Меньше знаешь - крепче спишь

Страницы были желтоватого цвета, видимо, Малфой сделал их под старину, но смотрелось это, действительно, эффектно. “Интересно, а углы иногда тоже оторваны для эффекта старины или Малфой настолько нервный? ” – подумала девушка, проводя пальцем вдоль неровного края страницы. И, что самое главное, это был обычный дневник, написанный обычными чернилами, обычным пером, на обычной бумаге и… не защищенный никакой магией. Страница медленно перевернулась, повинуясь дрожащей руке Миссар. Через мгновение гриффиндорка залезет в голову Драко Малфоя. Самого неприступного, холодного, надменного человека, которого она знала в школе. Хотела ли она узнать его мысли? Да. Почему? Она хотела увидеть Малфоя, который умеет чувствовать. “2 августа 1995 г.” – было написано в верхнем правом углу. Элиса посчитала и определила, что на тот момент Драко было примерно шестнадцать лет. “Я второй день, как дома. Два месяца с тётей Андромедой прошли насмарку, так как они ничего не могли значить перед последним месяцем моего личного Ада. Два месяца простого общения и заботы от тети уже сегодня сменятся нравоучениями и уроками тёти Беллатрисы, которая совершенно не похожа на своих сестер, (Как она вообще может быть сестрой моей матери и Андромеды?!) Сейчас утро, около девяти утра. Скоро Круциатус от “любимого” папочки, который считает, что от этого я стану сильнее в будущем. В очередной раз я буду это выслушивать. Я пытаюсь сдерживать крик, но отца это только бесит. Мама с ума сходит от этих криков. Она пыталась остановить отца, но он не слышит её. Ей часто приходиться залечивать раны от режущих заклятий, которые любит оставлять её сумасшедшая сестра. Мама и с ней, конечно, пыталась поговорить, но отец запретил ей. Сейчас три часа дня. А тётка по мне сильно скучала. Мама ушла десять минут назад. Она перевязала мне всю спину, кажется, на лопатках кожи не осталось вообще. Но слезы Нарциссы видеть еще больнее. Я хочу увести её отсюда, но куда? Они найдут и убьют нас. Иногда думаю стать магглом и не знать об этом гребанном мире. “ Элиса с трудом соображала, где она находится. Она вспомнила его лицо, когда она прижала его к стене… “Спиной! А если там были ссадины?!” – пронеслось в голове запаниковавшей девушки. Мокрые от слез щеки обдало холодным ветром, взбодрив девушку. Ей было плевать, что её могут увидеть, плевать, что этим “кто-то” может оказаться сам слизеринец. Вытерев щеки рукавом мантии, девушка уже неуверенным движением руки перевернула страницу. “17 августа 1995 г.” "Вчера приходила Беатриче. Целый день мы сидели во дворе и играли в шахматы. Не было “Круцио!”. Не было боли, сжимающей ребра до такой степени, что, казалось, они треснут прямо внутри, а на финальной стадии, боль прекращается и начинается вновь. Чувство, будто руки и ноги выворачиваются в разные стороны под несоответствующим углом. И когда мир начинает уходить из - под ног, когда ты на грани, чтобы упасть в обморок или умереть, боль уходит вместе с его надзирателем. Люди говорят, что самое ужасное заклинание – “Авада Кедавра”, но они просто не знают, что такое “Круцио”. А мне пора писать книги. Талантливый человек талантлив во всем! Протерпеть этот месяц и снова уехать в школу. Увидеть Блейза, Гойла, Крэбба, Асторию, Дафну, Теодора и Пэнси с Миллисентой. Я даже по Поттеру соскучился уже успел. После Круцио и по Грейджер можно соскучиться. После круциатуса, конечно!!! Снова зовет Лестрейндж. Как мне надоели её “уроки”. “ Элиса, кажется, читала каждую букву, пытаясь и в ней найти что-то своё, что расскажет об этом парне еще больше, чем она узнала. Девушка явно находилась в шоке от прочитанного мгновением ранее. В пятнадцать лет она бегала по зеленой травке во дворе с друзьями и загорала на солнышке, а где-то на другом конце другого мира парня мучили чуть ли не до смерти. Как теперь винить его в том, что он вырос именно таким? Эл хотела перевернуть страницу, но решила, что такого нужно по чуть-чуть. Пока Малфой не догадывался о том, что какая-то гриффидорка влезла в его личную собственность, влезла в его самые сокровенные тайны и мысли, желая узнать еще больше о этом мальчишке. С каждой буквой она хотела стеречь прежнее представление о нем. "Бом - бом - бом" - отражались от стен замка и двора удары колокола, предупреждая о начале урока, вместе с тем вдалеке уже были слышны шаги приближающихся слизеринцев. Элиса вскочила с лавки и спряталась за ближайшим кустом, а когда толпа прошла, она пошла гулять по замку, надеясь выкинуть из головы ужасные картины насилия до обеда. Большой зал, в котором обычно было много учеников, как – то опустел, и это можно было объяснить тем, что начинался набор в команду по квиддичу, а кто, как не Гарри мог быть капитаном, а у него хотелось поучиться очень многим. Даже слизеринцам, но разве они в этом признаются? Пройдя к своему столу, она сперва оглядела то, что на нём находилось, и сделала заметку о том, что сегодня на столе было любимое печенье Рона, которое было очень сложным по изготовлению и, в связи с этим, эльфы готовили его довольно редко, и Рон постоянно на это жаловался. Чтобы сделать приятное своему другу, Эл села на скамью и набрала печенья, одной рукой откопала в сумке пергамент и завернула его туда, убирая сверток в сумку. Из всего, что было на столе, Элиса могла бы проглотить только яблоко, поэтому она уже тянулась к тарелке с множеством зеленых фруктов. Откусив небольшой кусочек, она посмотрела на стол слизерина, чтобы найти белобрысую макушку, чей хозяин обсуждал что- то с Забини, при этом улыбаясь. И кто говорил, что слизеринцы не умеют дружить? Может просто все привыкли к этому мнению и перестали обращать на них внимание? С хитрыми улыбками слизеринцы пожали друг другу руки и Забини, стараясь сделать всё как можно быстрей, протянулся через Дафну и чмокнул Нотта в щеку. Не стоит говорить о лице Нотта в этот момент. Чернокожий парнишка взял со стола ложку, в которой лежало немного джема, и смело вымазал им волосы блондина, который от шока отрыл рот, да и Элиса тоже, ожидая его реакции. Но не было ни метания стульев, ни криков, ни дуэлей, а было лишь два движения: поднятие пирожного со взбитыми сливками, происходило это, между прочим, под вопль Блейза “Так нечестно!” а затем нежное соприкосновение пирожного с лицом Забини, что провел языком по губам, явно наслаждаясь вкусом под смех Малфоя и окружающих их слизеринцев. Они были простыми людьми, которые веселились в компании друзей. Эл снова вспомнила Драко посреди большого зала с мраморными колонами, сгибающегося пополам от “Круцио”, что произносилось голосом его отца. Девушка так долго смотрела на блондина, что не заметила, как тот стал смотреть на неё, причем уже с чистыми волосами, сощурив глаза. Эл отвела взгляд, быстро доела яблоко и отправилась на урок Трансфигурации, так как заснуть она сейчас и при огромном желании не смогла бы. Класс расселся на свои места, но, так как звонка еще не было, Миссар подошла к Рону, который теперь не отходил от своей девушки ни на шаг, и отдала ему печенье, чему рыжий безумно обрадовался и поблагодарил подругу. Гриффиндорка была в странном настроении, поэтому решила сесть на последнюю парту в надежде послушать урок в тишине и спокойствии. Но этому не дано было случиться, что объяснили все те же веселые слизеринцы, влетевшие в класс. Урок тянулся медленно, ученики сидели и слушали МакГонагал, которая уже несколько раз говорила о создании предметов первой необходимости при походах или когда заблудились: спальных мешках, что было самым сложным, тарелок, ложек и т.п. - Если вдруг вы услышите.. - начала было профессор. - Мя-я-яу,то это значит, что я снова стала кошечкой. - Минус двадцать баллов, слизерин. Вы мешаете вести мне уже целый урок. Мистер Малфой, прошу, сядьте к мисс Миссар и сидите там до конца урока. - Может Вы лучше отправите меня в Азкабан к дементорам? У них хоть изо..эм..рта не так ужасно воняет, - с недовольным выражением лица сказала Миссар, смотря на декана и отодвигая свой стул на самый конец парты. Нет, даже какой-то дневник не изменит неприязнь к этому идиоту. - Закрой свой рот, грязн.. - Минус десять баллов слизерин, мистер Малфой! Сядьте и дайте мне довести урок! - этот тон МакГонагал опасались все, даже гриффиндорцы, поэтому Малфой встал и сел за парту к Элисе, только нормально, а не как она. "Ну отлично. День просто удачный, Миссар, хоть вешайся" - подумала про себя гриффиндорка с кислой миной, положив подбородок на парту, подложив сперва руки, чтобы было мягче. - Эй, МиссаР, ты чего такая кислая- то? - усмехнулся Малфой, сделав акцент на букве “Р”. и - Отвали, Малфой. - Влюбилась что ли? Элиса подняла- таки голову, посмотрев на него, как на душевнобольного, от чего он почему- то усмехнулся. - А что? Ну влюбилась в меня, подумаешь, ты же не первая, не волнуйся, это ненадолго. Максимум годика на два, - как бы рассуждая, говорил он с явной иронией. - А ты не покончишь жизнь самоубийством, если узнаешь, что в тебя влюбилась не чистокровная, а? - удивилась девушка. - Знаешь, тут ты права, если в меня влюбится подобная тебе, я сразу же найду кусок мыла, веревку и пойду на астрономическую башню, Миссар. - Тогда, да, Малфой, я в тебя влюбилась. Веревку нести? - Остроумно. А на Гриффиндор берут исключительно тупых, как я понимаю? Смелость и храбрость это только для вида, да? - А на слизерин берут исключительно тех, кто похож на животных? Главная шайка Хогвартса: Хорёк, Мопсиха, и две Горилы по бокам. - Закрой рот, Миссар. - И не мечтай, Хорёк! На этом диалог был закончен, так как Элиса, услышав спасательный бой колокола, покинула кабинет и направилась к себе в спальню, чтобы наконец опустить голову на подушку и заснуть, не делая никаких уроков, потому что завтра был первый матч по квиддичу и уроки решили отменить. Знакомые лестницы, стены, еще лестницы и стены. Долго же она шла до гостиной, но и дойти ей не удалось, так как увиденное в окне заставила девушку остановиться. Поттер обнимал Радэ за талию, стоя около какого-то дерева у опушки леса, а та, в свою очередь, наглаживала его грудь. Еще секунда и он целовал её губы, а та отвечала ему и притягивала Поттера ближе к себе. Элисе надоело смотреть на это зрелище, а возвращаться в гостиную не было уже не малейшего желания, поэтому она пошла снова гулять по замку. Она была разочарована в друге и вряд ли простит его за те слова. Она с трудом прощала любые обиды, но грудь снова сковали стальные обручи, сжимаясь сильнее и сильнее. Она обошла, кажется, все этажи, пока ей не пришло в голову пойти на седьмой этаж и не заночевать в комнате, которую можно было сформировать по своему желанию. "Там, где есть счастье." - сказала девушка, что первое пришло ей в голову и перед ней стали вырисовываться узоры, что постепенно стали превращаться в одну огромную дверь. Отворив её, девушка увидела странное место: луг с зеленой травой, одинокие качели, вокруг было ясное небо. Казалось, что комнаты больше нет вообще, а есть только эта природа. Единственное, что здесь очень сильно выделялось: большой дуб, возвышавшийся на горке. Блондинка немного побродила по комнате, и ей на глаза попалась неглубокая каменная чаша. На ободке этой чаши были вырезаны руны. Прямо перед девушкой, стоял омут памяти, который она не «заказывала». Недолго думая, Миссар окунулась головой в омут. Она снова видит это место, в котором была мгновением раньше, но теперь она чувствует ветер и видит двух совершенно разных девочек. Одна выделялась особенно: волосы, что буквально горели на солнце, были самым заметным в ней. Они что - то говорят, но Элиса не слышит что, поэтому подходит ближе, но к тому времени, как она подошла, из - за дерева выходит еще один человек, а именно мальчик с черными волосами и большими черными глазами. Элиса подошла к этим детям, но они не могли ее видеть. В этом мальчике она узнала Северуса Снейпа. Он наблюдал за двумя девочками, в особенности за рыжей. Девочка снимала с дерева листья, волшебным способом. Они красиво взлетали вверх, образовывая разные красивые фигуры. - Лили, хватит! – закричала девочка, с тусклыми каштановыми волосами. Но девочка засмеялась, и листики образовали имя сестры. - Мама не разрешала тебе так делать! – вновь закричала старшая. Петунья вскочила: - Мама говорила, что так нельзя! - Но ведь ничего плохого не случилось! - рассмеялась Лили, - Смотри, как я могу! – девочка вернула листья с огромного дерева обратно. Лили сорвала с куста завядший цветок, и подошла к Петунье. Спустя несколько секунд он буквально ожил. В глазах старшей было любопытство и неодобрение. - Прекрати! – взвизгнула Петунья. - Да тебе же от этого не больно! – крикнула рыжая. Ее ладонь сомкнулась, и цветок упал на землю. - Так нельзя, - произнесла Петунья, но глаза ее продолжали следить за упавшим цветком, - Я все расскажу маме! – крикнула девочка, и побежала в сторону дома, оставив Лили на этой поляне. - Все понятно, да? – проговорил Северус. Девочка перевела удивленный взгляд на этого худого мальчика. - Что понятно? – спросила Лили, усаживаясь на землю. - Она просто завидует тебе. Ведь ты – колдунья, а она – нет, - пожал плечами мальчик, усаживаясь рядом с рыжей девочкой. Элису будто потянули, как марионетку, закручивая и раскручивая. Она находилась в Хогвартсе. Большой Зал был необычайно красив. Дети заходили в это огромное помещение, в сопровождении Минервы МакГонаглл. Мальчик, одиннадцати лет, стоял вместе со своими друзьями и что- то весело обсуждали. Лили стояла рядом с Северусом, обсуждая дальнейшее распределение. Некоторых ребят уже отправили на Рейвенкло, некоторых на Слизерин, а вот два факультета пока что оставались без новых студентов. - Джеймс Поттер! – проговорила Минерва. Мальчик в очках сел на табурет, на него надели шляпу, - Гриффиндор! - Лили Эванс! – проговорила вновь Минерва. Рыжая девочка быстро подошла к табурету, и села на него, радостно улыбнувшись. Шляпа недолго думала, но все же вынесла вердикт: - Гриффиндор! Северус грустно посмотрел на девочку, которая шла к столу львят. Позже, распределили всех. Северус попал на Слизерин, Люциус Малфой тоже на Слизерин, Сириус Блэк – на Гриффиндор, Ремус Люпин и Питер Петтигрю тоже на Гриффиндор. Снова это ужасное чувство и сейчас она находится на уроке Зельеваренья. Кабинет был мрачным, молодой Слизнорт что- то рассказывал первому курсу, но Джеймс и Сириус совсем не слушали, сидя на последней парте и шушукаясь между собой. Смешки в сторону Снейпа летели, не смолкая. Черноволосый мальчик сидел на первой парте и что - то писал в учебнике, стараясь не обращать на это внимания. Дверь распахнулась и в класс вошла запыхавшаяся зеленоглазая девочка. - Простите, профессор, я опоздала, можно войти? - Мисс Эванс, ну конечно входите! – залепетал профессор, как будто, девушка сказала что- то уму непостижимое. Лили прошла в класс и оглядела его. Вокруг было много мест, но девушка взяла стул и поставила его к парте, где сидел Северус. - Ты не против, Северус? - улыбнулась она ему. Снейп удивился и с огромной нежностью посмотрел на подругу, помотав головой. Она села, а он подвинул к ней книгу, в которой писал минуту назад, и они вместе стали обсуждать что- то. - Эй, Эванс, а тебе не противно с ним сидеть? То ли дело я! – после этих слов над Снейпом засмеялись все Гриффиндорцы, которые сидели в кабинете. - Нет, Поттер, не противно. С тобой было бы противно, а с ним - нет, – повернулась к гриффиндорцам Лили. Все сразу же замолкли. Северус лишь томно вздохнул, перелистывая книгу. Лили положила ему на руку, сжимающую книжку, свою маленькую ручку и ободряюще сжала. Снейп удивленно посмотрел на неё, а затем вновь уткнулся в книгу, не убирая руку. На его лице, как и на лице девочки, появилась улыбка, обозначающая лишь одно. Счастье. Элиса мысленно выругалась из-за ужасного чувства, а затем вернула все свои слова обратно, ибо оно того стоило. У озера находились все те же знакомые лица, и Элиса подошла ближе. Сейчас им было где-то по тринадцать лет. Парень с черными волосами сидел у дуба, что находился у Черного озера, и смотрел вдаль. Девушка положила голову ему на ноги, её рыжие волосы парень медленно перебирал рукой. - О чем ты думаешь? – спросила рыжая девчонка, подняв на него глаза. Парень неопределенно пожал плечами и тяжело вздохнул. - Лили, послушай, я хочу, чтобы ты знала, что… - А дальше смотреть не стоит, - произнес грубый голос, буквально за шкирку вытаскивая шатенку из омута. - П-профессор Снейп? – ее глаза округлились. - Отработка. Месяц, мисс Миссар, - ровным тоном произнес Снейп, отпуская девушку, - Все, что Вы видели, значит, что видели только Вы. А не мистер Поттер и другие, - кивнул Снейп, и вызвался проводить Элису до гостиной Гриффиндора. Девушка шла за Снейпом, вглядываясь ему в спину. У неё на языке танцевали безумные слова, грозящие упасть и вырваться изо рта гриффиндорки. Перед глазами мелькали картинки увиденного. Она не заметила, как они пришли, и из раздумий её вырвал голос Снейпа. - Запомните, мисс Миссар, если об этом узнает хоть одна душа, то я лично наложу на Вас “Обливейт”, - угрожающим тоном произнес Снейп, - а если об этом узнает Поттер, то, поверьте, на простом заклинании я не остановлюсь. - А о чем это я не должен узнать? – донесся из-за спины профессора голос Поттера. Элиса с ужасом смотрела на Снейпа…