Unforgiven (Непрощённый)

Это страшно. Так страшно, по-настоящему страшно, когда твой мир взрывается внутри тебя. И не за что схватиться, совершенно не за что держаться, поэтому она вцепляется помертвевшими пальцами в собственные плечи... Раньше, когда ей было страшно, она всегда держалась за него. С самых первых встреч, ещё в старшей школе, после присущей каждой первой любви неловко-смешливой подростковой романтики, она вдруг поняла, что может держаться за него. Что он поможет. Что его плечо, к которому она судорожно прижалась в первый раз после очередного скандала родителей, кажется, — самое защищенное и спокойное место в мире. Как можно пережить то, что твоего мира больше нет?.. Это больно, это почти физически больно, когда ты ничего не можешь с делать, ты можешь только стоять и смотреть на то, как твой любимый, твой муж, отец твоего ребёнка, захлёбывается собственной кровью, зацепленный осколком даже не своей войны. Как он пытается отдать последнее, хотя отдал уже всё, как он пытается спасти тебя и дочь, торгуясь с тем, кто всё у вас отнял. И самый страшный, самый ужасный момент — когда эта чудовищная, неведомая сила, разметавшая вашу жизнь, как карточный домик, и не обратившая на это внимания, соглашается. Потому что ты страстно хочешь, чтобы она согласилась, ты не можешь даже представить, что потеряешь дочь. Но цена... Вокруг продолжается... что это? битва, светопреставление?.. жизнь, а ты умираешь в этот момент. В один момент, когда до боли родные бесконечно синие глаза становятся непоправимо-чужими. Ты смотришь на любимого человека, того, с кем жила все эти годы, того, кому пообещала, что только смерть разлучит вас... но его больше нет. Такие любимые тёплые руки, лицо, знакомое до последней морщинки, губы, твердившие «люблю. Моя, моя навсегда!», глаза... Но это не он. Он где-то там, внутри, отдавший себя, и ты не сможешь больше никогда услышать, обнять или почувствовать... С трудом расцепить руки, нервно и судорожно прижать к груди дочь, - последнее, что осталось от него, - и удивляться, как же можно дышать, как же можно жить, когда твой мир только что был убит у тебя на глазах?.. Она справится, она должна, ради дочери, но... Теперь остаётся только так дико и нелепо держаться за себя, опираться на собственные плечи. За его плечами крылья. Там больше нет места для твоих ладошек.