Ты будешь вечно моя

POV Рома       Тихо сижу в кабинете, занимаясь работой, при этом опираясь рукой на стол. Голова болела от разных мыслей. Внезапно слышатся взрывы, грохот. Очередь автомата. Черт, что за фигня? Я ничего не понимаю. Откуда это все? Буквально через 15 минут все заканчивается. Я все так же сижу у себя в кабинете, боясь выйти наружу.       Набравшись сил, мне пришлось выйти и посмотреть, что там случилось. Вижу окровавленные тела сотрудников. В мозгу что-то щелкает, и я бегу к Лене. Заглядываю в ее кабинет и замираю от ужаса. На полу лежит какой-то китаец с простреленной грудью. Рядом лежит капитанша из отдела дознания. Тоже истекает кровью. Ищу глазами любимую, но не нахожу. Боюсь заглянуть за стол. Найдя в себе каплю мужества, все-таки заглядываю туда.       На полу лежит худое, бездыханное тело. Голова отвернута, и я не могу понять она это, или нет. Поворачиваю голову женщины с закрытыми глазами. Не могу от страха и чувства потерянности открыть свои глаза, не хочу видеть самое страшное. Набравшись сил, размыкаю веки. Черт. Нет. Этого не может быть. Это она. Лена. Моя Лена. Трясущимися руками, я беру ее и кладу на диван, пытаясь привести в чувство. - Лена, Леночка! Лена, очнись! - Бью ее по щекам, крича на весь отдел.       На крик прибегают Зимина, Исаев, Терещенко. Никто ничего не понимает. Только Ира подходит к телу и щупает пульс. "Пульса нет" - говорит она. "Нет. Нет. Нет. Не может быть." - проносится эхом в моей голове. Из груди вырывается дикий крик. Крик помощи. Крик души. Я люблю ее. Она не может умереть. Не может. Я обнимаю ее бездыханное тело, с силой прижимая к себе. Она все равно уже ничего не почувствует, а эти последние объятия помогут мне справится. ППС-ники пытаются оттащить меня, но не могут этого сделать. Вдруг в руке что-то кольнуло, в глазах все поплыло. Я потерял сознание.       Спустя время очнулся в кабинете Зиминой. Никого нет. Тусклый свет настольной лампы придает кабинету трагический вид. Пытаюсь вспомнить, что случилось, но мозг отказывается думать. Я морщу лоб и напрягаю мысли. Потом поток воспоминаний полился из моей головы. Я все вспомнил: выстрелы, смерть Лены, но в душе таится маленькая надежда на то, что она жива, что ее смогли спасти. Вскакиваю с места и бегу в коридор. Никого нет. Слышу приближающийся цокот каблуков. Ирина. Я подбегаю к ней и бессвязной речью спрашиваю, где Лена. Она бледнеет. На ее глазах появляются слезинки, которые она пытается сморгнуть. - Пойдем, выпьем. - Зимина заходит в свой кабинет. Я за ней. Она наливает дорогой коньяк. - За Лену. Пусть земля ей будет пухом. - Начальница ОВД залпом выпивает все до дна. Я сижу, замерев. Шок. Она все-таки умерла. Теперь и та маленькая надежда на ее спасения рухнула.       Выбегаю из кабинета. Во дворе свежий майский ветерок освежает мысли. Напиться бы. Звоню Ткачеву. Не берет. Иду в знакомый магазин. Беру бутылку водки. Прихожу домой, где все напоминает о Лене. Из комнаты выглядывает Игорь. - А где Лена? - С приподнятым настроением спрашивает парень. - Ее больше нет. - Произношу это шепотом, но сын меня слышит. Только смотрит удивленными глазами, его настроение моментально падает. Он уходит куда-то в другую комнату. Я прохожу на кухню. Бутылка заканчивается минут через 20. В комнату заходит Игорь. В руках у него фотография Измайловой, в рамке. Уголок перетянут черной лентой. Сын ставит рамку на стол, а перед ней - зажженную свечу. Я больше не могу сдерживать себя. По щекам катятся жалкие слезы сострадания. Из груди опять вырывается дикий крик. Игорек поднимает меня и ведет в комнату. Из шкафа достаю ее вещи. Обнимаю их. Вдыхаю запах ее духов, оставшийся на блузках.       Вспоминаю все моменты совместной жизни. Знакомство. Первый секс. Ее переезд. Предложение. Свадьба. Самое светлое, что было у меня в жизни - она. Я люблю ее. За своими мыслями не замечаю, как заснул.       Я не помню как прошли похороны. Ирина давала пару отгулов, но я не мог находиться дома. Сына отправил жить к бабушке, а сам все время был в отделе. Иногда брал у дежурного ключи и сидел в ее кабинете. Часами. Открывал знакомый шкаф, доставал оттуда ее любимые зефирки. Я каждый день хожу в магазин и покупаю именно их. Затем беру ключи,открываю кабинет и кладу их в шкаф. Это моя память о ней.       Вот и сейчас я у нее. Не заметил как вошла Зимина. Она садиться рядом со мной на диван. На нее в этом месяце слишком много навалилось: проверка, затем расстрел, погибло 5 человек. В их числе моя Лена. Ее лучшая подруга. - Ром, ты снова тут? Я понимаю, что тебе сейчас плохо. Но нам, друзьям Лены, тоже не хорошо. Она была моей лучшей подругой. Всегда всем помогала. Мне вот сейчас надо на это кресло кого-то посадить. А я не могу. Не могу смириться с мыслью, что я зайду в этот кабинет, а тут сидит чужой человек. Я просто скажу ему что-нибудь по работе и выйду. - По щеке женщины начинает катиться слеза. - И не будет больше тут чаепитий с ее любимыми зефирками, секретов, жалоб. Ничего не будет. - Мы оба сейчас сидели и по нашим лицам катились слезы. Мы вспоминали ее. Я чувствовал, что любимая здесь. Она сидит сзади меня и обнимает. Ее образ передо мной. Такая солнечная, яркая, всегда улыбающаяся, но в то же время серьезная. Помню, как она Павлова по отделу гоняла. А теперь кто его гонять-то будет? От этих мыслей я горестно улыбнулся.       С утра не выдерживаю и еду на кладбище. Не был там с самых похорон. По дороге покупаю 30 алых роз. Подхожу к ее могиле и кладу цветы. На надгробии ее фотография. Свадебная фотография. Помню этот счастливый день, когда нас разыграли. Я помню Леночку красивой, умной, улыбающейся и счастливой. Именно такая она на фото. Встаю перед ней на колени. - Лен, ну вот как так получилось? Почему ты? Почему именно ты? Прости меня дурака за все. За все обиды. Ты лучшая. Тебя никто не заменит. Никогда. Я не хочу отпускать тебя. Не хочу. Ты будешь вечно моя.