Красный и зеленый.

Было пыльно. Было настолько пыльно, что обувь и брюки приобрели серый цвет, и не было понятно, где на них пятна чужой и своей крови. До сих пор были слышны звуки взрывов, которые не затихали ни на секунду и давили на слух своим грохотом. Под обломками домов были видны тела умерших или останки тех, кто был разорван взрывом мин. Дозор давно знал, что здесь собирается далеко не один альянс, и подготовились. Некоторые команды пиратов были стерты с лица земли только первой атакой, некоторые второй, а некоторые сражались до сих пор, пытаясь найти путь к отступлению. Но казалось, что его нет… только казалось. Черная Нога Санджи, придерживая окровавленный бок одной рукой, пытался найти последнего члена их команды. Нами и Робин все же удалось найти лазейку, и они были готовы вот-вот отчалить. Только полным составом. Но не хватало одного. Личной головной боли Санджи. Каждый шаг отозвался острой болью во всем теле, но он упорно продолжал идти вперед. Он не сомневался, что найдет его живым. Тот всегда был жив. Даже после схватки с Кумой. Даже после битвы на Дресс Роуз. Он всегда был жив. Просто не может быть иначе. Сигареты давно закончились, да из-за тяжелого воздуха наполненного пылью, запахами гари и крови не особо и хотелось курить. Сейчас это была больше даже не физическая потребность. А моральная. Он давно искал. Давно. И верил, что со всеми все в порядке и верил, что найдет. Чертов Маримо. Всегда из-за него какие проблемы. Постоянно… Шаг. Еще один. И еще… Рука, которая придерживала бок, сжалась сильнее. Голубые глаза медленно, словно при замедленной съемке, расширялись, с ужасом смотря вперед. Несмотря на боль, что отзывалась в каждой клеточке его тела, он резко двинулся вперед, падая на колени. Не может быть… Знакомое зеленое кимоно было разорвано в клочья, в местах, где оно осталось на теле, ткань приобрела новый цвет… Кроваво-красный. Ему показалось, что он больше не различает цветов кроме зеленого и красного… Он никогда не видел настолько насыщенный красный. Санджи еле встал на ноги, и время от времени держась за обломки домов, он подошел к телу человека, который без жизни лежал среди обломков в тремя саблями в груди. Этого не могло быть… Он же выжил после битвы в Арабасте… Он выжил после нескольких смертоносных атак Энеля… Он выжил на Эниес Лобби, когда они бросили вызов мировому правительству… Он выжил. Он смог все… Он… Он же чертов паршивый Маримо! Санджи упал на колени около лица Зоро. На его лице была привычная усмешка. Он явно ни о чем не жалел… Санджи сам не заметил, как по его щеке прошлась слеза… Зоро похоронили как достойного пирата. Как достойного человека. Было рискованно, но они решили вернуться на Ист Блю, но вся команда единогласно решила похоронить Ророноа в его деревне. Весть о том, что правая рука самого знаменитого пирата, бывший Охотник Ророноа Зоро умер, разлетелась по свету чуть ли не быстрее, чем о смерти Белоуса. Отчего жители деревни Симоцуки, ничуть не удивились появлению такой знаменитой команды. Им позволили пройти и позволили нормально похоронить Зоро, потому что многие здесь знали его как мальчика сорванца, который всегда стремился к своей цели. На похоронах не было слез команды. Они давно высохли за то время, как они плыли с Гранд Лайна сюда, но грустные глаза и мрачные лица говорили, что для всех значит эта потеря. Впервые команда Мугивар не праздновала такой удачный побег из самого пекла. Впервые в их команде был траур. - Красивые у тебя родные края… - проговорил Санджи глубокой ночью. На удивление им позволили остаться в деревне и даже не взяли денег за гостиницу. Санджи сидел на кровати, смотря в окно на небо. Он по привычке взял номер на двоих, словно сейчас откроется дверь и зайдет Зоро, чертыхаясь сначала на город с запутанными улицами, а потом на дурацкую планировку здания… Санджи не позволял себе плакать на корабле, понимая, что его услышат… Он не стыдился, но не мог позволить себе такого… Просто не мог… Сейчас уткнувшись в свои колени он плакал. Он ревел навзрыд, пытаясь избавиться от той боли, которая ни покидала его ни на минуту с того момента, как он увидел мертвое тело Зоро… Он просто теперь не знал, что делать с этой болью и пустотой… - Ну ты и плакса, Завитушка, - проговорил Зоро, понимая, что его больше никогда не услышат. Он сидел на подоконнике номера Санджи и, прикрыв глаза ладонью, слушал. Слушал, как разрывается душа и сердце того, кого любил. Взаимно любил.