычи своим связанным ртом. Я ставлю стул напротив кровати, сажусь. Ты испугался? - Даже не надейся, что я убью тебя хотя бы в этот раз. Ты будешь долго мучиться. – Тихий шепот прокатывается волной страха и мурашек по твоему телу. – Ты никогда не сбежишь. - Ты закрываешь глаза и жмуришься, пытаясь отрешиться от действительности. Первые слезы выступают на твоих ресницах. Я осторожными движениями ласково их стираю: ведь их скоро будет так много… Это я тебе – обещаю. Испугавшись очередной внезапной смены настроения, ты распахиваешь глаза. Видя мою улыбку, ты начинаешь орать и истерить. Я бы заткнул тебя, да только рот твой уже занят… Улыбаюсь своим мыслям и откидываюсь на спинку стула. Обычно я не люблю, когда кричишь, но сейчас это дивные звуки. Они меня успокаивают, я рад, что ты тоже теперь страдаешь. Когда истерика стихает, маленькую комнату наполняют всхлипы, и я, наконец, открываю глаза. Ты нервно вздрагиваешь и смотришь на меня. - Да-да, ты правильно думаешь: я не для красоты тебя связал. Еще одна истерика. Только почему-то она меня больше не радует. Вплетаю пальцы в твои волосы и подтягиваю к себе твое лицо. Ты замолкаешь, видя, какими жестокими стали мои глаза, и слезы быстро-быстро начинают вырисовывать дорожки на твоей коже. Я сильнее тяну тебя за волосы, ты вскрикиваешь и, закрывая глаза, мотаешь головой, снова убеждая себя, что это все сон. Но ты не в первый раз видишь меня таким. Ведь я не первый раз вижу вас вместе… У меня встал. Твое мученическое лицо меня возбуждает. Эйфория, экстаз – я на пике удовольствия, это круче оргазма. Зубы впиваются в твою шею, ты снова начинаешь вопить, доставляя мне еще большее удовольствие. Отрываюсь и, слизывая кровь с губ, заглядываю в твое заплаканное лицо. Меня это бесит. Бесит видеть, как ты ему улыбаешься. Бесит, когда вижу, как он тебя касается, как ты касаешься его этими самыми пальцами, которые ночью до крови впивались в мою спину… Я хватаю эти руки. Что? Развязать? Что мне с ними сделать? Я стягиваю с растертых в кровь запястий веревку. Одно желание, всего одно желание, - сломать их. Сломать так, чтобы кости торчали из твоего тела. Сломать их и ноги. Чтобы ты навсегда остался рядом со мной. Ты поверишь мне, если я тебе скажу, что ты нужен мне даже в инвалидном кресле? Если не поверишь – докажу. Докажу сиесекундно. Я больше не улыбаюсь. Моя рука снова вцепляется в твои волосы. Я готов быть жестоким. Сейчас я хочу сделать тебе больно. Больно так, как было мне. Твои глаза уже не такие испуганные: ты понял, что я всего лишь в очередной раз сорвался. Это понимание, вместе с прощением, которого я не желаю, плещутся в твоих глазах. Я вижу в них любовь, и это меня пугает. Я начинаю еще больше злиться. Я, пожалуй, не стану ломать тебе кости, а просто вырву сердце, чтобы оно, наконец, стало моим… Руки начинают дрожать. Ты чувствуешь это, но не двигаешься, так боишься меня? Но на твоем лице нет и тени испуга, только то, что я сейчас видеть не хочу. Я чувствую себя виноватым… Твоя голова со всей силы, что у меня было, летит в стену. Я сажусь на свой стул и закрываю глаза. Удар, скорее всего, вышел не сильный, потому что панельные стены этой ненавистной конуры слишком тонкие и бесполезные. Тут же я слышу шорох. Твои руки касаются моих ног, а голова ложится мне на колени. Я тоже могу встать перед тобой на колени, веришь? Но сейчас я боюсь даже посмотреть в твои глаза. Ведь я снова сделал тебе больно. Ты снова обливался слезами. Опять из-за меня. Дрожащие руки расстегивают мои брюки. Ты знаешь, как я люблю это. Ты ни разу не посмел мне отказать, ни разу не проигнорировал мою эрекцию. Ты ведь меня любишь, правда? Я закусываю губу, чтобы успокоиться. Ком в горле, взявшийся из ниоткуда, грозится меня задушить, и только под моей рукой твоя голова опускается все ниже, давясь, но все равно заглатывая член целиком. Я напряжен до предела. Я не знаю, куда деть эти чувства… И злясь на себя, резко отдираю твою голову так, что ты вскрикиваешь от боли. Шепот, тихий робкий шепот раздается в этой захламленной комнате. Я пытаюсь его расслышать, но он и сам приближается. Влажные губы шепчут мне в ухо. Любовно, нежно. Ты садишься ко мне на колени и шепчешь, что я единственный. И знаешь - я верю. Все еще не смея открыть глаза, я прижимаюсь к тебе, утыкаясь в грудь. Ты гладишь меня по волосам и все еще уверяешь, что я единственный. Зажимаю твой рот рукой – я и так это знаю, молчи. Губы твои начинают ласкать мою ладонь, и это становится последней каплей – опрокидываю тебя на кровать и заглядываю в глаза… На уже опухших скулах красуются темно-бордовые следы от моих пальцев. Небольшая струйка крови уже почти засохла на твоем виске. В этот раз я разбил тебе голову… Но на твоих губах все равно играет нежная улыбка. Я краснею от стыда, словно мальчишка, и снова закрываю глаза. Мне безумно стыдно за свою слабость. - Я люб… - Рука зажимает твой рот, не позволяя договорить. - Молчи… - Сейчас я хочу услышать, как сильно ты меня ненавидишь. – Молчи… - Скажи, что уйдешь от меня, если такое еще раз повторится. – Умоляю тебя, ничего не говори… Твои нежные распухшие губы снова целуют мою руку. Сердце уже не просто бешено колотится, оно выпрыгивает. Моя голова падает тебе на грудь. Рыдая, давясь слезами, я целую твою поцарапанную веревкой кожу, спускаясь ниже. Твои дрожащие руки осторожно стягивают с меня рубашку. Я погружаюсь в твои ласки, словно в сон. Вот если бы он никогда не кончался… Тебе нужно бежать, бежать от меня как можно дальше. Пока я не замучил тебя до смерти. Только вот я готов мучить тебя бесконечно. Как же хорошо, что ты все еще мой…