Вороньи драбблы

Хината Шое представляет собой множество вещей. Этот безнадежный, неуклюжий, неумелый придурок каким-то образом превратился в оппонента на площадке, которого боятся их команды-соперники; он стал вороненком, выросшим, чтобы парить высоко в небе. И если бы кто-нибудь сказал это Кагеяме даже на их втором году обучения в старшей школе, он рассмеялся бы этому человеку в лицо, но из Хинаты выходит на удивление хороший вице-капитан. Разумеется, Хината Шое представляет собой множество хороших вещей. Но он так же худший высокий человек, с которым Кагеяма на свою голову подружился, когда он все еще был едва сдерживаемой в маленьком теле энергией солнца. В его защиту сказано, никто не мог предвидеть такого резкого скачка роста. Потому что в другом случае Кагеяма бы дважды подумал, а стоит ли отводить Хинате так много места в его жизни — потому что с того судьбоносного дня, когда Хината настоял, что это не просто волосы заставляли его казаться выше, а Ячи подтвердила это с помощью измерительной ленты, Кагеяма был обречен. — Ох, это для тебя слишком высоко, коротышка? Не волнуйся, я достану, — пропевает Хината своим надоедливым голосом, который он использует исключительно для выпендрежа перед теми людьми, которые раньше были выше его. Кагеяма тяжело вздыхает. (Он уже третий раз только за эту неделю слышит подобный комплимент в свой адрес). — Шое — в последний раз говорю — мы все уже поняли. Все знают, что ты теперь выше меня. Заткнись уже, ты дал всем об этом знать за последний мес… Хината заставляет его замолчать, легко чмокнув в губы, удивленно замолкнув и отойдя от комода лишь чтобы вытянуться наверх и достать то, до чего не мог дотянуться Кагеяма. Вот ведь маленький засранец. Широко ухмыляясь, Хината треплет его по голове, оттягивая руку прежде, чем Кагеяма успевает ее оттолкнуть. — Ничего страшного. Не все могут быть такими высокими, как я, поэтому я здесь. Чтобы помо… эй! Его голос прыгает на октаву вверх, когда ему приходится уклониться от попытки Кагеямы поймать его в удушающий захват, и он все еще смеется, как сумасшедший, отбегая назад, каким-то образом умудряясь не врезаться в стену и все еще смотреть на Кагеяму с блестящим в глазах озорством. — Поверить не могу, что первогодки действительно считают тебя крутым! — кричит ему вслед Кагеяма. — А я поверить не могу, что они думают о тебе, как о ком-то кроме полного балбеса!