Жизненные ценности

Дед нажал на педаль тормоза, и наша семья гурьбой вывалила из машины с кучей сумок, еды и прочего. Необычной ячейкой нашего инвентаря являлся таз с кошкой внутри, он был у меня в руках. Как только мы приехали, подул холодный ветер и начал накрапывать косой дождик. Родители вошли в дом и принялись болтать с гостями, беззаботно оставив Мурку, которая вот-вот окотится на полу крыльца. Я же отнеслась к этому куда более серьёзно. Усевшись подле старого оранжевого тазика, кое-где даже покрывшегося трещинами, я стала с любопытством наблюдать за процессом. Мои котята - Беляш и Черника - по очереди обнюхали свою мать и, злобно прорычав что-то по-кошачьи, взмахнули пушистыми хвостиками и отправились восвояси. Забыли они её. А кошка-мама как-то тоскливо взглянула им вслед. Она жила со своим сыном у бабушки, а её котята с папой, его женой и детьми. Спустя минуты две-три Мурка заворочалась. Она металась с одного места на другое, словно её крутят по кругу. Потом она неловко приподнялась на передние лапы, и её тело заходило ходуном: это были схватки. Чёрно-белая издала глухое, протяжное "мяу" и повторила его несколько раз. Она снова начала кружить по тазу, и моим глазам предстал мокрый чёрненький комочек шерсти, тащившийся за матерью, и Мурка принялась интенсивно вылизывать его, после чего перекусила пуповину и съела послед - некий "бонус" от природы, съев который, как я считала, кошка насыщается и приобретает новые силы, чтобы продолжить окот. Я радостно посмотрела на маленького котёнка. "Весь в Уголька!" - с некой гордостью подумала я и перевела ласковый взгляд на Мурку. Я погладила её, как бы показывая, что поддерживаю, и в то же время помогая продвигаться следующему малышу. Около десяти минут роженица вертелась над чёрным тельцем, пока шкурка не заблестела, отдавая бурым, совсем как у его отца, цветом. Уголёк был большим, нет, просто здоровенным годовалым котом, кстати, тем самым сыном Мурки. Когда-то мы взяли к себе его сестру Тростинку, но несколько недель назад она пропала и больше не появлялась. Поэтому мы и решили взять следующий Муркин выводок - Беляша и Чернику. В отличии от своего белого зеленоглазого братца, у кошечки белые только животик, грудка и мордочка снизу, а лапы имеют чёрно-белые носочки. Ах да, ещё на самом кончике хвоста красуется маленькое белое пятнышко, и глаза такие же зелёные, как и у большинства членов сего семейства. Шерсть у брата и сестры длинная и пушистая. Я терпеливо ждала следующих котят. По моим расчётам их должно было быть трое, но в душе я надеялась на четверых. Мура опять завертелась в тазике, истошно мяукая, а через несколько секунд я увидела большой зеленоватый пузырь, наполненный жидкостью. Внутри него был еле заметный плод. Пузырь упал на старую дедову рубаху, и - о, ужас! - Мурка отвернулась и стала вылизывать первенца. "А что, если он задохнётся?!" - я запаниковала, глядя на запертого в слизистой оболочке малыша. Но вот кошка-мать приблизила морду к пузырю и стала его вылизывать. Мне очень хотелось ей помочь и побыстрее спасти котёнка, но я понимала, что не должна вмешиваться в этот процесс: природа подскажет чёрно-белой кошке верный путь. К моему величайшему облегчению язык-тёрка с лёгкостью распорол пузырёк, освободив маленького "узника". Серебряный котёнок сделал первый вдох и жалобно запищал. Я ахнула. - Какой красивый! - мой счастливый взгляд обратился к Мурке, и рука легла на её гладкую чёрную спинку. - Ты молодчинка, Мурочка! Кошка ответила мне взглядом, в котором читалась радость, она как будто благодарно улыбалась мне. В такие вот моменты невольно задумываешься о жизненных ценностях. Может быть именно они - эти моменты - и есть смысл жизни. Второй котёнок был действительно великолепен. Он был не белым или чёрным, как все Муркины котята (за исключением, разве что, полосатой Царапки, второй сестры Уголька), а палевого цвета, с милыми маленькими ушками и детскими кудряшками, блестящими на свету. Дело в том, что до Уголька у Мурки был бродячий белый кот, которого за глаза вся деревня звала Бичом, собственно, отец Уголька. Кот весь был покрыт шрамами (особенно мне запомнился шрам на весь правый бок) и был стар, поэтому Уголёк и занял его место. Отец был несомненно сильнее сына, но его грустный взгляд... он всегда вызывал во мне жалость. Интересна мне была его судьба, да неизвестна. Уголёк же, гордый чёрный кот с белым пятнышком на грудке, так похожий на Кота В Сапогах своей грациозной походкой и величавым видом, был куда привлекательнее. Дождь закончился и небо залилось солнечным светом. Я подождала ещё около получаса, но больше котят не было. - Ну, сколько там? - послышался голос Вероники, моей подруги. - Двое, - сказала я, завороженно глядя на парочку, заснувшую на материнском животе. - И как же ты их назовёшь? Я помолчала в раздумье, а потом, не оборачиваясь назад, решила: - Пусть чёрненькую зовут Тришей, а серенького - Клубком.