Мед поэзии

Из года в год, изо дня в день их ссоры начинались одинаково. Сегодняшняя не стала исключением. - И кто только выдумал эту грамматику. – бубнил старший, Тор, с отвращением листая разлохмаченный учебник. – Вот стану королем Асгарда – все уроки, кроме физкультуры, нафиг отменю! За грудой книг в дальнем углу библиотеки скептически хмыкнули. - Вот стану королем Девяти миров, - сказали оттуда, - и делай в своей деревне что хочешь. Светлые брови Тора сползлись к переносице. Пальцы сжались в не по-детски крупные кулаки. - Вот стану Королем Всего, и катись ты... к ётуновой маме. Тени в дальнем углу дрогнули. Из-за укрепленного на пюпитре фолианта зыркнули льдисто-зеленые глаза. - Воображала первый сорт уезжала на курорт. – громко и с выражением продекламировал их обладатель, демонстрируя брату хорошу известную фигуру из трех пальцев. – На курорте заболела и под лавкой околела. – последнее двустишие прозвучало из-под стола, куда Локи спрятался от просвистевшей мимо чернильницы. Миг спустя братья, вопя и лягаясь, уже катались по заляпанному чернилами ковру. Миротворческим силам в лице королевы-матери понадобилась недюжинная сноровка, чтобы растащить противников по углам. Оба были оттасканы за уши, награждены звенящим подзатыльником и торжественно лишены сладкого – наказание тем более строгое, что с кухни уже доносился дразнящий аромат яблочного пирога. Общая беда сближает; не прошло и пяти минут, как между левым и правым углом установились вполне сносные дипломатические отношения. - Это ты во всем виноват. – сопел младший, мрачно ощупывая челюсть. – Чуть что, сразу с кулаками... - А нефиг языком ляпать. – огрызался старший, дуя на искусанный палец. Помолчали. Сладкого хотелось нестерпимо. Наконец, в изумрудных глазах младшего брата вспыхнули нехорошие огоньки. - Слыхал о меде поэзии? – небрежно поинтересовался он. Тор фыркнул. Легенду о меде поэзии в Асгарде знал каждый младенец. Но ведь, сколько ни говори «мед», во рту от этого слаще не станет. - В книжках пишут, ложки меда с кровью достаточно, чтоб выучить всю грамматику разом. – разглагольствовал Локи. – И дразниться будешь не хуже моего. Ну, честное слово, Тор! - Мама же не велела. – для порядка засомневался старший. - Вот балда. – фыркнул Локи. – То нормальный мед, а это - метафора! Метафора не считается! Что такое метафора, Тор не знал, но звучало слово внушительно. Достаточно внушительно, чтоб пробраться в подвал и, рискуя жизнью, нацедить из бочонка полный ковш душистого липового меда. Кровь добывали из прокушенного торова пальца. Сказать по правде, Тор был уверен, что для поставленных целей кровь Локи сгодится куда как лучше, но младший заверил, что это не принципиально. Укрывшись под столом, братья в два счета уговорили добрых поллитра меда поэзии и выжидательно уставились друг на друга. - Давай, что ли. – вздохнул Локи. – Обзови меня как-нибудь. Широкое добродушное лицо Тора исказила судорога интеллектуального усилия. Честно признаться, обзывать Локи на сытый желудок совсем не хотелось. - Ну, допустим, козел. – неуверенно начал он. – Свинья нифльхеймская. И еще этот... как ты там ругаешься... а, целлофан. - А-на-це-фал. –скривившись, поправил Локи. – В целом неплохо, но слабовато. Давай-ка лучше я. Он старательно облизал пальцы, отошел на безопасное расстояние и продекламировал: - Тор – асгардский богатырь, на носу вскочил волдырь. - Чегооо? – обиделся старший, ощупывая на всякий случай собственный нос. - Это не я. – захлопал глазами Локи. - Это поэзия! А как тебе такое: «Тор известный был дурак, продал царство за пятак». Или вот еще экспромт... Что-то подозрительно похожее на деревянный ковш из-под меда с грохотом врезалось в книжный шкаф за его спиной. - От экспромта слышу! – взревел будущий бог грома, молний и соседских перфораторов, срываясь с места в стремительном броске... ...Десятью минутами позже, когда обоих препровождали под строгий домашний арест, Тор оглянулся на младшего брата и, шлепая разбитой губой, прошепелявил: - Может, хоть ш грамматикой шработало? Локи сумрачно сверкнул лиловым фингалом. И промолчал.