И пусть весь мир сгорит дотла

      Мир не сошел с ума. Не случилась ядерная война. Никто не умер и не воскрес. Все было как всегда, вот только внутри меня что-то изменилось. Перемена была резкой, даже болезненной, но как бы я ни боялся её – мне она нравилась. И я наслаждался ей, хотя понимал, что это новое чувство, которое поселилось внутри, рано или поздно убьет меня. Просто в один день меня не станет. Я превращусь в кого угодно, но не буду собой. Хотя даже это не отрезвляло разум. Наверное, так действовал наркотик на человека…       Всё случилось во время войны с новорожденными. Точнее, это стало своего рода катализатором, ибо до этого всё накапливалось и томилось где-то внутри у каждого из нас. Или только меня? Не важно.       В тот день меня сильно ранили, что заставило дока вколоть просто убойную дозу морфия. И когда все ушли, появился он.       Небрежно перекинув одну ногу через подоконник, он удобней устроился на жесткой деревяшке и печально улыбнувшись, посмотрел на моё раненое плечо:       — Я не хотел, чтобы так вышло. Да и вообще, чтобы кто-нибудь пострадал.       Меня всегда бесил его нескончаемый пессимизм. Он знал это и словно назло каждый раз строил из себя великого мученика. Хотя на самом деле он просто придурок.       — Надо было раньше думать об этом, прежде чем устраивать сцену ревности. Ты что, не читал детективы? Любовницы всегда мстят! — недовольно скривился я, борясь со сном. Мне не хотелось так позорно капитулировать, даже не попытавшись разозлить этого самовлюбленного вампира. — Надо было убить её вместе с тем упырем. Вроде такой взрослый, а ведешь себя как пятилетний ребенок!       В темноте его глаза резко сверкнули. Да, я сделал это! Один-ноль в мою пользу, мерзкий вампирёныш. Как же мне нравится злить его…       — Ну да, конечно. А ты ведешь себя как взрослый – полез в драку к новорожденному вампиру, — презрительный смешок и шорох листьев за окном.       — Не всё тебе быть героем. Надо и другим уступать, — сон сильнее давил, и я уже с огромным трудом разлеплял глаза. — А что, тебе завидно?       Не знаю, что произошло, но в тот же миг, когда слова сорвались с губ, Эдвард стрелой метнулся ко мне и грозно наклонился, сверля своими чёрными глазами мои. Казалось, он хотел убить меня и сейчас раздумывал, куда выкинуть мой хладный труп. Или вернее, где его закопать. А может, он каннибал и съест меня на завтрак или как там у вампиров называются трапезы? Определенно внешне он смахивает на маньяка, поэтому я уже хотел начать молиться на всякий случай, но меня перебили. Нагло, напористо. И стремительно, как порыв ветра.       Эдвард Каллен меня поцеловал.       Его холодные губы были на удивление мягкими и сладкими. Не знаю, было ли это следствием применения гигиенической помады или они были такими от природы, но в первый момент я абсолютно ничего не понял, поэтому просто замер как истукан. Даже сон, пугливо помахав ручкой, исчез с горизонта.       Но когда я пришел в себя, то попытался вырваться и спрятаться подальше от губ Эдварда. Но он не дал мне этого сделать. Только навалился сверху, плотно прижав к кровати и закрыв глаза, с упоением продолжил дальше меня целовать.       В первый момент это было противно, но когда его губы задвигались, то все мысли как-то сразу оставили голову. На удивление, было приятно. Прохлада его кожи успокаивала и забирала с собой тот жар, что сжигал меня изнутри. Казалось, этот вампир одним своим прикосновением излечил меня от лихорадки.       Не желая, чтобы всё вновь вернулось, я ответил на его поцелуй и неповрежденной рукой обнял за шею, ближе притягивая к себе.       — Это помутнение рассудка, — прошептал Эдвард, попытавшись отстраниться от меня, словно чего-то испугавшись.       — Ага, — небрежно бросил я в ответ и сам набросился на него с поцелуем. И уже было всё равно, что я ненавидел Каллена. Пока он спасает меня – я готов терпеть что угодно.       В голове совсем стало пусто и, наверное, поэтому я вскоре забрался под куртку Эдварда, с намерением дотронуться до ещё прохладной кожи, спрятанной за ненужной одеждой. От непрекращающегося поцелуя лицо вампира стремительно теплело, а мне нужен был ещё холод.       Куртка, а следом и свитер полетели в сторону. Ладонью я пробежал по гладкой коже спины, впитывая этот пьянящий холод. Мне хотелось полностью его ощущать, и Эдвард, прочитав мои мысли, немного приподнялся, срывая с меня одеяло. И я тут же застонал, почувствовав, как соприкоснулось мое пылающее тело с его ледяным.       — О, Боже… — оторвавшись, прошептал Эдвард и скользнул губами по щеке, шее и дальше вниз по груди.       Закрыв глаза, я пытался восстановить дыхание, но мне всё не удавалось это сделать. А губы тем временем спускались все ниже, кусая и царапая живот, возвращаясь к напряженным соскам и обратно скользя вниз. Эти игры так распалили меня, что я слишком поздно понял, что возбудился не на шутку. А когда осознал это – было поздно.       Странно улыбнувшись, Эдвард в один момент сорвал с меня шорты, оставив абсолютно незащищенным от его похотливого взгляда, который быстро опустился на мое очень явное возбуждение. Он рассматривал мой член настолько пристально, словно видел впервые. А потом, ни секунды не колеблясь, он наклонился и вобрал его полностью в свой рот.       Я громко застонал от разящего контраста, удивляясь происходящему. Было одновременно больно и приятно. Какой же он был холодный внутри…       Немного помедлив, вампир медленно выпустил член изо рта, а потом вновь его вобрал. И так до тех пор, пока я уже не мог сдерживать рвущиеся из горла стоны. Стиснув зубы и закрыв рукой свой рот, я подмахивал Эдварду, с трудом сдерживаясь от желания засадить ему по самые гланды. Но я терпел и мучился, одновременно желая скорейшей развязки.       — Это ещё не все, — внезапно прекратив свои действа, Эдвард приподнялся и, глядя мне в глаза, облизал губы. Это было настолько пошло и красиво, что я не удержался от стона.       Он знал, что я был уже на грани и держал меня на ней. Послышался шорох одежды и на пол полетели его джинсы. Проводя руками по моим ногам, он вдруг резко развел их в сторону и пристроился между ними. Плюнув себе на руку, Эдвард наспех провел ею по своему такому же напряженному члену. Я почувствовал, как его головка замерла в миллиметре от входа в моё тело, и хотел уже сбросить его с себя, когда он буквально ворвался в меня.       Боль была резкой и до жути неприятной. Кажется, я закричал, но Эдвард тут же закрыл мне рот своей холодной рукой и принялся резко двигаться внутри. Это вызывало ещё большую боль, которая постепенно перерастала в нечто приятное. Я чувствовал, как во мне находится его постепенно теплеющий член, который с каждым разом приносил всё большее удовольствие. И мне нравилось это. Я стонал, извивался под вампиром и с наслаждением сам насаживался. Было так приятно, что я на время забылся. И в это время Эдвард положил свою ладонь на мой член, провел по нему рукой и весь мир внутри взорвался. А следом содрогнулся от удовольствия и он, со стоном рухнув на меня.       Сознание возвращалось медленно, по крупицам. Разлившаяся по телу истома не позволяла разуму очнуться. Было так приятно находиться в этой неге, которая окружала меня, подобно мягкому облаку. И всё же, как бы мне не хотелось обратного, но реальность вскоре одержала победу.       — Кажется, я сгорел, — прошептал Эдвард, лежа рядом со мной и смотря в потолок. — Ты был таким горячим снаружи, но внутри… Это было так, словно я соприкоснулся с огнем. И его пламя сожгло меня и мой мир. Дотла.       Улыбнувшись, я повернул голову и, глядя на его тонкий профиль, признался: — Мне казалось, что я тоже горю. Только иначе… Ты такой холодный, но на самом деле этот холод приятен. Не знал, что так бывает…       Мы пролежали так до восхода солнца. Просто смотрели в потолок и изредка перекидывались фразами. Говорить о произошедшем совсем не хотелось, так же как и расставаться. Хотелось оставить всё так, как было.       Но морфий сделал своё дело, и я уснул, хоть и с опозданием. На следующий день всё казалось сном. Я и сам так думал, даже надеялся, что мне всё приснилось из-за пережитого накануне. Но встав с постели, я заметил на простыне несколько капель крови. Моя кровь как напоминание о том, что я ночью занимался сексом с вампиром, которого до недавнего момента ненавидел. Но это было до.       Теперь я знал, что ничто уже не будет таким, как раньше. Мой мир вчера сгорел дотла, и я хотел, чтобы все повторилось вновь…