Принятие

Солнечный свет заливал пол их маленькой комнаты. Было душно, не спасала даже открытая форточка. — Марин, ты заколебала её защищать! — надрывно орал Андрей, весь красный от злости и переполнявших его эмоций. — Что ты докопался до неё?! Она тебе ничего не сделала! — кричала в ответ темноволосая невысокая девушка. Её густо подведенные глаза сверкали гневом. — Да она бучара сраная! Лесбуха! Чё ты с ней водишься?! Она к тебе в трусы мечтает залезть, а ты и рада стараться?! — Ты в своем уме?! Мы со школы дружим, какие трусы?! От ревности мозги последние потерял?! Больной вообще! — Марина тряхнула головой и попыталась выйти из комнаты. Мужчина перегородил ей дорогу. — Марина, — угрожающе прошипел он, хватая её за запястье. — Я тебя предупреждаю… — Андрей, отвали, а? Хватит уже бредить! Мы — друзья! И она не лесбиянка! — девушка потянула на себя руку, стараясь освободиться. — Она — мужчина.

***

POV Женя Бучара сраная — это про меня. Лесбуха — тоже про меня. Чмо, страшила, ходячая пропаганда гомосексуализма, бесполый, психически больной, выродок, ошибка природы и ещё чуть больше сотни других, не менее лестных определений. Ну, а самом деле меня зовут Женя и я транссексуал. Хотя, признаться честно, не очень то люблю все эти термины. Несмотря на то, что я родился с женскими половыми признаками, сколько помню, ощущал себя мужчиной. Как и у многих, это началось с детства, когда я отказывался носить платья, заплетать косы, не любил играть в куклы. Машинки, солдатики — всё это привлекало меня куда больше. Мне казалось, взрослые что-то путают, заставляя меня говорить о себе в женском роде и вести себя соответственно. — Женя, ты же девочка! — твердила мать, пробиваясь через стены моих протестов в попытке нацепить на меня очередное безумное платье. «Неужели они не понимают, что я — мальчик?!» — удивлялся и досадовал я. Часто, оставаясь один, я рассматривал себя в зеркале, пытаясь понять, почему не похож на остальных. Родители, казалось, не замечали моего не проходящего интереса ко всему мальчишескому. С завидным упорством мать поправляла меня, когда я пытался говорить о себе в мужском роде. Она никогда не кричала, делая это словно на автомате. В садике мать частенько просила воспитателей давать мне девчачьи роли в сценках и на утренниках — мышки-норушки, снежинки, принцессы. А я, правда без особого успеха, стремился изобразить пирата, рыцаря или, на худой конец, зайчика. Помню день, когда перед походом в первый класс меня привели прокалывать уши. Я орал и лягался так, что косметолог вежливо, но недвусмысленно попросила маму вывести меня. Та сгребла меня в охапку, вытряхнула в коридор и начала выговаривать: -Ты что с ума сошла?! Женя, разве так можно?! Мама же пытается сделать тебя красивой! Я насупился и молчал. Мне хотелось кричать, что я не какая-нибудь девчонка и не собираюсь носить дурацкие сережки! -Я с тобой разговариваю, ты слышишь или нет?! — мать начала терять самообладание и грубо схватила меня за подбородок, заставив смотреть ей в лицо — Слышишь?! — Я слышу! — не выдержав заорал я, вырываясь. — Я не хочу, я не девочка, я не хочу, не хочу! Буквально секунду стояла странная тишина, а потом в воздухе просвистела мамина рука: Ах, ты глупая, неблагодарная дрянь! Да я из тебя выбью всю дурь! Не девочка она! А кто ты?! Кто?! Мальчик?! — воздух, казалось, был пропитан напряжением. Я стоял, сжав кулаки, но молчал. — Так кто же ты? — странно улыбнулась мама. Её лицо сделалось чужим, даже страшным. Она шагнула ко мне. Я попятился в ужасе, но споткнувшись упал на холодный кафель. — Поднимайся, — грубо схватив меня за руку, сказала мать. — Думаешь, ты мальчик? А ты знаешь, что у мальчиков между ног?! Знаешь?! Тогда почему у тебя этого нет?! Ведь ты мальчик?! — она дернула меня за резинку шортов, оголяя живот и лобок. — Где же твой член, как у других мальчиков? Я не сдержался и заплакал. Победно фыркнув, мать схватила меня за локоть и потащила в кабинет к косметологу. Я не знаю, мама. Я до сих пор не знаю, почему у меня этого нет.