Судьба на двоих

В самый первый раз я увидел его издалека: на поле боя, среди обнаженных мечей и моря крови. Наши взгляды пересеклись, но в отличие от радости, испытанной мной при виде своего Истинного, его глаза воспылали ненавистью. Так произошла наша первая встреча: Асмадеуса, почитаемого Властелина Великого Вампирского Королевства Турины, и меня – Эллиана, младшего принца Эльфийского Княжества Луанн. Турина и Луанн, будучи самыми древними из всех территорий на материке, практически с самого своего начала вели ожесточенную борьбу за территорию и ресурсы и имели немаленькую историю. Вражда двух государств продолжалась тысячи лет и продолжается до сих пор, но я с нетерпением ждал своего совершеннолетия, чтобы разрешить эту нескончаемую войну. Сия идея пришла мне в голову еще задолго до того, как я увидел Асмадеуса и осознал всю тяжесть положения, и заключалась в том, что я должен предложить себя королю вампиров в качестве младшего мужа, став залогом мира до скончания веков. Тогда подобное происходило слишком часто, чтобы удивляться, однако и сейчас даже этот старый как мир способ еще действенен. Мой единственный старший брат был наследником, а значит, оставался только я, и от моего решения зависело будущее страны. С раннего детства я задался целью всегда помогать своему народу. И настроенный на получение одобрения, якобы всегда думая только о долге, до последнего скрывал, что на самом деле просто зачарован черными, словно ночь, омутами Асмадеуса. Ни одна тень, ни один дух не знал, что в тот роковой день на поле боя я, юный Эллиан, нашел свою Пару. За ту пару десятилетий, что разделяли меня с завершением возраста Подчинения* и переходом во взрослую жизнь, произошло немало битв. Со слезами на глазах я смотрел, как наши святые изо дня в день напевали погребальную песню, что заставляло хвататься за сердце от боли и несправедливости. Когда настал самый важный для меня день, я отчего-то не мог успокоить свою душу. Чудилось, что вот-вот что-то случится. Но стараясь заглушить свое беспричинное беспокойство, сначала помогал во дворце, а потом готовил себя к торжеству совершеннолетия, и позднее, в закат, вошел в Главный зал, где мой одинокий отец неизменно проводил балы и праздники. Кружась в танце до глубокой ночи, я ни на минуту не забывал о своем намерении подойти к родителю и поговорить об Асмадеусе. Войну нужно было заканчивать, и я не видел иного выхода, кроме этого. Рождаемость в Луанне за эти десятилетия снизилась в три раза, смерти каждый день все увеличивались – и виной этому были изматывающие и непрекращающиеся военные действия. Вспоминая тот гневный злой взгляд много лет назад, я верил, что еще смогу увидеть, нет, ощутить искреннюю и чистую, как родниковая вода, любовь моего вампира. Омеги всегда чувствуют свою Пару намного раньше. И я буду ждать, когда Асмадеус почувствует меня. Отец не одобрил моего решения. Это было видно сразу: по нахмуренным бровям и сжатым в тонкую нить губам. Он не кричал, но был крайне недоволен, пытался убедить, что это не поможет. Но в то же время я видел в его глазах толику грусти, безысходности и понимание, что я, так или иначе, прав. А я держался за свою зарождающуюся любовь и крохотную надежду. Наверное, меня смело можно было назвать наивным дитя, но я хотел просто взять и показаться своему вампиру. Бесспорно, сначала он ничего не испытает, быть может, кроме злобы и ненависти. Воистину, самое опасное – предстать пред врагом безоружным. Но Асмадеус не враг мне, хотя ему все наверняка казалось иначе. Никто и не догадывался, что свое желание я смогу осуществить так скоро. Под покровом ночи, в тиши и умиротворении летнего сада, окруженного океаном цветов, он сам явился передо мной, словно материализовавшись из воздуха. Асмадеус глубоко вдыхал незнакомый для него запах и медленно приближался. Его смоляные волосы были забраны в высокий хвост, открывая красивые скулы, подол плаща развевался от порыва ветра, я же так и стоял, будто вмиг оледеневший, сжимая длинную шелковую тунику в пальцах. Но то, что меня по-настоящему повергло в шок – его глаза. В них читались неподдельное сожаление и какая-то трогательная нежность. Это настолько поразило меня, что я не успел среагировать, а через несколько мгновений мы сидели верхом на вороной лошади, скачущей прочь от замка. Не буду рассказывать, насколько я испугался и уже ожидал мучений в холодных и грязных темницах в качестве заложника. Но одно я мог сказать точно: никогда – никогда не бойтесь того, что должно случиться. Оказалось, та ненависть Асмадеуса зародилась задолго до нашей встречи. Его бабка в свое время могла видеть будущее. Еще совсем маленькому альфе она как-то раз рассказала, превратив предзнаменование в сказку, что однажды он встретит чудесного омегу-эльфа по имени Эллиан, но ворох проблем будет препятствовать их встречам раз за разом, и только Правда и Время сведет и свяжет их жизни. Но Асмадеус противился судьбе, уверенный в своей правоте: как можно быть с мальчишкой, род которого оскверняли его родители и с самого рождения твердили, что он – враг? Гораздо позже, глядя на тяжелую войну за территории, за много долгих лет он переосмыслил все: и то, что меня он совсем не знает, то, что видел только раз, что его родители, не познавшие любви, всегда наставляли сына-альфу против всех. Нельзя верить на слово, если не уверен сам. А заставил его об этом задуматься случай, когда его дядя по любви сбежал с каким-то эльфом на новые земли. Ведь здесь их сочли бы предателями. У Асмадеуса возник в голове план: найти и поймать меня. В первую очередь проверить бабушкину сказку – тот ли я Эллиан, а после уже довериться своему чутью. С каждым днем он жаждал этого момента все сильнее, и наконец, незадолго до моего дня рождения Асмадеус, как ни пытался себя удержать, сорвался. В день совершеннолетия у омег рождается новая и очень важная особенность – они обретают свой запах. Это помогает нежным существам с умом выбрать себе пару, с которой они проживут до самого конца. Легенды гласят, что Истинные пары имеют будто бы сплетающийся и очень схожий запах. Как солнце согревает землю днем, как ветер нагоняет на берег волны – гармония запахов всегда подразумевает сочетание во всем. Когда уставшие, мы прибыли ко дворцу альфы, я заволновался. В дороге мы почти не разговаривали, предпочитая, просто соприкасаясь телами, дышать друг другом. Мои страхи были беспочвенными, ведь если бы Асмадеус действительно хотел меня убить, то не стал бы так аккуратно со мной обращаться те два дня пути. Однако все оказалось гораздо проще – он уже понял, что я принадлежу ему, а он – мне. Вернуть меня на родину он отказался сразу. Слишком велик был его страх за меня в военные дни. Мы обсуждали это изо дня в день, но Асмадеус был неумолим, и в итоге я, наконец, озвучил то, что хотел изначально. На подписание мирного договора мой отец явился во дворец Турины лично. Не знаю, о чем он и Асмадеус говорили, предварительно выставив меня за двери зала, но вышли оттуда оба более чем довольные. Когда я услышал от отца, что все кончено, то побледнел настолько, что перепуганный Асмадеус уже хотел позвать мага. Но оказалось, что договор был подписан и мгновенно вступил в силу, и гарантией мира становился я. Мы поженились через неделю, и по моей просьбе был устроен простой ужин без празднования, только в кругу самых близких. Мне не хотелось, чтобы оба наших народа наблюдали пиршество, когда вот-вот была завершена ужасная война, окончившаяся бесконечными потерями. Асмадеус понял меня. Два государства восстанавливались постепенно. На это уходило много сил, и я собственнолично выезжал в города и помогал людям чем мог. С мужем отношения были проще – мы узнавали друг друга, рассказывали о своих жизнях, увлечениях, стремлениях, пробовали разделять обязанности, учились совместному будущему. А через год Асмадеус предложил мне выйти за него снова и на этот раз по-настоящему. Тогда я уже носил нашего первого ребенка. Мы поклялись друг другу в верности и любви пред священным алтарем, смешали нашу кровь в глубокой чаше, осушив ее до дна, а в заключение Асмадеус притянул меня к себе и на глазах тысяч зрителей оставил на моей шее яркую метку, которая тут же начала расцветать буйным узором, как и полагается у Истинных. И до самого конца мы были вместе. Во время рождения наших детей, когда я изо всех сил сжимал его руку, а он успокаивающе шептал глупые нежности, и когда мы следили за их взрослением, когда, утирая друг другу слезы, стояли на могилах родителей. Когда отдавали сыновей в руки их возлюбленных. Когда играли с маленькими внуками. Когда, уже состарившись, гуляли по саду. И даже в последние дни мы ни на минуту не расставались, грея друг друга теплом наших тел и добрыми улыбками. Ведь Истинные всегда должны быть рядом.