С Днем Рождения, мой дорогой англичанин!

Свет яркого солнца проник сквозь зелёные шторы в большую спальню. Теплый лучик нежно скользнул по щеке Артура, призывая того проснуться. Но Керкленд продолжал мирно посапывать, сведя свои густые брови к переносице. Тогда луч переместился на плотно закрытые веки англичанина. Поняв, что поспать больше не удастся, он открыл глаза. — Чёрт, — хмуро пробурчал он. С этого слова и началось очередное утро Англии. Юноша медленно встал с кровати, лениво потянулся и, подойдя к окну, распахнул шторы. — Душно, — пробормотал он и настежь открыл окно. Ветер ворвался в комнату, наполняя её свежестью и ароматом первых весенних цветов, распустившихся в саду Артура. — Так-то лучше, — сонно проговорил Керкленд, уже одеваясь. Время было раннее, англичанин всегда вставал с приходом солнца. Снизу доносился звон кастрюль и тарелок, похоже, его служанка Мэри готовила завтрак. Проведя несколько минут в ванной, Англия спустился по огромной лестнице на первый этаж. Ничего не подозревая, он зашел в столовую и встал как вкопанный: праздничный стол, украшенный огромным букетом алых роз, большой бисквитный торт с клубникой и взбитыми сливками, шарики разных форм и размеров. Повсюду разбросано конфетти. Тут Керкленд наконец смог заметить девушку в форме прислуги и с праздничным колпаком на голове. — С днем рождения, сэр! — радостно крикнула девушка с улыбкой на лице и выстрелила конфетти в воздух. — У меня день рождения? — спросил Артур с потрясённым видом. — Да, сэр! — девушка вновь улыбнулась и жестом указала на стол. — Это всё для Вас. Англия, не сказав больше ни слова, прошел к столу и плюхнулся на стул. Девушка засуетилась вокруг него, то и дело что-то восторженно щебеча. Артур же не слушал её. Все мысли были где-то далеко отсюда. «Значит у меня сегодня праздник… — англичанин усмехнулся сам себе, — а я и забыл. Совсем перестал дни считать». — Мэри, — обратился он к слуге, — мне сегодня никто не звонил? — Нет, сэр, — ответила девушка, подавая Керкленду стакан свежевыжатого апельсинного сока, — никто не звонил и писем не присылал. «Так, значит, не один я забыл об этой дате», — снова погрузился в свои мысли англичанин. И это неудивительно. Сам он никого и никогда ни с чем не поздравляет. Много ли чести. Но какое-то досадное чувство всё-таки поселилось в его сердце. — Благодарю за завтрак, — как-то равнодушно произнес Англия и вышел, не заметив печального взгляда Мэри. *** «Сегодня я, наверное, поработаю в саду», — подумал Артур, выйдя на улицу и вздохнув полной грудью. Погода была теплая и располагающая к работе. Керкленд взял в своем маленьком сарае тяпку, зелёную лейку, большие перчатки, лопатку, предназначенную специально для цветов, и пошел к клумбе. Сад Артура постепенно оживал, расцветая разными красками. Этот небольшой уголок природы был его гордостью. Он любил здесь сидеть в удобном плетеном кресле и попивать чай с мятой, наслаждаясь тишиной. Но так бывало обычно летом и осенью, когда сад был в самом цвету. Сейчас же нужно было всему этому помочь вырасти и не погибнуть. — Артур, — тихо позвали Англию. Он встрепенулся и, поставив на землю садовый инвентарь, стал оглядываться. — Артур! — повторил другой тоненький голосок. Керкленд посмотрел под ноги и увидел двух маленьких фей. Одна из них, блондинка, держала в своих ручках корзинку. Вторая, со светло-голубыми волосами, шепнув что-то своей подруге, подлетела к англичанину поближе. — Артур, с днем рождения тебя! — пропела она и мило улыбнулась. — Вы не забыли обо мне? Как я рад! — искренне обрадовался Англия. — Ну конечно же нет! Как мы могли забыть о нашем милом Артуре? — возмущенно воскликнула блондинка. Голубоволосая, кивнув ей, продолжила: — Мы приготовили для тебя подарок. Возьми, пожалуйста, эту корзинку. Керкленд послушно выполнил просьбу. Внутри корзинки лежали крошечные печенья золотистого цвета, приятно пахнущие медом. — Это печенье, дарящее хорошее настроение. Съешь, когда будет грустно. И, не забывай о нас! — в один голос проговорили феи и исчезли в розовом облачке пыльцы. Артур помахал им рукой на прощание и тут же тяжело вздохнул: даже занятые в своём мире феи не забыли о нем. А страны… Ни Альфред, ни вежливый Кику, ни Франциск… Хотя, они ведь тоже заняты своими делами. А, плевать, он все равно никогда не отмечал свой день рождения. Лишь когда-то в детстве, но это было так давно… Англичанин, уже расхотев работать, вернулся в дом. Аромат чего-то вкусного витал в воздухе. Опять Мэри хлопочет у плиты. — Хоть кто-то заботиться обо мне, — хмыкнул Керкленд. И легче от этого стало на сердце. — Сэр Артур? — недоуменно посмотрела служанка на англичанина, когда тот, быстрым шагом вошел на кухню. Он подошел к девушке совсем близко и крепко обнял ее — Мэри, спасибо… — еле слышно прошептал Англия и, простояв так ещё немного, он, как ни в чем не бывало начал заваривать чай. Это единственное таинство, к которому он не допускал никого. Девушка же молча наблюдала за ним. Слов тут и не нужно. Она лишь улыбнулась и опять занялась своими делами. *** Прошло несколько минут, и теплый, пахнущий травами чай был готов. Артур расположился на диване и пил маленькими глотками. — Чего-то не хватает… — задумчиво сказал Керкленд вслух. Точно, есть же печенье. Он потянулся за корзинкой, которую оставил на столе из красного дерева. Взял одно печенье, покрутил его и съел, запивая чаем. Какая вкуснотища! Тонкий медовый вкус с ореховыми нотками. И что-то ещё… Что-то, что заставляло глаза слипаться, ощущать легкость в голове и желать прилечь… Мэри вошла в гостиную и, увидев Артура заснувшим прямо на диване, спешно принесла теплый клетчатый плед и укрыла им своего хозяина. Он пробурчал что-то невразумительное и перевернулся на бок. Мэри заботливо провела рукой по его светлым волосам и услышала недовольное: «Франциск, перестань, я не маленький». Девушка ахнула: «Франциск…ну, конечно же, мистер Франциск Бонфуа! Где-то был его номер. Наверное, сэр Артур ждет его поздравлений больше всего. Телефон… где же телефон? Ах, вот и он!» Тихо пройдя в большой холл и оглядевшись по сторонам, она взяла черную блестящую трубку телефона и, глубоко вздохнув, стала набирать номер. Гудки. Терпеливое ожидание. — Да, да, я вас слушаю! Говорите! — услышала Мэри веселый голос француза. Немного помявшись, она робко заговорила: — Мистер Бонфуа? — Да, это я, месье Бонфуа, кто же ещё? — на секунду девушке показалась, что на том конце провода мужчина широко улыбается. — Пожалуйста, выслушайте меня. Это касается сэра Артура. У меня есть к вам просьба… *** Стрелки огромных старинных часов остановились на девяти, когда Керкленд проснулся. Он сладко потянулся. Потом огляделся. Снова огляделся по сторонам…и вскочил как ошпаренный с дивана, увидев сидящего в кресле напротив Францию, который подпер лицо рукой и пожирал глазами англичанина. — Что ты здесь забыл, чертов лягушатник? — почти орал Англия, прижав к себе плед. Франциск усмехнулся и произнес: — Я тоже рад тебя видеть, дорогой. — Ты мне не ответил! — Я пришел поздравить тебя. С днем рождения тебя, мой милый англичанин! — коверкая слова на французский лад, почти промурлыкал Франц, уже перебравшись с кресла на диван к Артуру. — Сразу предупреждаю: оставь при себе свои шаловливые ручонки, — отчеканил Керкленд. Бонфуа разочарованно вздохнул и покорно ответил: — Как скажешь, Арчи. Немного погодя, он как бы невзначай спросил: — Может, выпьем, а? Я принес вина. — Ты эту кислятину всегда с собой носишь, — встав с дивана, усмехнулся Артур и, выходя из комнаты, бросил, — я сейчас вернусь. Спустя несколько минут англичанин пришел, прихватив бокал для вина, бутылку виски и стакан. Франциск сразу оживился и начал быстро открывать бутылку. Налив в бокал темно-вишневую жидкость, француз уселся поудобнее рядом с задумавшимся Керклендом. Откашлявшись, Бонфуа хотел было произнести тост, как Англия хмуро прервал его: — Не надо тостов. Но Франциск, отмахнувшись, громко произнес: — За тебя, мой милый. Артур скривился, но промолчал. Франция же опустошил бокал и расцвел в очаровательной улыбке. — А помнишь, как в детстве я подарил тебе зайчика на твой день рождения? — спросил он. — Вроде, тогда и твой старший братик был с тобой добр. А ещё были гости и… — Не помню, — оборвал его англичанин. — И вообще-то это был мятный кролик, дырявая твоя башка, — еле слышно буркнул Керкленд. — Кролик, да? — деланно удивился Франц.— Ах, он был так мил, прямо как ты, — Бонфуа мечтательно прикрыл глаза и, немного помолчав, продолжил, — а помнишь как… — француз повернулся к Артуру и увидел как на диване, наклонив голову к груди, он заснул. Франциск, немного полюбовавшись им, легонько потряс Керкленда за плечо. Англичанин очнулся и заворчал: — Ты что, еще здесь? — Ну, на дворе темно, — протянул Бонфуа, — и я подумал, что такой добрый человек как ты оставит у себя дорого гостя ночевать. Правда же? — Франц заглянул прямо в зеленые глаза Англии. Артур отвел взгляд и со снисхождением в голосе ответил: — Уж оставайся, ладно. Но… — заметив, как радостно засветилось лицо француза, добавил, — спишь ты в комнате для гостей. Бонфуа сразу поник и разочарованно посмотрел на Керкленда. Англичанин, словно и не замечая этого, поднялся и, направляясь к выходу, сказал: — Я позову Мэри, а ты, — тут на его лице появилась дьявольская улыбка, и сочащимся ядом голосом он продолжил, — «мой дорогой гость», жди здесь. *** Керкленд уже как полчаса лежал в постели. Сон упорно не желал приходить. «Почему? Почему я не могу спокойно уснуть? Неужели оттого, что в соседней комнате спит виносос?» — размышлял сам с собой Артур. «Это бред. Бред! — замотал он головой, — я просто спал днем, вот и выспался. Вроде». — Ах, черт! — выругался вслух англичанин и повернулся на правый бок. Потом на другой. Лег на спину, сложив руки на животе. Сейчас, наверное, сон придет. Но никак. Во всем теле ощущалась какая-то напряженность. И было довольно прохладно. Англия вновь заворочался на большой двуспальной кровати и попытался укутаться в одеяло. «Может, начать считать овечек? Или кого еще там считают? — размышлял он, глядя в потолок. — Так, раз овечка перепрыгивает через забор, два овечка перепрыгивает…» Прошло примерно ещё десять минут, Артур посчитал и овечек, и коров, и козлов, почему-то напоминающих ему Францию. Даже слонов он посчитал и, конечно же, единорогов, но все безрезультатно. Керкленд хотел уже встать и пойти принять расслабляющую ванну, как послышался противный скрип открывающейся двери. Англичанин замер и притворился спящим. «Тихие крадущиеся шаги, знакомый запах парфюма… Стоп, — чуть не задохнулся от гнева Англия, — я же запретил лягушатнику приходить сюда». Он приготовился высказать Бонфуа все, что о нем думает, но в этот момент француз забрался под одеяло, и Артур ощутил исходящее от него тепло. «Хм, а вдвоем, пожалуй, будет теплее. Но завтра я точно ему задам!» — сам себе пообещал англичанин. Почувствовав теплую кожу рук пытавшегося обнять его Франца, Артур плотнее прикрыл глаза от ощущения покоя, наполнившее его сердце. Сразу же захотелось заснуть в этих нежных объятьях. Идеальное снотворное. Бонфуа же, взглянув на расслабленное лицо англичанина и улыбнувшись уголками губ, прошептал что-то, известное лишь ему. Он знал, что Англия не спит и чувствует его присутствие. «Наверное, завтра он будет кричать и ругаться, — невесело подумал француз. — Ну и пусть. Завтра – это завтра, до него далеко. А сейчас, я свято в этом уверен, он не будет против, если я останусь. Лишь до утра».