Личная тюрьма в Бейкон-Хиллс

Когда Питер вошел в свою квартиру, ему сразу стало душно и жарко. И так весь день солнце нещадно палило, так еще дома нельзя передохнуть. Чудилось, будто воздух весит тонну и давит, давит на плечи. Он прошел в зал и увидел волчонка. Айзек сидел перед пылающим камином в двух одеялах и пледе. Но все это было нормой по сравнению с его руками. Питер впервые за последние несколько лет действительно за кого-то испугался и удивился. Парнишка держал руки прямо в огне. На его руках кожа давно почернела, обуглилась и слезла. Мясо вместе с костями торчало и было видно. Кровь мгновенно засыхала, превращалась в корку и отваливалась. Регенерация будто отключилась, как и кнопка самосохранения. Питер бросился к парню и оттолкнул его от огня. Он сразу начал ломать парню пальцы, пытаясь ускорить заживление, но все происходило ужасно медленно. Да... со стороны это было бы чертовски нелепо. Он смотрел только на пальцы, которые ломал раз за разом, поэтому поднял лицо только тогда, когда понял, что не слышит стонов боли. Ведь... он ломал ему пальцы как-никак. Он посмотрел на лицо парня. Тот блаженно улыбался. Черт возьми, да что же с ним такое. - Я принесу холодной воды. - Питер встал. Вся эта ситуация слегка его пугала, но самообладание никуда не делось. Надо принести волчонку воды. В этот момент парень заорал, как резанный и схватился своими сломанными, изуродованными пальцами за руку Питера. Они были холодные. ЕГО ГРЕБАННЫЕ ПАЛЬЦЫ БЫЛИ ХОЛОДНЫМИ. - Тепло... - прохрипел парень. - Блять, как же тепло! Прошло примерно двадцать минут. ЧЕРТОВЫХ ДВАДЦАТЬ МИНУТ! Минут тишины и бездействия. Питер так и остался стоять. Потому что единственное, что действительно приносило ему спокойствие - это искореженные пальцы вот этого подростка. А Айзек просто сидел, цеплялся этими самыми пальцами, которые никак не хотели заживать, за горячую, такая живую руку Питера. - Это, твою мать, не нормально. - Ой, ты наконец-то заметил? - Питер осторожно достал телефон. - Что ты делаешь? - А что, черт возьми я еще могу делать в этой ситуации? Звоню этому тупому друиду. Айзек мог с уверенностью сказать, что это был самый длинный разговор за все их знакомство. - Черт, не берет. - Позвони маме. - Что, скажи мне на милость, тут может сделать медсестра? - Просто позвони. Я знаю, что говорю. Тридцать секунд спустя. - Привет, дорогая, у меня проблема и мне... - и сразу послушались гудки. - Смею предположить, что она уже на полпути сюда. Парень лишь утвердительно кивнул.