Прогулка по Парижу

Я зашёл в славное кафе на площади Сен – Мишель. Оно было набито пьяницами со всего квартала. Как говорил Хемингуэй – Кафе для любителей. Возможно, оно так и называлось, я совсем не знал французский, но в этом городе было неважно кто ты и что ты знаешь, и чем ты занимаешься, и с кем ты спишь. Город был свободен и своеобразен, как и я сам. Конечно, я был обременён брачным грузом, но когда я видел эти улицы, на которые падал дождь, по которым шли люди разных личностей, национальностей, типажей. Прекрасные женщины, дамы, мадемуазели, суровые, добрые, улыбающиеся мужчины, я становился свободным. А что до кафе, так ходил я туда только из - за одного старика, рыбака. Купив ему выпивки, и сев с ним около окна, он начинал рассказывать мне удивительные истории, различные байки, и просто невероятные случаи из жизни. Порой он рассказывал, как познакомился с Модильяни, Пикассо. Деду было восемьдесят шесть лет, и верил я ему с трудом, но как он говорил! Не будь он ленив, я зуб даю, он бы стал великолепным писателем. Так как я не знал французский язык, как я уже это говорил, для меня истории звучали на английском. Однажды дед сказал, мои рассказы интересны, но этого жалкого как мой дырявый сапог языка недостаточно, что бы описать всю красоту этого города и моих россказней. Да право же! Даже мой сапог лучше! Эту фразу я запомнил на всю жизнь. Порой, когда в кафе случалась драка, дед поднимал стул и кидал его в дерущихся. Ошеломлённые действиями старика, они быстро прекращали это дело. Подняв на него свои пьяные глаза, они молча садились на свои места и продолжали пить. Да дед был авторитетом в этом кафе, и никто не смел ему перечить. История о его репутации долгая, я лишь мазну по поверхности. В своей молодости рыбак был таким же неугомонным драчуном. И почти каждый вечер устраивал подобное. Как то владельцу заведения это всё надоело, и он пинком выгнал молодого рыбака на улицу. Парень тут же вернулся в кафе, и схватив своего обидчика за шиворот, вытянул его на улицу, и там набил ему физиономию. После этого парня стали уважать, а к старости к нему относились как к главному. Но вы подумаете, что же тут такого? А я вам скажу что не каждый в свои двадцать пять лет может победить в бою сорокалетнего, мускулистого мужчину, и не получить в ответ ни царапины. После беседы я шёл по Елисейским полям до Триумфальной Арки. Во время прогулки всегда была ночь. То ли из – за того что я так долго был в кафе, толи из – за того что это место было красивее при луне и звёздах. Ночь напролёт я сидел под этой аркой. Звёзды на небе светили только для этого города. Вы можете мне не верить но нигде вы не сыщите более очаровательного места чем Paris. В нём даже воздух по другому пахнет. После прогулки я приходил домой, и первым делом целовал жену. Мы вместе ели, смеялись, у нас был старый телевизор, и мы были полны любви. По вечерам мы смотрели добрые, романтические фильмы. Пили вино. Её смех заражал меня добротой и нежностью. После вина мы шли до Эйфелевой башни, а потом до стеклянной пирамиды. Все тревоги, эмоции, мечты, всё собиралось в Париже. Моя жена была прекрасной женщиной, у неё были каштановые волосы, и очень нежные руки, и тёмные глаза. Уверен если бы она жила во время лучших художников, таких как Моне, Модильяни, Пикассо, Моис Кислинг. Хотя, я думаю, Кислинг рисовал бы её обнажённой. Все эти люди искусно рисовали бы её, каждый день, лишь завидев. А что до меня, так я был обычным смертным, но рядом с ней я чувствовал себя по истине бессмертным. Писатель не должен боятся смерти, потому что он останется навсегда в памяти тех, кто его читает. Она любила ходить босиком, а я ей всё время говорил, что она поранит свои милые ножки. Неся их за шнурочки, она только смеялась. От неё пахло шампунем и шоколадом, и цветами, и пожалуй духами. Потом, уже под утро, мы танцевали в саду, наступая на мокрую траву. А уже перед рассветом мы пили зелёный чай с клубникой, и целовались. Когда солнце уже было в небе, мы приходили домой и высыпались. Только благодаря ей, я жил в Париже, она знала французский, работала экскурсоводом. Не знаю, за что она меня полюбила, влюбится в невыносимого романтика, ностальгирующего прозаика, и просто помешанного на искусстве человека, очень сложно. Но она была самой сильной. И всё же Париж чудесное место, как говорил Хемингуэй – Праздник который всегда с тобой. Из него можно уехать, но не возможно его забыть. И ни один мир, или город, или страна, или человек, не могли сравниться, а уж тем более превзойти это место. Париж в твоём сердце навсегда.