Шахматы с тигром

      Чёрные простыни неспокойным морем заливают широкую постель. Где-то там, среди колышущихся складок, два белоснежных корабля. Два или один? Не разобрать. Тяжёлое, сбитое дыхание и просящие стоны, напряжённые плечи и вцепившиеся в них пальцы, скользящие по влажной от пота коже… Я думала, он будет жёстким, почти грубым. Но он не просто нежен, он внимателен, осторожен и любопытен, как музыкант, получивший в руки редкий и желанный инструмент, он пробует всё, что умеет, и чутко прислушивается к ответу. И он смеётся… Дразнит меня, и тихо, довольно смеётся, получая предсказуемый отклик, смеётся, пока не вводит нас обоих в центр шторма, движения ускоряются, и в нас разгорается буря нетерпения, и сжимаются пальцы на чёрных волнах простыни… Его спутанная длинная чёлка опускается на мой взмокший лоб, приоткрытые губы касаются моего уха долгим горячим вздохом, и я понимаю, что оказалась в самой безопасной гавани во вселенной… Но это ненадолго. ***       Будильник бесцеремонно врывается в мой сон, требует внимания, оглушительно вопит о начале нового дня. Уснула я всего пару часов назад, и теперь мозг никак не хочет работать, простыни стали густой тягучей смолой, мешая двигаться, крепко запелёнывая утомлённое бессонной ночью тело. Но настырный трезвон всё-таки заставил меня дотянуться до кнопки на тумбочке. По пути пальцы наткнулись на бумагу. Подхватываю блокнот, пока он не свалился мне на голову, и с трудом фокусирую взгляд на тонких, спешащих строчках.             не ходи на работу, я всё устрою             отдыхай, отсыпайся             увидимся вечером       Перевожу взгляд на тумбочку. Оранжевый огонёк нетерпеливо мигает, спеша порадовать меня оставленным сообщением. Секретарь Беллмана сухо передаёт, что планы на сегодня изменились, и мне даруется выходной. Растягиваюсь на моментально подобревших простынях, ласково прижимая к себе блокнот. Как назло совершенно расхотелось спать. И что я буду делать теперь весь день? На этой мысли погружаюсь в тихий, спокойный сон. ***       Следующим вечером, наткнувшись в коридоре на Беллмана, пытаюсь проскользнуть мимо, но он ловко ловит меня за рукав. - Пойдём-ка ко мне в кабинет.       Сердце ухает в пятки. Вот так, сразу же? А я-то думала, что умею держать лицо! Пока идём, мысленно достаю свой любимый бумажный блокнот, и первым делом краснею, натыкаясь на вчерашнюю запись чужой рукой. Пока не нахлынули воспоминания о том, что за ней последовало, быстренько отматываю назад. Ещё, ещё дальше, пока не добралась до заметки об испытаниях, когда у меня даже мысли не возникало о близости с ним. Вот на этом и сосредоточусь. Всё как тогда. - Ли, хочу вам сообщить кое-что, - весомо начал Беллман, едва за нами закрылась дверь его кабинета. - С одной стороны, новость нерадостная, но с другой - нам с вами она очень даже кстати. В том же самом секторе пропало два звездолёта. - Там, где нашли обломки неизвестного корабля? - Вот именно! Пока информация строго секретна, но вы-то понимаете… - Да. Я понимаю. У меня к вам просьба, сэр. Хан хочет сам проводить испытания прототипа. И я думаю, это правильно. Он лучше и быстрее отладит свои разработки, это стоит неудобств, связанных с усилением охраны. - Отлично, отлично! Вы правы, я и сам думал об этом, надо ему освежиться, да и «Надежде» пойдёт на пользу. - Кораблю уже дали имя? - И весьма удачное, на мой взгляд, – Беллман радостно потёр ладошки. Понятно, чья фантазия поработала. - Ну бегите, бегите отдыхать. Работы будет невпроворот!       Только выйдя за дверь я, наконец, начинаю дышать глубоко и ровно. Хорошо, что генерал не задал вопроса, которого я боялась. Никакой блокнот бы не помог. ***       Нагреватель негромко гудит, кипятя нам воду. Кружки встают на стол с нервным позвякиванием, несколько чёрных ароматных листочков падают мимо заварочного чайника. Я слишком тороплюсь, оттого выходит неловко. А всё потому, что он стоит у стола и наблюдает, и его взгляд щекотит мою голую кожу, а мой всё время натыкается на его обнажённые плечи и живот. Забавно, я в одной рубашке, он в одних штанах. Его пальцы, едва касаясь, скользят по рукаву, и тело отзывается мгновенно, с грохотом уронив крышечку на чайник. - Ты должна найти способ уйти из проекта. Надави на Беллмана, подлизывайся или бастуй, у тебя не больше месяца. - Почему? - Потому что потом меня попытаются снова заморозить. Но я им такого шанса не предоставлю. Как только я исчезну, ты окажешься под ударом, так что уходи сейчас. - Хан, послушай, ты столько сделал, можно ведь подать прошение… - Нет.       И снова внутри меня невесомость, только на этот раз она чёрная. Чёрная жадная дыра, куда проваливается привычный удобный мир, пьяная радость последних недель и безумные песочные замки несбыточных надежд. Мне страшно. Страшно за него, потому что он твёрдо решил драться насмерть. Страшно за тех, кто встанет у него на пути. И за себя… ведь в глубине души я думаю, что он прав. Нельзя запирать хищников в клетки за то, что они созданы такими. - Куда ты пойдёшь? - Пока не знаю.       Знаешь. Ты отлично знаешь, что тебе не выбраться живым. - А если у тебя будет твоя команда и корабль?       Даже я сама немного удивилась своему предложению. Но не он. На точёном, идеально-скульптурном лице не отразилось даже намёка на удивление. - Это опасно. - Это моё дело. Что тогда? - Ты хочешь, чтобы я пообещал тебе не трогать Землю? Я прекрасно понимаю, что сотня человек не сможет захватить планету, пусть даже это суперлюди. Мы найдём себе место в галактике.       Не понимаю, как так получилось, но решение уже принято, и мы начинаем разрабатывать план в деталях. Я стараюсь не думать ни о риске, ни о моральной стороне дела, и больше всего о том, что он не предложил мне поехать с ним.