Наше время придёт

Они вместе. Или не вместе? Химера задается этим вопросом в который раз, но не находит ответа. Они подолгу сидят вместе на чердаке, молча, не издавая ни звука - лишь два дыхания и завывание ветра может услышать чуткое ухо. После он уходит, её Он. А Она его? Химера не знает. Она просто раз за разом приходит на чердак. Он не всегда молчит. Иногда они ведут разговоры - зеленоволосая девочка и веснушчатый парень. Она знает его вину, его преступление, грех, который он совершил и который теперь серой тенью следует за ним по пятам, она знает о нем так много и мало, сколько не знает никто. Он не знает о ней почти ничего - она ещё сильно о себе не распространялась. Но хочет. Или нет? Снова вопрос. Звуки шагов. Нет больше времени думать - Он пришел. А ведь скоро Выпуск... Химера торопливо расправляет складки на пыльном красном платье, до неё доносится скрип открываемой двери. Девушка встает и идет по направлению к этому противному, но такому долгожданному звуку. -Мак,-говорит она, всматриваясь в медово-миндальные глаза, полуприкрытые завесой ресниц.-Я ждала тебя. В ответ ни звука - Он не произносит слова, не строит из них закорючки-предложения, а просто молчит. Химера бы с превеликой радостью разбила это молчание к чертовой матери, если бы могла. Но у неё нет такой власти, она просто химера. Македонский стоит и смотрит в пол, сейчас он кажется особенно обеспокоенным (вот только чем? - задается вопросом Химера) - сгорбившийся и вероятно желающий исчезнуть, слившись со стенами. -Расскажи мне,-Химера не выдерживает, хватает ладонями лицо парня и приподнимает, заставляя посмотреть на неё. Македонского передергивает, он испуганно смотрит девушке в глаза (наконец-то смотрит! - проносится в её мыслях), открывает рот, чтобы что-то сказать, но голос подводит его, и он не произносит ни звука. Химера вздыхает. Она не хотела его пугать, это до неё итак уже сделали многие. Она хочет защитить, быть опорой, костылями, вечным местом, куда можно прийти. Химера снова вздыхает. Её внимательное изучение Его с помощью таинства радужек и зрачков окончено. Девушка отпускает лицо парня и идет к двери на крышу. -Следуй за мной,-просит она. Химере кажется, что все, что она делает, ужасно неправильно. Но она хочет. Хочет, чтобы этот ангел был только её. Ей от него совершенно ничего не нужно, как многим другим было нужно до неё, ей нужен сам ангел, её персональный Он. И она хочет быть нужна ему. Оказавшись на крыше, Химера подходит к краю и садится, свешивая ноги в совершенно неженственных ботинках вниз. Она смотрит на них, после на то, что под ними - двор ещё пустой в такое раннее время суток. Восход уже прошел, и теперь все небо заволокло тучами. Он - восход - словно вобрал в себя все краски и унес их куда-то за линию горизонта, оставив после себя лишь промозглую серость. Ветер развивает волосы Химеры, и ей кажется, будто сейчас она похожа на медузу-горгону - женщину с шипящими змеями на голове. Волосы Химеры конечно не шипят, но извиваются подобно гадюкам. И сейчас ей очень хочется, чтобы Он этого не заметил, чтобы только у неё в голове возникли эти дурацкие ассоциации. -Мак,-тихо зовет Химера, она знает, что Он тут, всего в нескольких шагах, что Он её слышит. В ответ завывание ветра и скрип сгибаемой под его порывами крыши. Сегодня один из тех дней, когда Македонский немногословен. "Как жаль,"-думает химера и прерывает своё изучение пустынного ландшафта. Она поворачивается к Нему. Он стоит около самого входа на чердак и смотрит вдаль - не на неё. Химере делается досадно и тоскливо, девушка чувствует, как волна злости накрывает её. Она с размаху ударяет кулаком по кирпичной поверхности. -Ты совершенно ничего не понимаешь!-обреченно выкрикивает зеленоволосая горгона. Химера в первый раз повысила голос на Него. Македонский ошарашенно посмотрел на внезапно разозлившуюся девушку: всклоченные волосы и гневный взгляд двух зеленых наполняющихся слезами глаз. Он был шокирован и немного напуган. Реакция парня подействовала на Химеру, как спусковой крючок - в последнее время она постоянно на грани срыва. Девушка спрятала лицо в ладонях и зарыдала навзрыд, содрогаясь всем телом при каждом судорожном всхлипе. Все невыплаканные слезы и невысказанные чувства слишком долго копились в ней, заполняя нутро своей горячей влагой, и теперь в который раз вырывались водопадом наружу. Она плакала и плакала. Это казалось бесконечным. Когда же эта бесконечность закончилась, и Химера обернулась в поисках Македонского - Его не было. Девушка вытерла влагу с лица, красного и распухшего - после слез оно всегда приобретало некрасивые черты. Если бы Химера во время не запаслась водостойкой тушью, то, наверное, после рыданий она каждый раз становилась бы безобразной зеленой рептилией. Прошел час. Химера понимала, что это конец. Она с раздражением запихивала свои пожитки в рюкзак - больше ей нечего было делать на чердаке. Больше она сюда никогда не вернется. Не будет сидеть здесь днями напролет, не будет постоянно пить кофе и есть приносимые другими бутерброды, не будет разделять молчание с веснушчатым парнем. Или же разделять с ним диалог. Не важно, что разделять, главное - с Ним. Химера поправилась - с ним. Вопросы вылились жестокими ответами. -Химера,-раздался тихий голос сзади. Что-то внутри девушки оборвалось и со всей силы бухнуло вниз с высоты нескольких отвесных скал. Химера непроизвольно сжала в руке плед, после, сделав над собой усилие, разжала руку и медленно повернулась к обладателю голоса. Перед ней стоял Македонский, взволнованный, немного дерганный, смотрящий в этот раз уже на неё, а не в пол, но все ещё избегающий взгляда глаза-в-глаза. -Это талисман,-он протянул ей темно-бурый мешочек на шнурке болотного цвета. Химера кивнула, взяла протянутую вещь и повертела её в руках: внутри было что-то твердое и что-то мягкое - твердое было маленьким и многочисленным, мягкое было большим и в единственном экземпляре. Девушка осторожно ощупала все содержимое мешочка тонкими пальцами, и в уголках её губ появилась улыбка. Обида, страх и злость отступили, с позором проигрывая в войне чувств, полем боя которых являлись душа и сердце Химеры. -Спасибо,- сказала она, -Это мне? Македонский кивнул. -Он особенный. Его сделал Табаки - а Табаки мастер по части талисманов. И он делался специально для тебя, так что должен принести удачу и забрать всю скорбь, что накопилась внутри. -Спасибо,-ещё раз сказала Химера, растягивая улыбку по ярко-накрашенному рту. У неё на душе стало одновременно легко и тяжело. Она надела талисман на шею и обняла Македонского, не в силах сдерживать чувств. -Прости, я знаю, что ты не любишь объятий...-на выдохе пробормотала она надломленным голосом. Химера не выпускала Мака из своих цепких рук около минуты. Будь её воля, она бы никогда не выпускала его из объятий. Но надо было. Этот тактильный контакт не мог длиться вечно. Ей пришлось его прервать. -Ты мне нравишься,-произнесла девушка, смотря прямо в веснушчатое лицо крайне сконфуженного и смущенного парня. Он чувствовал себя не в своей тарелке и сильно нервничал.-И я имею в виду не просто дружескую симпатию. Последние слова попали точно в цель, поразив самый центр мишени. Македонский залился краской и, наклонив голову вниз, попытался скрыть лицо за отросшей челкой. Химера вздохнула и продолжила собирать рюкзак. А в её голове кружили мысли о том, что Македонский - самое милое и обворожительное существо во всем мире - им не хотелось делиться ни с кем. Через пару минут все вещи - знаки присутствия на чердаке зеленоволосой химеры - были собраны. Но она знала, что ещё вернется сюда. Не один раз. Ведь Он тоже вернется сюда, Он тоже будет здесь.

***

Выпуск наступал им на пятки, догонял их, как хищный зверь, преследовавший свою добычу. Они бежали от него - зеленоволосая девушка и веснушчатый парень, Он для неё и Она для него. Они держались за руки и делили пополам вселенское молчание. Они поклялись всегда быть вместе. Химера всегда будет защищать своего персонального ангела с чешуйчатыми крыльями дракона, её персональный ангел всегда будет вести свою верную спутницу туда, где они никогда не будут застигнуты врасплох страшным клыкастым зверем. Они исчезли. Вначале он, а спустя месяц литургического сна после Выпуска и она. Они встретились там, в другом мире. Изнанка всегда будет их вечным пристанищем. Их ждет одна Вечность на двоих. Самая прекрасная на свете Вечность - награда для двух настрадавшихся сердец.