Check you

      Любовь бывает разная. Кто-то любит, отдавая себя полностью этому прекрасному, но порой роковому чувству. Отдаёт себя без остатка, наплевав на собственный комфорт и свои же чувства, ради кого-то. Но есть и те, кто толком ничего не представляет о себе. Они думают о большой любви, требуют чего-то взамен, но в итоге это оказывается всего лишь влюблённостью. Лёгкой и не постоянной - словно дуновение ветра.       Друзья считают, что Чимин ненормальный. Тот уже второй год встречается не с самым хорошим парнем - Мин Юнги. Язвительный, грубый, дерзкий, да и к тому же тот ещё ревнивец - всё это является чиминовой собственностью. Знакомые фырчат, пытаясь переубедить младшего, когда Мин в очередной раз приходит на чей-то день рождения и кричит на какого-то бедолагу, чьи ноги от страха подкашиваются, а в голове жирным шрифтом впечатывается мысль о том, что подходить к Чимину ближе чем на метр - опасно для жизни. Сам же Юнги там появляется без чьего-то приглашения с явной целью забрать Чимина домой и никуда не выпускать, словно чёртову принцессу в башне. Драконов только не хватает. Юнги ревнует к каждому столбу, кусту и ветке, а Чимин открыто улыбается, обвивая торс старшего руками и преданно заглядывает в суженные от злости глаза. - Ты слишком сильно ревнуешь, - младший морщит нос и упирается щекой Юнги в ключицы - Ты даёшь слишком много поводов, - Мин хмурится и устало вздыхает. Выстрел первый.       Время идёт, а Юнги не меняется. Пристальным взглядом он наблюдает за тем, как младший идёт на тренировку по танцам - ещё одной страсти Пака, к которой всё тот же Юнги опять умудряется ревновать, хоть и звучит глупо. Отдаленно слышен бит музыки из наушников, нелепо телепающийся на шее старшего. Он ждёт, пока знакомая фигура не скроется из виду и поворачивается в противоположную сторону, медленным шагом идя по пустующему парку. Под ногами шелестит ярко-оранжевая, жёлтая и коричневая листва деревьев, а ветер дует всё сильнее. Мин ссутуливается от холода и прячет пальцы рук в просторных карманах куртки. -Хочешь проверить вашу любовь? - внезапно раздаётся чей-то голос и Юнги вздрагивает, ища глазами незнакомца. На рядом стоящей лавке сидит молодой человек лет 20. Рыжая макушка, белозубая улыбка, похожая на оскал и безумный взгляд. В руках парня крепко сжат какой-то пожёлтевший листок бумаги, неряшливо сжатый пальцами. Юнги хочет его проигнорировать и уже шагает, собираясь идти дальше, но незнакомец продолжает. - Ты ведь не уверен в Чимине, так? Я могу всё устроить, только мне нужно время и что-нибудь ценное для тебя. Юнги поворачивается и вопросительно осматривает незнакомца, а тот всё так же скалится в улыбке, задорно подмигивая. - Ты кто такой вообще? - Мин склоняет голову в бок и недовольным, но ленивым взглядом осматривает рыжика. - Ты не поверишь в правду, так что смысла говорить нет. Так ты согласен? - Делай, что хочешь, - фырчит Юнги и уходит, на ходу засовывая наушники в уши. В его спину направлен довольный взгляд с нотками безумия, а на губах незнакомца появляется ухмылка.       Листок зажатый в руке сам по себе выпрямляется, и на нём появляется надпись с именем недавно ушедшего парня и корявая роспись чёрными, словно смоль, чернилами. - Посмотрим, какой верный у тебя парень, да и ты сам, Мин Юнги, - рыжеволосый складывает пальцы в воображаемый пистолет, зажмуривает один глаз и, кусая губы, делает выстрел в спину Мина.

***

      Проходит неделя, месяц, полгода, а незнакомец, пообещавший раскрыть неверность Пака, так и не появляется. Не то чтобы Юнги верил во все россказни первых прохожих, но слова и образ того паренька буквально въелись в голову старшего, не желая покидать его бренные мысли. Тем временем Чимин становится более ласковым и покладистым. Он даже перестает навещать Намджуна с Джином, но вот только Юнги становится раздражённым и грубым. Мин и сам не знает, отчего себя так ведет, но и контролировать себя не торопится. А если Чимин терпит - значит всё в порядке. Пальцы с силой сжимают худые бёдра, оставляя на смуглой коже красноватые пятна, которые позже станут синяками. Рядом с ранкой на шее Юнги оставляет укус, до боли сжимая зубами кожу на шее парня. Чимин всхлипывает и утыкается носом в подушку. По щекам катятся солёные слёзы, тут же попадая на белоснежную простынь, лицом в которую уткнулся Пак. - Хён, я правда не хотел. Он сам, понимаешь? Сам же видел, что я вырывался, - голос младшего дрожит. - По тебе видно было, как ты "не хотел", - усмехается Мин и сильнее толкается в обессилевшее тело. - Хён..- жалобно скулит младший, - больно,- ещё один всхлип и Юнги останавливается, невидящим взглядом смотря в стену напротив. Шумно сглотнув, он встаёт с кровати и неряшливо бросает на младшего покрывало. Вид у него растерянный, а руки едва заметно трясутся, из-за чего открыть дверь в ванную довольно проблематично, но он всё-таки справляется с этим. Зайдя в комнату, он закрывает за собой дверь и заползает в ванну, затыкая пробкой скважину и включает воду. Мин обнимает себя за колени и устало прикрывает глаза, равно вздыхая. Он не хочет смотреть на Чимина, в его глаза, в которых так часто плескается видимое доверие и обожание. Он не хочет смотреть сам на себя. Он себе противен.       Зайдя за Чимином в секцию, где тот занимался танцами, он застал весьма компрометирующую сцену : незнакомый парень впечатал Пака в стену, скручивая руки за спиной, а губы прижаты к шее брюнета. Где-то внутри вспыхивает невидимый вулкан. Бесит, всё бесит. И незнакомый парень, и Чимин. Юнги с трудом вспоминает, как он откидывает ненавистного парня от Чимина и грубо хватает младшего за руку, уводя домой, где грубо бросается на возлюбленного. Только сейчас Мин вспоминает глаза парня полные испуга и сожаления. Старший и сам не понимает, как так получилось. Всё было словно не взаправду. Будто это не он, Юнги, всё делал. Старший не замечает, как края ванной переполняются водой, причём довольно холодной, и с шумным звуком капли стекают на пол.Он приходит в себя лишь тогда, когда слышит крики младшего. И возможно, Мину стало бы легче, если бы в словах брюнета была злость и отвращение, но тот кричит, чтобы ему открыли дверь. Кричит, что вода выливается за границу дверей и всё ли там в порядке с Юнги.       " Вот же глупый" - думает Юнги и вздыхает, - "я причинил ему боль, а он всё ещё переживает за меня".       Дверь со стуком открывается и на пороге стоит Чимин с запасной связкой ключей. Волосы взлохмачены, на теле синяки, а в некоторых местах виднеется кровь. Юнги кривится и отводит взгляд. Больно и стыдно смотреть на младшего. А Пак подбегает к нему, вытаскивает пробку и выключает воду, вытаскивая старшего из ванны и накрывая его пушистым и тёплым полотенцем. Своим полотенцем. Чимин обеспокоенно носится вокруг Юнги, а тот зачарованно смотрит на Мина и думает о том, какой же он мудак. И на душе становится тяжелее, ведь Юнги понимает, что меняться он и не собирается.       На следующую пятницу всё относительно плохо. И дело даже не в погоде или надоедливых соседях со своим ремонтом. У них с Чимином всё очень плохо. Юнги ходит с задумчивым видом, всячески игнорируя младшего, а тот вертится вокруг, словно верный пёс, преданный своему хозяину. Мин не говорит с ним вообще, изредка лишь кивая в ответ на однозначные фразы, и на этот раз хмурится уже Чимин. Странное предчувствие не покидает его, а когда у Юнги появляется ежедневная рвота и тот едва ориентируется в пространстве, то и дело спотыкаясь о что-нибудь, Пак бьёт тревогу и везёт старшего в больницу, буквально волоча его на себе. Старший проходит полное обследование и когда со всем закончено, он ждёт Пака в коридоре, пока тот что-то обговаривает с лечащий врачом. Чимин выходит с кабинета и на его лице нет привычной улыбки, от чего Мину становится не по себе. А потом Юнги кладут в больницу с "раком головного мозга". С каждым днём Юнги всё хуже и хуже. Друзья, конечно же, приходят его навестить, но вот от этого всего Мин не чувствует толком ничего. Он, в общем-то, не думает даже толком ни о чём. А Чимин, который всё время рядом и, кажется, сросся с местным декором уже полностью, почти не действует на нервы. То ли это из-за болезни, то ли из-за того, что Мин действительно от всего устал. И он уже почти не воспринимает ничего вокруг, ухмыляясь, когда замечает опухшие от слёз глаза младшего. Каждую чёртову ночь Пак плачет. Тихо, чтобы не разбудить Юнги, но тот не спит. И это немного бесит. Своё бессилие так очевидно, что Юнги становится тошно от всего этого.