ты просила сама.

***

... – так, говоришь, согреть тебя, Анна?.. – он смеётся. Смеётся, глядя ей в глаза, и в его зрачках посверкивают холодные искры, острые, как льдинки, и от этого взгляда ей кажется, что тело её уже покрывается жгучим узором льда, и так холодно, господи, господи, как же холодно... ...стук распахнутой рамы, свист ветра, врывающегося в окно, и воздух в замирающих в дрожащем бессилии лёгких – воздух, насквозь пронизанный льдом. Холод. Эльза... ...что же ты делаешь, сестрёнка. Что же ты натворила... Что происходит, и какая льдинка искрится и колется в насмешливых зелёных глазах того, кто минуту назад казался воплощением надежды?.. Может, это тоже твоя зима так страшно преобразила его, превращая в ледяное равнодушие то, что когда-то было – было ли?!.. – любовью?.. ...да откуда ты знаешь, что такое любовь. ...его глаза снова так близко, и от них стократ больней, чем от впивающихся в кожу ледяных иголочек, что несёт отрывистый полярный ветер. ...у него непереносимо холодные губы, жёсткие, властные, даже в их прикосновении чувствуется насмешка, колкая, как кромка расколотого льда. У него ледяные руки – и в какой-то момент она верит, что это они покрывают снегами и льдами их дом, их прекрасный Эренделл... От этой мысли становится стократ больней, и от горького осознания, что это не так, и что холод, убивающий её, источают не эти руки, так нежданно ненавистные, злые, а совсем иные, её тело снова пронзает судорожная дрожь. ...и под горлом холодно щёлкает металлическая застёжка плаща, и ветер обнимает её за плечи так крепко и так желанно, словно тысячу долгих лет ждал её и любил в своей мёртвой ледяной стране. ...как же холодно. Как же трудно дышать этим бесконечным летучим льдом, когда вдох за вдохом сбивают требовательные безжалостные поцелуи, и она так дрожит, что кажется, будто плечи её вздрагивают от не сдерживаемых горьких рыданий... А может, она и вправду рыдает, метаясь в его руках замерзающей пойманной птицей, а мысли её бьются вокруг одного имени, сливающегося с воем метели: Эльза... Эльза... Ну как же так... ... – Почему?.. – спрашивает она, не зная и не думая, к кому обращается, и лёд его прикосновений вдруг на секунду замирает. Она уже ничего не видит, но в отвечающем ей безразличном голосе проскальзывает удивление: - Я уже объяснил тебе, девочка. Да и ты ведь сама просила тебя согреть. «Поцелуй меня, Ханс, скорее...» Ну, чем же ты теперь недовольна?.. – снова смех и ветер, хохочущая белая метель... ..от холода разрывается грудь, и слёзы на щеках застывают нетающими ледяными искрами.