***
Самым большим разочарованием в жизни Бен Бэкхен считал знакомство с Пак Чанелем. Нет, он ужасно любил Пака, хотя иногда ему хотелось врезать двухметровому идиоту. Особенно в моменты, когда младший забывал важные даты, такие, например, как семь месяцев отношений, или когда Пак не давал ему спать ночью не из-за безудержного секса, а из-за онлайн-игр с Ким Чонином (который, между делом, жил в соседнем доме и До Кенсу тоже психовал). В конце концов, Бену пришлось попрощаться с понятием «тишина», потому что Пак смеялся как тюлень на всю квартиру (улицу, здание) над каждой мелочью, он просто не мог не ржать. Но в тот день самым большим разочарованием в жизни Бена стал спор с Лу Ханем, в процессе которого он, кстати, проиграл последнюю сотку долларов, на которую планировал прожить еще целую неделю до зарплаты. Когда [еще не женатая парочка] Сэхун и Крис вошли на кухню, чтобы объявить о своем спонтанном решении (на лестнице подъезда пять минут назад), у Бена отвалилась челюсть, да причем не только у него. Качественный ахуй ловили все, кто был на этой кухне. — Вы что?! — Решили пожиниться, хен! — счастливо повторил Хун, опуская пакеты на пол и выпрямляя спину. Бен охнул и в надежде посмотрел на Криса. Тот, по соображениям Бэкхена, никак не мог сделать предложение младшему. Ну это просто немыслимо! — Да. — спокойно в своей вялой похуистической манере кивнул Крис, затыкая уши. Бен схватился за сердце и попытался ретироваться, пока Ханя душила истерика и он в припадке тряс полуживого Минсока. Попытка не удалась: Лу мягко схватил его за руку и вернул на коленки ничего невдупляющего Пака, тряся руками перед носом Бена, мол, гони деньги, ты их удачно проебал. — Когда свадьба, Фань? — счастливо поинтересовался Лу, повернувшись к жениху и недо-невесте. — А какая тебе разница? — Крис оперся на кухонный стол. — Ты не приглашен. — Чтоооо?! — олень закатил глаза и завизжал не хуже сирены. — И вот так ты мне отплачиваешь за то, что я сделал тебя свидетелем на своей? — Да Боже, мои девственные глаза, лучше бы я не видел, как вы сосетесь, так близко! — закатил глаза Ву. — Я же не заставляю тебя видеть как это делаем мы. — Но это же так миииило! — выдавил расстроенный Лу Хань. — Спокойно, хен. — прервал Сэ. — Мы решили поехать сразу куда-нибудь, отмечая медовый месяц, а когда вернемся, устроим для вас празднество. — Ага, тортик и сок. — вставил Ифань. — Блять, Ифань! — не выдержал Чанель. — Я требую праздника! Бухалово и платье! Вон Минсок… — Не напоминай! — взвизгнул самый старший, припоминая, как Хань неделю уговаривал его одеть белое платье на церемонию, фотография которой теперь стоит в их спальне и каждый раз напоминает Баоцзы его Величайший позор в мире. Но Мин еще придумает, как отомстить Сяо Лу за это. — Нет! — воскликнул Сэ. — Ни за что не заставите меня натянуть платье! Отказываюсь! Расстроенный Сяо Лу поник и взял в руки новую кружку, наполняя ее успокаивающим зеленым чаем. — Сэхун-и, куда хоть отправляетесь? — спросил самый адекватный из всей компашки, Джунмен. — В Амстердам, хен. — просиял Сэхун. — В Амстердам.***
Самолет вылетал из аэропорта Инчхона в семь утра, а прилетал в аэропорт Схипхол в двенадцатом часу дня. Забитый и сонный Сэхун не особо помнил, как садился в самолет, как он совершал посадку. Крис угрюмо тащил его за собой из самого самолета, в одной руке чемодан, в другой — ладонь Сэхуна. Младший опомнился уже тогда, когда они стояли перед входом в отель, и медленно протер глаза. — О, пришли? — спросил он. — Где мы? — Центр Амстердама, район Ньивезейдс, отель Бадгет Дам. — отрапортовал Крис, и Сэхуну только оставалось тащиться за старшим. — Пока ты досыпал в такси, я забронировал номер. — О… На ресепшене молодая девушка вручила Ифаню ключи от двадцать восьмого номера на втором этаже и стрельнула глазками. Второе Ифань проигнорировал, поплетясь с Сэхуном к лестнице. Сэхуну очень повезло с парнем. Его английский ограничивался приветствием и называнием своего имени, дальше приходилось лезть в словарик. Крис знал английский отлично. Крисом был выбран одноместный номер с двухспальной кроватью, мини-баром, телевизором и ванной, а так же в нем был телефончик с единственной кнопкой вызова персонала. Сэхун, едва зайдя в номер, плюхнулся и утонул в кровати, решив доспать. Ифань же оставил чемоданы у входа, закрыл дверь на ключ, снял рубашку, которая сегодня оказалась лишней для погоды Амстердама. Он прошел к окну, чтобы оглядеть окрестности. Перед ним расстилалась улица Дамрак со всем известной площадью Дам. По дорожкам широких улиц жители Амстердама спешили на ланч, а туристы прогуливались вдоль Королевского дворца. Крис усмехнулся: погода портилась, начинал моросить дождь, и расстроенные туристы начали разбредаться по многочисленным кафешкам. Взгляд китайца упал на часовню, стрелки огромного круглого циферблата которой только что встали на отметке час дня. Пестрый золотистый цвет и огромное количество фонариков по ней придавали часовне величественность. Рядом проходил канал с широким мостом, а за часовней и близ стоящими домами проходила река, в которую канал и впадал. Крис оглянулся на младшего. Тот сейчас был явно не намерен куда-либо идти, поэтому Крис снял черную майку и джинсы и отправился в душ. Когда он вышел в одном полотенце, рассчитывая, что Сэхун все еще спит, почувствовал запах свежей пиццы. Его одолел ранее не напоминавший о себе голод. Сэхун сидел в кровати и уплетал треугольный кусочек пиццы. Оглянувшись на парня, Сэ улыбнулся. — С легким паром, хен. Крис потянулся к джинсам и рубашке. — Это ты заказал? — Я проголодался, а в нашем мини-баре только шоколад и напитки. Присоединяйся! И Крис с жадностью присоединился. Коробка из-под пиццы опустела в один присест, зато довольные парни повалились на кровать с улыбками, как у котов. — Спасибо. — поблагодарил Крис. — На улице дождь, хен? — Да, похоже на то. Везунчики мы с тобой, Сэ. Наша путевка всего на четыре дня, включая этот. — Ну неужели в медовый месяц нужно только по городу гулять да музеи смотреть? — Сэхун поднял голову с подушки и в миг оказался верхом на Крисе. — Есть вещи поинтереснее, хен. — Ах ты, коварный засранец. — усмехнулся Крис. — Иди сюда. Крис притянул младшего за ворот футболки, даря чувственный поцелуй. Вообще-то, он планировал сначала действительно как следует сделать предложение, но инстинкты выше его разума. Он хочет Сэхуна здесь и сейчас. Младший забрался под майку Криса, начиная поглаживать грудь, не отрываясь от губ. Когда он задел чувствительные пуговки на груди, Крис выдохнул, не за просто так называя Сэ «коварным засранцем». Младший знал все чувствительные места своего хена и прекрасно знал все способы, как доставить ему удовольствие. Причмокивая губами, он опустился к шее, произнося на выдохе его имя. Ифань сгреб в охапку О, меняясь с ним местами. Теперь он навис над парнем, еще сильнее впиваясь в губы и зажимая его ноги между своими. Сэхун любил спешить, пропуская ласки, хотя часто потакал желаниям Ву. Старший же наоборот любил смаковать моменты, но сейчас ему тоже скорее хотелось почувствовать себя внутри своего мальчика. Он оторвался от целования сладко-соленых губ, на которых еще остался вкус пиццы, и потянул с него футболку. Сэхун приподнялся, чтобы Ифань мог спокойно снять ее, а потом заерзал ногами. — Мой нетерпеливый малыш… — прошептал Крис, усмехаясь. Сэхун что-то пробурчал, подцепляя пальцами майку Криса. Оба остались наполовину обнаженными. Крис вновь прильнул горячим телом к Сэхуну, покрывая его лоб, уши и подбородок поцелуями. Сэхун с наслаждением вдыхал любимых аромат геля Криса. Крис опускался все ниже, и вскоре оказался у застежки мешающих штанов. Оба, и Ифаневские, и Сэхунувские, полетели в другой конец комнаты. Сэхун снова притянул хена за подвеску на шее к себе, проникая языком в рот. — Где смазка, хен? — В сумке, сейчас принесу. Крис вскочил, подходя к чемодану. Сэхун приподнялся на локтях, смотря, как наклонился Крис в поисках баночки. — Маленький извращенец, что я с тобой сделал? — хохотнул Крис, поворачиваясь к Сэхуну. — Да ладно, хен, я такой только с тобой. Крис потянул резинку трусов, медленно снимая их с младшего. Когда его губы коснулись кончика органа, Сэхун издал вздох, больше напоминающий стон. — Перевозбудился уже? — снова хихикнул Крис. — Хен… Давай… Крис заставил Сэхун встать в колено-локтевую позу, и смазав два пальца, быстро протолкнул внутрь оба. Сэхун сдавленно простонал. Крис быстро нашел простату, задевая чувствительное место. Сэхун нетерпеливо покачнул бедрами. Ифань избавился от трусов и прошел смазанными пальцами по всей длине члена. Затем он медленно устроил руки по бокам младшего и вошел, медленно проталкиваясь. Сэхун выдохнул. Крис начал толкаться, легонько шлепая своего парня по бедрам. Они начали двигаться синхронно. — Еще, еще, хен! — Сейчас… — Крис с силой двигался внутри младшего, так же издавая стоны. Толкнувшись последний раз, выдыхая, Крис кончил на простынь кровати. Сэхун перевернулся, падая в сильные объятия старшего. Поцеловав его в уголок губ и облизываясь, Сэхун с улыбкой поднялся. — Куда ты? — с интересом спросил Крис, не поднимая головы. А он же только что вымылся! — Надо помыться, хен! И кажется там дождь заканчивается, прогуляемся?***
Когда Сэхун и Ифань вышли из своего номера, на улице уже темнело. Все потому, что у кое-кого заклинил замок от слишком большого количества одежды в чемодане. Но Крис учтиво решил промолчать о том, какой Сэхун в очередной раз идиот. Он говорил, что в Амстердаме можно провести отличный шоппинг, а сам повез с собой по меньшей мере десять нарядов для четырех дней короткой путевки. Впрочем, с этим Крис, кажется, уживается и уже привык. Почти. Оба с наслаждением вдыхали свежий после дождя воздух, прогуливаясь вдоль улицы Дамрак. — Красивая часовня, хен! — воскликнул Сэхун, показывая на величественную постройку с острой крышей. — Да, она мне тоже понравилась. На улице в старых фонарях зажигался свет. Атмосфера была более, чем романтическая. Влюбленные парочки сидели и шептались под крышами кафешек, уставшие туристы возвращались в автобусах в отели. Крис и Сэхун шли вдоль моста канала Сингел, расположенного рядом с часовней. Затемненный свет и разговоры, доносившиеся от разных прохожих, заставляли Криса улыбаться. Он никогда не был в Амстердаме, но сегодня он создаст еще одно счастливое воспоминание и непременно будет по нему скучать. Свет в старых домиках зажигался, а улицы только начинали по-настоящему оживать. Крис вспомнил, что улицы Амстердама, как и Сеула или Бразилии, не спят ночью. Самое интересное время начиналось только сейчас, когда на улице зазвучала медленная музыка с переливами виолончели. Музыканты начинали развлекать не спящий народ, и даже балкончики местных жителей открывались, чтобы послушать пение независимых бродяжных мужчин с красивыми голосами, или женщин, подыгрывающих им на других разных инструментах. Оба дошли к часовне, проталкиваясь между любителями подобных зрелищ через мост, уже когда на улице, кроме света фонарей, никакого больше не осталось. Часовня освещала кусочек улицы рядом с собой. Крис плотнее запахнулся в пиджак, ночью становилось холоднее, и машинально поправил кофту младшего. — Красиво, хен. — Да. — Крис повернулся, теребя в руках маленькую коробочку. В приглушенном свете Сэхун ее не видел. — Сэ… — Да? — Я не шутил, когда сказал «выходи за меня». — Правда? А я думал, что все это, чтобы подурачиться. — хихикнул Сэхун, вставая напротив Ифаня. — Сначала это было так. Но ведь мы действительно любим друг друга? Выходи за меня? Сэхун улыбнулся той редкой, счастливой улыбкой, которая бывает только в самые особенные моменты. Крис достал одно кольцо из коробочки и протянул пальцы к руке Сэхуна. Медленно надев не замысловатое серебряное кольцо с какой-то надписью, которую было трудно прочитать в темноте, Крис передал коробочку Сэхуну. Сэхун так же с полуулыбкой вытащил второе кольцо, и тут оно выскользнуло у него из рук. Сэхун обомлел. — Блять, Сэхун! — сорвался Крис, пробивая лицо ладонью. — Такой момент! — Релакс, хен, щас я его найду! Сэхун извлек из кармана штанов мобильник и начал им светить по выложенной камнем дорожке. Издав воодушевленное «Yes!», он вернулся к Крису. — Прости, хен, что я такой лошара. — Ну-ну… — И я тебя тоже люблю, хен! Крис в миг перестал хмурится, когда Сэхун, забив на проходящих мимо людей, притянул своего хена к себе, чтобы поцеловать. Сейчас оба были настолько счастливы, что им было все равно на то, кто еще гуляет по площади. Есть только они, часовня и удивительный ночной Амстердам, сделавший их медовый месяц незабываемым. The End.