Вендиго

Это началось вскоре после побега доктора Лектера, с самой первой ночи, проведенной Уиллом дома. Он знал, что придут кошмары, был уверен. В больнице он пробыл довольно долго: в начале зашили рану, затем еще около недели его наблюдали, и только убедившись в стабильности его физического состояния, доктора взялись за психологическое. Это было куда сложнее и заняло гораздо больше времени. Уилл во многом винил себя: за то, что был не достаточно предусмотрительным, беспечным, за то, что дал Лектеру уйти, за, пусть и секундное, желание уйти вместе с ним. Но на много больше он винил самого Лектера. Часто думал о том, за что же он ненавидит его больше: за смерть Эбигейл или за то, что оставил в живых его, Уилла Грэма, заставляя жить с мыслью, что он мог спасти Эби, а потому виновен в ее смерти. Однако теперь и с психологической частью лечения было покончено. Ну, почти. За Грэмом закрепили психиатра, которого он посещал каждый день, и разрешили наконец вернутся домой. Удивительно, сколько воспоминаний навеяли только прихожая и гостиная. Находясь в больнице, он казалось отдалился от прошлого, или научился жить с ним. Теперь же, сидя на диване он по старой, почти забытой привычке посматривал на часы, сверяясь со временем, чтоб не опоздать на сеанс к доктору Лектеру. Тогда Грэм всерьез задумался над продажей дома, не хотел жить в месте, где все напоминало о нем. Был уже поздний вечер. Первый вечер проведенный дома. Уилл тогда долго не мог заснуть. А когда наконец уснул, увидел странный сон. Там был доктор Лектер. И сам Уилл там тоже был, хоть и видел себя со стороны. Как непривычно наблюдать за собой, к тому же в обществе такого ненавистного ему доктора Ганнибала Лектера. И Грэм все ждал, когда же его бывший психиатр отвернется, и он, другой он, воткнет нож в его спину. Только этого не случилось, обоим героям его сна было вполне комфортно вместе. Вот они вместе готовят ужин, Уилл режет салат, а Лектер готовит мясо. Они говорят о чем-то, тот Уилл совсем не похож на настоящего Уилла. Он выглядит отдохнувшим, нет таких привычных настоящему Грэму темных кругов под глазами, кожа выглядит здоровей, даже одежда отличается: смотрится дороже и сидит лучше. Все это настоящий Уилл замечает со временем. Грэм не думал о том, что спит. Он пытался осознать, как могло так получится, в какой реальности он мог не желать смерти Ганнибалу. Ничего не понимал. Поначалу. Но вот открылась дверь из соседней комнаты. На пороге стояла Эбигейл с такой несвойственной ей скромной улыбкой. Лектер улыбнулся девушке в ответ, отвлекаясь от готовки. А Грэм смотрел на нее и не мог поверить глазам. В последние месяцы он видел ее только в кошмарах, и выглядела она совсем по другому. Впрочем, как и он сам. Все в этом сне было не так. Эбигейл же подошла к столу, села на стул, стала болтать с Уиллом, ненастоящим Уиллом, тот расспрашивал ее о колледже, она улыбалась и рассказывала. Вот как все выглядело бы, не предай Уилл Ганнибала. Настоящий Уилл смотрел на эту почти семейную идиллию, так долго смотрел и так увлеченно, что не сразу заметил стоящего в углу вендиго. От него веяло холодом, отвратительным запахом, но никто не обращал на него внимания. Никто кроме Уилла. Кто уж точно не вписывался сюда, так это вендиго. Грэм неотрывно следил за ним, а вендиго неотрывно следил за ужином Лектера, Уилла и Эбигейл. Юная мисс Хоббс рассказывала что-то, Ганнибал и Уилл слушали, изредка задавая вопросы. Ужин закончился. Вендиго продолжал следить за всем. Грэм делал то же самое. Вот Лектер собрал грязную посуду, а Эбигейл вызвалась помочь ее мыть, вот Уилл сел на диван и стал наблюдать за этими двумя. Настоящий Уилл снова перевел взгляд на вендиго. Тот продолжал сверлить "семью" взглядом. Тогда профайлер еще не знал, что значит тот взгляд. Разговоры стали тише, и сон уже был нечетким. Последнее что помнил Грэм - вендиго перевел взгляд на него. Смотрел прямо в глаза, ничего не говоря. Но говорить и не нужно было, этот взгляд был хорошо знаком Уиллу. "Видишь?" Как четко помнил этот сон профайлер утром. Почему он не пересказал этот сон своему психиатру? Не воспринял всерьез? Нет, воспринял. Но он не хотел рассказывать об этом кому-то, тем более психиатру, который с каждым днем раздражал его все больше своими навязчивыми вопросами и тестами, болтовней и взглядом полным жалости и лишенным интереса. Этому человеку Уилл поведал бы нечто личное в последнюю очередь. Следующая ночь была тихой и без сновидений. Профайлер перестал думать об этом, хотя это было не просто. Спустя несколько ночей Уиллу приснилась рыбалка. Только он и Эбигейл. Другой он. Тот Уилл Грэм, который не дал ей умереть. Они молчали, по-очереди забрасывая удочку. Иногда Грэм давал советы своей "дочери". Через какое-то время мисс Хоббс повезло: она поймала какую-то рыбешку, за что получила похвалу от псевдо-Уилла. Из-за деревьев показалась машина, в ней был Ганнибал. Грэм и Эбигейл вышли из реки и направились к Лектеру, который доставал корзину с едой из багажника. Уилл не знал как долго он наблюдает за ними. Отвлек его гадкий запах разложения из леса. Он повернул голову и увидел стоящего у дерева вендиго. Зверь смотрел на все своим особым взглядом, как если бы он... завидовал происходящему. Не раз и не два ему снились такие сны. Не каждую ночь, однако так часто, что стали казаться альтернативной реальностью. Сколько моментов возможной жизни видел Уилл за эти ночи! Эбигейл заканчивает университет с отличием, парень, что лез к ней на втором курсе бесследно исчез, вот они втроем отдыхают во Франции, Италии, Англии, Литве, Германии, Дании, вот они плывут по реке, поднимаются на гору, устраивают пикники, с таким неповторимыми по вкусу мясными блюдами, вот Эбигейл выходит замуж... и в каждом моменте этой альтернативной реальности присутствует вендиго. Грэм часто задумывался, неужели все было бы так, не предай он Ганнибала? Эбигейл была бы жива, вот только сам Ганнибал... Уилл не мог простить его за все убийства, за то, что по его милости он попал за решетку, за то, что чуть не свел его сума. Где-то в глубинах разума он помнил, как в последние дни, перед той самой ночью, когда умерла Эбигейл, он подумал, что почти понял Ганнибала. Смог бы он понять его, если бы пробыл с ним дольше? Разделил бы его мнение? Уилл не знал, и всякий раз гнал от себя эту мысль. Шло время, профайлер никому не говорил о своих снах, это была его секрет, что-то личное, в которое он просто не мог посвятить еще кого-либо, фантазия, в которой он не винил себя каждый день в смерти Эби. Он стал анализировать их, каждый сон был разным, но с одинаковой концовкой: вендиго. Он пытался понять откуда взялась сама идея такого варианта развития событий. Но что он пытался понять отчаянней всего, так это адскую сущность, подобие оленя, созданное его разумом. Что он делал там? Сам этот образ был рожден подсознанием профайлера еще до того, как он узнал КТО доктор Лектер на самом деле, а когда узнал, образ принял подобие Ганнибала. Таким он видел его натуру: демоническое существо, в котором нет ничего человеческого. Так почему же он преследовал его во снах? И что значил его взгляд, который (теперь профайлер уже не сомневался) был полон зависти? Тяжело сказать, когда именно Уилл перестал видеть в вендиго из своих снов Ганнибала. Просто однажды это произошло. Однако, еще больше времени Уиллу понадобилось, чтобы осознать: в лице этого демонического создания он видит себя. С этим открытием ему стала ясна одна простая и понятная истинна, которую он так долго скрывал даже от себя самого: он так отчаянно хотел, чтоб так все и было. Это была его собственная утопия. И каждый раз в своих снах он ненавидел себя за то, что хотел бы не предавать Лектера, хотел чтобы так все и случилось, видел в глазах вендиго, в своих же глазах, эту зависть. Зависть к тому, чего никогда не получит