«Братик»

Бэкхёну уже обыденно просыпаться в полутёмном помещении, точнее в подвале. Как обычно, у него затекли привязанные к спинке кровати руки, он отлежал бок, на котором уснул. Он уже, наверное, на третий день сбился, когда наступает утро, когда ночь, только по догадкам может это узнать, когда к нему приходит Чанёль. Бэкхён сбился со счёту дней, когда он сюда попал, когда его поймал и запер собственный старший брат. Ему кажется, что прошло уже больше года (что вряд ведь, ведь Чанёль бы обязательно поздравил своего братика с днём рождения), ему скучно, хоть и Чанёль пытается развлечь его, как может. Но Бэкхёну всего лишь хочется на свободу, прогуляться, не сидеть голым и привязанным к кровати. Ему всё это напоминает те вырезки новостей, в которых приезжие мужчины крадут девушек, держат их взаперти, пичкая наркотиками и трахая их, доводя до помутнения рассудка. Наверное, Чанёль доведёт его вскоре до такого. Конечно, он не подсовывает ему в еду наркотические средства, не насилует, но из-за него Бэкхён живёт в постоянном страхе. Он боится того, что его собственный брат хочет переспать с ним, что он настолько болен им, любя его, что пошёл на преступление. Хотя это не самое худшее. Он настолько болен, что не хочет видеть страдания своего любимого братика взаперти, для него главное, чтобы Бэкхён был рядом, больше ни с кем не общался… Он даже убил их родителей… Страшно представить, что он может сделать, если узнает, что у Бэкхёна был сексуальный партнёр, что другой парень касался его, имел с ним такую близость. Он же убьёт Ифаня! Бэкхёну стало страшно от этой мысли. Как так получилось? Росли в одной семье, а такие разные. Как так получилось, что Чанёль свихнулся и помешался на собственном брате? Когда это началось? Уж точно это было тогда, когда старший намеревался сделать ему минет. Тогда Бэкхён начал его опасаться, избегать… Наверное, ещё и он сам виноват, что оказался в таком положении. Чанёль любит его, притом не как брата, любит в сексуальном плане, как парня, а он избегал его тогда. Сумасшедших нельзя молча отшивать – они напридумывают себе что-то, потом тебе же станет хуже. К сожалению, нормальной речи они тоже не понимают, продолжают гнать своё. Бэкхён сам виноват. Теперь ему придётся придумать, как сделать так, чтобы Чанёль поверил, что его любовь взаимна, чтобы он ослабил оковы, усыпил свою бдительность, и Бэкхён смог сбежать отсюда. У Бэкхёна всё сжалось в груди, когда дверь в подвал с тихим скрипом открылась. Его уверенность в том, что он сможет сыграть доверие и любовь к брату, улетучилась. Он не может преступить черту, они родные братья, они не должны иметь интимную связь между собой. Чанёль сел на край кровати, нежно улыбаясь и смотря на братика, второй замечает в этом взгляде одержимость старшего, или он себе просто накручивает? - Как спалось, братик? – Бэкхёна почти каждый раз передёргивает от этого «братик». - Всё тело затекло, - честно говорит младший. Бэкхён находит в этом единственный плюс – он может использовать своего брата, чтобы тот делал то, что он хочет. Чанёль начинает массировать руки и затёкший бок братика, нежными движениями разгоняя кровь. Бэкхёну кажутся они слишком нежными, будто старший пытается его соблазнить, особенно так кажется, когда он гладит его бедро, приближаясь кончиками пальцев к паху. Бэкхён кусает губы, сдерживая тихие стоны, которые рвутся из его груди от этих ласк. Он молится про себя, чтобы его член не встал, иначе ему будет труднее разыгрывать спектакль перед Чанёлем, ведь младший никогда не сможет ответить такой же любовью на неправильную любовь брата. Каким-то чудом член у него не встал. Бэкхён решил поскорее отвлечь старшего на другую тему, тут он вспомнил, что из-под мышек сильно пахнет потом. - Мне нужно помыться, - он продолжает говорить тихо, немного боясь Чанёля. - Хорошо, - старший начал отвязывать второй конец ленты от кровати. Но руки Бэкхёна всё равно связаны. Чанёль помогает ему встать, затем проводит наверх. Младший не понимает, брат развяжет ему ленту на руках позже или же оставит? Если оставит, то будет мыться с ним? В этом не было ничего такого, если бы не психоз старшего. Бэкхён боится об этом спросить, не зная, какая реакция будет у старшего, будет психовать из-за того, что братик не хочет с ним душ принимать? У него закрепится навязчивая идея того, что братик не любит его, боится, не хочет быть с ним. Фактически всё так и есть, только Бэкхёну невыгодно, чтобы Чанёль знал об этом. Уже в ванной оказалось, что Чанёль не намерен развязывать ему руки и решил вместе с ним принять душ. Бэкхён не удивился, он догадывался о таком раскладе. Стоя у ванны, он смотрит на старшего, который раздевается перед ним, даже не поворачиваясь спиной к нему. А Бэкхён и так нагой, благодаря ласкам Чанёля, который не желает одевать его обратно. Раздевшись, Чанёль помогает братику забраться в ванну, забираясь следом. Он включает воду, настраивает её, затем включает лейку. - Не слишком горячая? – заботливо спрашивает старший. - Нормально. Бэкхён прислонился к холодной кафельной стене. Да, они братья, но ему неловко принимать с ним душ, учитывая обстоятельства… Чанёль берёт лейку и направляет её на младшего, пожирая взглядом его уже мокрое тело. От Бэкхёна уходит это, особенно то, как он часто облизывает губы и сглатывает. Ниже смотреть он даже боится. Хоть он и знал, что так и будет, но страх никуда не уходит. Вода не заглушает тяжёлое сбившееся дыхание старшего, который распределяет ладонями гель для душа по телу Бэкхёна, прикрывающего руками свой пах. Младший и сам возбуждается понемногу из-за ласкающих движений Чанёля – его тело всегда было слишком чувствительным к ласке, к любой, от кого угодно, лишь бы было приятно. Чанёль целует шею Бэкхёна, опуская руки ниже, к ягодицам братика, тут сжимающимся от его прикосновений. - Братик, я так люблю тебя. Мне жаль, что я не девушка, что ты не можешь меня также любить. И всё из-за ориентации. «Скорее, нашего родства» - уточнил про себя Бэкхён. - Но я ничего не могу с собой поделать. Я хочу тебя, - Чанёль прильнул почти вплотную к младшему, отчего тот рефлекторно весь сжался. – Не бойся меня. Я люблю тебя, я не буду причинять тебе вред, - старший гладит плечи братика, успокаивая его. «Ты уже мне навредил». Чанёль касается своими губами губ Бэкхёна, не решаясь его поцеловать по-настоящему, как в своих мечтах, как в своих мокрых снах, в которых постоянно фигурировал его братик, стонущий под ним, жаждущий только его. Но это были только мечты, в жизни всё намного сложнее, неизвестно, исполнится ли его сон в жизни, когда его любимый братик гомофоб. А Бэкхён в это время решается на отчаянный шаг, зная мечтах старшего, которые невозможно ничем скрыть, кстати, он даже не пытается это сделать. Младший мягко заставляет отстраниться от себя Чанёля, надавливая руками ему на грудь. Он нервно сглатывает, опускаясь на колени, видя перед своим лицом эрегированный член старшего. У Чанёля даже начали поджилки трястись от волнения. Наконец-то хотя бы часть его снов воплотится! Ещё минуту назад он мечтать не смел, что получит минет от своего любимого, а сейчас Бэкхён стоит перед ним на коленях, норовясь сделать это! Бэкхён нервно сглатывает, подавляя рвотный позыв, начавшийся уже от мысли о минете, который он сделает собственному брату! Он закрывает глаза, приоткрывая рот и медленно вбирая плоть, обхватывая её губами. Вовремя вспомнив, что Чанёль думает, что он натурал, просто проводит языком по всей длине, затем чуть отстраняется, начиная лизать головку. Старший сладостно стонет, запрокинув назад голову, запутываясь пальцами в волосах братика, сжимающего головку члена губами, полизывая уретру. Бэкхён жмурится, старается не думать о том, что это его брат, представляет на его месте Ифаня, чтобы было легче, но и слишком забываться ему нельзя, он не должен слишком умело делать минет. Конечно, Чанёль может об этом не догадаться, откуда ему знать, с другой стороны: Но лучше перестраховаться. Старший сжимает свой член у основания, чтобы дольше не кончать, желая подольше насладиться минетом от братика, когда он ещё раз сделает ему такой дар? А вот Бэкхёна готов прибить Чанёля за такое действие – он и так еле сдерживает рвоту, а тут он ещё и не кончать подольше решил. У Чанёля ноги подкашиваются, он упирается рукой в стену, не выдерживая в итоге, начиная трахать в рот Бэкхёна, который почти давится его членом. Он предполагал, что Чанёль сорвётся, что он не сможет просто стоять, ничего не делая, но с его бешеным ритмом он не может справиться, его опыт слишком мал. После долгих минут насилия рта Бэкхёна, Чанёль кончает ему в рот. Младший сразу начинает кашлять, согнувшись, откашливая сперму брата, которая стекает в канализацию, будто её и не было. - Братик, прости меня, - садится перед кашляющим братом старший, положив ладони ему на плечи. – Я не сдержался, извини. Откашлявшись, Бэкхён замолчал. Он не хочет разговаривать с братом, он стал ему противен. Бэкхён не желает ему прощать его помешанность, болезнь, психическое отклонение. Он просто считает, что Чанёль не должен жить, он забрал жизни у стольких людей, что он сам должен умирать долгой и мучительной смертью. Для Бэкхёна действия брата не являются загадкой, он может легко их предугадать, но сам подготовиться к ним не может. Может лишь немного продумать, как сделать так, чтобы Чанёль поверил, что он доверяет ему, что не боится и, если повезёт, что также любит его. Чанёль приподнимает за плечи братика, заставляя его встать, продолжает его мыть, проводя мочалкой по груди, превращая гель для душа в пену. Бэкхён слегка ёжится, ему немного щекотно, особенно, когда старший трёт мочалкой его бока и подмышки. Почему он не хочет, чтобы Бэкхён сам вымылся? Он ведь сбежать не может… голым. Чанёль поворачивает младшего спиной к себе, начиная тереть ему спину, постепенно опускаясь ниже, отчего Бэкхён рефлекторно сжимает ягодицы. Конечно, брат вряд ли сделает это прямо так, без подготовки, но ему всё равно страшно. Старший трёт сжавшиеся ягодицы, массируя одну из них второй рукой. - Тебе так это противно? Неужели в тебе нет ни капли гомосексуализма? Чанёль откинул мочалку в сторону, прижавшись к спине братика, заставляя того вздрогнуть и напрячься. Старший водит руками по груди и животу Бэкхёна, лаская его тело, пощипывая его соски, проводя кончиками пальцев по волосяной дорожке на животе вниз… Младший кусает губы, боясь издать стон. Ему же должно быть это противно. Да, это ему противно, но из-за того, что это делает с ним его брат. Чанёль обхватывает ещё вялый член братика ладонью, сразу начиная ласкать его, проводя ладонью вверх и вниз, перебирая второй рукой яички. На этот раз Бэкхён не сдерживает себя и громко стонет, невольно чуть выпячивая задницу. Он упирает руками в стену, прислоняясь лбом к кулакам. Младший почти хнычет от удовольствия, пытаясь себя контролировать, чтобы не заумолять Чанёля трахнуть его, иначе всё пропало. Старший просто ликует, слыша стоны братика. Ему хорошо с ним, он от этого получает удовольствие. Что может быть лучше? Бэкхён с протяжным стоном кончает на кафельную стену.