Гермес откинул саван с лица Луки и поцеловал его в лоб, потом пробормотал какие-то слова на древнегреческом — последнее благословение.
***
Вид Гермеса оставлял желать лучшего. Битва сильно истрепала его. Не хуже, чем в последние годы. Он провел их в нескончаемой тревоге. Тревоге за сына, которому была уготована непростая судьба. Он знал эту чертову судьбу с самого начала. С того момента, как Мей залилась зеленым светом и выплюнула слова пророчества. С того момента, как это повторил Дельфийский Оракул. Он все это знал. Но ничего нельзя было изменить. Ничего. Лука должен был стать ключевой фигурой в спасении Олимпа. Даже если бы Гермес его спрятал, изолировал от мира, это бы не помогло. Кронос бы все равно нашел его, поработил, завладел его разумом. В конечном счете, это случилось. Лука Кастеллан оказался пешкой Кроноса, рабом, сосудом для жестокого титана. Вся обида на отца и на всех Олимпийцев, вот что двигало им. Бог понимал это. Он винил себя. Винил всех. Гермес часто думал о другом исходе. О живом сыне, жизнерадостном герое. Если бы он запретил Мей принимать в себя дух Оракула, если бы он знал о проклятии. Он бы их не бросил. Черт, кому врать? Все равно бы бросил. Но без ужасных последствий. Он сидел на берегу моря. Сегодня было ветрено. Черные волосы растрепались. Голубые глаза стали красными от слез. Перед глазами все еще мелькал саван и улыбающееся лицо Луки. Мягкие руки медленно легли на плечи, слегка сжимая их. Он в растерянности обернулся. Перед ним стояла Мей. В ней не было и частицы сумасшествия, которое заставило сына сбежать. Она была как в прежние времена. Волосы были прямые, цвета золотой пшеницы, глаза были зеленые, светлые, приятные, наполненные грустью и нескончаемой болью. Она просто смотрела на него, пытаясь что-то сказать. Но губы не слушались, они бездумно шевелились, а звук не выходил. Она отчаянно хватала воздух, сотрясаясь в рыданиях. Гермес был в шоке, видя ее здесь, на берегу моря, в нормальном виде. Она обхватила его плечи, прижимаясь к груди. Бог неуверенно положил ей руки на спину, нервно поглаживая. Он не мог сдерживать слез, они горячим потоком лили из глаз. Ветер приносил с моря песни сирен и русалок о погибшем герое. - Он... Не зря... - наконец, совладав с собой, проговорила она. - Нет, - он посмотрел ей в глаза. – Нет. Солнце садилось, отражаясь в воде, переливаясь оранжевым и красным свечением. Вся природа была на своем закате, хотя только середина лета. Трава выгорала на солнце, листья опадали с деревьев. С начала великой войны произошли многие катаклизмы: погода и природа ухудшились, реки поменяли свои русла. Первые звезды зажглись в небе. Мей подняла свои глаза, ища на небе звезду Луки. - Он стал созвездием, - проговорил Гермес, указывая на маленькую группу звезд. Это были крылатые кеды, потомки знаменитых «Талариев». Лука сам их сконструировал в лагере. Стилбон – звезда, венчавшая все созвездие, была ярче остальных, могущественней. Мей сморгнула подступившие слезы. Она опустила голову. - Он простил меня? – спросила она неожиданно. - Да, - сдавленно говорит Гермес, запуская руки в волосы. - А тебя? - Не знаю. Скорее всего, нет, - он тяжело вздохнул. - Простил, я это знаю, - она вымучено улыбнулась. - Я был бы чертовски рад, - он помолчал. – Знаешь, я горжусь им. Не смотря ни на что. Он – герой. Лука всегда был необычным мальчиком. Всегда делал что-то, старался угодить Богам, а им это не было нужно. Так же как и мне. Во всей этой войне виноват лишь я. Кронос не нашел бы его, если бы он сам не пошел к нему. У меня руки трясутся, - он нервно рассмеялся. – Как глупо. Я не помог ему, когда был так нужен. Ссылался на дела, хотя был свободен. И ты думаешь, что он меня простил? - Он простил, - бессмысленно проговорила она. - Нет! – отчаянный крик вырвался из его груди. - Да! – Мей грозно посмотрела на него. – Прости… - Я не сказал это ему. - Прекрати, - она глядела с жалостью. Ветер стал яростней, он приносил с собой черные тучи. Рвал все, что можно и что нельзя. Сносил крыши прибрежных домиков. Гермес обнял женщину, скрывая от ветра. Она дрожала. - Нужно уходить, - шепнул он. Через мгновение, они оказались на первом этаже Эмпайер-Стейт-Билдинг. – Прощай. - Прощай. Его сын, Лука Кастеллан, он был героем, был и останется. Навсегда.***
Спустя двадцать лет.
В маленькой комнате было душно, открытое окно не спасало, на улице было еще жарче. Луна освещала извилистые улицы. Мальчик спал в своей кровати. Он что-то шептал, метался во сне, сжимал белые простыни. Ему снился очередной кошмар. Грозный голос звал его из пропасти. Он пятился назад, затыкал свои уши, плотно закрывал глаза. - Посмотри на меня, Джо, посмотри, ну же, - голос немного смягчился. - Нет! – пролепетал тонкий голос. – Ни за что! - Глупый, смотри, мы изменим мир, - титанический голос продолжал. - Нет! – опять прокричал он. Высокий человек смотрел на мальчика. Он поправил одеяло, провел рукой по взмокшему лбу, даря легкую прохладу. - Кто ты? – неожиданно для себя спросил мальчик. - Я – Кронос, а ты? – спросил он с наигранным интересом. - Я – Джо, ты это знаешь! – немного обиженный ложью сказал он. - Кронос, - вторил ему мальчик. Человек встрепенулся. От услышанного. Неужели, все опять повторяется? Он опять провел рукой по лбу мальчика. Тот слегка дернулся и открыл ярко-голубые глаза. Светлые волосы потянулись за ним, когда он приподнял голову. Кто-то следит за ним, помогает ему, будит его в нужный момент. Минуту погодя, он зовет родителей. - Да, дорогой, - говорит светловолосая женщина, оглядывая пространство серыми глазами. - Мне опять приснился кошмар. - Про что? – насторожено, спросил вошедший следом отец. - Ко мне приходил Кронос, он назвал мне свое имя, - родители в опаске переглянулись, отец сжал кулаки. - Перси, мы можем выйти, - она обратилась к мужу. - А ты спи, малыш, все будет хорошо. - Ты понимаешь, что он преследует нашего сына? – зло спросил он. - Перси, я понимаю, - спокойно проговорила Аннабет. – Что-то выдергивает его из снов, в нужный момент, что-то или кто-то, - неуверенно закончила она. – Он реинкарнация Луки, ты давно это понял. Так что, это следовало ожидать. - Это Гермес, - уверено сказал он. – Он тоже видит, что Джо реинкарнация Луки. Я уверен. - Я тоже так думаю. - Нужно что-то предпринять. - Каждому своя судьба, Перси. - Плевать! - Нет! Он сделает то, что ему уготовано. Судьбу не обмануть, и ты это знаешь. - Но… - Нет никаких но, - она посмотрела в его глаза. – Что должно случиться, то случится. Если хочешь, я спрошу Рейчел, что его ждет, но не нужно раньше времени бить тревогу. Успокойся. - Хорошо. Мальчик заснул, ему снилось море, золотой закат и плывущий по морю саван. С него ему улыбался высокий парень, с волосами цвета пшеницы и ярко-голубыми глазами. Он невольно улыбнулся, хлопая глазами. В безоблачном небе летали пегасы. Мальчику уготована великая и ужасная судьба. Но пока он всего лишь ребенок, не знающий никаких забот, кроме ужасающих кошмаров.